Посвящается всем несбывшимся мечтам
******
Я получаю на тебя контрольный пакет –
я раскупорю все шахты, раскрою все НЗ,
я размещаю заказы, какие заблагорассудится мне
Мумий Тролль «Приватизация»
Глава 1. Скала. (или – rock: рок – судьба)
Молодая девушка сидела в роскошном, с открытым верхом, “Опеле”. Голубое море искрилось бриллиантами маленьких солнышек справа, а слева несокрушимо возвышались гранитные утесы. Это был Рай. Крымский Рай. Рядом, за рулем, сидел крепкий, накачанный парень. Ветер играл с русыми волосами Ольги (а именно так звали нашу героиню), а её прекрасные васильковые глаза были немного воспалены. Как же… Кавалер дал ей мало времени на сон… В мыслях она вспоминал большой член Игоря… Сильного «гостя» в своем теле… который когда-то лишил её невинности… Упругую головку члена, который она ласкала язычком (уже очень быстрым и натренированным) и сперму,
, которую сглатывала вчера ночью. Вообще, Игорь интересовал её еще из-за денег, комфорта, положения, а боялась его девушка за жесткость. Ей еще повезло… Многих, еще совсем маленьких девчушек он пробовал, когда те впервые выходили на «панель». Ему нравились эти маленькие ротики, ловившие, как птенцы еду, его семя, и он балдел от сладостно-приторных путешествий члена-“первооткрывателя” в девственное Междуножье (помните из истории – Вавилон и Междуречье:) ), которое доставалось ему как «покупателю веночка» – так называют невинность в Украине.
Резкий поворот; скрип тормозов - и машина со всего маху влетела в гранитную глыбу. Острый выступ утеса раскроил голову, казалось бы, каменного мужчины. Неаккуратный поворот изменил судьбы жениха и невесты, – он попал в саркофаг из камня (сделанный из породы, аналогичной фатальной) в фамильном склепе, а она – во мрак коматозного состояния. В белую больничную палату. Но был еще один человек, судьбу которого круто изменил мертвый камень.
***
Его звали Олег. Кажись, везде ему не везло. И с не очень удачным «жизненным стартом», и с мрачной работой в таком же мрачном, как склеп, загнивающем советскими традициями, проектном институте, специализирующемся на медицинской аппаратуре. И в личной жизни ему очень не везло. Это было только следствие – кому ж приятно иметь дело с неудачником и слабаком. Единственное, что у него было, как Дар свыше – это Любовь. Любовь к девушке Оле, которая сейчас писала докторскую работу и любовь которой была куплена роскошью Громилы. И на его улицу пришёл праздник, и он сорвал JackPot, когда узнал, что его возлюбленная валяется на рваных простынях дешевой больницы. Как же – у Принцессы не было страховки:). Это же позволяло держать её до свадьбы на правах собачонки.
Устроится туда было – плёвое дело. Ну, кому ж захочется загнивать вместе с нищими калеками, доживающими там свою грошовую жизнь, пьющими санитарами, часто сменявшимися врачами…
Устроился он туда наладчиком старого оборудования – чуть ли не одну из самых козырных работ в этой луже. А с другой стороны – ну кто ж из уважающих себя специалистов, будет работать за зарплату «меньше средней». А с третьей стороны – он получал право на это тело, на эти белые руки, бездонное море голубых глаз, на эту красивую, как спелые груши, грудь, на это пышное тело. В полное свое распоряжение.
С помощью хитрых уловок он расположил «охранные заклятья» – специальные датчики и шокеры – не отдать же эту роскошь чужакам. И условия содержания он создал получше – придумав досье на больную, сочинив чухню про героиню Министерства юстиции и злобных мафиози, обещающих отомстить. И подбросив очень хороший кусок денег со взломанного счета самого Министерства, и припугнув соответствующими неадминистративными карами за измену.
Конечно, можно было бы придумать простой и примитивный способ – просто отведать вкус этой девушки, залезть и сунуть по полной программе в это чудное дупло. И не только…Но стоило ли? Стоило ли это тех трудов, если ты можешь получить власть не только над телом, но и мозгом, и её чувствами? А вот отомстить ей и себе за то, что бедный, что когда-то уступил её развратному миллионеру, пусть и мертвому. «Сейчас его черти трахают» – с большим удовольствием подумал Олег. У него был другой, «самый коварный и извращенный» – как это думают безумцы в экстазе. Самое смешное, что оживить Принцессу ничего не стоило – это было как «дважды два». Ей повезло – оставалось лишь восстановить пару связей между центрами нейронов да вколоть несколько кубиков адреналина.
Он взял простой программируемый вибратор (ха… это вам не мультивибратор из схемотехники) и программа «Порнофантазии. Version 1.2.1» – такую себе программу для реализации на экране монитора сексуальных фантазий озабоченных подростков, воспитание малолетнего маньяка, которого распирают гормоны и который, в принципе, даже толком любить (в земном смысле) не может. В качестве иллюстрации исторического материала также была взята (для визуализации исторической обстановки) новейшая версия Microsoft Encarta. Отдельно от «ловушки для чужаков» он создал сеть распределенных датчиков, отвечающих за ощущения «подопечной». Сшил весь этот коктейль в UNIX. И вперёд. С песней.
Глава 2. Пробуждение первое.
Ольга проснулась. Скорее нет, – не проснулась. Выползла из небытия. И первая мысль – где? На этот вопрос ей ответили какие-то тряпки на теле, злобный женский смех, и каменные своды пещеры.
«Новенькая… Ха!… И кто же ей сунет сегодня?…» - слышалось со всех сторон. «Вы же знаете порядок» – сказала какая-то толстая баба – «У вас уже есть клиенты, вам только сейчас оформить процедуру брака... Хорошо, если только один…воздыхатель повздыхает с ней». Девушки посбрасывали шкуры, выбежали почти легко по кустам, и, резвясь, со своими кавалерами отходили в кусты. Скоро вся атмосфера наполнилась сладостными стонами, только вот Оля начала догадываться. «Жена – эта та, которую поймают и изнасилуют. Роли для них часто распределены, - эт будет потом обрядовой формальностью типа «похищения невесты», а вот мне уже не формально испытать что-то неприятное». Неприятно уж было сейчас, когда главная уже криво усмехалась и покалывала ей ягодицы каменным копьем.
Оля ожидала многого, – но не такого. Разумеется, она вышла – не хотелось быть ужином для этой стервы. Почти весь путь она обсматривалась вокруг – дивные цветы и сладостные вздохи. Возле водопоя её сзади, под грудь её с силой и потащили в, расцветающие страстными фантастическими цветами, буйные заросли какого-то цветка. Она с грустью поняла, что в этой жизни она пока девственница (а подсознанием она понимала, что в этом мире была награждена этой привилегией для последующего «отбирания»). На вид «будущий владелец Ольги» смахивал на самца гориллы. Он с диким визгом набросился на неё и начала грубо срывать с неё одежду. Трудно передать эту степень отвращения, которую испытывала девушка… когда возбужденный член этого грязного животного лез в её щель… капельки крови тонкой струйкой стекали на землю. Подсознательно сущность Ольги поняла, что придется быть ей его и опорой, и подстилкой этому животному… и то, что принадлежит миру секса и похоти на многое время. «Человечество прошло такой огромный путь, а вот у некоторых еще осталось то, что было вначале» – думала девушка о своем бывшем кавалере в «земном» мире. Кончила она одновременно с ним – «когда насилия не избежать, расслабьтесь и получите максимум удовольствия». А потом печально побрела за ним – в безрадостное будущее быть женой зверя…
Глава 3. На дне.
Она была принцессой… когда-то… сейчас же Елена (так её звали в этой «инкарнации») сидела в мрачной каюте греческого невольничьего судна… Страну вместе с семьей потеряла, и даже работать в борделе Афин ей придется по общему графику–в страшном сне она не представляла такой. А пока молодая – с роскошными черными, как смоль, волосами и тёмными, глубокими, как безлунная ночь, глазами – арабка нежно снимала с неё одежду. Может, это были последние мгновения нежности в их жизни… Они забылись в страсти, сплетясь, как две молодые лианы. Остальные пленницы тоже входили в транс, медленно снимая с себя одежду…
***
Приезд был мрачным. Мрачным и одуряющим. Мрачным, хоть на улице светило ослепительное солнце Греции. Горожане вышли – Солон, поставивший проституцию «на поток», обещал им публичный дом. Это ведь радость: теперь без нужды респектабельные граждане не будут позорить молодых жен и дочерей Афин. Рабыни испытали на себе густые волны похоти этого «демократического общества» (без кавычек это понятие было свойственно лишь жителям Афин). Также «демократично» им проводили операцию «женской кастрации» (такую же приказывал делать своим наложницам один персидский царь: чтоб те дольше сохраняли свою «свежесть») – ну не плодится же шлюхам: ткацкую фабрику «подстилок» никто открывать не собирался. А чтобы представить в красках (или в телах) весь «зоопарк» древнегреческого борделя – прочитайте описание гарема царя Соломона в главе II повести А. И. Куприна «Суламифь».
И завертелось. Она помнила сборы начинающих политиков и философов: когда в соседней комнате шел горячий диспут, один из дискутирующих также горячо «вставлял» девушке. И так – во все «дырки». После этой экзекуции, её простыню приходилось отжимать от пота; спина была истёрта до крови. Олины клиенты становились всё важнее и важнее, заводили прекрасных персональных любовниц и наложниц, а её молодость ушла, румянец щёк поблек. Уделом рабыни виртуальной республики Игоря и Древней Греции стал отсос половых органов моряков грязного кабака, куда принцессу сплавили после ударной работы в «публичке». Когда женщина на секунду задумывалась, её одёргивали, чуток притягивая за волосы «к рабочей поверхности», рекламным слоганом пасты Aquafresh: Не забывай о своём языке. А чтобы польстить самолюбию клиента и самой заработать на стаканчик вина, она сглатывала семя. А иногда и отдавалась за рюмочку водки нетребовательным клиентам: тот по-ковбойски, хвастливо закидывая голову, имел «лошадку» при всех.
Глава 4. Любовь. (Special Edition).
Олег торжествовал. Он владел больше, чем телом – он владел душой. Да, если кибербессмертие будет изобретено – этому открытию нельзя никоим образом «дать ход». Почему? Соблазнительно будет добраться до души врага и устроить Ад, перед которыми «Ад» Данте будет казаться отдыхом в пятизвёздочном отеле на Мальдивах. Ему казалось, что Ольга достойна этого – как он был недостоин тех мук отвержённого в мире, где «любовь – раба богатства и успеха». Правильно, ситуация с любовью такая же, как и с редким, драгоценным цветком - трудно купить, но можно вырастить (или получить право выдрать с корнем:) ). Но скоро он понял, что это не совсем так. А виной тому была одна встреча.
Мария была красавицей – казалось, карьера медсестры была переходной ступенью к карьере супермодели. Даже аскетичные, белые монастырские одежды и голубая шапочка медсестры не могли скрыть её Красоты. Она был невысокого роста, грудь была небольшая, но «уверенная» - по меткому определению Роберта Бернса, «как будто вьюга намел два маленьких холма»; на плечи спадал шелк каштановых волос, а взгляд серых глаз был светел и чист. Даже невнимательная мать и подруги, завидовавшие её красоте, не смогли убить самое прекрасное в душе...
В Игоря она влюбилась с первого взгляда. А он первый пригласил её в уютное кафе, которое, казалось, было создано для влюблённых. Изящное шёлковое платье добавляло девушке неизведанной, дразнящей сексуальности.
Занятия любовью были для них как бальзам на душу. Трудно было найти боле страстных любовников во всем городе, чем они… Но душа Марии принадлежала ангелам, а её возлюбленного – бесу. Земная и небесная любовь.
И даже сейчас он не оставил своего плана мести Принцессе…
Глава 5. Принцесса и нищенка.
Человека не портит не только рабство, – но и власть.
Часто думаю: трудно бороться с «бандитской» властью, но ещё труднее оставаться честным, взяв бразды правления. Неизвестно, что станется с «чесною владою» в Украине, хотя бы после года её правления…когда «честные» взялись за «заводы, дворцы, пароходы»…«облэнерго» и «ферросплавные заводы»…:)
Видно, такой же логикой руководствовался Олег, в этот раз уже реинкаринровал Ольгу не как жертву, – а как палача, поручив ей роль хозяйки амстердамского (или так – амстерДАМСКОГО) борделя. Она ходила в кожаном коричневом, хорошо подчеркивающем её фигуру, костюме, со шнуровкой на груди. Высокие красные сапоги и широкая мужская шляпа только добавляли сексуальности. Ни дать, ни взять:) – настоящий пират. А на улице стояло мрачное Средневековье.
Сколько женских (да и мужских) слез она видела… Часто сюда попадали молодые девушки после того, как их «опозорил» молодой красавец… иногда в бордель сдавали своих жен мужья, – чтоб как-нибудь отплатить свой долг – карточный или еще какой.… Сюда был только вход – выхода не было. «Система «ниппель»». Разве что при определенной изворотливости и, конечно же, доле везения.
Каждый новый экземпляр «товара» проходил соответствующее обучение. Новенькую тестировали и обучали обязательной программе – не краснеть же за качество предоставляемых услуг. Вот ведь должность – ёбарь!
Но горше всего было смотреть на слезы девственниц–проданных девушек из бедных семей. Королева бросала жребий: то ли она сама нежно пробивала целку самотыком, привязанном к её поясу, похлестывая плеткой (и лишь потом – в «обучение»), то ли её грубо насиловал «первый встречный» (или проводил нежную ночь в мягкой постели, с французским шампанским, ананасами и мороженым – все это зависело только от клиента).
Иногда она сама принимала клиентов. Ей очень нравились разные садомазохистские игрушки: плети, кожаные маски, ошейники, намордники. Иногда болью физической хотели загладить свою душевные раны несчастные любовники, иногда – очень влиятельные люди, которым самим хотелось получить пару плетей от Хозяйки.
Однажды она решила замордовать одну уж очень непокорную. Ольга отправила её как бонус каторжанам, приговоренным к пятнадцати годам зловонных болот. Небритые мужчины рвали беднягу, зная, что это последняя женщина, которой они будут обладать в жизни. Отымев жертву во все отверстия – не забыв даже пупок :)(Лизетта лишь слабо стонала – влагалище и матка уже были разорваны звериным бешенством отчаяния), а они всё кончали на её когда-то прекрасное, а теперь – облеванное и забрызганное спермой, помятое грубыми руками, тело. Заключенные били себя в грудь, задыхались от радости – это было как для приговоренного к смерти исполнение последнего желания.
И тут хозяйка – стала тем, на что обрекла свою рабу. Ей было не больно – она умирала. И она понимала, что кому-то нанесла очень сильную рану, за что и страдает в этом кошмаре.
***
Олег снял напряжение. И очистил память. Нормальный мозг не перенесёт таких раны – ран унижения, беспомощности, горя и одиночества.
Глава 6. Отдых странника.
Останавливаться было нельзя. Если ты фанатик – то тебе незачем дышать, незачем смотреть на этот мир, если ты не выполнишь предназначения. Если ты охотник – ты должен попробовать вкус мяса и крови жертвы.
Олег был фанатиком. И охотником, и, в некотором смысле, был жертвой – жертвой вожделения и счастливого случая. Даже свежее чувство обладания живой женщиной, похожее на прохладный ветер в знойный день, не должно было помешать ему воплотить свою неземную, дьявольскую страсть. Однажды он создал для своей «киберледи» образ ну чуть ли не идеального мужчину, а потом, «доставил ей удовольствие». сначала нежно поднял её хлопковую пижаму, посмотрел на вход “нижнего мира”, про который его «зверь» мечтал всегда. Но он хотел растянуть удовольствие (да уж, и впрямь неоднозначное выражение:) ). Аккуратно обработал языком клитор, а потом начал массировать, (налегая на заднюю стенку,) его сначала одним, а затем уже двумя пальцами: проводил так называемую артподготовку. Ольга только сладостно постанывала от предвкушения волны счастья после каких-то смутно вспоминаемых жутких сексуальных пыток. Дальше – больше. Заранее одев стерильную перчатку (ту, с которой ходят обычно к урологу) он начал делать массаж большим пальцем в заднице. Давно спящая красавица не испытывала такого безумного оргазма.
О, это было для них обоих вершиной блаженства! Блаженства за гранью материального мира…
***
Выйдя из палаты, Олег направился к Марии. Ему так хотелось женской плоти, - ведь его «друг» был ещё голоден - сладостного соития, что это было ясно по его страстному взгляду. Сегодня он любил особенно – никогда молодая женщина не испытывала таково блаженства. А своды небольшой комнаты уютной «Комнаты медсестёр» стали тому свидетелем.
Глава 7. Случай со служанкой.
После мучительного путешествия по «Линии времени» (Timeline) компании «Месть Inc.», невольной туристкой которого стала пациентка палаты №777, главный экскурсовод решил дать ей отдохнуть…
***
В процветавший (опять же – для кого как) Викторианской Англии шел XIX век. Она была служанкой в доме богатого тридцатипятилетнего англичанина, который нажил своё богатство «женившись на деньгах» – полной и стервозной даме лет примерно одного с ним возраста. В принципе, Маргарита, эта недурно выглядевшая и начавшая полнеть, блондинка была просто очень зла, на то, что стала элементом сделки, когда родители её боролись за воплощение программы «деньги в обмен на влияние». А когда речь заходит о призраках власти и деньгах, о «благополучии» взор туманится даже у любящих родителей, они забывают о простых земных радостях... и бросают своё чадо в объятия чужого мужчины...
Моя полы и стряхивая пыль, служанка думала о парне, от взгляда которого её пульс учащался, а соски начинали отвердевать. И в ёё родном маленьком городишке уже всё шло к свадьбе… Да вот незадача: череп её жениха, молодого, статного парня в бешенстве раскроила лошадь, когда он пытался объездить непокорное животное.
Однажды в своей каморке Мэри (здесь её звали так) услышала стук. Вошел её хозяин - Джон Питерсон. Без обиняков он сказал:
- Добрый вечер. Раздевайся.
- Хорошо.
Если честно, ей было не стыдно. И не обидно, что она становится заменителем жены. Наоборот, сердце молодой женщины (да и другие органы) радовалось предстоящему совокуплению. Ведь, изнывая, иногда она совершала возвратно-поступательные (а скорее развратно-мастурбационные) движение, зажав посреди ног дверь и подтягиваясь на верхнем угле. Да и хоть он был не первым её мужчиной, но отдаться знатному и благородному человеку было совсем незазорно.
***
Гладя мягкие золотистые волосы, Джон ощущал трепет её тела под розовым платьем, которое Мэри элегантно сняла. Потом его любовница легла на кровать; нижнее белье, как осенние листья, мягко падало на пол. О, как возбуждающе она поднимала ноги, игриво сводила и разводила, показывая места секс туризма для его возбужденного члена.
Вот и всё. Теперь ему будет кому оставить капельку себя, насытится, когда твоя с женой кровати стоят в разных комнатах. Только немного предохранятся “с обоих сторон”, чтоб без скандалов и детей.
Но потом всё круто изменилось. Однажды Джон, когда его жены не было дома, пришёл “в хлам” пьяный со своим другом, совсем еще мальчиком. Он вообще плохо оценивал ситуацию, и на искрнние попытки Мэри просто дотащить до кровати, он в порыве братской любви к собутыльнику, предложил ему свою женщину. Они силой овладели девушкой. Джон сначала взял её “традиционным способом”, а его “коллега” Майкл дрочил на загорелое, смазливое личко. Потом они поменялись ролями. Джон, задыхаясь в жару похоти и алкогольного опьянения, шептал:
- Будешь брыкаться – отправлю в тропики. Работать в лупанарии, прикомандированном к серебрянному руднику. Ты крепкая, выдержишь всё. А ребята будутвсегда рады свежачку.
Такого девушка простить не могла. Даже комичный совместный гомосексуальный акт дружков. Эта ночь была для неё откровением о порядочности мужчин. И разве мог загладить вину золотой соверен, который как всегда оставил хозяин, и новые, покрытые тонкой резьбой, индийские серебряные серьги с нефритом. Тем более, что Джон не ощущал особой вины (негоже извинятся перед простолюдинкой) и только джентельмнско-инстинктивно что-то мямлил и смотрел куда-то вбок, ощущая, что поплатится за это.
Расплата пришла совсем быстро. И наживкой стала жена Питерсона, а орудием мести – тот самый злополучный Майкл. Когда он было повадился к Мэри, она невзначай сдала в аренду истосковавшейся по пламенным ласкам Маргарите. Скоро брак Питерсона распался, а сам он уехал в Монголию. Освоение полиметаллических руд была перспективным занятием, таланта инженера ему было не занимать, да и скоро он приноровился к молоденьким барышням с узкими глазами и желтоватой кожей лица. «Лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме»…
Мэри нашла себе мужа – он менеджерил в крупном магазине, а скоро стал и его совладельцем. Трудно найти человека, который так боготворил жену. Майкл с Маргаритой разошлись, - каждый в личной жизни пошёл своей дорогой, но всё равно оставались друзьями (а иногда – и не только:) ). Эта история сладостной прохладой легла в подсознание Ольги.
Глава 8. Индустриализация.
А однажды чуть не произошла трагедия. Сбой в электроснабжении чуть не сделал FATAL ERORR сначала программно-аппаратного комплекса и, как следствие, - объекта влияния. Если бы что-то произошло, девушка бы оказалась в каком-то жутком сексуальном аду. Что происходило в её теле, Олег понять не мог. А казалось ей вот что…
Это был какой-то сталелитейный цех. Как-то Ольга понимала, что зовут её 3XXXQ45C (модификация Sex) – робот для апробирования ощущений, от контакта с различными видами презервативов (как мужских кондомов, так и женских колпачков) с телом. Также она ощущала, что похожа на женщину из Африки, с телом цвета непролазной тьмы, смолистыми волосами, и антрацитовыми, блестящими глазами. Чёрная юбка была взбита поверх груди. Шёл конвейер, и сотни членов имитировали мужской оргазм – издали казалось, что чёрный кусок гранита методично сверлят разными типами свёрл. А установленные в интимных местах сенсоры фиксировали и выдавали «усреднённый результат». Это чувство было явно не в кайф, и иссушало, как знойный пустынный ветер… Вообще, конвейерное однообразие (будь-то рабочего на производственной линии, или похожие, как две капли водки, дни и ночи обывателя) убивает всё живое в человеке. Но и разгул роскоши никогда не приносит полноты в жизнь.
…Мозг Ольги кипел. Олег вовремя вывел девушки из этого состояния. Он бы себе не простил, если бы она осталась в этом мире. И понял, что месть имеет свои пределы, что так жить не сможет и он сам. Нельзя гореть чувством фанатизма без конца.
Глава 9. Реальный мир.
Ольга проснулась. Первое, что она увидела – это было лицо Олега. Чувство было такое, как будто бы после знойного дня наступил прохладный вечер, как будто пересохшие губы смочила холодная вода.
И она смутно догадывалась о произошедшем. И тот человек, который с нежностью смотрел на неё сейчас, – был явно спасителем. Тот человек, которого она променяла на пригоршню долларов, на бездарную обезьяну из первого сна, для которого она должна была стать лишь визиткой, и из-за которого она чуть было не погибла. Сначала – чуть не став его спутницей жизни, а потом – в автокатастрофе.
Сбежались врачи. Они с удивлением смотрели, что случилось. Мало кто выходил из комы так элегантно. И лишь Мария смотрела на это взглядом человека, понимающего ситуацию, и знающая, в чём здесь соль (и всё остальное).
Она подошла к Олегу, обнимавшего Ольгу и сказала:
- Отойди на пару минут. Поговорить.
- Хорошо…
- Так вот. Я Мария Ромашова. Агент Министерства Здравоохранения. Отдел внутренних расследований.
- Вы меня хотите арестовать?
- Нет. Сначала – да. Просто вы проникли в нашу базу данных и внесли кой-какие коррективы. Просто надо иногда работать…аккуратнее. (Она улыбнулась и опустила глаза). Я и моя начальница хотели устроить громкий, показательный скандал, но поскольку вы сделали великое открытие, и даже запатентовали основы технологии, выбрали программу open source, которая, в силу доступности для многих людей, спасёт много жизней. А то, что вы делали, хоть и очень незаконно, но вы сделали всё, чтобы спасти любимую. Да и мы иногда играем не по правилам. А я… я тебя люблю.
- Да… Вот тебе и да… Я сделаю всё, чтобы эта технология применялась только в медицине… Да и опубликовал я только, только «верхушку айсберга». А тебя я никогда не забуду.
Мария сказала:
- Но… покажи мне ад. Знаю, скажешь: «Не надо». Но мне не терпится узнать, какой он на самом деле.
Глава 10. Инопланетный гость.
Маша проснулась в комнате на металлических носилках с колёсиками, в белой, держащейся на двух узелках, больничной накидке, прикрывавшей её точёные изгибы тела. Обстановка, с первого взгляда, была как в больничной палате. Особенно это касалась резкого света – свечение было как неоновое, но внутри как бы играла жидкость. На стене были написаны какие-то закорючки. Единственное чувство, которое она сейчас ощущала – это что-то сроднеее клаустрофобии. Клаустрофобии неизвестноти.
Минут через пять послышались голоса. Их оттенок был нечеловечески противен. Это был сюрприз программы Олега – зелёные человечки. Они были небольшого роста, с горбами на затылке. Классический голливудский вариант.
Зайдя в комнату, один из них вколол оцепеневшей от страха Тамаре (так звали Марию здесь – никогда нельзя давть в таком мире человеку его имя – чтоб оно не принесло призраков воспоминания – а лучше дать номер) какой-то сыворотки. Она не парализовывала – но делала движения заторможенными и слабыми; любое сопротивление делало человека еще беспомощнее. Потом снял нижню часть скафандра и своей, щевелящеимся, покрытой зеленоватой слизью головкой члена в виде зубастой ящерицы, проник внутрь очаровательной представительницы Земли. Тома ощутила такую ужасную боль, что вместо крика у неё вырывались стоны, а тело покрылось потом.
В полуобморочном состоянии её отнесли в реанимационную камеру. А потом она испытала “бревно”. Сначала стоя на коленях, девушка целовала член пришельца, потом – он увеличелся в диаметре, и марсианин силой затянул её голову… себе в головку. Вот это была страсть. Семя (почему-то так похожее на человеческое) плескалось у её губ и толчками выходило, полностью покрывая тело жертвы…
Марс атакует – уже и в сексуальном плане, - думалось Томе, - ну и хрен с ним. В жопе хуже. Всё равно буду представлять, что это симулятор. Если насилия не избежать, расслабся и получи максимум удовольствия от позорнейшей смерти. Всё равно одни умирают лучше, другие – хуже.
Реальности трудно было справится с волей человека. А тем более – человека, которого готовили в спецподразделении Агентства по Безопасности.
****
Но симуляция и кайф от стирания памяти был идеальный. Она лежеала на стогу сена и наслаждалась мягкостью и прохладой идеального мира вокруг.
****
А возле кровати стоял Олег, который массировал полураздетой Ольге правой рукой левую грудь. Трудно сказать, но она не ощущала ни ревности, ни злбоы, ни злорадсности к своей сопернице, с которой сейчас поменялись ролями.
Глава 11. Пути-дороги…
Потом был и совместный обед «на троих» в ресторане, и премия в 100000 долларов «За вклад в развитие массовой медицины», и бриллиантовое колье для Марии, футляр с которым пылился у неё в шкафу – она посвящала работе себя так же страстно, как и любви. Была и их счастливые семьи, и крепкая дружба; но что могло сравниться с угаром бредовой страсти, - на грани: даже не между жизнью и смертью, а между «венцом творения» и «овощем со спаленными мозгами».
Вместо эпилога (на украинском языке).
Казка про русалку i п”яниць
(переклад на українську Бориса Олександрiва-Грибiнського).
(з Пабля Неруди)
Цi панове були в кiмнатi,
Як вона увiйшла, цiлковито нага.
Вони дружньо пили i плювали на неї.
А вона не могла зрозумiти. Вона
Щойно вийшла з рiки й заблукала мiж хат.
Цi плювки попадали на тiло її,
Покривали гидотою злато-яснi її груди.
Та русалка не плакала,
Бо русалки не вмiють плакати.
I була вона гола тому,
Що нiчого не знала про одяг.
Тож вони прпiкали її сигаретами,
Паленим корком,
Заливаючись реготом, котячись аж по пiдлозi таверни.
А вона лиш мовчала, не вмiвши мовити.
Тiльки очi її мерехтiли якоюсь любов’ю.
Її руки були – наче з двох однорiдних топазiв,
А уста її – з свiтла коралiв.
Враз вона вiдiйшла – крiзь тi дверi.
I у рiчцi вона стала чистою знов,
Заяснiвши, як бiлений камiнь у дощ.
Не зирнувши назад, вона знов поплила
Уперед – у нiщо, у нiколи.
