Я уже не кричу от удушья
И кошмарных не вижу снов --
Я вчера отпустил свою душу,
То есть умер. (без лишних слов).

Ты не веришь? Боишься, дружище?
Я же внешне такой же как был,
И долги все отдам -- я не нищий --
Я лишь душу свою отпустил.

Ерунда! Ведь никто не заметил!
Да и некому замечать:
Я пока никого не встретил,
Чтоб душой ему смог задолжать.



Знаешь, стало мне сразу легче.
И обиды, и боли ушли...
Ты ведь помнишь, как был я доверчив,
Отзываясь на каждый крик.

Как бежал, сквозь шипы продираясь,
И пытался кого-то спасти.
А потом, от тоски задыхаясь,
Находил в себе силы уйти...

Как бродил бесконечно долго,
Со свечею в руках, в темноте,
Мертвый отблеск в глазницах у волка
Принимая за звездный свет.

Истекая и хАркая кровью,
Тело на ноги силясь поднять,
"Разве можно обидеть Любовью!?" --
Я хрипел. И пытался понять.

Помнишь, мучаясь этим вопросом,
Раздирал я себя на куски,
Учиняя рассудку допросы...
И валялся потом в забытьи.

А очнувшись -- о встрече не помнил
И опять возвращался туда...
Но избит, исковеркан, изломан,
Много раз уходил навсегда...

И однажды отчетливо понял --
Эти твари друг друга жрут,
Их утробы голодные стонут,
А не души на помощь зовут!

Хватит!...
Все...
Я устал...
Я не верю!!.
Я же душу свою отпустил.
И холодный мой взгляд не согреет
Даже тех, кто меня не забыл!

И не буду я сожранным тварью, --
Я надежно себя защитил:
Я резиновым стал от ударов...
Ну а душу свою отпустил...

© Алексей Зеркаленков