Граф Роланд… Ты идешь за своею звездой.
Уже осень свернула холодные крылья дождя,
Уже близко зима. Ну давай вернемся домой.
Только губы, покрытые пылью, шепнули: «Нельзя»

Пусть в родной стороне выстилает дороги снег,
И кружится в клубах метели холодный блеск…
Только Карл приказал… И далекий желанный брег
Затмевает горячий от солнца священный крест.

Граф Роланд, ну давай вернемся домой,
Сколько можно играть с миражами в пыли огня?
Там мы вдосталь напьемся с тобою воды живой.
Только в серых глазах бесконечная ночь – Нельзя.

Граф Роланд, слышишь ли перестук подков?
Кто нам скачет навстречу, скорее, мой друг, взгляни.
И не слушай, Роланд, как славит твой враг богов,
Может это всего лишь вести с родной земли.

Граф Роланд, как твое побелело лицо…
И сжимает рука в перчатке тревожный рог.
Шепчут губы последнюю песню Творцу.
Смерть сегодня сама явилась на наш порог.

А в родной стороне по весне зацветут цветы,
И пастуший рожок запоет тише и нежней.
Только пение птиц и сиянье солнца – пусты,
Ибо граф мой Роланд спит навечно среди камней.

table border="0" style="width: 400px; border: 1px solid #EEEEEE;">Твой идеальный спутник... - Уверенный в себе лидерКрасивый, загорелый, привыкший командовать, он сразу вызывает уважение. Рядом с ним ты чувствуешь себя в безопасности. Тебе приятно, что он относится к девушкам, как к малым детям. Он эгоист и может полюбить только ту девушку, которая восхищается им. При этом он искренне считает, что на все готов ради нее. Однако бесполезно требовать от него безупречной верности.Пройти тест

Помоги этому посту завоевать весь мир,скопируй его себе в дневник:)
Итак!


"ВЫ ОСТАВЛЯЕТЕ КОМЕНТАРИИ, А Я:

1.Говорю, какие ассоциации у меня вызывает ваш основной аватар.

2.С каким запахом вы у меня ассоциируетесь.

3.Каким цветом у меня отображается в мыслях Ваш ник-нейм.

4.В каком фильме или книге я сделала бы вас главным героем.

5.А вы за это постите такую же игрушку у себя в дневнике."

Я говорю… На пороге Осени…
Она смеется, холодными каплями разбрызгивая искры своего смеха на лица людей. Хлопает серыми крыльями.
Осень никогда не плачет, ей не о ком грустить, незачем страдать. Холодные капли остаются поцелуями на коже, она робко улыбается улыбкой Вечно Первой Любви.
Она снисходительно-рада тому,кто умеет слушать, но более – тому, кто может петь вместе с ней. Ветер перебирает струны, бьет в гулкие барабаны дождя и отзывается мелодией органа.
Осень… Я слышу…Я люблю.

Adsum,услышь же, Господь всемогущий –
Волей твоей я целитель и лекарь.
Волей Твоей прозреваю я души.
Domine,Adsum,Пред силой и светом.
Зри меня, Боже, лишь волей твоею
Властвую я над умами заблудших.

Не оставь меня, Боже, в трудах моих,
Ниспошли сыну мудрость и знание,
Чтобы смог я по зову служить тебе
На творение ли, на заклание,
Как заповедовал ты
От начала времен…

«И сказал мне Господь Пресветлый:
Ты чадо мое, я избрал тебя в дар всему роду людскому.
Душу твою до мига рождения,
До сияния солнца на небосклоне,
Я отметил знаком Творения,
До скончанья времен и мира.
Ты – моя Исцеляющая рука,
Мощь моя, коей я возвращаю жизнь,
Через меня ты познаешь великий дар,
Темные тайны земли, лесов и долин.
Через дары мои ты познаешь любовь,
Ту, что питаю с Создания к роду людей,
Ту, что питаю к тебе: облегчай же боль,
Каленым огнем души изгоняй болезнь,
Страданья развеивай сном.
И тайны Мои в сердце храни как клад
Ибо они – святыня в твоих руках.
Тайны же сердца чужого не вызнавай,
Если по доброй воле тебе не откроют их.
Да будут руки твои чисты – исцеляй,
Да будет душа чиста – прикоснись
И даруй покой
Милосердной рукой
Целителя…»

Adsum, Domine.Господи, здесь я.
Все дары мои – к твоим ногам.
Приклоняюсь в смирении.
Всего сущего ты творец,
Безраздельно над светом и Тьмою –
Пресветлый венец.
Adsum Domine – все по воле твоей.
Adsum Domine – жизнь моя, служенье тебе.
Весь мой дар из твоих ладоней.
Укажи же мне путь, Domine
Дабы не оступиться на скользкой тропе.
И охрани от всякого искушения.
Дабы Силой своей я служил тебе,
Дабы не запятнал Служения.
Adsum Domine…

В колонках играет - Gackt - Vanilla

Испания,Испания...Испания! Давно я так хорошо не отдыхала.Такое впечатление, что кусочек своей души я все таки оставила там,хотя и старалась этого не показать, чтобы не расстраивать девченок.
Viva Enforex,viva Espana!
Девченки, я вас всех люблю!


Слева на право:Даша,Лиза(Одинокая_Лиса),Катя,Даша

Знаете, когда мир был юн, а человек еще не пробудился где-то в древних морях и океанах, множество существ, больших и маленьких, злых и добрых, населяло нашу планету.

Случилось так, что в начале времен, в глубине девственного леса, который теперь не отыскать не одной ученой крысе земных университетов, жил совсем еще юный эльф. Имя его было Эле. Это сейчас эльфов называют длинными благозвучными именами, а на заре времен все было куда как проще. Эле мечтал, чтобы однажды его полюбила самая красивая в мире девушка, и они жили бы вечно под зеленым покровом леса.
Одним туманным и холодным утром эльф шел вдоль звонкого ручья и насвистывал веселую мелодию, которую недавно подслушал у дрозда, свившего гнездо над его жилищем. Неожиданно нежная песня коснулась его слуха, а затем он увидел и призрачный хоровод на поляне. Эле хотел взглянуть поближе на танцующих, но дриады на поляне едва заметив его или обратились гибкими ивами или разбежались. Лишь одна из девушек по-прежнему недвижимо стояла у воды, и, казалось бы, не видела его. Ее волосы были цвета весеннего меда, и она разительно отличалась от своих черноволосых подружек, потому что дриада это была душой редкого дерева Алатар, из молодых побегов которого эльфы делают свои свирели.
С тех пор молодой Эле потерял покой. Часто он странствовал по берегу того ручья в глубь леса, тщетно надеясь отыскать заветную поляну и повстречать дриаду, столь полюбившуюся ему. Он чахнул на глазах, словно снедаемый болезнью, все реже наведывался в свой маленький дом, который некогда холил и лелеял для будущей своей невесты.
О
днажды в своем странствии заночевал он у старого дуба. Это было величественное могучее дерево, но видно было, что срок его близок. Эльф приветствовал почтенную дриаду, живущую в нем, вежливо попросив крова на ночь. И пожилая женщина явилась ему под утро, в благодарность за вежливость, поведав ему, где искать возлюбленную.
- Но помни,- сказала старушка благодарному эльфу, - что остаться с ней ты сможешь, только став таким же, как она, но для этого нужны особые знания, которыми я не обладаю. Иди на закат три дня и три ночи, и ты придешь на древнее капище Старых Богов, там живет Полынная Дева. Она мудрейшая из нашего народа, сможет поведать тебе, как завоевать сердце возлюбленной.
Эле шел ночи и дни, не смыкая глаз, и с восходом четвертого дня достиг разрушенного храма, сложенного из серого замшелого камня. И вышла ему на встречу Полынная Дева, и назвалась Ниенной. И была она столь величественна в скорби своей, что юный эльф склонился перед ней.
- По кому плачешь ты, Одинокая? – вопросил он.
-Плачу я по тебе, господин мой, ибо не знаю, принесет ли тебе радость мое лекарство.- И она протянула ему флакон с жидкостью, похожей на хрустальную росу своей чистотою.
И вновь он шел много дней без сна, и путь его лежал к Сердцу Леса, туда, где на серебряном троне сидела царица Алатар.
По ступеням из лунного света он вошел в Медовый зал и опустился на колени перед троном прекрасной царицы. Он говорил ей о своей любви, и о том, что готов на все, лишь бы заслужить хоть каплю взаимности. Но Алатар отказала ему, ибо сердце ее было похожим на кусок камня и чувствовать не могло. Эле, ослепленный горем, выбежал из зала и бросился сквозь лес прочь. На одинокой поляне, озаренной звездами, упал он лицом в траву и долго плакал.
- Воистину, права ты была, Владычица Ниенна! Не принесло мне счастья прозрение, пусть принесет мне хоть забвения твой эликсир.- И он выпил до дна жидкость из флакона Одинокой. И замер, обратившись в древо с серебряной кроной и листьями, поющими на ветру. И он не слышал уже шагов Полынной девы, мягко ступающей по траве.
- Воистину, любовь бывает жестокой. – Произнесла девушка, склонив пепельноволосую голову. Дерево ответило ей согласным шуршанием листьев, а по гладкой коре скатилась капля росы, как слеза. – Не надо плакать, время лечит раны. – Ниенна коснулась дерева рукой. – Я помню… Я помню, ученица моего брата звалась так, Ниеннах. Пусть это будет и твое имя тоже.
Ветер донес до нее слабый запах полыни и отголоски тихой песни…

Капля крови в эликсир бессмертия.
Кровь единорога серебристая.
Его вкус похож на вдохновение,
И немного на вино игристое.

Капля крови в эликсир забвения.
Человека крови темно-алой.
Он, похожий вкусом на прощение,
Вкус воды напоминает талой…

И мягкий шепот исчезающей богини:
- Я так и знала…

Забытый в дымке воин супостата,
Ушел твой полк, а ты остался здесь.
И лишь с кровавой родины заката,
Ворон несет нерадостную весть.

Война прошла, ты никому не нужен,
Где коронован истинный король.
Но ты идешь, истерзан и простужен,
Вселять в сердца сомнения и боль:

«Победа наша, пэры и милорды?
Мы победили? Что же выиграл я?
Я воин был, свободный, верный, гордый…
А ныне же взгляните на меня!

Я вам противен. Нет, не отвернитесь
Те, кто из бальных залов бой вели.
Вы, юный ангел, Аполлон и витязь,
Меня на муки ада обрекли.

Кто, кто же вы? Владыки? Фараоны?
Чтоб ни во что не ставить боли стон,
Чтобы бросать на пики легионы,
За смех и благосклонность ваших донн?»

Но воронье кружит над древней башней,
Где раньше бились стяги на ветру.
Прежний король, могучий и бесстрашный,
Тем вороньем приговорен к костру.

Так вот за что велась война до крови!
За дальних стран агатовый венец!
А ты – то думал, за любовь и совесть.
Вот идеалов символ и конец…

Ты на себя взгляни – урод, калека,
Но, облачив в доспех могучий стан,
Слушай меня: «По праву человека
Судьбу и смерть ты выбираешь сам».

Так и сражайся не за то, что было.
И не за то, что будет впереди.
А лишь за то, чтоб Вера не остыла,
Огнем пылая в пламенной груди.

Старайся победить, Посланник Света.
Но, проиграв, не кланяйся венцам.
Помни одно: «От века и до века
Судьбу и смерть ты выбираешь сам».

Акколада

Линия первая

*Тихо*
Скорбный лик господень здесь
В тени над алтарем,
И Гавриил, благую весть
Принесший с новым днем.
Мне белый плащ на плечи лег,
Но нет молиться сил,
Ведь слышит милосердный Бог
И тихое «Спаси…»
*Обреченно*
О, видит вечный небосвод,
Мне оказали честь!
Но плачет колокольный звон
На мой могильный крест.
Я завтра с первою зарей
Уйду в далекий путь
Чтоб знаки проклятых Святых
На алтари вернуть.
Но смутно страшен первый шаг
В означенном пути…
*С молитвой*
Господь, ты свят, Господь, ты благ,
Услышь мое «Прости…»



*Бесстрастно*
Когда скала, как будто грязь,
Разверзлась под ногой,
И черный конь, порвав упряжь,
Упал в поток седой,
Я проклят ад и небеса,
И весь подлунный мир.
*Крик*
Господь, мой идол и кумир!
*Тихо*
А на щеке – слеза…
Я не желаю умирать,
Ведь жизнь - бесценный дар.
Но остается лишь кричать
На зубьях серых скал.
И даже черная вода
Мне причиняет боль.
Но там, на западе, звезда.
Спасайтесь, мой король!

*С надеждой*
Наверно, ангел надо мной
В тот час простер крыло,
Но разминулся я со мглой,
И отступило зло.
Иль тот отверженный Святой,
Чей поиск стал моим,
Меня от зубьев бездны злой,
От смерти охранил.

*Мрачно*
Скорбящий лик господень здесь
И ангелов чета.
О, эта дьявольская месть,
Проклятая черта!
Король мой мертв, а брат его
Взошел на светлый трон.
О, демоны из черных нор
И светлый небосклон!
Я богохульствую? И пусть!
Отверженный Святой,
Развей мою пустую грусть,
Яви мне облик свой.
Скажи мне, сгинул ли король
В извивах бурных вод,
Или тиран залез на трон
Совсем не в свой черед?
Иль злыми чарами обвил
И жизнь, и день, и ночь,
Что даже лорды-Дерини
Не в силах превозмочь?


Линия вторая.

Морган:
Нет, ты пойми, я не могу
Все бросить и уйти.
Может от правды я бегу
И их уж не спасти,
Но возвращаться ко двору
И ждать расплаты час,
Безвольно руки опустив,
Хотя остался шанс…
Рыцарь:
Я знаю эту злую боль,
Она стесняет грудь,
Сожмет тисками горло вдруг,
Так, что нельзя вздохнуть.
О да, я знаю эту боль,
Она лишает сил,
Но, будь он хоть сто раз король,
Его уж не спасти.
Морган:
И все ж, пока надежда есть…
Нет, я не отступлю!
Негоже клятву нарушать
Живому королю!


Линия третья.

Келсон:
Какая тьма… Я умер? Нет?
Над головой забрезжил свет.
Дугал:
Я рад, что ты очнулся, друг.
Он странно улыбнулся вдруг.
Дугал:
Хвала тебе, Пресветлый Князь!
Отец и Морган ищут нас.
Я чувствую, они в пути.
Вставай, нам надобно идти.
И мы, превозмогая боль,
Пошли пещерою сырой
Туда, откуда виден свет.
Я то впадал в забытье, бред,
Или сознание терял,
Но свою слабость я смирял.
Только к концу второго дня
Силы оставили меня.

Они нашли нас… О, мой бог!
Спасибо, я не одинок.
И я забыл про боль и страх
В могучих Моргана руках.
И боль исчезла в тот же миг.
Келсон:
Спасибо, герцог Аларик.
Сквозь навалившуюся тьму
Я улыбнулся бы ему.
Он на два шага за спиной,
Всегда за мной, всегда со мной.
И вот – из бездны вырвал вновь.
Что это, если не любовь?
Улыбка, золото венца…
Почти отец, вместо отца…

Я пришла...Откуда? Из Тьмы Изначалья,
Там, где звезды. Где Музыка, Жизнь и Пламя...
Я не знала в то время что будет с нами,
Я не знала, что сменится смех печалью.

Я выбрала Имя, но кто же скажет
"Пред Артой и Эа, Путь твой избран"?
А в небе безмолвном - звездные искры...
Мне это так нужно, не слово даже...

Зачем же тогда нас Единый создал?
Чтоб уничтожить в своем не-Свете?
Но теперь, похоже, спрашивать поздно,
Спрашивать поздно, ты не ответишь.

А смерть... Так близко ее дыханье.
Даже не смерть, а печать забвенья.
Кто-то прошепчет слова прощанья,
А кто-то примет как исцеленье...

Сейчас я умру. Не проснусь со всеми,
Они изменились. Ты не узнаешь.
А Намо чертогов услышат стены
Два слова всего. Не прощу. Im fae.

В оковах не-Света дрожит планета.
Я погружусь в непроглядный мрак.
Скажи, я прошу тебя, только это...
"Пред Артой и Эа... Да будет так."

Похоже, разучившись рисовать,
Я позабыла все, что было ране.
Прощать, спасать, мечтать и забывать
Я не могу, живет зараза в ране.

Занозой обозвать любовь нельзя,
Скорей клинок, отравлено-холодный.
И лишь на миг глаза закрою я –
Крадется зверь, жестокий и голодный.

Со зверем совладать бы я смогла,
И вытравить бы яд могла из раны.
Но для меня не милосердна мгла,
И сердце бьется учащенно странно.

Озноб колотит всю, из глубины,
Из недр души наружу что-то рвется.
«Скажи ему! Скажи, скажи, скажи!»
Быть может, его сердце отзовется.

Зачем ты отравил мою любовь?
Зачем измучил ты мою надежду?
«Отрава за отраву, кровь за кровь.
Страдай же ты, как я страдала прежде» -

Так говорит мой мозг, ему видней.
Но почему-то, я ему не верю.
Скажи лишь только – я тебе нужней.
Скажи это и я отдамся зверю.

И пусть твой яд сожжет меня дотла.
Я гордая. Я знаю, непохоже.
Скажи лишь только – любишь ли меня.
Любовь – убьет, но неприятье – тоже…

Горький дым недокуренных сигарет.
Ностальгии холодный печальный взор.
Ты не маг и не эльф, и проигран спор,
Но ты ждешь, что однажды придет рассвет…

Он придет, непохожий на тех, что ты
До него встречал в сигаретном дыму.
Он придет, понятный лишь тебе одному,
Как прекрасный и пламенный свет звезды.

Ты всегда был странным и ты верил в то,
Что где-то за гранью – другие миры,
И ты сам – частица изначальной игры.
Но смеялись друзья и превращались в врагов.

Ты шептал про себя, что им не понять,
Им компьютер ближе, чем волшебный меч.
И ты снова читал, не жалея свеч,
А потом, забываясь, курил опять.

Ты остался ребенком, судьбу поправ,
Безнадежно ждал свой волшебный шанс.
Ты не слушал тех, кто говорил – обман,
Но в тайне боялся, что ты не прав.

Ты сидел у окна, и ты писал стихи,
О сломанных крыльях и песне звезд.
Заливался вином под беззвучный тост:
«О, Небо, почему все они глухи?!»

А потом ты боялся, что дрогнет рука.
Но яд тек медленно, словно кровь.
Стоит только дрогнуть, и будешь вновь
Себя проклинать, что не мертв пока.

Боялся насмешек над тем святым,
Что ты сохранил в суете земли.
Ты видел мечту в сумрачной дали,
Покуда рассвет не рассеял дым.

А после, дрожи не дрожи – все равно,
Ты сделал выбор и сделал шаг,
Мечтатель, блаженный или дурак?
И нам всем узнать это не дано.

Нашел ли ты эту грань миров?
И кто там ты – магик или герой?
Не смог быть счастлив жизнью земной,
Так будь же счастлив с других даров.

А страшный яд тот ты пить не стал.
Все, что в твоем сердце – прочту по глазам.
Здесь яда не нужно, ты умер сам.
Ведь ты же об этом всю жизнь мечтал?..

Черные крылья, черные перья…
Будет и ветер, да бури хотелось.
Кто-то невидимый скрылся за дверью,
Вновь, в кандалы, заковав мою смелость.

Только ему невдомек, я-то знаю,
Что не боюсь преждевременной смерти.
Я каждый день, каждый час умираю.
Бури не будет, а ветру - не верьте.

Ветру не верьте, он тоже бродяга,
Вор и торговец полученной силой.
Где-то играет разорванным стягом,
Где-то цветы шевелит над могилой.

Черные крылья, черное сердце…
Рвется, откуда не знали возврата.
Черные крылья, черное тельце
Бабочки, к пламени льнувшей как к брату.

Черное сердце, белые дали,
Как силуэт, нарисованный краской.
Как позабыть, как мы прежде летали,
Солнце ждало нас с отеческой лаской?

Белые дали и горькие слезы…
Горько познание вечной разлуки.
Как наркоманка с превышенной дозой,
Бьюсь, каждый миг, умирая от муки.

Как ускользнуть и упасть в забытье?
Черные крылья, черные перья…
Черное сердце…Я помню, мое,
Спрятано там, за невидимой дверью.

Откуда начинается судьба?
С воды ли, убежавшей без следа?
С снежинки ли или осколков льда,
Растаявших у Бога на губах?

Здесь от рассвета мира на закат
С вершины открывается обзор.
От запаха вершин Эфель-Дуат
И до отрогов темно-Синих гор.

Булыжники с подножья Амон-Лав.
Осколки серебристой Амон-Хен,
Века назад великий Аргонат
Распался камнем, изойдя на тлен.

А ты стоишь... Стоишь за годом год,
Хоть знаешь, что он больше не придет,
Безжалостное время смыло след
И кроме нас Эллери больше нет.

А ты стоишь... Стоишь за веком век,
Столь долго, сколь не помнит человек.
Хоть знаешь, что остались только мы.
Лишь ты и я, Дети великой Тьмы.

Здесь от рассвета мира на закат
С вершины открывается обзор.
От запаха вершин Эфель-Дуат
И до отрогов темно-Синих гор.

И башня Тьмы над маками Хэлгора,
Да имя позабытое - Аноррэ.
Моя могила с рунами Кертара -
"Пусть Тьма хранит Аноррэ Аватара"

В колонках играет - Ария
Настроение сейчас - Лень

Дневники Аэ-Сайи

«Сегодня мой король принял у себя посланника из гномов. Посол прибыл в закрытой повозке с ларцом черного дерева. О чем они беседовали в течение четырех часов никому неизвестно. Я попыталась расспросить стражей на воротах и у тронного зала, но никто не знает ничего, кроме того, что посланник прибыл от короля гномов рода Лхор и зовут его Ори.
Я приказала удвоить наряды и собралась отойти ко сну. Через два часа его величество приказал собраться в тронном зале мне, Первому магу и Первому воину. Нам было наказано в полночь дня Середины лета пройти тайными туннелями гномов и навсегда похоронить во льдах Кайерских ледников ларец, привезенный гномьим посланником. И затем описать в трактате место, время и ритуал захоронения Короны Начал, величайшей драгоценности гномов со времен Становления».


Аноррэ Аватара

До назначенной мной встречи в трактире оставались считанные часы, когда вдруг запыхавшийся дежурный маг принес мне срочный вызов от Командующего. Этот немолодой уже мужчина восточных кровей, конечно не столь выраженных, как, к примеру, у Ватари, командовал службой Разведки уже много лет, и настоящее его имя затерялось где-то в прошлом. Это было не принудительное обезличивание, как к примеру у эльфов, где Первый маг и Первый воин лишаются своих имен после вступления в должность, а просто привычка. Так этот человек и получил свое имя-звание – Командующий.
Но, что-то я отвлеклась от основной линии. Получив вызов, я не замедлила на него явиться. Причем пиетет и уважение к начальству тут абсолютно не причем. Просто по зрелом рассуждении я решила, что чем раньше Командующий получит от меня то, что хочет, тем быстрее он оставит меня в покое.
Цок-цок. Какой противный звук! Туфли на высоких каблуках злобно цокают по мрамору пола. Дворцовые порядки просочились даже в святая-святых разведчиков – Залы Вечности . Сменная обувь, подумать только!
Цок-цок. Начиная тихо звереть, я скинула порядком надоевшие туфли и решила, что успею преодолеть этот коридор до того, как кто-нибудь увидит капитана Аватара в столь неприглядном виде.
Сзади послышалась громкая и изощренная ругань, и мимо меня пролетел кто-то из молодых разведчиков с папкой бумаг подмышкой. Беда заключалась в том, что, вылетая из-за угла, он зацепил и меня. От неожиданности я выпустила из рук свои пыточные колодки, и они заскользили вперед меня по гладкому мраморному полу. А через секунду я поняла, что сама скольжу по полу в том же направлении. Затормозить уже не представлялось возможным, и я просто зажмурила глаза перед тем, как вписаться в тяжелую дубовую дверь кабинета Командующего.


Моро

Восторг и полный сюр! Картина маслом.
В ожидании Командующего и Ано я уже успел закурить и даже немного выпить, но от бокала вина не бывает таких галлюцинаций. Такое и с полкило травы не привидится.
В приоткрытую дверь влетела туфля. Сначала одна, а затем и вторая. Обычные женские туфельки на каблуках, но, я клянусь, если бы обувь могла улыбаться, эта улыбалась бы не хуже Аэ-Лайона после пьянки. Через секунду дверь вздрогнула и распахнулась так, что с потолка начала осыпаться штукатурка.
Для того чтобы осознать, кто пришел, мне потребовалось секунд двадцать, не меньше. Тупо глядя в пустоту за открывшейся дверью, я лениво перебирал в уме возможные варианты, начиная с привидений и заканчивая землетрясением и прочими катаклизмами. В какой-то мере это действительно было катаклизмом. Из ступора меня вывел тихий стон и такой оборот речи, что даже у меня, прослужившего 5 лет в действующей армии, повяли уши. Медленно опустив глаза вниз, туда, где уже стояли предметы чьей-то обуви, я тут же догадался, кому они принадлежали. С пола, живописно присыпанная побелкой и со здоровенной шишкой на лбу, поднималась Аноррэ Аватара.
- Ано, с тобой все в порядке? – не спросить было невежливо, хотя и ежу понятно, что когда все в порядке, так не ругаются.

Через час я и Аноррэ, наконец, предстали пред светлыми очами Командующего. Ано все еще прижимала ко лбу серебряную ложку, найденную кем-то из стражи. Командующий сделал вид, что не заметил осыпавшейся штукатурки и треснувшей двери (Черт! Я всегда знал, что у Ано железная башка, но чтобы треснула артефактная дверь!).
Он подозвал нас к столу и указал на какие-то манускрипты, с величайшим тщанием разложенные в одному богу ведомом порядке.
- Вы знаете что это? – Судя по тону вопроса, должны знать. Вот только ничего мне не напоминают эти аккуратные эльфийские закорючки. Вот Аэ-Талион точно узнал бы, он вообще двинутый был на тайной эльфийской магии. Собственно и должность его сейчас – Первый маг, это тебе не хухры-мухры.
- Ну-ка, дайте-ка мне посмотреть. – Ано выхватила из под носа у Командующего засаленные листочки. – Вот это, - она указала на бумажку, покрытую иероглифами, - «Сказки и легенды народа гномов», третий класс, вторая четверть. С тем же успехом, но много большим интересом я могла бы, к примеру, изучать «Песни и пляски горных троллей» - Командующий хмыкнул, выражая свое неудовольствие столь радикальной оценкой. – А это, - продолжила Аноррэ, указывая на бумажку в чуть лучшем состоянии и покрытую вязью эльфийских рун, - птица уже совсем другого полета. Если я не ошибаюсь, это отрывок из дневников Аэ-Сайи. Была среди эльфов такая чернокнижница, лет сто назад. Лично с ней знакома не была, это лучше Аэ-Талиона спросить, но все же… Литературный раритет, между прочим. Ректор университета все пальцы на руке себе бы пооткусывал, а может, и еще чего добавил бы.
- Хорошо. Несколько пошло, местами через чур радикально, но, тем не менее, хорошо. Основной минимум знаний у вас есть. Но этого мало. Знаете ли вы, что случилось с Аэ-Сайей, и как этот манускрипт вообще попал в королевство?
- Вероятно, ее убили, а книгу сперли? – без особого энтузиазма предположил я.
- В общем, ты прав. Но только в общих чертах. Ладно, у меня нет времени на исторические лекции. Я отдам вам эти бумаги. Там все сказано. О задании вам расскажет мой секретарь. Теперь пошли вон.
Впечатляюще, не правда ли?
Я уже собрался уходить, когда меня окликнул Командующий.
- Моро!
- Да?
- «Легенды гномов», глава пять. Я понимаю, конечно, что это не «пляски горных троллей», как выразилась Аноррэ, но тем не менее…
Аэ-Лайон

После того, как Ватари выпроводил меня за дверь, не дав ни передохнуть, ни перекусить, я сначала думал обидеться. Но потом решил, что это бесполезная трата времени и сил. Я бы все равно не стал есть то, что он купил, а Ватари Ишито всегда был невыносимым занудой, вероятно, по своей природе. Удивляюсь, как мой драгоценный братец терпел его рядом с собой все эти годы. Из всей их компании чего-то стоит, пожалуй, одна Тайли. Аноррэ тоже ничего, но у нее есть удивительный талант попадать в неприятности везде, где бы она ни находилась. Чего только стоил бал в день Середины лета, когда Ано зацепила мечом какую-то из придворных дам, украсив ее платье эротическими разрезами до бедра и выше. О-о, на том празднике мы все знатно повеселились.
Бодро шагая по набережной и наслаждаясь чудесной погодой, я размышлял частично о бренности жизни, а частично о предстоящем задании. Хуже всего было вовсе не то, что мне предстояло работать в одной упряжке с занудой Ватари, злобным Моро, скучной Аноррэ и Тайли, которая никак не может одолеть больше двух кружек самогона за раз. Хуже всего было то, что мне просто предстояло работать.
Планов на день больше не было, а поскольку мне все равно предстояло где-то шататься аж до полуночи, я решил посетить эльфийское посольство и пообщаться с братцем.

Брат смерил меня долгим взглядом и откинулся на спинку кресла. Хотя я не уверен, что то, что он сделал, верно было бы назвать «взглядом». Когда на тебя пялятся два темных провала глазниц, ощущение не из приятных. Осталось только изобразить смирение и покорность, хотя он, конечно, все равно этого не видел. Хотя, всякое, конечно, может быть. Ну да что говорить, у него ведь и способности к провидению – о-го-го.
- Ну что, Лай, выкладывай, что тебе понадобилось. Мне слабо верится в то, что ты соскучился по своему увечному брату. – Маг потянулся, сделав вид, что ему абсолютно все равно.
- Талли, ты драматизируешь. - Будь на моем месте кто-нибудь другой, он уже поплатился бы языком за детское прозвище Первого мага. Его всегда бесило его «женское» имя.
- Да ну? – Черт бы его побрал! Нездоровый цинизм прет изо всех дыр. Вот уж что несвойственно нашим соотечественникам так это вот.
- Ну да. – Что ж, придется играть по его правилам.- У меня к тебе деловое предложение. Не желаешь ли ты поквитаться со старым знакомым? Наклонись, на ухо скажу.

… Аэ-Сайа стояла у воды, прислонившись к серебряной иве, опустившей ветви в воду. Она чувствовала, что он хочет сказать.
- Талион, не трудись объясняться. Я все знаю. Все… - тихо повторила Сайа.
Молодой эльф смутился, но все равно произнес то, с чем пришел к ней:
- Не уходи, Сайа, я видел сон…
- Что ты видел, Аэ-Талион, ученик Первого мага? Мою смерть?- Голос эльфийки был насмешливо спокоен.
- Да. – Эльф еще ниже склонил голову. – Я видел ее. Сайа, я не хочу, чтобы ты умирала. – Закончил с яростным блеском в глазах, вскинув голову.- Я люблю тебя, Аэ-Сайа, если нужно, я умру вместо тебя.
Волшебница рассмеялась, обняв его за плечи:
- Кто мы, чтобы вставать на пути у Судьбы? Перед отъездом я дам тебе одну вещь, но ты должен пообещать мне, что воспользуешься ей, только если я не вернусь. Ты поклянешься мне?
- Да. – Эльф ответил глухо, как если бы его душили слезы.
На следующее утро Аэ-Сайа покинула Вечный лес навсегда…

- Я ждал ее долго. Четыре долгих года король отвел ей на ее труд. Я ждал десять лет. Она не вернулась. С тех пор я больше никогда не видел свою любовь. – Казалось бы, если бы у Аэ-Талиона были глаза, он бы заплакал. – Только когда я понял, что надежды больше нет, я открыл шкатулку, которую она дала мне. Там был медальон Первого мага и письмо.

- Возьми его. – Брат протянул мне сложенный вчетверо лист бумаги, прекрасно сохранившийся, несмотря на прошедшее время. – Возможно, оно поможет, возможно, и нет, но вы отыщите Корону. Не спорь, я видел сон. Но ты должен поклясться мне.
- В чем? – Спросил наивный я, уже впрочем, догадываясь, каким будет ответ.
- Если на пути тебе встретится Ори из клана Лхор, ты убьешь его. Ради меня.- Голос брата стал жестким и холодным
- Клянусь…

… Аэ-Талион не сказал своему младшему брату об одном: его видения всегда предвещают смерть. Он не сказал этого только в надежде, что это наконец будет смерть Ори из клана Лхор…


Подумать только, в детстве я серьезно полагал, что задача Первого мага – защита Вечного леса от врагов. Наивное дитя! Это не защита, и даже не безобидные фейерверки на праздниках Середины лета и Середины зимы. В действительности, Первый маг свято обязан сидеть в кресле, ничего не делать и, время от времени, портить настроение окружающим путем туманных пророчеств с печальным концом. Можно подумать, что если он мне об этом несчастливом конце не сказал, я сам не догадаюсь. Может быть, обо мне и идет слава алкоголика и дегенерата, но уж своего братца-то я читаю, как раскрытую книгу.

Настроение было безнадежно испорчено. Как все-таки утомляет общение с родственниками. Теперь вместо того, чтобы искать артефакты в ледниках Кайеры, я буду носиться по горам с выпученными глазами, высунутым языком и кинжалом в зубах, спрашивая, не видал ли кто некого Ори из клана Лхор, а то мне, видите ли, срочно надо с ним зверски расправиться. А если учесть, что клан Лхор был практически уничтожен пятьдесят лет назад, мои шансы резко падают. Добавим то, что если он действительно является Хранителем Короны , мне вряд ли поднесут его на серебряном блюде и в яблоках, и это делает мою клятву практически бессмысленной.
Именно в таких невеселых мыслях я вновь шествовал по набережной, когда вдруг увидел вывеску нужного мне трактира. «Меч Паладина» оказался ничем не примечательной забегаловкой, правда с отличным пивом, что уже успела оценить сидящая тут же Тайли Ар-Вей. Увидев меня, она мило позеленела. Такое ощущение, будто ее сейчас стошнит. Прямо в пиво. Нет, я все понимаю, я не ангел, но чтобы так…
- Привет! – я помахал Тайли рукой. Она состроила страдальческую мину и вынуждено махнула мне в ответ.
- Привет. Лет сто бы тебя не видела. Учти, напиваться я сегодня не намерена, так что придется тебе обойтись без меня.
Я, конечно, немного расстроился такой категоричности, но надо же было как-то уесть вредную девчонку:
- Что ты! Пить надо под настроение и с расстановкой, а ты одним своим кислым видом отбиваешь у меня всякое желание.
Ей богу, если бы на нас не смотрел народ, она бы не удержалась и убила бы меня собственными руками!
Я допил свое пиво, и, бросив на стол мелкую монетку, демонстративно сообщил, что пойду прогуляюсь.

В колонках играет - Тэм&Йовин
Настроение сейчас - Не определилась

Вступление

Таверна была полупуста, только четверо в черных плащах сидели за дальним столом в углу.
Беловолосая эльфа с грустью в глазах. Перед ней - нетронутое блюдо с едой и кубок вина, осушенный наполовину. Она смотрела горько.
Пепельноволосый эльф из Сумеречных кланов с изуродованным шрамами лицом. Еще столь молодой, но уже… Да в общем не важно.
Седая женщина с лютней на коленях. Ее чаша опрокинута, и вода разлилась по столу, капая на пол.
Мужчина с сединой в волосах, прислонившийся к стене. Его обожженные руки безучастно чертят в разлитой воде магические символы и формулы.

- Сколько лет прошло? – голос эльфийки такой же горький, как и ее глаза. Казалось бы, глупый вопрос, но никто из ее спутников и не подумал засмеяться.
- Двадцать, Аноррэ. Мне было девятнадцать тогда. – Мужчина-маг отметил это устало, словно прожил он не сорок лет, а все четыре сотни.
- Двадцать… - эхом отозвалась женщина с лютней.
- Все мы были тогда другими. - Кивнул эльф.
- Что изменилось с тех пор, как мы нашли Корону? – почти шепчет эльфа.
- Я потерял Цель. – Маг роняет голову на руки, словно груз прошедших лет давит ему на плечи.
- Я потеряла радость. – Женщина толкает опрокинутую чашу, и она со стуком падает на пол.
- Я потерял молодость. – Эльф делает глоток из оставленного Аноррэ кубка.
- А я потеряла его… Моро…

Тайли Ар-Вей

Ненавижу ничегонеделанье. Даже слово такое…Вязкое. Хотя нет, конечно, вру. Я обожаю ничего не делать. Лентяйка, ну да что с меня возьмешь. Только из таких, пожалуй, и получаются толковые барды. Ха! Причем, чем сильнее талант, тем больше разгильдяйство.

Проснулась оттого, что кто-то чувствительно толкал меня в плечо. Ногой. Из этого следовало, что я лежу. Так, первые выводы сделаны, остается только разобраться, где я лежу, а самое главное, почему меня пинают.
Пинок повторился. Сверху полилось что-то холодное. Наверно вода – сделало вывод не до конца проснувшееся сознание. Пришлось открыть глаз. Увиденное, в общем-то, не порадовало. Сверху на меня не только капала ледяная гадость, но и смотрел мужик. Нет, не так. МУЖИК. Так будет вернее. Косая сажень в плечах, гренадерский рост и вот-такенные глаза-плошки на пол небритой рожи позволяли судить, что я лежу на полу то ли в кабаке, то ли в тюряге. Выяснить точнее можно только опытным путем. Поэтому я открыла второй глаз. Вернее, попыталась открыть, так как ничего у меня не вышло. Дети, пусть вам никогда не приходит в голову пить, похмелье - страшная штука!
- А ты чего уставился? – Это уже мужику. Сразу покажем, кто в доме хозяин. Вернее хозяйка. Кстати, забыла представиться. К вашим услугам Тайли Ар-Вей, бард, сказитель, разгильдяйка и пьяница. О! А вот, кстати, и решеточка. Значит кутузка, не иначе. Глянем, что нонче принесли на завтрак. Так-с… Что тут у нас… Кашка! И даже парочку сухарей подкинули. Видать, я сегодня тысячный клиент. Значит, будем ждать. И кушать.
Не успела я вгрызться в свой замечательный, отчаянно пересушенный сухарик, как засовы на зарешеченной дверце весело лязгнули. Надо думать по мою душу явились. Осталось только бросить сухарь в миску, философски пожать плечами и … Встретиться взглядом с пылающими гневом зелеными глазами.
- Аноррэ… - я чуть не подавилась недоеденным сухарем.
- Тайли. – холоду голоса моей драгоценной подруги может позавидовать Кайерский ледник, а выражению лица королевские инквизиторы аплодировали бы стоя. Всей палатой.
- Аноррэ, это не то, что ты подумала… - Хм, а что интересно она подумала? Ладно, предвосхищая события, буду все отрицать. По крайней мере, сколько получится
- Тайли из рода Ар-Вей, я полагаю, что по причине вашего беспробудного пьянства прошлой ночью, вы изволили забыть о нашем маленьком докладе. И о нашем договоре. – Докладе? Договоре? Что-то не припомню. Наверное, опять что-нибудь обещала. Спорим, обещала, что не буду пить, брошу курить, ну и еще что-то из этой серии. Значит с договором все ясно. Остался доклад. Не, ничего не помню. Вот только если…
Заботливо недожеванный мной сухарь вновь сделал попытку встать поперек горла. И ему это почти удалось. Ибо я вспомнила. Сегодня утром я докладываю королеве.

В небольшой приемной ее королевского величества Дианы было душно и шумно. Сновали туда-сюда чиновники, советники всех мастей, сотрудники служб и кордегардий, и конечно инквизиторы. Самой королевы видно не было. Аноррэ быстро огляделась и, распихивая локтями мелкую шушеру, протащила меня к маленькой неприметной двери в конце комнаты.
- Ано, Ано, постой!- голос, раздавшийся за спиной, заставил мою подругу остановиться и оглянуться.
- Моро, Дилиан! – Аноррэ приветливо помахала рукой двум молодым людям, приближающимся к нам от входа. Они о чем-то оживленно заговорили, при этом высокий черноволосый парень, судя по всему Моро, начал показывать Ано какие-то бумаги, видимо принесенные королеве на подпись. Я нервно подергала Аноррэ за рукав. Она отвлеклась, видимо только что вспомнив о моем существовании, и показала мне рукой на дверь. Мне осталось только в очередной раз пожать плечами и проследовать в указанном направлении.
Хотя перед приемом у королевы я и постаралась скрыть все следы перепоя и пребывания в кутузке, получилось не очень. Внушительный фингал под глазом весело проглядывал даже сквозь килограммы пудры и белил, любезно одолженных мне сердобольными фрейлинами. Разве что теперь он приобрел нежно-сиреневый оттенок. Разбитая губа кровоточила, а мокрые волосы до сих пор не высохли после моего безрадостного пробуждения.
- Тайли, с вами все в порядке?- Королевская забота порой абсолютно невыносима. Черт бы побрал ее величество Диану, ее проклятую вежливость, и ее клятый возраст !
- Да, Ваше величество, я в полном порядке. И незамедлительно готова приступить к своим служебным обязанностям.
- Но, Тайли, вы ведь ранены. – В глазах королевы загорелся неподдельный интерес пополам с восторгом. – Вы сражались со страшными чудовищами и победили их? – Ага, точно. Нет, я положительно люблю детей. Для каждой ситуации придумают отмазу. При этом за тебя.
- Видите ли, моя королева, чудовище было всего одно. Но зато это был страшный, чудовищный Змей...
-Это был Зеленый Змий, госпожа Диана. – В дверях стояла Аноррэ, а из-за ее плеча выглядывала еще дюжина любопытных царедворцев. Непостижимым образом ей удалось захлопнуть дверь перед самым их носом, при этом, умудрившись никого не прищемить. Всегда удивлялась ее ловкости в общении с придворными.
- Зеленый? Но… Ведь мне казалось, они вымерли… - О боги! Это дитя просто невозможно. Всегда пытается показать, что уж она-то знает все. За спиной, у двери, я услышала сдавленное хрюканье, назвать эти звуки хихиканьем не повернулся бы язык даже у такого записного враля как я. Аноррэ медленно и красиво сползала по стенке. Достигнув точки соприкосновения с полом, она, наконец, заржала в полный голос. И вновь это был именно ржач, истерический хохот, называйте, как хотите, но точно не смех.
- Как видите, госпожа моя, не все. И Тайли Ар-Вей борется с ним почти каждое утро, через раз. Правда, побеждает, по большей части, все равно он. – Ано еще раз хихикнула.
- Но, почему же мне никто ничего не говорил?! – Королева была предельно возмущена.- Необходимо отрядить команду героев на борьбу с чудовищем. А леди Ар-Вей заслужила орден. – Через секунду настала моя очередь присоединиться к Ано, нервно хрюкая на полу. В тот день, когда я получу «Розу » за пьянство, я… О, нет, лучше об этом не думать.
- Что касается героев… - Кажется, Ано собиралась добить меня окончательно. – Что касается героев, скажи-ка мне, Тайли, кто угощал тебя, друг мой? У тебя же ни гроша в кармане.- Я честно напрягла все доступные извилины своего предельно простого мозга и выдала предельно простой ответ:
- Я не помню.
-Зато я помню. – Дверь в очередной раз скрипнула, пропуская в комнату новое действующее лицо. Раскосые глаза, пепельные волосы, острые уши, мерзкая улыбка, непроизносимое имя. Аэ-Лайон собственной персоной. Теперь понятно, почему я встретила утро в каталажке и с диким похмельем – перепить это эльфийское чудовище во всей столице не мог никто.
- Так вы же просто надо мной смеетесь! – От переизбытка чувств королева даже не смогла сказать что-либо еще. – Не смейте смеяться надо мной! Я ваша королева! – У Ано действительно уже не осталось сил смеяться. Она просто уткнулась в плечо Лайону и изредка вздрагивала от накатывающего волнами веселья. – Вон, все вон! Явитесь для доклада завтра в полдень.
Мы с Лайоном предпочли по-быстрому сделать ноги. Аноррэ слегка пошатнулась из-за исчезновения опоры, но удержалась- таки, и сделала Диане ручкой. Послав воздушный поцелуй, она так же исчезла за дверью.
Вопли, через секунду потрясшие дворец, были достойны затрубившего мамонта.
- Что случилось? – О! Опять этот парень. Моро, кажется. – А ничего, доклады на сегодня отменяются. Ждем всех завтра в полдень, просьба не опаздывать. – Я подарила ему самую противную из своих улыбок, а то, не дай бог, еще клеиться начнет. Моро неожиданно мягко усмехнулся, блеснув своими черными глазами. А он, кстати, ничего, зря я с ним так.
- Что, Ано опять довела королеву? Ни дня без приключений. Ох, дождется она, получит «Эдварда » вместо полевой работы.
- А ты что, тоже по нашему ведомству? А почему я тебя никогда не видела? – переведем разговор в более мирное русло, чем назначения и королевские заскоки.
- Это не удивительно. У меня «Кабинетная крыса ». Ты ведь у нас недавно? А мы с Дилианом меняемся только на следующей неделе. Кстати, раз уж докладов сегодня не будет, как насчет пойти куда-нибудь пообедать?
- Я не против. – Ха! Конечно, я была не против. Он-то не знал, что завтракала я кашей в тюряге.
- Отлично, сейчас найдем всех остальных и пойдем обедать.- А чего их искать-то? Лайон вон стоит, воду из кувшинчика тянет, видимо я тоже вчера неплохо выступила, раз его так на водичку потянуло. Ано треплется с кем-то, не знаю этого парня. А напарника Моро я и в лицо собственно не узнаю.
- Ну и который из них твой напарник? – озвучу самый главный вопрос.
- Вон он, в углу стоит, рыжий такой. – Действительно. Рыжий, с веснушками, лет 20, не больше. Маловат для полевого агента, но молодость – недостаток, от которого очень быстро избавляются.
- Ну, тогда я позову Ано, и пойдем уже. Есть пойдем. – Уточнила я свою сегодняшнюю цель, глядя на противную улыбку Аэ-Лайона, явно подслушивающего наш разговор. – Пить не будем. Ну, разве что пива. Пару кружек.

- Ано, а ты, правда, получила новое назначение? – Странно, что даже сквозь пьяный угар я могу еще что-то говорить. И даже не заикаюсь.
- Верно, получила. Мне велено собрать команду из пяти человек, на мое усмотрение. Выйдем через неделю.
- Ну а назначение-то в чем заключается? – Уж я-то не отстану от нее, пока не вытяну подробности.
- Ш-ш! Это государственная тайна. – Вот так. И в этом вся моя дорогая подруга. Краем глаза вижу, как ухмыляется Лайон. Я еще не говорила, какая у него противная улыбка? Говорила? А, ну ладно. Обычно я не повторяюсь. Между прочим, именно он превратил мой цивильный обед в очередную попойку. И вместо двух кружечек пива мы с ним накатили на грудь по полулитру самогона. Свежайшего, еще теплого самогона. Нет, самогон был действительно отличный, где он достал эту прелесть, ума не приложу. Обидно то, что ему-то хоть бы хны, а я…
- Удачи тебе с подбором. Кстати, раз уж тебя все равно не будет, одолжи мне свою Тайли в напарники.- Аэ снова противно улыбнулся. Рот до ушей!
- Легко! Все ради тебя. – Аноррэ улыбнулась, а Лайон посмотрел на меня как охотник на долгожданную добычу. Наверно меня страшно перекосило при звуках этого обещания, так как подавальщица быстро поставила передо мной еще полулитровую кружку самогона. Что может быть хуже месяца в одной упряжке с Аэ-Лайоном?! Только похмелье после праздника Середины лета. Но, работая с ним, похмелье мне будет обеспечено каждое утро.
Почему я так его ненавижу? Для этого сначала нужно ответить на вопрос что вообще такое Аэ-Лайон. А это столетний эльф с изысканными повадками, острым языком и дурным нравом. Ано говорит, на его характере сказался возраст, но что-то мне слабо в это верится. Ей самой за три века перевалило, а подобных замашек еще не наблюдается.
- Тайли! Тайли, не кисни, я же пошутила. Аэ сам ни за что не согласится с тобой работать. – Тогда зачем было меня пугать? Меня ж и кондратий хватить может.- На самом деле я решила взять вас в команду.
Благодарение богам! Я и не думала, что физиономия Аэ может принять такой нежно-зеленый цвет. Воистину, возможно в первый и последний раз мне удается наблюдать его в совершеннейшем расстройстве, ибо ничего не делать он любит даже больше, чем пить. Вот наконец-то и мне удастся его ущучить.
- Говоришь через неделю? А кого еще возьмешь?
- Аэ, тебя… Пожалуй, Моро, засиделся он на кабинетной работе. Ну и еще одного парня, он как раз возвращается с задания в конце недели.


- Моро, как ты думаешь, кого она еще берет с нами? – Этот вопрос мучил меня весь вечер, и я не нашла ничего умнее, как спросить об этом у моего нового знакомца.- Она сказала, он должен вернуться в конце недели.
-Хм… В конце недели с назначения вернется Мириэль…
- Не, Ано говорит, это будет парень.
- Значит Ватари. Не бойся, он хороший мальчик. С заскоками, конечно, как у всех, но что с магов возьмешь…


Ватари оказался щуплым пареньком лет 19 на вид в просторной хламиде магика темно-изумрудного цвета. Темные, почти черные, волосы и такие же черные слегка узковатые глаза выдавали в нем выходца с Востока.
Ах, Восток, Восток… Чарующие страны вечной весны… Никогда не забуду тех дней, что я провела там. Что ж, будем надеяться, что этот миловидный юноша хотя бы от части похож на свою родину.




Ватари Ишито

Ветерок мягко обдувал столицу Алары с моря и ничто не предвещало беды. По крайней мере, мне так казалось. Но я ошибался.
Для меня все неприятности в этот день начались с того же, с чего обычно начинаются неприятности. То есть с Аэ-Лайона. Эльф заявился под утро, как обычно в своей беспардонной манере. От него несло куревом, самогоном и еще бог весть чем. Он принес письмо и устное приглашение Аноррэ Аватара на аудиенцию. Только после того, как я всеми правдами и неправдами выпроводил Лайона за дверь, мне, наконец, удалось уделить должное внимание письму и завтраку.
Письмо Аноррэ было запечатано печатью службы Разведки с клеймом назначения – красной стрелой и личной печатью Аватара – черным маком. Это само по себе уже сигнализировало: «Подстава». И это в лучшем случае. Дело было вовсе не в Аноррэ, а в ее потрясающей, воспетой в балладах, способностью попадать в неприятности. Вот, помнится, года три назад…

Нас было тогда четверо – я, Ано, Аэ-Талион и Моро. Мы тогда еще наемничали помаленьку на стороне. Дельце, в общем-то, было для пары хороших магов, а им вот команда понадобилась. Короче, поручили нам извести виверну. Как сейчас помню.

…Виверна была большой. Невероятно большой для этого возраста в частности и для этих созданий вообще. С размахом крыльев чуть ли не в пятьдесят локтей и с шестисантиметровыми, острыми, как бритва когтями она представляла опасность и для закованной в броню латной кавалерии, порвать кучку смельчаков для нее не составило бы никакого труда.
Моро, ехавший в авангарде выскочил из-за поворота прямо на голодную зверюгу. Его лошадь не успела даже заржать, чудовище за несколько секунд оторвало животному голову и вцепилось в бедро упавшему юноше, непреклонно таща его к своей норе.
Аноррэ уже выпустила две стрелы из своего бронебойного чудовища в рост человека, но тварь явно не собиралась расставаться со столь лакомой добычей. Еще одна стрела, наконец, заставила виверну оставить Моро в покое, ибо она попала ей в глаз. Тут же с руки Ватари соскочила ветвистая молния. Виверна тонко взвизгнула и укрылась в норе. По идее, оставалось только поджечь саму нору и спалить тварь вместе с возможными детенышами.
Ватари и Аэ-Талион спешились и медленно подошли к норе. По мановению руки эльфа сухостой и хворост отрастил малюсенькие лапки и засеменил к входу в нору. На ладони Ватари заиграл маленький фаербол.
Первым опасность почувствовал Ишито. Он резко метнул комок огня в нору, но за миг до этого брызги огня и кислоты впились ему в лицо и руки. Страшно закричал рядом Аэ-Талион.
Ватари очнулся через три дня в палате для тяжело раненых Королевского госпиталя имени какого-то там святого. Он отделался всего лишь ожогами шеи и рук. Кто-то говорил, что он больше никогда не будет колдовать. Но юный выходец с востока медленно, но неуклонно выздоравливал.
Аэ-Талиону повезло меньше. Огонь и кислота опалили ему большую часть лица. Аэ потерял оба глаза…

Приключение тогда было что надо, с тех пор, пожалуй, мы и не собирались вместе. Нам с Аэ тогда не повезло, но это все же издержки профессии.
И решил Аэ-Талион, что все мы теперь по гроб жизни ему обязаны. И небезосновательно решил, кстати. Но главная неприятность заключалась вовсе не в этом.
Неприятность, а скорее даже НЕПРИЯТНОСТЬ, которую по старой дружбе подсунул нам эльф, была младшим братом Аэ-Талиона из клана Детей Сумерек, носила гордое имя Аэ-Лайон, и стала нашей самой большой проблемой за последние четыре года, считая этот.
Я, наконец, насытился тем, что добыл на завтрак в близлежащей лавке и приступил к, собственно, чтению письма моей дорогой подруги.
Письмо, подписанное какой-то руной из древнего языка, заменявшей Ано инициалы, гласило примерно следующее:

«Здравствуй, дорогой друг! Решилась написать тебе, так как никого вернее тебя мне для нового предприятия не найти. Несмотря на надежность нашего общего друга, боюсь доверить информацию бумаге. Намекну только: ты слышал когда-нибудь о легендарной Короне Начал?
Обсудим наши планы. Встретимся сегодня в без двадцати полночь в трактире «Меч Паладина»
Аноррэ Аватара

Вот так. Аноррэ как обычно в своем репертуаре. Хорошо хоть не написала «Государственная тайна». В запасе у меня оставался еще почти целый день, и я решил употребить его с пользой, то есть выяснить все, что известно магической науке о почти мифической Короне Трех Начал.

Сказать, что двери Университета радостно распахнулись передо мной, значило сильно покривить душой. Со скрипом отворилось проржавевшее насквозь окошко, и на белый свет выглянула пропитая и небритая солдатская рожа.
- Катись отсюда, чего приперся-то?
Милый прием в стенах родного учебного заведения. Но тут, на мою большую радость и к такому же большому сожалению стражника, из-за калитки послышался такой же скрипучий, как и сама калитка, голос:
-Что? Что здесь происходит?
- Господин ректор, это я, Ватари Ишито. – секундное замешательство. Возможно, ректору пришлось сильно напрячься, чтобы вспомнить незаметного, как мышь, студента Ишито. Затем калитка отворилась, и на пороге возник ректор Университета. Невысокий лысый старичок в больших очках-окулярах и помятой хламиде алхимика. Величайший ученый королевства. Просто слегка рассеянный старик.
- О, Ватари, милый, заходи! Я слышал, ты недавно вернулся из назначения? Ты привез старику чего-нибудь интересного?
- Конечно, господин ректор, как я мог забыть. – Я на самом деле привез из последнего назначения довольно любопытный фолиант доэльфийского периода, и вообще-то, планировал оставить его себе, но по такому случаю я был готов не то что расстаться с книжкой, но и заложить последние штаны под драконовские проценты. Ректор Университета был обладателем огромной библиотеки, в которой и находилась необходимая мне книга – отрывки из дневников Аэ-Сайи, повествующие о легендарной Короне Трех Начал

… Аэ-Сайа встала и потянулась. Свободно, впервые за четыре прошедших года. Работа всей жизни эльфийки была завершена.
Сайа захлопнула книгу в черном переплете, окованном медью и золотом. Цель достигнута, книга написана, а Корона навеки упокоилась среди снегов.
Раздался стук в дверь и на пороге появился гном с окладистой седой бородой, заткнутой за пояс.
- Почтенный Ори, моя работа завершена.
- Я очень рад, леди Сайа. – гном осторожно принял из рук эльфийки бесценный фолиант.
- Сегодня на рассвете я собираюсь покинуть город, проследите, пожалуйста, чтобы для меня был приготовлен конь и провизия.
- Конечно, леди Сайа. – гном вновь склонил перед ней голову.
Эльфийка, подхватив свою куртку со спинки только что оставленного кресла, повернулась к выходу. Уже коснувшись ручки двери, Аэ-Сайа услышала сухой щелчок. И мир закружился перед ее глазами.
Гном подошел к телу эльфийки и выдернул у нее из спины миниатюрную стрелу. Аэ-Сайа еще дышала, но яд вскорости завершит начатое. Никто не должен узнать секрета величайшей гномьей драгоценности.
Ори, тихо ворча что-то себе под нос, покинул комнату, унося с собой драгоценную книгу. А через час обвал, произошедший в одном из дальних коридоров подземного города, навсегда похоронил чародейку Аэ-Сайю и призрачную тень Короны Трех Начал…


Проклятье! Когда я вошел в библиотеку ректора, первым моим желанием было чихнуть. Пыль лежала повсюду, в некоторых местах ровным слоем, в других же поверхность носила на себе какие-то следы конструктивной деятельности. Библиотека действительно была огромной, и как я буду искать здесь трактат эльфийской чародейки, мне было совершенно непонятно.
- Здравствуйте, меня зовут Айони, господин ректор попросил меня помочь вам с поисками. – Пропел у меня над ухом девичий голосок. Я обернулся. Передо мной стояла милая черноволосая девочка лет 12 в мантии ученицы.
- Здравствуй, Айони, очень приятно познакомиться. – Я постарался улыбнуться как можно дружелюбнее, хотя с моими ожогами проще изобразить звериный оскал. – Меня зовут Ватари Ишито.
- Мне тоже очень приятно, Ватари-сан. Учитель сказал, вы ищите информацию о Короне Начал. Верно?

Мне никогда не посвятят стихов...
Твое тщеславие мои согрели губы
Минуным ожиданем ласки грубой.
Прошу тебя,молчи,не надо слов!

Дай выскажусь, и вновь´ пренадлежать´
Тебе я стану вся и без остака.
Кк было - находиться рядом сладко,
Тем горше оказалось потерять´.

Прошу тебя,прошу,еще огня!
Моя душа потухла и остыла.
Как наркоманка но пороге срыва,
Я вся твоя,возьми,возьми меня.

Безумных губ настойчивая близость´,
Но пить огонь´ мне права не дано.
Мне только остаётся лишь одно -
Ловить руками крохотные искры.

Я так и не узнала кто ОНА,
Что шепчет в темноте июльской ночи...
Но весь мирок ваш - узок и непрочен,
На нем клеймом стоит моя вина.

И сердце разлетится на осколки,
Потухшие,как уголья в горсти.
И хочется кричать - светло и горько -
Люблю тебя!Люблю!Прости!Прости...

Еще не ночь, но уж луна белеет,
Как жемчуг сна среди бездушных звезд.
В оковах грез мир словно цепенеет.
Свет фонаря. В холодном парке мост.

Луны сребреной край в воде черненой.
И я стою, до боли сжавши руки,
Как статуя с созвездием-короной,
И мое сердце болью поят звуки.

В кругу седого призрачного света
Не избежать ответов за поступки,
И на вопросы, коим нет ответа:

И все, что было в прошлом неизменно,
Мне в этот миг пригрезилось так ясно.
И хочется шепнуть любви бесценной:
'Остановись, мгновенье! Ты прекрасно!'

И пред судом всевидящего Ока
Я на судьбу вины не возлагаю.
Я не по воле призрачного Рока
Его люблю или о нем мечтаю.

И больше нет мне сил справляться с болью,
Ведь Высший суд как раньше и как прежде
За страсть с всеотягчающим условьем
Опять приговорил меня к надежде.

Опять приговорил к чреде сомнений,
И дал нам на двоих одно дыханье.
Мне грезится во тьме мой светлый гений.
Мой приговор - надежда и страданье.

Приветствую вас в моем маленьком уголке.Меня зовут Варя,но в определенных, кругах я больше известна как Аватара,позвольте мне и далее называться именно так.
Теперь стоит сказать пожалуй,что главное мое призвание в етои жизни - изучение истории,особенно религиознои.По етому всегда готова помочь советом в етои области.
Второе - ето сочинительство всякого рода,начиная с фантастическои прозы и заканчивая любовнои лирикои.
И третье - музыка,та которую слушаю и та,которую делаем я и моя группа.
Ето - то что есть я, по краинеи мере в масштабах первого знакомства.

Засим, с глубочаишеи привязанностью, Анорре Аватара.

Как минимум, это должно быть нелегким,
Пронзительно-тонким, бессмысленно-верным.
Безудержно нежным, безмерно далеким,
Почти невозможным, воистину смелым.

Как максимум, это сведет с полдороги,
Коварно-нелепо, неистово грозно.
Дано если будет - то очень немногим:
Упавши с небес, снова броситься в звезды.
(c) Atikva