В середине дня 10 апреля 2008 года столичное управление Федеральной службы судебных приставов (ФССП) РФ высказывало свое возмущение в адрес СМИ. Высказывало, как делается это большинством государственных органов современной России, очень обиженно и не менее туманно. Когда пресс-служба управления ФССП заявила, что "никаких исполнительных действий, связанных с принудительным выселением" студентов и преподавателей Российского государственного гуманитарного университета в этот день не планировалось и не производилось", хотя имела место проверка "исполнения решения Арбитражного суда Москвы о выселении РГГУ из нежилых помещений", эта абракадабра кого-то вполне удовлетворила и успокоила. Телевизионщики и прочие репортеры от здания РГГУ на Никольской, что в 100 метрах от Кремля, разъехались.

Правда, ни студенты с преподавателями РГГУ, ни "продвинутая" общественность, знающая, откуда ветер дует и какие объекты в центре Москвы он уже сдул в широкие и темные карманы ряс, успокаиваться не собираются. Едва ли будут довольно и представители СМИ, которым постоянное сваливание режимом на их голову чужих грехов порядком поднадоело. Поэтому ни одну деталь очередного этапа отчуждения государственной собственности "охраняющими" ее же коррумпированными чиновниками в пользу крупнейшего олигарха современной России – Русской Православной Церкви Московского патриархата, сокрыть от сведения населения страны не удастся.

О том, что происходило сутками ранее "опровержения", распространенного ФССП, новостные агентства, сетевые и прочие СМИ опубликовали немало сведений. Вкратце прецедент напоминал что-то из дешевых американских римейков на гангстерские темы с поправкой на московский антураж. В помещения Историко-архивного института РГГУ на Никольской ворвались, сметая символическую охрану, ряженые в православно-красноармейское ретро казаки, которых много теперь расплодилось в монастырях и храмах Московской патриархии (по сути, это обычные ЧОПовцы, лишь переодетые по требованию заказчика в стилизованную архаичную форму). В данном случае "казаки"-ЧОПовцы обеспечивали проникновение в государственный вуз представителей государственной же ФССП (без посредства церковных силовиков две государственные организации вступить в контакт не могли!). Правда, неподдельность возмущения, звучащего в "опровержении" пресс-службы столичного управления ФССП, не исключает вероятности того, что ряжеными были все поголовно – и "казаки", и "судебные исполнители". Как бы то ни было, веселая вооруженная компания церковного происхождения потребовала от учащихся и педагогов немедленно освободить помещения, потому что приставы намерены их опечатать.

Спросите - угрожали? Само собой! В довольно-таки изысканной форме, насколько принято это в среде "людей советских, ко всякому свинству привыкших". Мол, мы блюдем закон, и если вы намерены "устраивать цирк" - то есть, звать журналистов, благодаря чему люди о том, что мы здесь блюдем, узнают, - то устроим вам "маски-шоу", а проще говоря - вызовем ОМОН и так далее. Говорить о том, что речь идет об очередном эпизоде отбирания Церковью помещений у государства, излишне – эта ситуация знакома в наши дни, увы, слишком многим гражданам России.

Юридическая сторона вопроса клерикализации государственного имущества и народного достояния, как ни странно, несмотря на многолетние ее обсуждения на разных уровнях и очевидную для юристов незаконность "реституции", упирается, в основном, в две позиции. Первая: насколько крупнейшая религиозная организация страны вправе претендовать на государственную недвижимость, выполняющую общественно полезные функции? (Факультативным подвопросом этого вопроса является несколько темное и запутанное происхождение этой религиозной организации, которая, например, не подчиняется большинству законов своего же, как она утверждает, Поместного Собора 1917-18 гг., не говоря уж о других церковных правилах.) Вторая позиция: каким образом намерена эта организация гарантировать содержание и эксплуатацию выбиваемою ею недвижимости за свой счет? Да-да, за свой счет, как делает это любая иная негосударственная частная структура, к разряду которых относятся и все культовые, учебные и производственные подразделения РПЦ МП. Ведь именно представители РПЦ МП – от Патриарха до семинариста – утверждают, что Церковь запредельно бедна, "все порушено", что государство обязано вернуть ей хотя бы частично стоимость изъятого и уничтоженного, что даже на преподавание ОПК в школах у Церкви денег нет, поэтому финансировать его должно государство, налогоплательщики.

Подождем еще немного, пока юристы окончательно не прояснят людям, что деления граждан на верующих и неверующих, а организаций – на религиозные и светские - в глазах государства не существует так же, как деления на "технарей" и "гуманитариев". Что игры с законом ради укрепления личного или корпоративного влияния - например, былого (Березовского) и нынешнего (руководства РПЦ МП) - друг от друга ничем, по сути, не отличаются. Потерпим, пока чуть подрастут школьники, усваивающие знания на основе учебников, которые появляются вместо "краткого курса" Александра Филиппова и региональных метастаз "долгого курса" Аллы Бородиной "со товарищи". А сейчас остается оценивать происходящее с точки зрения того, что у людей принято назвать моралью. То есть, с позиции, которая доступна всем и каждому, у кого есть совесть и глаза.

Время от времени общественный резонанс подобных событий сбивается на привычные реверансы, которые выражаются в несколько подобострастной форме. Историки, мол, спорят с Церковью насчет того, кому принадлежат или когда-то принадлежали те или иные здания и помещения. Или никак не могут, мол, поделить религиозные и государственные организации между собой помещения. Вот и происходят потому такие неприятные прецеденты, значимость которых раздувается "зловредными СМИ".

О, если бы все было так просто и хорошо! Только в наши дни насильственным отъем недвижимости в России происходит отчего-то почти исключительно по инициативе и с участием одной российской религиозной (!) организации, так как "братки", занимавшиеся в той же манере рейдерством в "темные" 90-е, давно подросли, стали респектабельными, получили депутатский мандат и от подобных способов "решения проблем" напрочь отказались. Поэтому особая роль РПЦ МП в формировании российской государственности, оговоренная аж в Преамбуле Федерального закона, отзывается в реальной действительности российской жизни как-то слишком странно. В самом деле - ведь все участники исторического процесса – большевики и раздавленная ими Церковь, былые диссиденты и глумившиеся над ними лагерные садисты, современный криминал и государственные органы борьбы с ним – все играют свою роль в истории, являя разные примеры в свете обретаемого опыта. Вопрос лишь в том, какую роль. Хотя любая из них, разумеется, неоценима и по-своему полезна. В том числе и роль специфического примера религиозной организации, считающейся у нас "самой традиционной".

Как ни печально говорить о том, что Московская патриархия подает россиянам и всему миру пример того, как не надо делать, констатировать сие приходится далеко не в первый раз, более того – все чаще и чаще. Конечно, много несправедливостей чинила людям советская власть, в том числе особо не церемонилась с собственностью, так что уважение к ее неприкосновенности напрочь изжита из и до того не склонного к этому уважению народа. Но при советской власти все, у кого оставалась голова на плечах, прекрасно понимали, что представляет собой тоталитаризм, а потому и не ожидали от власти ничего иного, кроме как препятствования общественному благу. Однако, когда сегодня, в условиях хоть и не демократического, но уже и не большевицкого режима, религиозная организация озвучивает знакомые по советским временам мотивы и воплощает ту же методологию, не ожидавшие от нее такого подвоха россияне поначалу испытывают шок. Историческая привычка иметь некую социально-психологическую опору в каком-то общественном или идеологическом институте – в царе, в общине, в партии, в церкви и т.д. – по мере приобретения опыта постепенно растворяется. Что же касается РПЦ МП, то она еще как-то держалась на мощной инерции "обретения веры" и реабилитации религиозных ценностей, открывшихся для многих людей благодаря "гласности и перестройке", но теперь начинает бездумно растрачивать этот свой "символический капитал", выданный ей, кстати, авансом, в ожидании определенного общественного блага. Точнее, растрачивает этот капитал даже не сам церковный институт, который не имеет единой, скажем так, экономической политики, а его "представители на местах", поставленные на эти места ради кормления собственного и своего руководства, которое, в конце концов, и оказывается "крайнем" в ряду ответственных за прожигание "символического капитала" русского православия.

Ну, где еще в современном "постхристианском" мире, в условиях кризиса духовности, можно столкнуться с таким феноменом, чтобы ничем не утесняемая Церковь последовательно игнорировала свое прямое призвание, добиваясь все новых и новых льгот, дотаций и иных атрибутов политико-идеологического института правящего режима!? Где еще религиозная организация, независимая по закону от государства, является одним из главных участников и катализаторов системы тотальной коррупции, инициирует антирелигиозные кампании в отношении иноверия, открыто стремится к контролированию светских институтов, отношение к которым у населения, кстати, далеко неоднозначное!? Само собой, подобное случается в истории не впервые, но эпоху инквизиции Средних веков цивилизация благополучно миновала, а рудиментарный клерикализм немногих одиозных режимов нашего времени неуклонно рассасывается под влиянием секулярной глобализации. Так отчего же Россия, теперь уже по милости Московской патриархии, снова должна выступать в роли чаадаевского "полигона", на горьких результатах испытаний которого будет продолжать учиться весь мир? Быть может, хватит!?

Между прочим, наша перспектива не утонуть в очередном тоталитаризме представляется не такой несбыточной. Ведь для благополучного разрешения ситуации – в РГГУ с налетчиками из РПЦ, в образовании вообще – с "новолысенковцами" от несостоявшегося "советского богословия", в России вообще – с ее богатейшими, но невостребованными по милости клерикалов духовными ресурсами, - нужно совсем немного. А именно: знания причин возникновения этой нелепой ситуации, признания о себе правды и обозначения некоторых исторических вещей (большевицкого переворота, коммунистической идеологии, Голодомора-геноцида, оккупации Восточной Европы, самого кровавого в истории человечества режима и созданной им витринно-выставочной религиозной организации) своими именами.

Но если мы находим парадоксальной политику рейдерского захвата патриархией недвижимости или стремления церковной администрации к увеличению своего политического влияния в светском государстве, то ошибаемся. Чтобы уразуметь это, достаточно вспомнить, на что были направлены все силы учрежденной большевиками Московской патриархии, начиная с 40-х годов ХХ века. Выжить, выжить и еще раз выжить – пусть даже лишь формально, без всякой проповеди Евангелия, без канонов и правил, место которых заменили инструкции Совета по делам религий. Когда подобная цель преследуется сменяющимися поколениями иерархов и других церковных чиновников, то возникающей при этом номенклатуре собственно церковное в Церкви начинает мешать, потому что оно, как не скрывали когда-то кремлевские "отцы-основатели" Московской патриархии есть "обман трудящихся" и "опиум для народа". Неудивительно, что эта система продолжает воспитывать внутри себя ту самую формацию "церковных людей", которая во время судилища над маститым архиепископом-исповедником Ермогеном в лице его 36-летнего "воспитателя" архиепископа Алексия (Ридигера), верующих православных могла еще ужасать.

Но сегодня, когда большинство номинально верующих подобному вовсе не удивляются, считая, что именно это и есть – православие, нет ничего удивительного и в рейдерстве ряженых в отношении крупного государственного вуза. Так же, как нет ничего удивительного в знаковом издевательстве митрополита Евсевия (Саввина) над церковными канонами, светскими законами, человеческой моралью и чудом сохранившимся в юрисдикции РПЦ МП верующим священником Павлом Адельгеймом – за то и митрополитом стал. Впрочем, все это настолько очевидно, что не скрывается и самой религиозной организацией, некоторые представители которой с гордостью констатируют, что "Церковь – единственное место, где сохранилась советская власть", а наместники крупных монастырей становятся кандидатами в депутаты от коммунистов.

Любая религиозная организация, как бы она ни именовалась, определяется той инерцией ее кадровой номенклатуры, которая определяет в данный момент ее истинные приоритеты. Вступать в споры с оппонентами в пределах общего для всех правового поля Московская патриархия, как любая другая общественная или частная организация, имеет полное право, но неправовые способы преследования корыстных интересов в соответствии с законом следует пресекать.

Поэтому абсолютно правильно поведение тех людей и организаций, которые в ответ на противозаконный произвол и игнорирование общественной морали обращаются в светский суд. Пусть даже в такой, как нынешний российский, которому сегодня очень трудно. Но перспектива есть только у этого пути, потому что в судебной системе работают люди, у которых есть уважение к закону, совесть и глаза. В последнее время это тоже становится все заметней.

Михаил Ситников,
для "Портала-Credo.Ru