Члены организации так воодушевились возможностью пообщаться с Орочимару, что Итачи даже удивился. Давно он не видел такого единогласия в рядах сообщников. Старшему Учихе оставалось только ухмыляться и догадываться, чем означенный товарищ успел всем так насолить.
Сам Итачи сталкивался с ним пару раз, но сотрудничества не получилось. Не нравилось Учихе, как этот змей на него смотрит. Наверное, именно этот фактор стал решающим, когда Орочимару предложил ему силу и власть за совершенно символическую плату – возможность использовать его тело. Учиха отказался, так как перспектива стать вместилищем этой гадины его не вдохновляла. Сила у него есть и так, с него хватит. Тем более, он полагал, что Орочимару – всего лишь еще один в череде охотников за Шаринганом, ставшим в одну ночь такой удивительной редкостью.
Естественно, змей затаил злобу. Даже более того, Учиха был уверен, что он попытается отомстить. Только вот он не знал, откуда ждать удара до тех пор, пока в руках Орочимару не оказался маленький брат. Теперь Итачи был, как на иголках, что не укрылось от внимательного кукольника. Сасори, выслушав печальную историю о походе Итачи в Скрытый Лист, неожиданно предложил план действий. Юноша даже немного опешил от такого поворота событий: он уже давно не ожидал ни от кого помощи для спасения Саске. Но кукольник снова оказался рядом.
После этого на душе у старшего Учихи значительно потеплело. Он всегда боялся заводить друзей, ибо его образ жизни не располагал к взаимовыручке в случае чего. Закон джунглей – каждый сам за себя. А сейчас… он не знал, как ему теперь называть Сасори – просто сообщником, или уже другом? Однако, Итачи решил не вдаваться в философские сложности человеческих отношений и продолжил звать красноволосого кукольником. Это всех устраивало. И, тем не менее, старший Учиха чувствовал, что место Шисуи занято.
Лидер-сама одобрил вылазку в логово Орочимару удивительно легко. И вообще, все шло, как по маслу. Итачи страшно беспокоило это везение. Они даже Лиса и компанию сразу нашли! Учиха уже не сомневался, что Девятихвостый мальчишка выведет их к саннину. Но что-то все равно не давало ему покоя. Каждая миссия сопровождалась рядом мелких проколов, которые заставляли вносить коррективы в план по ходу действия, а тут…
«Это везение не может длиться вечно, - с тревогой думал Итачи. – Саске, только бы мы не опоздали!..»
Следить за логовом поручили Дейдаре и Зецу. Эта парочка как нельзя лучше подходила для наблюдений. Члены Акацуки были в невероятном возбуждении, только Итачи тревожился. Сасори с безмятежностью на деревянном лице наблюдал за ним, изредка призывая не дергаться без причины. Хотя, на самом деле, кукольник не был так спокоен, как хотел казаться. Он знал, на что способен Орочимару и переживал за Дея, у которого на заданиях сносило остатки башни. Поэтому он с облегчением вздохнул, когда в небе появился блондин на своей идиотской глиняной птице.
- Там что-то происходит! – не спускаясь на землю, завопил Дейдара. – Я слышал звуки боя!
- Да, - заявил неожиданно появившийся Зецу, - пора выдвигаться, ребята.
Первым, размахивая косой во все стороны, с боевым кличем кинулся Хидан. За ним, закатывая глаза и матерясь, побежал Какузу. Сасори и Итачи двинулись вместе, а забытый всеми Кисаме плелся следом. Его очень интересовало, почему напарник так подавлен, но он боялся спросить. Сасори, который, как всегда, был осведомлен об Итачи-сане куда лучше, отказался отвечать на вопросы, чем окончательно убедил рыбину в том, что что-то тут нечисто. Только он еще не понял, что именно.
В пещере они разделились: Хидан и Какузу сразу понеслись вглубь на поиски приключений, (точнее, понесся непоседливый мазохист, а Какузу, за какие-то грехи ставший его напарником, обреченно поплелся следом); Дейдара и Зецу остались наблюдателями снаружи; а Сасори, Итачи и Кисаме направились к месту поединка. Учиха напрягся. Ему здесь все не нравилось. Кто дрался? С кем? Неужели это кто-то из приспешников взбунтовался против Орочимару? Или это маленький брат? Почему так тихо? Почему борьба прекратилась? Тишина, только мертвых с косами не хватает…
Правда, через мгновение безмолвие пещеры нарушили вопли Хидана. Пусть он и не совсем мертвый, но зато с косой! Только вот легче от этого как-то не стало.
- Они кого-то нашли, - констатировал кукольник.
- Кисаме, - Итачи с трудом сдерживал нервную дрожь в голосе, - иди проверь, что у них там.
- Но…
- Не волнуйся, если злой Орочимару на нас нападет, я смогу защитить нашего несчастного Учиху! – усмехнулся Сасори. А Итачи недовольно хмыкнул и, не скрывая раздражения, уставился на напарника. Кисаме понял, что дальше возражать просто глупо, поэтому, тяжело вздохнув, отправился на азартные крики мазохиста.
А они двинулись дальше. У приоткрытой двери кукольник остановился.
- Это здесь… - он посторонился, давая юноше пройти.
Итачи решительно толкнул дверь и замер, но уже через пару секунд рванул вперед. Сасори вошел следом. В углу он заметил растерзанное тело Орочимару. Подойдя ближе, он попинал останки ногой и криво усмехнулся.
- Мда, Учиха, мы немного опоздали.
Итачи не ответил. Он стоял на коленях возле тела брата и не реагировал ни на какие внешние раздражители. Сасори подошел и присел рядом с мальчишкой.
- Саске… - старший Учиха приподнял брата за плечи и прижал к себе. – Саске…
- Подожди ты! – осадил его кукольник. – Дай я его осмотрю!
Итачи так неохотно отпустил брата, словно боялся, что он исчезнет. Все тело Саске было покрыто красноватыми пятнами, а губы и ногти посинели. Сасори заглянул в расширенные зрачки, потом поднял валяющийся рядом шприц и долго на свет просматривал желтую жидкость, оставшуюся в нем. Итачи напряженно молчал, ожидая, что скажет кукольник. Но тот продолжал гипнотизировать шприц. Потом Сасори сжал тонкие запястья Саске, пытаясь прощупать пульс. Чертыхнулся, вспомнив, что все равно ничего не почувствует. Странно, Дея чувствует, а остальных – нет… Но сейчас он решил не вдаваться в размышления на эту тему. Важнее определить, сколько времени у них осталось. Сасори и так уже знал, что этого самого времени мало, но хотелось поточнее узнать, насколько все плохо. Хотя, может маленький Учиха не совсем безнадежен. Тем не менее, Итачи он предпочел пока ничего не объяснять.
- Учиха, - громко позвал кукольник, выводя юношу из транса, - посчитай его пульс. Только точно! Я скажу, когда остановиться. Ну, начинай.
Итак, судя по пульсу, яд ввели двадцать пять – тридцать минут назад. Кабуто сделал прекрасный выбор. Сасори невольно похвалил бывшего шпиона. Честное слово, знал бы, что все так обернется, взял бы мальчишку в ученики. Смышленый парень оказался! Очевидно, он собирался мстить за Орочимару, раз сразу не убил. Просто мы немного спутали ему карты своим неожиданным появлением. Что ж, в таком случае, у Кабуто под рукой непременно должно быть противоядие. Неплохо бы его побыстрее найти… Сейчас у Саске шок, так обычно бывает при слишком большой дозе. Значит, Кабуто торопился и не успел точно рассчитать. Это хорошо, потому что яд вызывает просто фантастические боли в первые два часа действия, и при этом сознание полностью сохраняется. Только после этого ада яд начинает разрушать организм. То есть, можно через два часа ввести противоядие, а потом пытать снова тем же ядом. Великолепная вещь…
Так, минут через семь мальчик придет в себя… Его крики будут слышны даже за пределами пещеры, так что стоит поторопиться с лекарством.
- Сасори, - кукольник вздрогнул, ибо уйдя в свои мысли, он абсолютно забыл о том, что Учиха ждет его диагноз, - что ты скажешь?
Кукольник смотрел на Итачи и думал, как бы выразиться помягче, чтобы вдруг в обморок не грохнулся… Его еще потом откачивать. Дошел уже до ручки: так осунулся, что взглянешь – вздрогнешь!
- Значит так, - вздохнул красноволосый, - наш дорогой друг Кабуто дал твоему братцу замечательный яд. У нас есть полтора часа, чтобы все исправить. Пока можешь не нервничать. Я сейчас посмотрю, не оставил ли этот милый паренек противоядие на тот случай, если мы, проходя мимо, захотим спасти Саске. Если я ничего не найду, то можно паниковать.
Учиха напряженно смотрел в одну точку, переваривая информацию. Сасори направился к выходу и уже от двери добавил:
- Через несколько минут он придет в себя, и ему будет очень больно. Это нормально, так что не хорони его раньше времени.
С этими словами Сасори исчез в темноте коридора.
Итачи остался один. Когда кукольник вышел, юноше показалось, что исчез какой-то стержень, заставлявшие его держаться все эти годы. Надо было дождаться брата… Дождался, и что теперь? Он планировал встретить гневного мстителя, а получил умирающего мальчика. Вот и кончилось твое везение, Итачи-сан.
Руки предательски тряслись, но он все же сумел перенести брата к стене. Прислонившись к ней спиной, он посадил мальчишку к себе на колени и изо всех сил прижал к груди. Какая ирония! Тысячу раз старший Учиха представлял себе встречу с Саске, думал, что он скажет ему, как объяснит свой уход четыре года назад и смерть клана, как примет бой, потому что маленький брат вряд ли его когда-нибудь простит… И все же, даже не надеясь на счастливый финал, он каждую ночь представлял, как обнимет Саске, как скажет, что ни на минуту все это время не прекращал думать о нем, что он любит его и больше никогда не уйдет…
Да, сейчас он обнимает по-прежнему худое тело брата и может говорить все, что придет в голову, но разве так он хотел? У Итачи даже в мыслях не было, что мальчик будет умирать у него на руках… Старший Учиха был в отчаянии. Внутри, казалось, все замерзло, и даже сердце стучало как-то неохотно, очевидно, готовясь замереть вместе с сердцем маленького брата.
- Саске… - только бы разрушить эту могильную тишину, только бы услышать голос, пусть даже свой собственный. Доказательство того, что ты еще жив.
Внезапно мальчишка вздрогнул, открыл глаза и обвел комнату невидящим взглядом. Потом долго смотрел в лицо брата. Итачи так и не понял, узнал его Саске или нет. Вдруг мальчик выгнулся дугой. Все мышцы предельно напряглись, как при столбняке. Через мгновение слух старшего Учихи лезвием полоснул почти нечеловеческий крик. Потом тело расслабилось, но его тут же свела новая судорога. Итачи никогда не слышал, чтобы так кричали, хотя повидал он на своем веку достаточно. Он был готов продать душу, лишь бы избавить брата от этой боли, да что-то покупателей на горизонте не было.
Минут через десять судороги прекратились. Лицо Саске было покрыто каплями пота, зрачки бешено метались под веками, все тело мальчика мелко дрожало. Итачи крепче обнял его, вытер пот полой плаща. Его уже самого трясло от напряжения. Старший Учиха закрыл глаза и попытался немного расслабиться.
- Ниисан… - голос вернул Итачи к реальности. Маленький брат смотрел на него и улыбался страшными посиневшими губами. – Ниисан, когда мама и папа вернутся, они позволят мне спать с тобой в твоей комнате?
- Конечно, малыш, конечно… - пробормотал Итачи и поднял лицо вверх, чтобы удержать навернувшиеся слезы. Мальчик бредил. И этот внезапный бросок в прошлое, словно и не было этих четырех лет, окончательно добил юношу.
И тут судороги вернулись, и воздух зазвенел, вспарываемый криками. А Итачи сидел, прижимая к груди бьющееся тело, и шептал, больше для себя:
- Держись, маленький брат, держись. Только не умирай, хорошо? Потерпи еще немного, малыш… Сасори, где ты, чертова кукла?!
- Сасори уже идет, - голос напарника был словно ведро холодной воды. Итачи поднял голову и бросил взгляд на Кисаме, истуканом застывшего в дверях. «Вот сколько он тут стоит? – с горечью подумал Учиха. – Сколько он уже видел и слышал? Только вот его мне и не хватало сейчас для полного счастья!»
- Что случилось у Хидана? – Итачи перевел дух, потому что Саске снова перестал биться. Хоть что-то.
- Они встретили Кабуто, - при одном упоминании этого имени старший Учиха пришел в ярость. Он готов был удавить этого змееныша голыми руками. – К сожалению, ему удалось бежать. Но, кажется, Зецу идет по его следу.
- Хорошо, что идет… - прошипел Итачи. – Я хочу убить его сам!
У Саске начался новый приступ, и юноша забыл о напарнике. А Кисаме стоял и со смешанным чувством ненависти и удовольствия разглядывал своего конкурента.
«Значит, из-за него была вся эта канитель с Орочимару! – с горечью думал он. – Такой план ради этого щенка! Итачи-сан с самого начала шел сюда за ним, а не за змеем… Да уж, лучше не придумать: и волки сыты, и овцы целы. И все это ради него! Чтоб тебе сдохнуть, Саске! Убирайся с моей дороги!»
- Ты б еще поперек коридора лег! – раздраженно сказал Сасори за его спиной. – Дай пройти, твою мать!
Кисаме посторонился, пропуская кукольника, который тут же метнулся к братьям.
- Ну что, Сасори? – с тревогой спросил Учиха.
- Все плохо, - без предисловий заявил кукольник. – Я нашел противоядие, но его слишком мало. Тем более, что Кабуто вколол ему повышенную дозу.
- И что теперь? – старшего Учиху трясло под стать младшему.
- Есть шанс, небольшой, но все же… - Сасори достал шприц и ввел в вену мальчишки несколько капель темной маслянистой жидкости. – Вот. Это отсрочит разрушение тканей минут на сорок. Да и приступы будут не такие болезненные. Теперь необходимо перенести его в мою мастерскую. Если мы успеем, значит через пару дней твой брат будет как новенький. А если не успеем – сам понимаешь…
- Ты хочешь сказать, что мне можно начинать копать ему могилу? – устало спросил Итачи. Сил на какие-либо эмоции у него не осталось. Только усталость и все.
- Ну почему же? У нас ведь есть Дей со своими игрушками…
В черных глазах Учихи вспыхнула надежда. Он как можно скорее поднялся и, взяв братишку на руки, пошел к выходу. Его водило из стороны в сторону, но он упрямо шагал вперед.
- Чертов Учиха! – Сасори бесцеремонно отнял Саске и бодро зашагал с ним по коридору. На протест Итачи он заявил: - Надо было больше есть, больше спать и меньше трепать себе нервы. Тебя самого на руках надо переть, идиота кусок!
К удивлению Кисаме, Учиха не возмутился, не заорал «Тсукиеми!», а покорно поплелся следом за кукольником.
«Чудны дела твои, Господи!» - раздраженно подумал он, придерживая Итачи за плечо. Тот не сопротивлялся, и синелицый не верил своему счастью. Даже Саске на какое-то время отошел на второй план.
Дейдару они нашли удивительно быстро. Он спустился, как только заметил Сасори. Кукольник вкратце обрисовал блондину ситуацию. Итачи ждал бури эмоций и града вопросов, но террорист не переставал его удивлять. Он серьезно посмотрел на напарника и спросил только:
- Сколько у нас времени, Сасори-сан?
- Полтора часа. Это максимум, Дей. – Мальчишка тревожно глянул на Учиху, потом на Сасори и уверенно сказал:
- Мы успеем.
И уже через минуту в небо взмыли две огромные белые птицы. На спине одной восседал Дей, который придерживал неподвижное тело ребенка, а на второй сидели кукольник и Учиха. Птицы набирали скорость, превращаясь в крохотные точки на фоне голубого неба.
А на земле, провожая их злым взглядом, стоял Кисаме. И сейчас у него было только одно желание: «Пусть они не успеют!»


Как только глиняная птица коснулась земли, Сасори спрыгнул с нее и кинулся к пещере.
- В мастерскую его! – набегу крикнул он Дейдаре и скрылся.
Итачи, пошатываясь от усталости, – бессонные ночи дали о себе знать - подошел к блондину и помог ему снять Саске. Мальчишка схватил младшего Учиху на руки и понес в мастерскую Сасори. Тело ребенка то и дело скручивали судороги, не такие болезненные, как раньше, но он все равно кричал.
- Итачи, - позвал Дей, притормаживая, - зажми ему рот. Не стоит радовать Лидера-саму прибавлением в нашем семействе раньше времени.
Старший Учиха осторожно накрыл губы Саске своей узкой ладонью: теперь крики превратились в стоны и сдавленное мычание. А коридор казался бесконечным. Каждую минуту они ждали, что появится Конан, сам Лидер-сама, или Тоби, что, пожалуй, хуже всего… Вздрагивая от каждого шороха, они наконец-то достигли вожделенной двери мастерской.
- На стол! – тут же скомандовал кукольник, даже не потрудясь посмотреть в их сторону. Он поспешно что-то смешивал в фарфоровой ступке. Дейдара положил тело мальчика на операционный стол и замер в ожидании дальнейших указаний.
- Учиха, - Дею казалось, что у Сасори глаза есть и на затылке тоже, ибо он так и не посмотрел на вошедших, увлеченный своими порошками. Тем не менее, его распоряжения были своевременны и к месту. – Запри дверь, чтобы не чкались сюда все, кому не лень, и сядь на диван. Хватит маячить! Могу поспорить, что у Дейдары уже в глазах рябит!
Итачи хотел возразить, предложить свою помощь, но в последний момент промолчал. Сасори знает, что делать. Он на своей территории и имеет полное право командовать. Спасибо и на том, что он пытается спасти Саске. Старший Учиха отчетливо осознал, что без кукольника ему бы оставалось только ждать смерти маленького брата.
Он послушно выполнил все, что ему сказали, и теперь сидел на диване, наблюдая за действиями напарников. Дейдара привязывал руки мальчика к столу, а Сасори медленно размешивал в ступке какую-то жидкость. Итачи, приглядевшись, узнал в ней противоядие, найденное у Кабуто. Ну, во всяком случае, сходство было явное… Кукольник, подав неопределенный знак мальчишке, набрал темную жидкость в шприц и направился к Саске. Дей, тем временем, быстро смастерил кляп и заткнул мальчику рот. Сасори довольно кивнул.
«Понимают друг друга с полуслова!» - усмехнулся Итачи. Он слегка расслабился, и теперь ему казалось, что все это происходит не на самом деле. Вот сейчас он проснется и пойдет расскажет этот страшный сон кукольнику…
Учиха помотал головой, пытаясь собраться с мыслями и сосредоточиться на происходящем. Сасори медленно вводил Саске противоядие, а тот извивался на гладкой поверхности стола. Усталость капитулировала перед волнением, и Итачи ощутил некий прилив сил. Глаза перестали слипаться, и он медленно подошел к столу, не боясь во что-нибудь врезаться по дороге. Кукольник ставил мальчику капельницу. Когда все было закончено, Сасори повернулся к старшему Учихе.
- Мы успели? – задал Итачи давно мучивший его вопрос.
- Успели, - заверил его кукольник. – А теперь слушай меня внимательно. – Юноша напрягся в ожидании. – В общем и целом, все зависит от тебя. Противоядие разрушит часть яда, но основная его масса будет выделяться с потом через поры. Тебе нужно будет периодически протирать кожу брата мокрым полотенцем, чтобы предотвратить обратное всасывание яда. Я сделал все, что мог, Итачи. – Кукольник вздохнул и развел руками. – Теперь твоя очередь. Капельницу потом убери, когда раствор кончится…
- Сасори-сан, Сасори-сан! – Дей дергал напарника за рукав, пытаясь привлечь к себе внимание.
- Ну что тебе? – несколько раздраженно отозвался тот, но сразу смягчился. «Дей тут ни при чем, нечего на него рычать!» - Что такое?
- Неужели Кабуто собирался проделывать всю эту процедуру по удалению яда? Ему заняться больше нечем, что ли?
- Нет, не собирался. Просто мне не хватило одного компонента…
- Сасори, - Итачи насторожился, - маленький брат точно вне опасности?
- Противоядие действует, если ты об этом. Тебе теперь все карты в руки. – Кукольник направился к выходу. – Дей, идем. – Мальчишка послушно скользнул за дверь. – Я запру тебя, Итачи, чтобы не беспокоили. Удачи.
- Сасори… спасибо тебе за все это.
- Потом сочтемся, свои люди, - кукольник ухмыльнулся и вышел.
Итачи же, дабы не терять времени, раздел мальчика и, смочив полотенце, принялся стирать с его кожи крупные капли желтоватого пота.
Через несколько часов мальчик перестал метаться и затих. Итачи, выждав для верности около получаса, вытащил кляп и развязал брата. Теперь рядом со столом стоял таз с водой и валялось несколько испорченных полотенец: эта желтая дрянь пропитывала ткань и начинала разрушать нити. Глядя на это явление, Учиха работал с удвоенной энергией. Пальцы его закоченели от холодной воды и мелко дрожали от напряжения. А в голову то и дело лезли всякие философские мысли о ценности человеческой жизни, потому что сейчас юноше казалось, что гораздо легче вырезать целый клан, чем выходить одного-единственного ребенка.
Неспешно текли ночные часы, а Итачи боялся передохнуть даже минуту, словно если он остановится, мальчик тут же умрет. Яд теперь выходил гораздо медленнее, чем раньше, а ровное дыхание Саске говорило о том, что он спит. Хоть что-то радовало.
Учиха напряженно всматривался в его лицо. Маленький брат вырос… В чертах была еле заметная угловатость, как и у всех подростков. Да и два года у Орочимару явно не прошли даром – мальчик нашел силу, в которой так нуждался. Перед юношей лежал совершенно незнакомый человек… Итачи медленно коснулся рукой его волос. Ему было горько при мысли, что все эти четыре года, прошедшие с той страшной ночи в деревне, он мог бы провести с братом. Просто быть рядом, смотреть, как он растет, тренировать, чтобы ему никогда не понадобился никакой Орочимару…
«Моя ошибка принесла тебе столько боли, Саске… - тонкие пальцы легко скользили по обнаженному телу, изучая заново. – Ты вправе меня презирать. Я отнял у тебя все, что было тебе дорого, оставив только жизнь, и ту сумел отравить ненавистью. И плевать, что жажда мести должна была стать твоим стержнем, твоим смыслом, потому что остальное я разрушил. Чтобы ты не сломался, чтобы справился с горем… Плевать, что все было ради тебя… Слишком дорого мы заплатили. Это я ошибся, маленький брат, это я виноват. – Старший Учиха сжимал ладонь брата. Легко-легко, чтобы не разбудить. Не стоило ребенку, только что извлеченному с того света, показывать человека, которого он мечтает убить. – Знаешь, я ведь… меня никто не любил до тебя, малыш. Поэтому я совсем потерял голову. Ты сделал меня счастливым, Саске. Прости, что я не смог отплатить тебе тем же. Наверное, будет лучше, если ты меня убьешь…»
Юноша потянулся и осторожно поцеловал брата в приоткрытые губы.
- Я люблю тебя, Саске, - прошептал Итачи. – Это если тебе все еще нужна твоя колыбельная…
Яд больше не выделялся, поэтому Учиха накинул на тело мальчика потрепанное покрывало с дивана. Потом убрал капельницу, как велел Сасори. И сел рядом с братом. Он сдал руку Саске, наслаждаясь теплом, которое постепенно возвращалось в измученное детское тело. А Саске улыбался во сне.
Ночь растерянно прислушивалась, но так и не дождалась вопроса, к которому успела привыкнуть за эти годы.
«Наверное, теперь что-то изменится!» - решила она, замирая у изголовья мальчика. А потом с укоризной посмотрела на ссутулившуюся фигуру юноши.
« - Эх, ты! Он ведь так ждал тебя! – Но вскоре она сменила гнев на милость и потрепала Итачи по волосам. – Ладно тебе. Кто старое помянет… Только бы утром он все вспомнил. Помоги ему, слышишь?»
И Итачи кивнул, словно мог слышать в ватной тишине обращенный к нему голос. Кивнул каким-то своим мыслям. Но ночь это удовлетворило, и она улеглась у ног сташего Учихи и застыла, ожидая рассвета.

- А потом!.. Нет, ты представляешь! Там каааак все загрохочет! И я сразу понял, что пора начинать операцию, пока все без нас не разнесли! А Зецу…
Сасори считал. Не ради чего-то, а просто так, для души. Вот, например, это Дей повторяет уже в третий раз… Мальчишка до сих пор пребывал в невероятном возбуждении от обилия событий и все никак не мог успокоиться. Он то и дело вскакивал с постели и, возвышаясь над напарником, снова и снова делился впечатлениями. И его вовсе не смущало, что он повторяется. Выговорившись, он затихал на несколько минут, по прошествии которых вскакивал снова.
Кукольник улыбался. Если Дейдара трещит без умолку, значит, все в порядке. Сасори так привык, что без трепа мальчишки комната казалась менее уютной.
- Ты совсем не взрослеешь, Дей, - тихо сказал красноволосый, дождавшись очередной паузы в его монологе. Мальчишка удивленно хмыкнул.
- А зачем? С работой я пока справляюсь и так, - блондин беззаботно пожал плечами. – Повзрослеть я всегда успею, а под подурачиться может больше не представиться возможности… Если мне и так хорошо, зачем же что-то менять? – Мальчишка помолчал, а потом робко спросил: - Или тебе это не нравится, Сасори?
Кукольник засмеялся, потом повернулся к Дейдаре и посмотрел в его настороженное лицо
- Нравится, глупый. Конечно нравится. Оставайся таким, хорошо?
Блондин счастливо улыбнулся, прильнув к кукле всем телом. Внезапно резко отпрянул, вскочил и… Это в четвертый раз был рассказ про гонки со смертью, когда они несли Саске в пещеру организации. Сасори слушал краем уха и думал о своем. Приключения минувшего дня морально его вымотали, нервов была изведена масса… Главное, чтобы Учиха не заснул. Наверное, надо было остаться с ним, хотя… Нет, Итачи слишком дорожит братом, чтобы не справиться. В конце концов, он – Шиноби, не поспать одну ночь – плевое дело. Ну… это если не считать, что две последние ночи он упорно отказывался принимать горизонтальное положение… Ладно, ничего. Где наша не пропадала! Теперь, когда он нашел мальчика, ему море по колено и горы по плечо…
Сасори отвлекла от раздумий внезапная тишина, воцарившаяся в комнате. Дейдара несколько минут рассматривал потолок со странным выражением лица. Кукольник уже хотел поинтересоваться, что случилось, как вдруг Дей, приподнявшись на локте, уставился на него.
- Я вот все думаю… - неуверенно начал он, отводя взгляд в сторону. – Итачи, он молодец, правда? – Блондин явно не нуждался в ответе, поэтому Сасори молча ждал продолжения. – Мальчика ведь еле-еле с того света вытащили… А он все еще держится, а не бьется в истерике, как я обычно делаю. – Дей надолго замолчал, но кукольник чувствовал, что он еще не выговорился. Когда мальчишка продолжил, красноволосому стало немного не по себе. – Знаешь, Сасори… - тоскливый взгляд остановился на лице кукольника. – Я… мне кажется, что я его понимаю. Год назад, помнишь? Когда мы возились с Казекаге?.. Я тогда так испугался…
- Зачем ты это вспомнил? – тихо спросил Сасори, запуская пальцы в копну светлых волос. – Что с тобой?
Длинные волосы взметнулись облаком, когда Дей резко прижался щекой к деревянной ладони.
- Я не знаю, что со мной будет, если ты умрешь! – выпалил он, все сильнее сжимая кукольную кисть своими руками. – Я постоянно ставлю себя на место Учихи… И я не представляю, что бы было, если б я тебя потерял!
- Знаешь, Дей, меня давно мучает другой вопрос: как такого глупого, ранимого и впечатлительного мальчишку, как ты, могли принять в Акацуки? Не понимаю, где были глаза Лидера-самы?! – А потом добавил, уже серьезно: - Саске ведь не умер, да и тебе на месте Учихи нечего делать. А если со мной что-нибудь случится, то после депрессии ты получишь нового напарника, и все пойдет своим чередом…
- Нет! – обиженно выкрикнул Дейдара. И Сасори улыбнулся, отметив, что сейчас напарник до боли смахивает на ребенка, который злится, чтобы не заплакать. Хотя, в сущности, Дей и есть ребенок… - Ты же знаешь, что не пойдет! – И еле слышно добавил: - Зачем мне жить в мире, где я снова буду никому не нужен?.. – Блондин опустил голову и насупился.
Кукольник поднялся и притянул насупившегося напарника к себе.
- Вот глупый мальчишка! Ты рассуждаешь, как влюбленная барышня! – И шепот в самое ухо: - Я же здесь, Дей, с тобой. Я не собираюсь умирать ближайшую тысячу лет! Зачем ты травишь себе душу? – Сасори вдыхал запах его волос. Постепенно его охватывало возбуждение, и он всерьез боялся, что может выдать себя. – Нет, воистину, ты должен был родиться девочкой! Когда на небе распределяли пол, с тобой явно что-то напутали.
- Если бы я был девочкой, я бы тебе не нравился! – все еще дуясь, буркнул блондин.
- Кто знает, может, ради тебя я бы сменил приоритеты? Глупый, глупый мальчишка… - Сасори быстро покрывал поцелуями его лицо, приподнятое за подбородок. Большой палец замер в уголке его рта. Дейдара чуть откинулся назад, убирая волосы и открывая шею и плечи для ласк Сасори.
- Я с тобой, Дей, с тобой, - невнятно бормотал кукольник, - не хорони меня раньше срока. Я рядом, слышишь? Не бойся, глупый…
Дейдара прижался к напарнику, пряча лицо у него на плече.
- Я просто хотел сказать, как ты важен для меня…
- Я знаю, Дей, хоть и не понимаю, чем это заслужил.
Мальчишка оторвался от кукольника, чтобы авторитетно объяснить ему, чем именно, но Сасори оказался проворнее.
- Хватит болтать! Я нашел твоему языку другое применение… - он накрыл губы блондина поцелуем. И мальчишка ответил, полностью отдаваясь нахлынувшему желанию. Ему ведь не нужно было играть в куклу…
А Сасори все более отчетливо понимал, что сейчас он близок к провалу, как никогда. Слишком много эмоций он сдерживал весь этот год, и теперь они ринулись наружу. Руки напарника, ласкавшие его член, стали последней каплей в чаше терпения.
Жалея, что нервы у него все-таки не стальные, кукольник довольно резко перевернул мальчишку на живот. «Так, по крайней мере, - думал он, судорожно поглаживая стройное тело Дея, - он не будет видеть моего лица… Черт его знает, что происходит, но чакра на мимику расходуется практически бесконтрольно…»
Дейдара удивился, когда Сасори быстро вошел в него. «Давно он так не торопился, - мысли были медленные и вязкие: тонули в патоке наслаждения и не хотели двигаться дальше, - прямо как на пожар…» Да и вообще, в последнее время напарник ведется себя очень странно. Если бы мальчишка не знал, что кукольник деревянный, он бы голову отдал на отсечение, что тот чувствует. Много раз Дейдаре хотелось спросить об этом Сасори, но постоянно в его мыслях вспыхивал возможный ответ напарника: «Не мели ерунды. Тебе просто хочется так думать, вот и все». И он молчал. Не хотелось лишний раз слышать от кукольника язвительные замечания по поводу своей впечатлительности.
А теперь Сасори как будто снова стал прежним… Проанализировав сложившуюся ситуацию, Дей решился на маленький эксперимент. Надо только улучить момент…
Дальше внятных мыслей не было, ибо блондин достиг пика наслаждения, и теперь все его тело охватывала благостная истома.
- Сасори, я кончил, - сказал он, но кукольник и не подумал остановиться. Он снова и снова врезался в расслабленное мальчишеское тело. Все существо кукольника стонало от наслаждения, но сам Сасори так и не издал ни звука. После каждого движения ему казалось, что конец вот-вот наступит, и он продолжал, забывая о своем деревянном теле. Сасори мог наслаждаться этим ощущением до тех пор, пока у него не кончится чакра. А вот Дей вряд ли бы столько выдержал.
- Сасори! Что с тобой?! Ты меня слышишь?!
Кукольник с сожалением остановился и лег рядом с измученным напарником.
- Ты меня затрахал. В буквальном смысле, - Дей устало улыбнулся, кладя руку на грудь красноволосого.
- Извини, я задумался и немного увлекся, - Сасори старался казаться спокойным, чтобы получалось лучше, пришлось закрыть глаза.
А мальчишка только того и ждал. Он осторожно, одними кончиками пальцев, провел по губам кукольника. Тот легко улыбнулся, но Дея такой результат не устраивал. Могло ведь просто совпасть, верно? Тонкие пальцы скользнули по губам еще раз, а Сасори внезапно поймал мальчишескую руку и прижал к щеке.
Дейдара замер. Его даже в пот бросило от неожиданности. Он медленно сел, не отнимая руки у напарника, и уставился на марионетку.
- Сасори-сан… - мальчишка нервно сглотнул, - вы меня чувствуете… - это было не вопросом, а утверждением.
- Я понимаю, Дей, что ахинею нести легче, чем бревно, но подобного я от тебя не ожидал! – Сасори говорил абсолютно спокойно, но блондин в этот раз не купился на его невозмутимости. – С чего ты это взял?
- Открой глаза, идиот! – вспылил мальчишка, вырывая свою ладонь из деревянных пальцев.
Сасори открыл глаза. Он уже успел забыть, что они закрыты… У него внутри все похолодело. Как теперь выкручиваться, одному Богу известно… Ну что за день сегодня такой ненормальный?! Кукольник сел и облокотился на спинку кровати. Дей же молча сверлил напарника взглядом, и Сасори истолковал это, как дурной знак. Дейдара может молчать только в трех случаях: когда он мертв, спит или смертельно обижен. Кукольник мог с уверенностью заявить, что мальчишка жив и бодрствует. Значит, третье… И вообще, Сасори не мог припомнить у него такого взгляда. Похоже, он не только обижен, а еще и в бешенстве. Мда, ну и дела… А ведь все так хорошо начиналось!
- Да, я тебя чувствую. Доволен? – Кукловод старался сохранять спокойствие, хотя сейчас, в компании с таким Дейдарой ему было очень и очень неуютно.
«Сам виноват! – одернул его внутренний голос. – Вот и наслаждайся теперь!»
- Давно? – мальчишку буквально трясло от злости. «Как он мог? – в голове вспыхивали сотни вопросов, от которых ему становилось еще обиднее. – И почему он молчал? Почему не сказал мне? Разве это плохо, что он опять чувствует меня?! За что он так? Что я опять не так сделал?! Издевается он надо мной, что ли?!»
- Почти два года…
- Что? – Блондину показалось, что он ослышался. Точнее, он хотел так думать, ибо верить своим ушам было слишком больно.
- Как только это произошло, я сделал Хируко, чтобы ты не смог меня достать. Считай сам, - сейчас кукольник сидел и думал, на кой черт ему все это вообще было нужно? Из-за чего он затеял весь этот маскарад? Неужели он так сильно боялся влияния Дея? Или настолько хотел доказать что-то Учихе? Такие действенные тогда объяснения сейчас звучали идиотскими оправданиями.
- И ты два года молчал?! – «Если он сейчас начнет кричать и бегать по комнате, - думал Сасори, скрещивая пальцы на удачу, - значит, все в порядке…» Но удача, очевидно, основательно от него отвернулась.
Дейдара надолго замолчал, не отводя взгляда от лица напарника. А кукловоду очень хотелось спрятаться от него. Он даже уже собрался оправдываться:
- Дей, я…
Но мальчишка презрительно скривил губы при звуке его голоса и, не меняя тона, бросил:
- Здорово придумано, мастер. Преклоняюсь перед вашим талантом. Я даже польщен, что вам так долго не надоедало со мной играть!..
- Дей, послушай…
- Ну как, интересно было? – в голосе звенела неприкрытая злость, и Сасори заткнулся. Каждая фраза блондина была для него, как удар кнута. А он-то, дурак, хвастался, что не чувствует боли! – Жаль, что не могу разделить с тобой это удовольствие! Я не твоя кукла, Сасори!
Мальчишка резко поднялся с кровати. Шлепанье его босых ног по каменному полу пещеры было похоронным набатом для кукольника. Ибо это самое страшное из всего, во что мог вылиться гнев напарника: блондин шел к своей кровати. Покрывало вместе с лежащим на нем хламом свалилось на пол. Жалобно скрипнули пружины матраца, когда Дей улегся. Потом шорох – это он поджал ноги. Он всегда так сворачивается, когда спит один. А потом наступила тишина.
Кукольник мимолетно подумал о том, как он успел изучить напарника за эти годы, и еще о том, что многого о нем не знал. Он слишком привык к своему исключительному статусу в глазах мальчишки.
«Мои поздравления, Сасори-сан! – Еще красноволосый подумал, что если бы точно знал, где в организме локализуется внутренний голос, то его бы тоже обязательно вырезал. – Ты умудрился оттолкнуть единственного человека, который терпел тебя во всех твоих проявлениях! Давай! Так держать!»
Кукольник раздраженно помотал головой и стал прикидывать, как действовать дальше. В принципе, терять теперь точно нечего…
Дейдара лежал, сжавшись в комок. Если бы он мог, он бы сжался еще больше. Стал бы маленьким-маленьким… Чтобы снова можно было забраться матери на колени и разреветься в голос. А она погладит по голове, поцелует в макушку, и все снова станет хорошо… Господи, как же больно! А ведь он действительно верил, что нужен этой чертовой кукле! Верил, что Сасори-сан особенный, не такой, как те, другие. Что он не попользуется им и бросит, а будет… пусть не любить, просто будет рядом, позволит чувствовать себя нужным. Неужели это так много? Дейдара уперся лбом в колени и зажмурился. Слез не было, хотя мальчишка понимал, что стало бы легче. Он не позволит кукловоду насладиться своей болью. Хватит играть по его правилам.
«Неужели ему было так плохо со мной, что он сменил тело? – Дей пытался разобраться в случившемся, но у него ничего не получалось. – Настолько противно, что он старался избежать этого любой ценой?! Тогда к чему был весь этот фарс? Лучше бы он действительно сменил напарника. Тогда было бы не так больно… Неужели он просто играл со мной?» После этой мысли блондин непроизвольно сжал зубы, чтобы не закричать.
«Слишком больно, Сасори-сан, слишком больно…»
Двигаться не хотелось. На блондина снизошло странное оцепенение. Если бы он мог не дышать, то непременно бы сделал это. Просто замереть и не двигаться. Совсем. Никогда больше. Впасть в анабиоз. Потому что теперь мальчишку преследовала мысль, что за каждое его движение, это результат мановения руки Сасори. Да нет, даже не руки – пальца. Легкий взмах – и он, сам того не зная, выполняет волю кукольника, словно все тело его опутано тонкими ниточками чакры. Просто кукла. Смешная, наивная, доверчивая… может быть, даже любимая, но все же игрушка.
Просто игрушка.
Марионетка…
Шаги замерли у его кровати, но Дейдара не повернулся, хоть и чувствовал спиной взгляд кукольника. Сасори опустился на колени у постели и робко тронул мальчишку за плечо. А Дею в первый раз стало противно от его прикосновения.
- Не заставляйте себя, Сасори-сан. – Кулаки блондина сжались так, что побелели костяшки пальцев. – Не стоит идти на такие жертвы ради меня. У вас ведь много кукол, мастер! Зачем же вам сломанная игрушка? – Дей прервался на мгновение, но Сасори был благодарен ему даже за столь короткую передышку. Ледяной бесстрастный голос напарника никак не вязался в сознании кукольника с тем беззаботным и вспыльчивым мальчишкой, которого он знал. И ему было страшно.
«Это я сделал… - пронеслось в голове красноволосого. – Это я сделал его таким… Я всегда делаю ему только больно… Он мне верит, а я раз за разом бью его в спину. – Руки начали дрожать, словно тело было живым. И теперь в мозгу билась только одна мысль: - Чудовище… Ты чудовище, Сасори…»
- Я больше не прикоснусь к вам, Сасори-сан, - продолжил мальчишка. – Извините за доставленные неудобства.
Кукольник убрал руку, но не ушел. Завтра Дей совсем замкнется, и объясняться будет поздно. Сейчас Сасори смотрел на спину напарника, на золотистые волосы, рассыпавшиеся по подушке, и знал только, что он не может потерять этого мальчишку.
- Дей, послушай меня, - кукольник не смог удержаться и подцепил пальцами длинную прядь. Сразу стало немного легче. – Я знаю, что сейчас все это прозвучит очень глупо, но когда я только пришел сюда, все было иначе. С самых первых дней я стал сильно зависеть от тебя. Ты возбуждал меня парой прикосновений, а потом из меня можно было вить веревки… - Дей усмехнулся в подушку: «Какие уж там веревки! Самому бы целым остаться…» - Я боялся, что ты можешь воспользоваться этим. Я боялся, что кто-то сможет управлять мной… Поэтому-то я и хотел отказаться от ощущений. Учиха еще тогда сказал мне, что я дурак и что я совершая ошибку… Но мы еще и поспорили немного. Каждый был уверен в своей правоте. После этого я, не взирая на логику слов Итачи, только укрепился в решении поменять тело.
А потом я внезапно понял, что чувствую тебя снова. Причем только тебя, Дей. Я долго ломал голову, как это могло случиться. Наверное, мое тело пропиталось твоей чакрой. Ты ведь всегда был рядом со мной, несмотря на деревянное тело. Я… - Сасори запнулся. Он даже себе не мог объяснить, почему спрятался в Хируко… - Я не знаю, почему, Дей, но я очень боялся, что ты узнаешь об этом. Не знаю, почему решил спрятаться снова. Правда, не знаю. Ты стал для меня так важен, что меня пугала эта привязанность. Я не позволил даже родственным узам сковывать меня, а тут… Но мне так нравилось обнимать тебя снова. Знаешь, первое, что я почувствовал тогда, это твое тепло. И твои волосы пахли медом, как сейчас…
Дей, послушай, я не знаю, от чего я прятался все эти два года! Я дурак. Мне вообще не нужно было всего этого делать. Я кругом неправ, Дей… Только ты никогда не был для меня куклой! Знаешь, после каждой нашей ссоры я давал себе обещание, что больше не сделаю тебе больно. Не получается, как видишь… Прости, я так и не научился думать о ком-то, кроме себя. Но ты мне нужен, Дей! – Сасори говорил и говорил, выплескивая все, что было недосказано. Мучительно хотелось обнять мальчишку, но кукольник понимал, что теперь решать блондину. – Я не играл с тобой, правда. Пожалуйста, Дей, не уходи! Только не уходи…
Кукольник замолчал, по-прежнему сжимая пальцами прядь его волос. А Дейдара переваривал услышанное. Уже сам факт того, что Сасори решил объясниться, а не забил на его обиду, говорил мальчишке о многом. И ему очень хотелось поверить. Сасори был для него всем. Блондин не представлял себе большего счастья, чем засыпать и просыпаться рядом с ним. Но его молчание эти два года… Есть вещи, которые трудно простить даже богу.
Кукольник осторожно гладил мальчишку по волосам, а тот не нашел в себе сил не позволить ему этого. Дей не знал, что теперь делать. Верить было страшно, а не верить… Если не верить ему, то смысл существования резко теряется…
- Дей, - Сасори начал паниковать. Он понимал, что если сейчас уйдет, то потом не сможет преодолеть выросшую за ночь стену. То, что блондин никак на него не реагирует, пугало и выбивало из колеи. – Дей, я знаю, что я эгоист и думаю только о себе, но… пожалуйста, пойдем. Ненавижу, когда ты тут спишь…
Все. Куда-то пропала вся злость. Было обидно, но… Блондин не мог его ненавидеть, хотел, но не мог. И еще ему показалось, что он умрет, если отпустит марионетку от себя, если позволит ей уйти.
- Сасори-сан! – мальчишка резко поднялся и бросился кукольнику на шею. – Сасори-сан…
- Дей, прости меня, - тот с наслаждением прижал к себе вздрагивающее обнаженное тело – блондин все-таки не смог сдержать слез. – Я так боялся, что ты уйдешь… Ты мне нужен, правда. Я больше не спрячусь от тебя. Ты только будь рядом, ладно?
Вместо ответа мальчишка прижался к его губам с поцелуем. У Сасори с души свалился камень. Больше не нужно было ничего скрывать. Когда Дейдара оторвался от его губ, он спросил, привычным жестом убирая вечно мешающую челку с его лица:
- Идем спать? – Блондин молча кивнул. Сасори поднялся на ноги и отнес его на свою кровать. Все на своих местах, все правильно и просто. Воистину, люди сами создают себе препятствия, чтобы потом мужественно их преодолевать.
Мальчишка прижался к напарнику, а тот обнял его руками и ногами. И, засыпая под тяжестью деревянного тела кукольника, Дейдара был полностью счастлив.
Рубрики: Наруто лучшие фики
Комментировать Подписаться Отписаться [+ в друзья]


Комментарии: [1] [Новые]

Кияма_Анна обратиться по имени Четверг, 04 Сентября 2008 г. 13:10 (ссылка)
Итачи из прострации вывел звук открывающейся двери. Он повернулся, так и не отпуская руки спящего брата, и остановил вопросительный взгляд на вошедшем Сасори. Кукольник приблизился, бегло осмотрел Саске и уверенно сказал:
- Все, Учиха, можешь расслабиться. Теперь он выкарабкается сам. Через пару дней будет в полном порядке.
- Он точно вне опасности? – глухой встревоженный голос.
- Да. Ну посмотри сам – спит, как младенец. Все будет хорошо.
Итачи ничего не ответил, только прижался щекой к горячей руке брата и с облегчением вздохнул.
- Кстати, Итачи, - Сасори нахмурился. – Лидер тебя вызывает.
- Зачем?
- Насколько я понял, он собирается отправить тебя на очередную миссию.
- С Кисаме?
- Без. Одного.
- Мда… Лидер-сама зрит в корень, - невесело усмехнулся старший Учиха, поднимаясь на ноги. Тело работать категорически отказывалось.
- Слушай, - предложил кукольник, - ты сейчас зайди к нему. Может он посмотрит на тебя и откажется от этой затеи. Ну, если только миссия не заключается в доведении маленьких детей до заикания. А ни на что другое ты не годен в таком состоянии.
- Сасори, ты просто сыплешь комплиментами, - слабо улыбнулся Итачи. – Я польщен.
- Ладно, иди, - пробурчал кукольник. – Я попрошу Дея посмотреть за твоим мальчишкой.
- Почему не ты? – Встревожился Учиха. – Кисаме наверняка будет слоняться где-то поблизости…
- Идите вы все к черту со своими проблемами! – Вспылил Сасори, который до сих пор не мог успокоиться после выяснения отношений с Дейдарой. – У меня, наверное, тоже дела есть!
- Прости… - Итачи устало потер лоб. – Конечно, ты прав.
- Не волнуйся, - уже мягче сказал красноволосый. – Дей справится еще лучше меня, вот увидишь. У него язык хорошо подвешен, он Кисаме заболтает и выставит за дверь, тот даже опомниться не успеет. Да и если мальчишка проснется, я вряд ли смогу составить ему компанию до твоего прихода. Нервный я стал, вспыльчивый… - Сасори усмехнулся.
- Язык, говоришь, хорошо подвешен? – Итачи лукаво сощурился, и его лицо на мгновение ожило. – Тебе, конечно, виднее…
- Иди уже! – Сасори замахнулся на него кулаком. – Иначе Лидер-сама тебя прибьет.
- Хорошо. – Уже у выхода он обернулся и, бросив взгляд на Саске, сказал: - Я рассчитываю на вас, Сасори.
Кукольник кивнул и принялся за работу. Нужно было сделать пару сложных тонких деталей для новой марионетки. А когда Дейдара явится, можно будет найти Зецу и выяснить, чего тот от него хотел. Работа успокаивала нервы как ничто другое. Вскоре мастерская наполнилась запахом смолы и стружек.
Саске проснулся, но не спешил открывать глаза. Не стоит раскрывать все карты сразу, тем более, если карта еще может оказаться козырем. Новые запахи и звуки наполняли помещение. Мальчик был почти уверен, что он уже не в логове у Орочимару. Только вот кто его сюда перетащил? Неужто Кабуто?! Нет, вряд ли. Этот противный очкарик вколол ему какую-то дрянь, а потом была только боль и короткие минуты затишья. Больше он ничего не помнил, и это его несказанно огорчало. «Ничего! – решил Саске. - Разберемся на месте и будем действовать по обстоятельствам!» Вот он лежал разбирался.
Пока все было спокойно. Кто-то еще был в комнате, но мальчика не трогали, поэтому он решил не волноваться на сей счет раньше времени. Чуть позже Саске услышал скрип открывающейся двери.
- Я уже думал, что ты снова заснул, - с укоризной произнес чей-то голос. В нем было что-то смутно знакомое, но Учиха никак не мог вспомнить.
- Нет, просто ты не сказал, что мне надо торопиться, - этот голос Саске точно никогда не слышал.
- Неужели мне все нужно говорить?
- Сам все время зовешь меня глупым мальчишкой! – с легкой обидой произнес пришедший.
- Ладно тебе. Давай не будем ругаться из-за ерунды.
- Здорово, что ты не злишься! – Послышалась какая-то возня, а потом вопль:
- Дей! Не висни на мне! Ты видишь, что я работаю?!
- Вижу. Конечно вижу, Сасори-сан! У тебя так вкусно пахнет в мастерской, что я сразу понял, что ты занят!
- И поэтому ты решил повеситься мне на шею именно сейчас?!
Дальше Саске ненадолго упустил нить разговора.
«Сасори?! – билось в его мозгу. – Сасори?! Он ведь так сказал? Это же… - в памяти всплыла беседка и изучающий взгляд красноволосого парня, которого Итачи звал Сасори. - …это же тот самый дружок моего брата! Очень интересно… Каким образом я у него оказался? Ладно, потом…» Мальчик снова весь обратился в слух.
- Я сейчас уйду, - сказал Сасори. – От меня что-то хотел Зецу. Ты посидишь с мальчишкой, понял?
- Хорошо, беззаботно ответил тот, кого назвали Деем. – Кстати, как он?
- Жить будет, - вздохнул красноволосый. – На самом деле, Учиха беспокоит меня гораздо больше, чем он. – Кукольник кивнул в сторону Саске.
«Учиха?! – Мальчик чуть не вскочил со своего ложа, но вовремя опомнился. – Значит, братец тоже здесь… Уж не логово ли это Акацуки? Похоже на то. Непонятно только, какого черта я тут делаю? Ничего, зато теперь не нужно искать Итачи. Откручу ему голову прямо здесь!»
- Хм… Где он, кстати? Есть он сегодня не приходил…
- Ага, не приходил. – Сасори был зол. – И вчера он тоже ни черта не жрал! А еще этот драк не спит уже три ночи подряд! То он дергается из-за визита к Орочимару, то переживает за Саске, то у него еще что-нибудь!
«Переживает? Этот ублюдок за меня переживает? – Скривился мальчик. – Наверное, потому, что сразу не убил!»
- А сегодня ночью что он делал? – Удивился Дей.
- Сидел у кровати брата и медитировал на него! Ладно, полночи он с ядом этим проклятущим возился, но потом-то можно было поспать?!
- Сасори! Чего ты так разнервничался? – Дей был ошарашен. – Будешь орать, пацана разбудишь. Пусть он лучше спит.
- Да просто зла у меня не хватает на этого идиота! – устало заключил Сасори на тон тише. – Просто ты его не видел, Дей. Я когда зашел утром, мне, честно, поплохело: не Итачи, а мумия!
- Мда… выглядит наш красавчик неважно последнее время…
- У меня тут скоро будет не мастерская, а лазарет!
«Что-то я не понял… - Саске пытался осмыслить услышанное. – А, впрочем, не важно. Вполне вероятно, что это все дешевый спектакль. Только вот на кой?»
- Я бы тоже волновался, если бы ты заболел, - мягко сказал блондин.
- В том, что ты дурак, я давно уверен, но Учиха меня неприятно удивил, - пробурчал Сасори, поднимаясь на ноги. – Ладно, Дей, я пойду. Мальчик за тобой. Если что-то случится, Итачи открутит бошки нам обоим.
- Ты мне так и не сказал, куда он делся, - напомнил блондин.
- Лидер-сама отправил его на миссию.
- Чего? В таком состоянии? Лидер-сама юморист!
- Ага, большой юморист. Кстати, его одного. Так что будь осторожен, ибо Кисаме где-то тут чкается. Уж он-то к Саске нежных чувств точно не питает.
- Ладно… все будет хорошо.
- Я приду, как только освобожусь. – Кукольник чмокнул напарника в нос. – Саске скоро должен придти в себя. Волновать его нельзя, есть-пить не давать, из комнаты не выпускать и, если что, будь готов волочь его обратно на стол, ибо мышцы еще не отошли от яда – может в обморок грохнуться.
- Хорошо, - блондин потянулся к кукольнику с поцелуем. Ему абсолютно не хотелось его отпускать.
- Дей, - Сасори мягко освободился. – Я скоро вернусь.
- Я уже соскучился! – упрямо протянул мальчишка.
- Грехи мои тяжкие! – простонал кукольник. – Если сегодня всю ночь мы не будем выяснять отношения, то я развею твою скуку.
- Обещаешь?
- Обещаю! – еще один быстрый поцелуй, и Сасори скрылся за дверью.
«Значит, братца тут сейчас нет… - рассуждал про себя мальчик. – Ну что ж, это даже к лучшему, ибо я действительно не в лучшей форме. А вообще, странно, что они со мной так носятся. У них что, благотворительная акция? И Итачи, значит, всю ночь сидел у моей кровати? – против воли внутри стало тепло. Яд сильно ослабил того, другого Саске, поэтому мальчик не всегда мог сопротивляться крамольным мыслям и воспоминаниям. Вот и сейчас перед глазами встала та ночь, когда он устроил истерику, а Итачи качал его на руках и уснул с ним. Как же здорово было проснуться и обнаружить его рядом. – Почему он не добил меня? – рассуждал он, пользуясь отсутствием контроля. – Это ведь он принес меня сюда. А его дружок меня лечил… Зачем? Чтобы действительно испытать мою силу? Вряд ли он бы стал тогда так переживать, как сказали эти двое… Ну почему все опять путается?»Но через несколько мгновений мальчик уже избавился от слабости и, прислушиваясь к осторожным шагам Дея, повторял свою неизменную мантру:
«Ненавижу тебя, Учиха Итачи! Будь проклят!»
И уже засыпая, Саске почему-то подумал о том, что те двое наверняка любовники. И от этого тоже стало тепло внутри. Мальчик невольно проникся симпатией к этой парочке. Ну, ладно, Сасори – друг брата, значит, он плохой, а вот второй… Потом младший Учиха был вынужден напомнить себе, что он – мститель, и не должен отвлекаться от цели… Но последней мыслью все равно стало:
«Они точно любовники… Как мы с Итачи…»
И Саске заснул с улыбкой.


В следующий раз Саске разбудил непонятный треск, который, правда, вскоре стал вполне понятным.
Блондин, сходивший с ума от скуки, решил посмотреть, чем таким интересным занимался напарник. Ну, вот и посмотрел… Теперь одна из деталей лежала на столе в виде груды щепок, а Дейдара стоял над ней и чесал в затылке.
- Мда… - пробормотал он, - чувствую, что сегодня вечером мы таки будем выяснять отношения… Ну почему эта деревяшка оказалась такой хлипкой?! И вот это – искусство? – Блондин презрительно уставился на обломки. – Нет уж, увольте! – И добавил после небольшой паузы: - Но Сасори все равно разозлится.
От нечего делать Дейдара вынул из сумки немного глины и начал лепить некую абракадабру на тоненьких ножках. Не для взрыва, а просто так, для души. Когда неизвестный науке зверь был завершен, блондин водрузил его на стол рядом с горкой щепок и победно уставился на творение рук своих. Он так увлекся, что не заметил, что Саске уже битый час наблюдает за его манипуляциями.
- Вот это настоящее искусство, Сасори-сан! – воскликнул он с жаром. – Настоящий шедевр! И что примечательно: даже если я ударю по нему кулаком, но не рассыплется в порошок и не развалится на части! Он станет куском глины, из которого можно творить снова! – Потом мальчишка слегка нахмурился и пробормотал: - Нет, про то, что кулаком, лучше не говорить, а то Сасори меня с пристрастием спросит, как погибла его деревяшка… Не надо его так расстраивать. Нет, ну я же не нарочно, честное слово! Может ее вообще спрятать? Вдруг он забудет?..
Саске лежал и улыбался во весь рот. Блондин оказался презабавным, как он и предполагал. Несколько позже мальчик одернул себя и спрятал улыбку. Теперь ему все чаще приходилось напоминать себе, что он мститель. В его душе снова словно боролись два человека, и Саске чувствовал, что тот ребенок, которого он так и не смог уничтожить все эти годы, крепнет и справиться с ним становится все труднее. Мальчик всерьез опасался, что в решающий момент его рука может дрогнуть.
«Нет! Этого не будет! – решительно подумал младший Учиха, вспоминая четыре года одиночества. – Я отомщу тебе, Итачи. То, что ты сделал, было слишком больно. Ты не сможешь оправдаться на этот раз».
Внезапно раздались шаги в коридоре. Саске немедленно захлопнул глаза и весь обратился в слух. Иногда интересные вещи можно услышать из уст отпетых преступников. Но, тем не менее, мальчик раздраженно подумал: «И ходят, и ходят! Задолбали, честное слово!»
Дейдара тоже услышал, что кто-то приближается, и насторожился. Снова его рука извлекла глину из сумки, но на этот раз рты на ладонях стали тщательно пережевывать ее, смешивая с чакрой. Блондин готовился к встрече гостя. Дей смутно представлял себе татарина, но знал, что тот непременно плохой, и был уверен, что незваный гость окажется хуже.
Как только дверь начала открываться, к ней устремились десятки глиняных паучков. Они бесшумно опустились на спину и плечи вошедшего и незамеченные устроились там, ожидая приказаний. Дейдара в свою очередь расслабился и, усевшись на жесткий стул Сасори, начал беззаботно махать ногами.
- Каким ветром тебя сюда занесло? – весело поинтересовался блондин, глядя на застывшего на пороге Кисаме. – Эй, дверь-то закрой!
- Боишься сквозняка? – ухмыльнулся он, закрывая за собой дверь.
Этот голос Саске узнал сразу. Душный страх из детства мазнул по сердцу липкими щупальцами, но мальчик решительно его прогнал. Хватит, выросли, больше не страшно.
- Да, наверное, Сасори-сан правильно меня ругает за то, что я хожу босяком. Ты себе не представляешь: только чуть где дунет – сразу валяюсь с температурой!
- Не заговаривай мне зубы! Оскалился Кисаме.
- Ага, твои зубы попробуй-ка заговори! – Чуть обиделся Дей. – У меня на них говорилки не хватит!
- Где Сасори?
- Нету! – блондин все еще играл в обиду. – Был, да весь вышел! И вообще, какого дьявола вам всем от него надо? Если ты не в курсе, то Сасори занят! Поищи себе кого-нибудь еще! Ммммм… Дай-ка подумать… Как тебе Зецу? А что, вполне приличная для тебя партия! Вы будете шикарно смотреться вместе: синий и зеленый цвета удивительно приятны для глаз!
- Заткнись! – Если блондин развлекался, то Кисаме потихоньку зверел. Причем взгляд его был прикован исключительно к лежащему Саске. – Значит, кукловода нет? Прекрасно! – Синелиций рванул к операционному столу.
- Стой, где стоишь! – В голосе Дейдары звякнула сталь. – Еще одно движение, и я сделаю из тебя конфетти. Думаю, Зецу давно не ел рыбы.
Кисаме только сейчас заметил на себе творения скульптора.
- Остынь, Дей, - он остановился на полпути, и заговорил гораздо мягче. – Послушай, отдай мне мальчишку! У нас с ним старые счеты!
- Хм… старые счеты? – Блондин изогнул бровь. – А ты уверен, что Саске-кун о них знает?
- Мне плевать! Достаточно, что я знаю!
- Во-первых, ни один юрист в мире с тобой не согласится, а во-вторых, неужели ты решил, что если Сасори-сана нет, то ты можешь творить в его мастерской все, что хочешь?! У него тут очень хрупкие вещи, между прочим! И одна от твоих воплей уже сломалась! Представляю, как он на тебя рассердится! – Дей сладко улыбнулся.
- К черту! – вспылил Кисаме.
- Кого? Сасори-сана? Ему так и передать?
- Дейдара, не пудри мне мозги! – Синелицый побледнел от ярости. – Что тебе этот мальчишка?
- Мне – ничего! – Честно ответил Дей. – Только одна маленькая загвоздка. Видишь ли, Сасори-сан попросил меня присмотреть за парнишкой, пока он не вернется. Тебя, кстати, он запретил подпускать к нему на пушечный выстрел. Так что, боюсь, сотрудничества не получится. И прошу заметить, что я и так уже пошел тебе на встречу, позволив так долго таращиться на маленького Учиху!
- Ах, да! – скривился Кисаме. – Я совсем забыл, что ты у кукловода вроде собачонки.
- Ты напрасно стараешься меня обидеть, - спокойно ответил блондин. – Мне плевать, что ты там обо мне думаешь. Сасори-сан позволяет мне быть рядом, и за это я буду делать все, что он скажет. – Дей прищурился. – Ну как, уловил разницу между нами?
- Пошел к черту! – Крикнул Кисаме. – Это все из-за мальчишки! – Он бросил злой взгляд на Саске. – Этот щенок вечно стоит у меня на пути! Я убью его! Итачи-сан мой, и я не отдам его этому сопляку!
- Нет, - всплеснул руками Дейдара. – Я сейчас расплачусь! Надо срочно снимать фильм. «Страсти по Учихе»! Ты будешь в главной роли. Я уже вижу афиши: «Премьера! Изнанка преступной организации! Любовь в перерывах между убийствами! Негодяи умеют любить! Душещипательная мелодрама! Не пропустите!» - Потом блондин посерьезнел. – Позволь поправить тебя, Кисаме. Итачи никогда не был твоим. Прочувствуй: ни-ког-да. Не выдавай желаемое за действительное. Более того, могу тебя заверить, что твоим он никогда не будет. Даже если ты сейчас свернешь мальчику голову. Учиха тебе глотку перегрызет, и ты это знаешь. Смирись и пытай счастья в другом месте. Вариант я тебе предложил. Неплохой, кстати. А тут тебе ничего не светит.
- Как вы все спелись, я смотрю! – Голос Кисаме истекал злостью. – Ничего… ничего. Все равно будет по-моему. Итачи-сан будет со мной, а этого гаденыша я сотру в порошок. Доведу миссию напарника до конца.
- Это без меня! – Дейдара поднял руки вверх. – Да, и мелко очень не три, у Лидера-самы аллергия на пыль. – Блондин с хрустом потянулся, а потом холодно сказал: - А теперь проваливай, дорогой друг. Мне давно хочется устроить большой БАХ, так что ты очень рискуешь, давая мне повод.
- Ты пожалеешь, Дей, - прошипел Кисаме, пятясь к двери.
- Я уже в панике. Нет, правда! Все, пошел вон.
Глиняные игрушки сползли на пол, когда разъяренная рыбина скрылась в коридоре.
- Едрен батон! Ну ей-богу в лифте родился! – Дейдара резко захлопнул дверь. – Блин, устроил мне тут сцену ревности! Пусть Учихе выговаривает, придурок! Тоже мне, герой-любовник! Интересно, он себя давно в зеркало видел? Когда там у него день рождения? Надо подарить – пусть полюбуется на свою редкую красоту! Тьфу, урод, вывел таки!
Дейдара метался по мастерской, как тигр в клетке. А за ним по пятам перемещалась целая толпа глиняных смертников, которых он так и не пустил в ход. Саске, открыв один глаз, наблюдал за этой слегка истеричной процессией с все возрастающей симпатией. Блондин определенно ему нравился. Открытость и непосредственность. Мальчик улыбнулся, когда Дей внезапно поднял одного паучка с пола и внимательно на него уставился.
- Знаешь, что… - задумчиво произнес он, разглядывая свое творение, - иди сделай нашей рыбке какую-нибудь гадость. Мелкую-мелкую. А мне будет очень приятно, потому что эта свинья не уважает Сасори-сана.
Паук послушно скрылся в щели под дверью, а Дейдара на сей раз глубоко задумался о том, кто же все-таки Кисаме: рыба или свинья? По логике – свинья. Но блондин решил, что сейчас он слишком зол, чтобы быть беспристрастным, поэтому оставил этот вопрос.
Заняться было решительно нечем. Поэтому Дей прибег к последнему средству. Он выдвинул стул кукольника на середину мастерской, забрался на него с ногами и, уставившись на лежащего Саске, громко попросил:
- Поговори со мной!
До этого момента мальчик был уверен, что хорошо притворяется. На всякий случай, он решил пока не отзываться.
- Ну, что тебе жалко, что ли? – расстроено протянул блондин. – Ты давно не спишь, мог бы хоть поздороваться. Элементарные правила вежливости! И чему тебя только учили? – Кажется, Дей обиделся.
Саске, пока так и не решивший, как ему относиться к блондину, предпочел бы еще понаблюдать. Он уже придумывал, что бы такое сказать, как Дей опередил его.
- Ну и ладно! – Обижаться долго Дейдара не любил, тем более из-за таких пустяков. – Тогда я с тобой поговорю! – Идея ему понравилась, и он снова воодушевился. – Ты можешь притворяться дальше, сколько влезет, если тебе так больше нравится. Хотя Итачи мне рассказывал, что ты общительный. Ладно, не хочешь говорить – не надо. Так вот. С чего бы мне начать? – Дей на минуту задумался, а потом заговорил снова. – Да! Давай поговорим об искусстве! У нас будет светская беседа! Ты потом посмотри на мои произведения! Уверен, что ты найдешь их очаровательными. Но это далеко не все! Искусство не терпит статики! Это вспышка! Мгновение!! Взрыв!!! Только в этот момент оно обретает настоящую силу! Ты не согласен? Все старания, все труды – для этого ослепительного мига! БАХ! И ты приобщился к прекрасному!
- А Сасори-сан меня не понимает, - пожаловался блондин после небольшой паузы. – Он любит распинаться на тему, что искусство должно быть вечным и так далее. Так носится со своими марионетками, что сил нет! Причем куклы у него все страшные на редкость! Ну, кроме одной… - Дейдара не стал уточнять, какая именно. – Знаешь, у него тут была одна… Это просто кошмар, хоть всех святых выноси! Меня чуть инфаркт не хватил, когда я ее увидел! Ты себе не представляешь, какая страшная. А потом пришли девчонка, из Листа, кстати, - Саске едва заметно поморщился. Он предпочитал не вспоминать деревню. – И бабка Сасори-сана. И они порвали эту страшилку на сувениры. Я был так им благодарен! Да я бы им памятник поставил, только вот Лидер-сама не оценит, наверное… Нет, ну просто ужас была куколка! Наш Кисаме, по сравнению с ней, просто конфетка!
Саске слегка опешил от обилия ненужной информации, но блондин ему окончательно понравился. Он, как чукча, что вижу, то пою. С ним должно быть легко, не то, что с братом, у которого ни лицо, ни голос ни черта не выражают!
«Не только с братом, - подумалось вдруг. – У тебя теперь тоже такое лицо, Саске-кун».