Гражданская война в Кры­му проходила не менее интересно и драматично, чем на Украине. Прежде всего, Крым, как и Украина, пережил смену нескольких властей. Изначально власть в Крыму захватили боль­шевики, пользовавшиеся поддержкой главной в ту пору силы на полуострове — матросов Черноморско­го флота, однако к 1 мая 1918 года Крым был ок­купирован кайзеровскими войсками. Немцев при­влекало уникальное гео­политическое положение полуострова — своеобраз­ного моста между Европой и Азией. В повседневную жизнь края оккупанты осо­бо не вмешивались; было уже не до этого — собы­тия на Западном фронте в ту пору были важнее, сил на полноценную диктату­ру в Крыму у немцев уже не было — устроить «новый германский порядок» на по­луострове в полной мере не удалось. Вместе с тем главный приоритет был соблюден: при поддержке германского руководства пост премьер-министра Крымского Краевого пра­вительства получил ге­нерал-лейтенант Матвей Сулькевич, приступивший 5-6 июня к формированию своего кабинета.

("Вежливые немецкие люди" на улицах одного из городков Таврической губернии, 1918 год)

Матвей Александрович казался немцам исключи­тельно удобной фигурой: царский генерал, литовс­кий татарин по происхож­дению (это придавало пра­вительству национальный характер), мусульманин, убежденный противник всякого рода революций. Немцы были убеждены, что Сулькевич сохранит в Крыму спокойствие и порядок, и обеспечит для них режим наиболь­шего благоприятствова­ния. Нельзя не обратить внимание на то, что гене­рал Сулькевич относился к своей должности на ред­кость серьезно и стремился к отстаиванию интересов маленького полуострова на всех уровнях и во всех вопросах. И если в отноше­ниях с Германией прави­ла игры диктовали немцы, то в отношениях с Украи­ной все было совсем ина­че: Крым не считал себя продолжением Украины, и в этом вопросе занял аб­солютно принципиальную позицию.

		Матвей Сулькевич окончил жизнь в тюрьме.

Примечательно, что Крым (в первую оче­редь об этом приятно было думать самому Сулькевичу, выпрашивавшему у кайзера Вильгельма II ханский титул), в ту пору считал себя независимым государством, хотя мест­ные политики и осознава­ли, что судьба полуостро­ва — будет ли он в составе «державы» гетмана Скоропадского (правившего в то время в Киеве) или же будет самостоятельным — решается в Берлине. Это было действительно так. Сулькевич направил в сто­лицу Германии диплома­тическую миссию. Понят­ное дело, что немцы более чем холодно встретили дипломатические инициативы нового государства, заявив о том, что «в связи с настоящим международ­ным положением» не счи­тает возможным объявить о признании государс­твенной независимости Крыма.

Особый интерес вызы­вают отношения Крыма и Украины. И Централь­ная Рада, и правительство гетмана Скоропадского стремились к включе­нию Крыма в состав Ук­раины. Германии же было выгодно существование двух вассальных режи­мов на Юге бывшей Рос­сийской Империи — Ско­ропадского и Сулькевича. Как следствие, Берлин запугивал Сулькевича угрозой превращения Крыма в часть Украины — так было легче держать Крым в узде; Скоропадского же успокаивали в том духе, что скоро все территориальные при­тязания Украины будут удовлетворены.

Как и сейчас, принци­пиальным был вопрос о статусе Черноморско­го флота, во все времена игравшего определяю­щую роль в жизни полу­острова. В те годы флот беспощадно разграбля­ли. Немецкие солдаты ежедневно отправляли из Крыма в Германию по­сылки с продовольствием, в Берлин отправлялись поезда, нагруженные об­становкой императорских дворцов и яхт, из Севасто­польского порта вывози­ли разнообразное ценное имущество. Ключи от ма­газинов, складов и мас­терских порта хранились у немецких офицеров, за­биравших из них матери­алы и инвентарь без вся­ких документов, «причем забор их носит характер, если так можно так выра­зиться, чисто стихийный, неоправдываемый надо­бностью…», — можно про­читать в докладной запис­ке на имя Командующего Севастопольским портом. Немцы и австрийцы гра­били все, что только мож­но, официально именуя это «военной добычей». Начальник всех портов Черноморского флота ад­мирал Покровский наивно вопрошал в одном из до­кументов: что «является «военной добычей» при настоящей обстановке, когда войска дружествен­ных государств введены в страну по приглашению ее правительства»?

Новые хозяева вели себя в Крыму бесцере­монно, пользуясь своей силой и безнаказаннос­тью. Судьба Черноморс­кого флота так и осталась висеть в воздухе. Немцы предложили Украине за­платить за флот, как за об­щероссийское имущество, порядка 200 миллионов рублей. Участь флота так и осталась нерешенной — чьим был флот во вто­рой половине 1918 года: украинским, крымским или немецким — с право­вой точки зрения ответить крайне сложно.

Правительство гетмана вполне отчетливо понима­ло значение Крыма для ук­раинской торговли. Скоропадский не единожды получал от своих подчи­ненных докладные запис­ки такого плана: «Неяс­ность положения Крыма, главным образом, Севас­тополя, в высшей степени затрудняет решение очень многих существенных воп­росов. По-видимому, воп­рос о принадлежности фло­та и Крыма крайне трудно разрешить на месте, а по­тому не явится ли правиль­ным решением послать в Берлин специальную миссию для решения столь коренных для Украин­ской державы вопросов, как вопроса о существова­нии Морской торговли, ка­ковая без обладания Кры­ма и без военного флота явится лишь фикцией.»

Действительно, в июне 1918 Украина разверну­ла против Крыма настоя­щую таможенную войну. По распоряжению укра­инского правительства, все товары, направляе­мые в Крым, реквизи­ровались. В результате закрытия границ Крым лишился украинского хлеба, а Украина — крым­ских фруктов. Продоволь­ственная ситуация в Кры­му заметно ухудшилась, даже в Симферополе и Се­вастополе была введены карточки на хлеб. Населе­нию Крыма было очевид­но, что край прокормить сам себя не может, но пра­вительство Сулькевича упорно стояло на пози­ции сохранения фактической независимости своего маленького государства и уделяло большое внимание вопросам, связанным с внешними атрибутами независимости. Крым в 1918 году успел полу­чить, например, свой герб (византийский орел с зо­лотым восьмиконечным крестом на щите) и флаг (голубое полотнище с гер­бом в верхнем углу древ­ка). Столицей государства объявлялся Симферополь. В ранг государственного языка был возведен рус­ский, но с правом поль­зования на официаль­ном уровне татарским и немецким. Независимый Крым пла­нировал начать выпуск и собственных денежных знаков. Был разработан закон о гражданстве Кры­ма. Гражданином края, без различия по признаку вероисповедания и нацио­нальности, мог стать лю­бой человек, родившийся на крымской земле, если он своим трудом содержал себя и свою семью. Сулькевич ставил задачу создания собственных во­оруженных сил, так и не реализованную на прак­тике. Край стремился вся­чески подчеркивать свою обособленность от Украи­ны, что в целом успешно удавалось осуществлять все время владычества Сулькевича и Скоропад­ского. На время отсутствия в России признанной на­циональной власти Крым считал возможным счи­тать себя независимым государством. Следует признать, что за время своего прав­ления кабинет Сулькевича не сумел обрести в глазах народа призна­ния и уважения. С сим­патией к ставленнику немцев относились лишь крымские татары. Оппо­зиция видела в Сулькевиче виновника всех бед края. 17 октября в Ялте на квартире видного каде­та Н. Н. Богданова кадет­ское руководство, предва­рительно заручившееся поддержкой немецкого командования, вынесло решение о необходимости отрешения кабинета Суль­кевича от власти. 14-15 ноября кабинет Сулькевича сложил свои полно­мочия. Генералу Сулькевичу еще предстояло продолжить, как сказал о нем Главнокомандую­щий Добровольческой ар­мией генерал А. И. Дени­кин, свою «русофобскую деятельность» на посту военного министра Азер­байджанской Демокра­тической Республики. В 1920 году Сулькевич был расстрелян боль­шевиками в Бакинской тюрьме. Новое Краевое правительство возглавил Соломон Крым.

Заседания правительс­тва проходили ежеднев­но, иногда дважды в день. Введенный председателем предельный час заседа­ний (11 часов вечера) соб­людался редко. Несмотря на изнурительную работу, поглощавшую все время, министрам удавалось рабо­тать единодушно. Соломон Крым, несомненно, мог бы быть идеальным правителем своего маленького го­сударства. Занимавший кресло министра юстиции Владимир Набоков, отец знаменитого писателя, также был одной из клю­чевых фигур кабинета.

		Фото: http://karai.crimea.ua
		Соломон Крым.

26 ноября 1918 эскад­ра из 22 судов союзников английские, француз­ские, греческие и италь­янские корабли — стоя­ла на рейде Севастополя. Крымское краевое правительство в полном составе не замедлило засвидетель­ствовать свое почтение и было принято на флаг­мане адмиралом Колторпом. В приветственных речах руководители Кры­ма подчеркивали, что свя­зывают с пребыванием союзников большие на­дежды на помощь в деле борьбы с большевизмом и анархией.

30 ноября союзники при­были в Ялту. Местное на­селение встречало их с ра­достью. В ялтинских кафе, как вспоминал очевидец, иностранных матросов и офицеров угощали «как друзей и освободителей», ожидая скорого падения большевиков.

		Фото: kfinkelshteyn.narod.ru
		В 1918 году на полуострове было неспокойно. На фото — разрушенный артобстрелом евпаторийский дом.

На конец 1918 года в Крыму все было, каза­лось бы, стабильно. При­сутствовала внешняя (со­юзники) и внутренняя (добровольцы) вооружен­ная сила, которой, по мыс­ли Деникина, предстояло развернуться в мощные вооруженные формирова­ния, служившие гарантом стабильности в регионе. Отношения между союз­никами и добровольцами еще не приняли конфлик­тный характер. Основным событиям на Крымском полуострове еще только предстояло произойти. Измученному крымскому обывателю еще предстояло увидеть большевизацию края, разложение союз­ных войск и их поспеш­ную эвакуацию.

http://tayni.info/5773/