Вторая часть пятничного эфира на ТВЦ.


Кира Прошутинская: Это вторая часть программы "Народ хочет знать". Сегодня главный вопрос мы сформулировали так: "необходим ли закон об оппозиции?"

Пожалуйста, ваши вопросы.

Владимир Садков(?), офицер запаса, историк. Скажите, пожалуйста - чем объяснить, что целый ряд законов, предложений и, в том числе, национальных проектов, которые были предложены оппозицией, за эти последние четыре года - они легли под сукно, но только в самый удобный момент и в нужное время оказываются выдвинутыми "Единой Россией" в качестве того, что она якобы является инициатором этих законов, хотя это было оппозицией...

Нина Останина, заместитель председателя комитета ГД по делам женщин, семьи и детей: Могу ответить на этот вопрос - абсолютно верно, потому что в 2005 году, когда мы провели референдум (правда, юридической силы голосование на этом референдуме не имело, но тем не менее), шесть миллионов россиян проголосовали за те вопросы, которые были поставлены оппозицией, и когда итоги этого референдума были положены на стол Президенту Геннадием Андреевичем Зюгановым, то буквально через два месяца появляется национальные проекты. Национальные проекты, по сути дела - это ответы на те вопросы, которые задавали коммунисты россиянам, и шесть миллионов голосов собрали вот на этом референдуме.

Владимир Мединский: Можно я прокомментирую? Мне кажется, этот вопрос и мнение уважаемого депутата как раз говорит об адекватности власти. Оппозиция провела референдум, поставила вопросы. Мы сделали эти вопросы повесткой дня и их решаем. Это пример эффективного сотрудничества между оппозицией и властью.

Алексей Митрофанов, заместитель председателя комитета ГД по конституционному законодательству и государственному строительству: То, что сейчас полная политическая монополия в Думе и везде - всем понятно. Ни одна поправка к бюджету со стороны других фракций не проходит. Я - автор, я самый активный депутат в Думе, здрасте. Вот 112... Я автор ста двенадцати законопроектов. Из них там семь-восемь проходит, как правило, действительно в другом авторстве.

Кира Прошутинская: Но это тоже неплохой результат.

Алексей Митрофанов: Неплохой результат, дело не в этом. Всё остальное... "А, Митрофанов? Не надо" - вот такой подход.

Кира Прошутинская: Может, это лично к Вам отношение такое?

Алексей Митрофанов: Нет, это отношение к оппозиции, это как министерство. Если Останина автор поправки - даже никто её не читает.

Кира Прошутинская: Можно ещё такой технический вопрос - вот в чём разница оппонентов и оппозиционеров - предположим, "Справедливая Россия", в которой теперь Вы. Она - оппоненты, или всё-таки оппозиция, Игорь Николаевич?

Игорь Морозов, заместитель руководителя фракции "Справедливая Россия - "Родина" (народно-патриотический союз)": Справедливая Россия остаётся оппозиционной партией...

Борис Немцов: Кому?..

Игорь Морозов: ...оппозиционной к партии... к "Единой России" сегодня, к Правительству, и это можно увидеть по голосованиям нашей фракции за последние, в том числе и год.

Кира Прошутинская: Хорошо...

Борис Немцов: Можно одну ремарку.

Алексей Митрофанов: И она остаётся действительно оппозицией - ни одного губернатора нет у "Справедливой России"!

Борис Немцов: Ремарка состоит в слудующем: на самом деле первый поступок оппозиционный, который они совершили (это поступок) - это неголосование за бюджет. Это реальный поступок. Я думаю, что вы измените свою точку зрения - после того, как вам объяснят, что её надо изменить. И в этом смысле этакая бутафорская оппозиция, понимаете? - она нечестная. Нет такой оппозиции.

Кира Прошутинская: Вот за все эти годы почему вот по-крупному оппозиция наша, или по-другому думающие люди не пришли к власти? Почему люди не проголосовали за них? Я хочу до этого получить справку. Валерий, скажите пожалуйста, были какие-то у вас за последнее время социологические опросы по поводу отношения к оппозиции россиян? Как они считают?

Валерий Федоров, генеральный директор ВЦИОМ: Да, конечно... Проблема в том, что мы рассуждаем об абстрактной оппозиции, а в оппозиции - как в институте. Но люди, они рассуждают конкретно. Что такое оппозиция? Оппозиция - это те, кто против курса власти, сегодняшней власти. Десять лет назад власть была совершенно другая. И оппозиция к ней была другая. И вот с учётом того, что нынешний курс власти поддерживается большинством избирателей, отношение к оппозиции не слишком позитивное. Люди о них знают мало, а если что-то и знают, то принимают их, как правило, по принципу "вот, всё то же самое, что у власти - только наоборот". И вот вопрос - когда... зачем голосовать против, если, в общем-то, во главе страны стоит популярная фигура, авторитетный политик; вокруг него люди, тоже пользующиеся доверием, и есть партия, которая имеет большинство, и по всем опросам, и на этих выборах, ближайших, в декабре тоже получит большинство. Зачем голосовать против?
То есть мотивация голосовать против не очень высокая.

Кира Прошутинская: Это Вы объясняете мотивацию тех, кто голосует против оппозиции?

Валерий Федоров: Это я отвечаю на вопрос "а почему же вот такие прекрасные оппозиционные партии никогда не были у власти", да? Вот первое - против чего. А второй вопрос - за кого голосовать. Просто речь идёт о том, что идеалы, программы, лица лидера - тех реальных оппозиционных партий, которые сегодня существуют, они привлекают лишь ограниченное число избирателей. Есть неудовлетворённый спрос на оппозицию.

Кира Прошутинская: А можно к цифрам ближе?

Валерий Федоров: Ну, можно ближе к цифрам - например, каждый второй (48%) не видит необходимости в припинципальном существовании оппозиции, если в стране нормальная ситуация. И только 33%, треть считает, что оппозиция должна быть всегда, потому что иначе не будет демократии.

Борис Немцов: Оппозиция нужна для того, чтобы власть не бронзовела, не наглела и поменьше воровала. Оппозиция - это как санитар леса, понимаете?..

Валерий Федоров: Абсолютно прав Борис...

Борис Немцов: Естественно, "Борис, ты прав" - правильно.

Валерий Федоров: Борис прав, абсолютно прав. Задача оппозиции состоит не в том, чтобы выработать собственный альтернативный курс и придти к власти, как считают люди. Задача оппозиции (54% опрошенных так считают) состоит в том, чтобы указывать власти на её ошибки и помогать ей в работе.

Игорь Морозов: И то, что люди хотят, чтобы была в стране оппозиция, показали выборы марта этого года, потому что "Справедливая Россия" с нуля, со старта набрала 15%, а в Ставрополе 37 - это говорит о том, что люди хотят иметь оппозицию, которая контролировала бы власть - как законодательную, так и исполнительную.

Владимир Мединский: Также это говорит о том, что абсолютно возможно победить на выборах нормальным конституционным путём.

Алексей Митрофанов: Я считаю, что сам подход, что оппозиция нужна для того, чтобы корректировать власть, абсолютно неправильный. Единственная цель оппозиции - придти к власти. Придти к власти - тогда это нормальная машинка - два-три срока одни, один срок, и потом другие. Обязательно те, кто у власти, должны знать, что через шесть-восемь лет они потеряют власть.


Гаршин Юрий, переводчик из Ульяновска, работаю в Москве. Вопрос такой - когда власть начнёт заботиться о беднейших слоях населения, потому что я долгое время жил в Германии, где в мире такого нет, токой разности по доходам, как в России - то есть между богатейшими слоями и беднейшими слоями? То есть наш город (я ж из Среднего Поволжья), я приехал в Москву работать, потому что в нашем городе нет работы.

Борис Немцов: Вот это - самый главный вопрос, который не может решить Путин и его команда за годы их правления разница между богатыми и бедными только выросла. А выросла она потому что отбирают деньги у регионов, всё время отбирают; потому что всю власть отдали монополиям - вот ровно поэтому у нас сейчас и поляризация выше.

Кира Прошутинская: Можно я процитирую, и спрошу, как вы к этому относитесь. Оппозиция - это искусство обещать то, чего правительство не может выполнить. Это господин Николсон, это британский дипломат, который вот дал такое определение - "оппозиция - это искусство обещать то, чего правительство не может выполнить". То есть везде, так я понимаю, во всех странах существует одна проблема - оппозиция. Вот это, наверно, подтверждает, а может, и нет. Хотелось, чтобы вы ответили.

Владимир Мединский: Конечно, оппозицией быть гораздо легче - потому что можно обещать то, чего правительство никогда не может выполнить. Можно всегда критиковать. Всегда тяжело защищать власть. Вот понимаете, стоя за этой трибуной, хоть костюм одень, хоть галстук сними - всё равно гораздо тяжелее, потому что приходится за всё отвечать.

Кира Прошутинская: Может, если Вы снимете галстук - легче будет?

Владимир Мединский: Нападать легче. Да нет, я вообще завидую Немцову, понимаете? Вот посмотрите - он...

Борис Немцов: ...Владимир! Может быть, местами поменяемся? Я буду у власти, а Вы в оппозиции? И завидовать перестанете.

Владимир Мединский: Борис подтянутый, понимаете, загорелый, вот... Я вот пытался, как Борис, научиться виндсерфингу - у меня плохо получается. Я искренне завидую Борису.

Борис Немцов: Вы не в той партии состоите.

Владимир Мединский: Вот...

Кира Прошутинская: Да.

Владимир Мединский: Поэтому... У него есть время, силы, энергия для этого. В кабинетах-то тяжелее, понимаете.

Кира Прошутинская: Вот я хочу сказать, что все партии, которые находятся в стенах Парламента - кроме "Единой России", естественно, которая... у неё всё хорошо - все считают себя оппозицией. Кто, с вашей точки зрения - конструктивная, правильная оппозиция?

Нина Останина: Ну во-первых, я так думаю, даже посмотреть если с точки зрения пропорций (кто представляет большинство и в Думе, и чьи настроения поддерживает общество), то это, естественно, КПРФ. Это показали последние выборы, и то, что наша фракция является по численности второй в Государственной Думе.

Кира Прошутинская: Господа-члены ЛДПР, вы согласны с этим?

Игорь Морозов: Мы считаем безусловно, что конструктивная оппозиция - это "Справедливая Россия"-"Родина", коммунисты - потому что они голосуют как раз за развитие национальной экономики, за развитие общества. Мы в прошлом году голововали...

Кира Прошутинская: А "Единая Россия" голосует против?

Игорь Морозов: Я вам скажу - мы в прошлом году проголосовали против того бюджета, который был определён на 2007 год, и сегодня он скорректирован так, как в прошлом году голосовала оппозиция.

Кира Прошутинская: Значит, правильная - "Справедливая Россия". ЛДПР - правильная оппозиция, конструктивная?

Алексей Митрофанов: Дело в том, что надо прекратить эти разговоры - правильная, неправильная. Оппозиция - это те политические силы, которые не имеют контроля над исполнительной и законодательной властью. Всё! Всё остальное - это лирические разговоры, пустые. Хорошие, плохие... У них - 50 губернаторов, у них - большинство в пятидесяти местных парламентах, у них министры, мэры - поэтому они правят. Всё, формально. У нас этого нет, у них нет, и у них нет. Всё, до свидания.

Кира Прошутинская: Мнение со стороны.

Алексей Митрофанов: И у Маши нету.

Кира Прошутинская: Мария, как молодой лидер, скажите, пожалуйста...

Мария Гайдар, лидер молодёжного движения "Да!": Нет, я считаю, что это такой стандартный миф - нет, никакой конструктивной оппозиции нет; есть либо оппозиция, либо нет. Есть законы опять-таки Российской Федерации, которые запрещают работать экстремистским организациям; всё, что не является экстремистской организацией и оппозиционно - оно неважно; дальше оно либо представлено в Парламенте, либо нет. А что касается общечеловеческого понимания, то конструктивной оппозицией принято считать ту оппозицию, которая договаривается с властью, которая договаривается с Кремлём - по-моему, это так и есть.

Кира Прошутинская: Алексей, будьте добры.

Алексей Чадаев, политолог, член Общественной палаты: Я, честно говоря, за вот короткое время, пока тут сижу, услышал какое-то запредельное количество вранья с самых разных сторон, и сейчас мучительно снимаю лапшу с ушей.

Кира Прошутинская: Самое возмутительное...

Алексей Чадаев: Это рассказы про то, что вот при Путине, видите ли, так резко выросла разница между богатыми и бедными. Извините меня, в девяносто девятом году по опросам 33% относили себя к числу тех, кому не хватает даже на еду. Сегодня таких в три раза меньше. У нас бедность уменьшилась в три раза за эти восемь лет, о чём идёт..

Борис Немцов: Поляризация выросла.

Владимир Мединский: А Вы хотите, чтоб было меньше богатых?

Алексей Чадаев: Любой экономический рост (а у нас в стране, напоминаю, по шесть процентов в год экономический рост) - это естественно, рост, конечно же, в том числе и... он никогда не может быть равномерным. Но при этом говорить, что у нас из-за этого увеличивается поляризация, бедные становятся беднее - это не так! Это враньё!

Кира Прошутинская: Могу ли я понять, что Вы считаете, что сейчас оппозиция, в общем, не нужна?

Алексей Чадаев: Я поддерживаю идею закона об оппозиции.

Кира Прошутинская: Почему?

Алексей Чадаев: По целому ряду причин. Я, во-первых, видел, как принимался закон об оппозиции на Украине - там, где ситуация такая качающаяся на качелях, да? где весь против... там, противоборство сторон и где это просто оказывается действительно необходимой вещью - прогарантировать права тех, кто там, может быть, и не получил большинства, но всё равно должен быть и влиять, участвовать на власть. Во-вторых - у нас в стране (вот Вы спрашивали, много ли политиков пришло из публичной политики, из оппозиционной политики во власть) - нет, не пришло. Зато огромное количество людей пришло из власти в публичную политику. У нас половина оппозиции - это бывшие начальники.

Кира Прошутинская: Вы больше солидарны с тем определением, которое дал Борис Ефимыч, или с тем, которое дал Алексей Валентиныч?

Алексей Чадаев: Я считаю, что тот факт, который озвучил Валерий Фёдоров - то есть то, что в массовом представлении оппозиция - это не те, кто должен менять власть, а те, кто должен указывать власти, когда она ошибается - это факт, который нельзя игнорировать.

Кира Прошутинская: Может быть, это оппонирование, а не оппозиция?

Алексей Чадаев: Нужны люди, которые будут говорить власти правду.

Дмитрий Чёрный, поэт, журналист, коммунист. Вопрос единороссу Мединскому, уже не первый за этот сезон. Вот Вы сказали такую вещь интересную, что оппозиция-де может придти конституционным путём к власти. Вот я из той же партии, что и Нина Останина, но, правда, считаю, так сказать, не конструктивная, а революционная оппозиция. Вот опишите вот эту картину, как можно больше красок на неё положите – вот сама процедура... Вот побеждает кандидат от оппозиции на президентских выборах - и что происходит?..

Владимир Мединский: Нет, ну... Скажу честно, что в нынешних условиях я только могу в научно-фантастическом романе описать, как кандидат от оппозиции побеждает на президентских выборах - ну, так, реально... Но, например, на местных выборах оппозиция побеждает сейчас постоянно вот - Ставрополь, Самара... Это круг... Вы возьмите пример Ставрополя - там губернатор - единоросс. Но губернатор, объективно - не самый популярный. И он не смог привести местную партийную организацию к победе. Не смог привести её к победе, правильно - исключили из партии его, да? Правильно сделали. Не смог привести к победе, и народ проголосовал за оппозицию. Это нормальный процесс.

Борис Немцов: ... Тут есть один маленький момент. Дело в том, что за годы правления нынешнего Президента значение губернаторов, мэров, депутатов законодательных органов власти устремилось к нулю. Поэтому когда говорят, что в Волгограде, в Ставрополе и в Самаре-в городе победила оппозиция, то это опять-таки бутафория чистая.

Кира Прошутинская: Я хочу спросить абсолютно банальный обывательский вопрос - то, что происходило 10 лет назад в нашей стране (действительно, я бы не хотела туда вернуться), вот то, что люди реально стали всё-таки лучше жить, реально всё-таки каким-то образом собирается Россия - Вы считаете, что это неправда?

Борис Немцов: Я считаю, что это сущая правда. Люди действительно стали лучше жить благодаря не Правительству и решениям, которые оно принимает, а вопреки им.

Алексей Чадаев: У нас просто очень короткая память. Мы забыли девяносто девятый год, когда у нас, извините меня, часть страны просто находилась вне контроля, извиняюсь, какого-либо правительства - там просто банды были, да? а в других регионах сидели бабаи, так сказать разъезжали на джипах их частные армии.

Борис Немцов: ... Поэтому голову тут никому не морочьте, у нас хорошая память. А это, кстати - мой бывший помощник, чтоб вы знали. Вот так вот.

Кира Прошутинская: Вырос.

Борис Немцов: Вот моя кадровая политика.

Кира Прошутинская: Скажите, а если бы Вас при этом президенте, предположим, пригласили возглавить Правительство - Вы бы пошли туда?

Борис Немцов: Нет.

Кира Прошутинская: Вы уверенно говорите?

Борис Немцов: Сто процентов.

Кира Прошутинская: Почему?

Борис Немцов: Я думал об этом.

Кира Прошутинская: Да?

Борис Немцов: Конечно.

Кира Прошутинская: А Вас приглашали? Или легко говорить, когда не приглашали?

Борис Немцов: Нет, не в этом дело. Вы задали вопрос - "если бы", а потом говорите - "а кто же Вас приглашает". Вы же "если бы" спросили...

Кира Прошутинская: Нет, Вы сказали "я думал об этом" - я спрашиваю: "Вас приглашали?"


Борис Немцов: Я думал... Нет, понимаете - я работал в Правительстве, и работал много лет губернатором. Идти работать можно командой, почему я считаю правильным, что партии должны побеждать на выборах, неважно, как они называются - команда должна придти! Если ты один пришёл в Правительство, а там вокруг твои политические оппоненты - ты ничего не сделаешь, тебя там скрутят по рукам и по ногам. Поэтому идти надо командой. Дальше. Рядом должны дышащие тебе в спину быть оппозиционеры из Единой России, которые должны тебя критиковать постоянно. Вот тогда ты будешь с утра бодрый вставать, работать до вечера, и отчитываться перед ними, что ты выполнил, и что не выполнил.


Кира Прошутинская: Ну, Вы и так бодрый.

... Мария, студентка Института мировых цивилизаций. Мой вопрос господину Немцову. Не считаете ли Вы, что закон, принятый, об оппозиции, будет не соответствовать тем условиям демократии, которые мы сейчас пытаемся построить, и как Вы считаете, какие будут последствия и будет ли он реально, как-бы, действительно демократическим? Спасибо.

Кира Прошутинская: А Вы считаете, он нужен, этот закон?

... Мария: Нет, считаю, что нет.


Борис Немцов: Я думаю, что парламентское большинство, то есть "Единая Россия", выхолостит закон таким образом, чтобы никаких шансов у оппозиции на выборах в декабре (и уж тем более - на президентских выборах) не было.


Игорь Морозов: Поэтому мы и хотим в этом законе об оппозиции прописать все детали, и без этого не-воз-мож-но.

Борис Немцов: Наивный человек!

Игорь Морозов: Либо, в противном случае...

Кира Прошутинская: Уважаемые оппозиционеры, дайте ответить "Единой России", которой столько вопросов и претензий. У вас действительно такие ужасные намерения по поводу следующего зако... принятия закона?

Владимир Мединский: Этот закон будет рассматриваться в таком варианте, как его написали авторы.

Кира Прошутинская: Авторы - КПРФ и "Справедливая Россия".

Владимир Мединский: В этом варианте он и будет рассматриваться.

Кира Прошутинская: В каком...

Владимир Мединский: С точки зрения здравого смысла. Человеку, который прочитал Конституцию, понятно, что этот закон не нужен. Но если оппозиция хочет сделать из этого фетиш и кричать потом на каждом углу - "нам даже не дали принять закон об оппозиции, нас совсем задавили, у нас оппозиция вне закона!" - они будут кричать. "Мы только с маршем можем выходить".

Кира Прошутинская: Я хочу сказать вам...

Владимир Мединский: Дайте я договорю. По поводу маршей - хочу сказать сразу. Вот во-первых, есть организация, где можно маршировать с утра до вечера, знаете, Кир? Это в семь утра подъём, и маршируете целый день. Вот только не рвутся туда служить многие, вот. Это первое. Я совершенно искренне сочувствую оппозиции в лице всех здесь присутствующих, потому что то количество...

Борис Немцов: Ты завидовал мне только что.

Владимир Мединский: Нет, я завидую тебе лично - как человеку, у которого есть свободное время, так сказать... Понимаете, потому что люди, которые здесь присутствуют, за них проголосовало действительно много избирателей, и из позиция в этом отношении достойна уважения.

Алексей Митрофанов: Вы собрали 34%...

Владимир Мединский: Тридцать семь с половиной с одномандат... С одномандатниками - две трети.

Алексей Митрофанов: ... и захватили монополию. Вы, чтобы все знали, вы собрали треть, а две трети - у нас. А правите - вы ...

Владимир Мединский: Алексей, вы собрали семь процентов. Вы - семь, мы - тридцать семь, напоминаю. Вы - семь, семь - тридцать семь. 7-37!.. Всё, вопросы есть? Дальше. Стоп, дайте договорю. Вот, за них проголосовали люди. А какой-то там марш несогласных, на который собралось там несколько сот человек и... Безобразно себя вела милиция, согласен. Вот такая у них профессия - не умеют они сдерживать эмоции.

Кира Прошутинская: Вы считаете, что они делали это...

Владимир Мединский: И столько мы об этом марше...

Мария Гайдар: Да что это за неуважение?..

Владимир Мединский: Да дайте договорить.

Мария Гайдар: Что это за неуважение к людям?

Владимир Мединский: Вот, секундочку.

Мария Гайдар: Вот какие-то там люди, кто-то там... вот эта какая-то оппозиция ...

Владимир Мединский: Нет, стоп, я...

Мария Гайдар: ...вы какие-то... какие-то люди...

Владимир Мединский: Маша, ну секундочку, я сказал, что есть оппозиция, за которую...

Мария Гайдар: ...которые собрались на марш несогласных... Это граждане вашей страны, в которой вы претендуете, что большинство.

Владимир Мединский: ...за которую проголосовали миллионы, и есть марш несогласных, на который собралось несколько сот хороших людей - будем так говорить. Но при этом все центральные каналы, все газеты постоянно говорят об этом марше несогласных. С точки зрения пропорции это абсолютно несправедливо. Лучше говорить о КПРФ, о "Справедливой России" и об СПС - вот, больше. А марш несогласных - меньше.

Кира Прошутинская: Ну, я думаю, что лучше оставить марш несогласных в покое.

Владимир Мединский: Внимание СМИ к маршу несогласных является ярким подтверждением того, что этот марш является исключительно политическим или каким-то там ещё шоу. Потому что только шоу может (там, танцы на льду, танцы на Тверской) может вызывать столь неадекватное внимание СМИ. Всё.

Кира Прошутинская: Владимир Мстиславович(?), я, уважая Вас, и уважая Ваше остроумие, хочу сказать, что с неким высокомерием, с которым Вы сейчас говорите, мне кажется, нельзя разговаривать с людьми.

Владимир Мединский: Кира, я приношу извинения. Если это так звучало, я приношу извинения.

Кира Прошутинская: Вы отталкиваете от себя и от своей партии, правда.

... Сергей. Тут приближаются выборы... Я хотел бы один вопрос, но задать обоим. "Единая Россия", вы можете гарантировать, что пенсия будет 40% от зарплаты работающих в стране, при наших огромных нефтедолларах?

Борис Немцов: Ну, давайте я отвечу. Политика, которую проводит "Единая Россия", приведёт к тому, что в 2020 году пенсия будет не 40% от зарплаты, а 17%. Они держат Зурабова, который уничтожил всю систему пенсионного обеспечения, перечеркнул. Дальше. У "Союза правых сил" есть ясный, внятный план, как сделать действительно 35%. Для этого нужно создать фонд будущих поколений, да? (вот Егор Гайдар, между прочим, предложил эту схему, она очень хорошая), куда складировать деньги от акционирования гигантских компаний России. И можно туда складировать триллион долларов на будущее наших рабочих, которые станут пенсионерами. Триллион! А на проценты от этого триллиона и наши рабочие, и пенсионеры могут нормально жить. Этот план мы изложили, они его похоронили, а держат Зурабова - вот и вся история!


Владимир Мединский: Я хочу сказать, что "Единая Россия" официально требует отставки Зурабова - Вы это знаете...

Борис Немцов: Когда вы требовали?

(шум в зале)


Владимир Мединский: Мы требовали этого в том числе и письменно, было обращение депутатов "Единой России" к Президенту. Мы несогласны в значительной степени с методами реализации пенсионной реформы и я полагаю, что "Единая Россия", победив на следующих выборах, будет серьёзно, так сказать, ставить вопрос о формировании партийного правительства, которого сейчас нет. И вряд ли там будет место Зурабову.

Игорь Морозов: Но это же полная дезинформация!

Кира Прошутинская: Игорь Николаевич, во-первых, был вопрос задан совершенно конкретный.

Игорь Морозов: "Единая Россия" за отставку Зурабова - ну это вообще...

Кира Прошутинская: Может ли гарантировать... я не знаю - Правительство или нынешняя власть, да, законы, которые будут принимать, что пенсия будет 40% от заработка.

Владимир Мединский: Вы ставите вопрос не по адресу. Я не являюсь специалистом по пенсионным фондам.

Борис Немцов: ... уже ответил. При них пенсии будут уменьшаться.

Владимир Мединский: Я не являюсь специалистом, я могу сказать, что нынешняя система пенсионных накоплений несовершенна, её надо совершенствовать. Мы эту систему полностью не поддерживаем. Частично она правильная, частично нет.

Семья Циглян. Вопрос оппонентам. Скажите - может ли современная Россия быть без каких-либо вообще политических партий?

Алексей Митрофанов: Нет, не может однозначно. И я вам скажу, почему.

Борис Немцов: ... на кладбищах нет политических партий. В принципе, если вы хотите похоронить страну, то надо запретить людям высказывать свою точку зрения.

Кира Прошутинская: Мне бы хотелось задать абсолютно всем один наивный вопрос. Что-то хорошее вот за эти годы вы можете отметить в действиях нашего правительства, нашей власти, или всё, что вы сегодня говорили - в общем, катастрофы ощущение.

Борис Немцов: Действительно реально увеличились доходы людей. Да, пенсионеры при этом страдают, и бюджетники, но в целом доходы растут - это цифры показывают. Второе - есть экономический рост в стране. Третье - пытаются решить проблему сепаратизма, и частично её решили, не до конца. Вот эти достижения очевидны. Они не связаны с властью, в основном. Они связаны с благоприятной экономической конъюнктурой, в которой оказалась Россия. Нам повезло! Редкий случай в России.

Кира Прошутинская: Спасибо. Маш, вот всё-таки, если говорить о позитиве - Вы же называетесь "Да!"?

Мария Гайдар: Нет, ну я считаю, что... Я не совсем согласна с Борис Ефимычем; я считаю, что действительно была удачной конъюнктура, и... но даже в самой удачной конъюктуре можно делать огромные глупости, которые всё-таки сделаны не были. То есть если взять экономический блок правительства, то он действовал достаточно прилично, всё было сделано неплохо, хотя основные реформы, которые должны были быть проведены и были заявлены, они проведены не были. Ну, и то, что всё, что говорил Борис Ефимыч - это, естественно, очевидно. Но могло бы быть намного хуже.

Алексей Митрофанов: Одно слово. Конечно, есть позитивные изменения. Когда папа Маши возглавил правительство, то ему досталось, Егору Тимурычу Гайдару - две тонны золота и двенадцать миллионов долларов денег. Вы представляете? В государстве осталось 12 млн долларов! Сейчас один особняк где-то там стоит 12. Сейчас колоссальные запасы у нас - золотовалютные резервы, в шесть раз при Путине возрос бюджет - это положительные вещи есть. Но. Со времён Косыгина, с шестидесятых годов никакой социальной модернизации - мы имеем деньги, не имеем деньги, мы ничего не делаем в плане реформ.

Нина Останина: Я не вижу позитивных перемен в деятельности нынешней власти, соответственно и в положении народа. Вот если мы сейчас спросим человека на улице, улучшилась ли его жизнь - пенсионер то будет, будь то студент, который получает маленькую стипендию, будь то школьник или родитель школьника, который платит деньги за образование - то все они отвятят "нет", конечно.

Кира Прошутинская: Нина Александровна, я могу понять, что Вы однозначно...

Нина Останина: Позитивные перемены есть, но в отношении только незначительной категории населения, которая называется олигархами.

Игорь Морозов: Позитивные изменения, безусловно, есть, но Правительство упустило время, имея невероятно колоссальные резервы, которые до сих пор находятся за рубежом. А мы бы могли шагнуть на несколько порядков дальше, чем мы находимся сегодня.

Кира Прошутинская: Ну, а что позитивного?

Игорь Морозов: А позитивно то, что реально в два раза увеличились доходы населения; то, что в шесть раз увеличился федеральный бюджет; и задача Правительства сегодня использовать эти ресурсы, которые находятся за границей.

Валерий Фёдоров: Мне кажется, есть ещё один позитивный итог - в конце девяностых годов власть была настолько непопулярна и настолько неэффективна, что спрашивая "а Вы считаете как - должно быть больш оппозиции на телеэкране, в газетах и так далее" - ответ был "должно быть"; а сейчас мы задаём такие вопросы, "нужно больше оппозиции или нет?" - вот, ответ "не нужно", потому что наелись уже люди оппозицией. Ответ людей. Во-первых, власть гораздо более эффективна, чем раньше, во-вторых - люди нащупали точку опоры. У них образовался свой круг интересов - семья, жизнь, дети, образование, карьера, достаток - ничего этого десять лет назад ещё не было, и поэтому они не хотят слушать оппозицию - вот в чём ваша проблема сейчас.

Кира Прошутинская:Я благодарю всех за участие в нашей программе - наших уважаемых оппонентов, уважаемых экспертов - и прошу на несколько минут покинуть нашу студию. Сейчас начнётся реклама, а потом мы снова вернёмся, чтобы поговорить с теми, кто остался в студии. После этого мы вас ждём.

LI 5.09.15