тень от ресниц легла на ласково-румяное солнце.

майская ночь еще долго таяла в лавандаво-лиловых красках и влажной нежности рассвета. я заварила розовые бутоны, родившиеся в конце сентября, и подула на ароматную воду. чай согревал сердце и подушечки пальцев как самое невесомое разовое вино и обещал покой. умиротворение - эдем души. я помнила это и неимоверным душевным порывом и розовым чаем сдерживала бури внутри себя.

я всегда умела говорить о любви и не умела любить. или никогда не пробовала.
но эти безграничные океаны жизни и счастья,
по которым мечтаешь плыть на спине не один, всегда влекли.

все слова были вымышлены, но в итоге стали частью реальности.

каждое новое утро новое солнце встает на горизонте, тихо произнося: "все хорошее впереди" и я ношу его поцелуй на груди до заката и полчаса после.

где я была,
когда любовь на земле жила?

мы немного разминулись -
я в дверь, она в окно,
я за ней,
а она лишь в кино
и бывает.

___________
7/1/14/1:00

каждый первый на этой земле дурак,
каждый первый в этом городе ты,
и не важно, что в этом городе нет тебя.

ничего не меняется с давних пор -
я все так же читаю стихи,
и ахматовский, а не мой,
сероглазый король
целует меня в виски.

ничего не меняется -
я все так же пишу,
обращаясь на ты,
и не знаю там, за морями,
читаешь ли?

все эти мои так и не адресованные никому стихи, за которые до сих пор стыдно.
самое ужасное, аморальное, отвратительное, что я делаю спьяну - это пишу стихи.




_____________________________________________
( ..?)

я повернусь спиной к тебе,
ты будешь мучительно долго привыкать к тишине,
удастся ли мне проскользнуть между слов
и исчезнуть из этой проклятой комнаты?

я - соринка
и чужие глаза слезятся.

так хочется, так невыносимо хочется написать что-то невыразимо красивое, своим привычным девичьим шифром (шафраном) метафор. эн килобайт, но я не знаю е-мэйл и никто мне не улыбнется, не схватится взглядом за ту ниточку, опутавшей мир электронной сети.

я набираю воздуха в легкие и не могу заговорить, получается прыжок в воду.

весна,весна - какой тяжелый наркотик. неделя лета, а по стеклам моих окон течет май. какое мое состояние - временной ямы.
ты где? стоишь на кухне и смотришь невидящими глазами мимо? ты где? я в 2011том по колено в соленой воде. ты где? иди ко мне - хочется мне услышать. и пусть твои руки вместо теплой одежды.

надевая любовь на голое тело,
я повернусь спиной к тебе,
а ты уткнешься носом мне в шею -
это решение всех июньских дождей.

а я

то ли в слезы,
то ли в смех,
то ли в обморок;

целую в сон
- дверь за собой -
ключ в почтовый ящик;

ухожу,
дверь от себя
за поворотом весна
теперь навсегда.

а ты

то ли за мной,
то ли от меня,
то ли вниз головой;

вымороженный воздух
проходных комнат;
сбитый ритм моих сердец;

дешевым вином - не лечится;
и бехеревкой с тоником - не лечится;
и чужими руками - не лечится;
запоздалыми письмами,
ласковыми словами подруг,
слезами, апрельскими вечерами -
никак не лечится.

я - говорит - умру послезавтра,
если ты не придешь.

а если все таки не придешь,
то прожду до рассвета,
когда эта планета
свечкой погаснет.

прожду миллионы лет;
прожгу миллионы сердец,
за свое в отместку;
проживу миллионы жизней,
вместо одной - своей,
рядом с тобой - своей,
за твоей спиной - своей;

уткнувшись носом в плечо -
твоей Дурочкой,
твоей в одном носке
и с всклоченой гривой
темно-каштановых,
твоей в твоем свитере
и только в нем;

утром ранним,
когда под дождем
зябнут воробушки.

горячей щекой к холодному кафелю в ванной
и медленно-медленно вниз.
город пустеет тобой,
город тобой вздыхает;

где ты? где ты?
счастье мое, отрада -
в скольких милях от ада
мне нужно остановится,
на что решиться?

рушится
и крошится
подо мной встречная полоса.

если дойду до тебя,
разольешь по бокалам холодное солнце,
и все апрельские вечера
будут сиять рассветами для меня.

я скучала
- или не так -
я неделю питалась солью;
океаны целуют в плечи,
где-то слева сияет вечность;

я неделю пила свои слезы,
а ты
как?

вечера, которые путаются с утрами
волосами,
сплетаются пальцами,
задыхаются запахами,
вопросами и
прогнозами/

подожди -
там дожди.
зачем за дверь?
останься
еще на день.

останься -
я уйду/
мне по нутру дождь,
мне по душе
сплошь
твоя ложь.

выцветший шелк моих небес,
мятая бумага моего голоса;

в апрель вселяется бес,
и столбиком пишутся буквы;

так якоря вонзаются в песок дна,
так мои пальцы - в твои плечи;

так прибой ласковым шорохом
разбивает утес;

так бездомный пес
ищет свое одиночество в ком-то.

три с лишним ложки ароматного сахара в чай.

друг мой, друг мой,
я очень-очень болен.

я никому -
это моя болезнь;

мне никто -
и это ее причина;

март утонул в вине,
я прихожу к тебе
и говорю:
знаешь,
чем
чаще бываю
в прошлом,
тем
больше
хочется
в будущее.

на пороге своего будущего
запинаюсь и глупо падаю.

я смеялась,
меня целовали в разбитые колени.

я никому -
просто боязнь отдать сердце;

мне никто -
утону в том, кто сердец не берет;

мое сердце никто не берет -
и это моя боязнь.

всякие судьбы бывают -
счастливые, не счастливые;
всем воздается всего по чуть-чуть;
мое же к тебе сердце - ревнивое
никак не может уснуть.

всякие реки бывают -
глубокие, не глубокие;
не промерзают до дна - бегут
мои слезы к тебе - соленые;
в море уйду.

всякие души бывают -
распятые и широкие;
а я по тебе безобразно пьяна,
еще пол бокала - и влюблена;
в пол оборота - жива\мертва.

всякие, знаешь, бывают
за поворотами - чудеса.

средиземное море волнуется
за тебя
и ищет
тебя
среди
всех
земель.

ты есть пока есть мир -
мир есть пока есть ты.

твой холод за мной по пятам,
у меня по тебе жар!

пожар!
горят города.

иди ко мне - как всеизлечивающая фраза
и захвати бутылку шаврона - как приятный бонус;

ты говоришь мне, что любишь меня - я молчу; ты обижаешься - я грущу. о, эти теплые воскресные разговоры. я под водой, ты на дне и оба мы в одной ванне. и я убиваю твое капризное молчание своим - знаешь,

ты признаешься мне в любви, я целую твои руки.

знаешь, был человек, которому я говорила, что люблю. мне было с ним плохо. мне было плохо с первой секунды, как только я еще не ему, а самой себе сказала это люблю. мне было плохо, когда его не было рядом, еще хуже мне было, когда он находился на расстоянии касания. всегда-везде. пока не отпустило.
ты совершенно обратное. мне хорошо, когда ты есть; мне хорошо, когда тебя нет. мне хорошо, понимаешь?
ты обнимаешь меня со спины и я отключаю голову. ты выходишь за дверь и перестаешь быть в этом мире. я ловлю ощущение теплоты где-то внизу. вот и вся загадка, на которую ты обижаешься.

но это же не любовь - самый весомый аргумент за мою жизнь, начинающийся с союза но.

знаешь, когда-нибудь я встречу мужчину, напротив которого сяду и все расскажу. совсем все. что было и чего не было в мире и за его пределами, когда мне было шестнадцать(а в мире и за его.. было столько галлюцинаций в то время!), что происходит в моей голове, к кому я обращаюсь на ты в своих записях, кто он - загадочный N. вряд ли он поймет, но если он снисходительно улыбнется и не уйдет я буду знать наверняка - это любовь.
признания во всех преступлениях и психических отклонениях и будут словами любви на моем языке.
а потом? а потом все будет плохо - если я не умру за этого человека и по причине этого человека, я не умру вообще.
никогда.

саша,
сашенька,
ешенька,
шенька,
алесанушка,
санечка,
ашас,
саш,
шур,
сашЕ,
шошенька,
сашонук,
шошка,
сашик,
шиник,
как море шипящее "ш"

я хочу в весну, в розовый май.
я хочу что бы меня кто-нибудь
по имени ласково звал;
из сердца декабря меня
за собой в весну уводя.

_____________________________________________________
милая-милая-милая саша
кто, попадает в твое сердце
никогда не найдет пути назад.

ту когда-нибудь умрешь от разрыва предсердий
столько там скопится душ,
что они тебя задушат.

от белого до черного моря -
нить.
о горе своем день и ночь по-собачьи -
выть.
между тремя мирами полярной звездой -
быть.
все мысли дурные синей водой -
смыть.

ничего не прошу.

тишины от уха до уха,
от моря до моря -
мертвой соли слов моих

тишины подресничных снов,
тишины всех больших дорог
нехоженых и неезженных

тишины захолустных наших с тобой городов,
тишины нежностей
и пропущенных мимо строк.

который месяц молчу,

все сказанное только улыбками
из-под опущенных век.

ничего не прошу -
получу.

здравствуй,
скажи мне милый,
как же собрать все силы
и не ходить к тебе?

каждую ночь.

из моих снов
прочь.

это как пробный выстрел - убьет или не убьет.
точно знаешь что нет. пробным не убивают,
пробным подстреливают и тихо ждут пока выйдет вся кровь.
целую в лоб. ухожу в запой -
говори со мной,

пожалуйста, говори
со мной.

а я буду в каждое слово тебя целовать -
пробный сто пятый
выстрел.

летом ты никогда не думаешь о том,
что следующее лето через год.
пока живешь,
что следующая жизнь через смерть.
ты просто танцуешь и пьешь.
а потом - с добрым утром милая.
потом рассветы на другом берегу - по ту сторону.
знать бы где ты и помнить бы где сейчас я.
сколько между нами утр. сколько жизней.
и все прожить, перетерпеть ради единственной встречи.

музыка режет уши и болит грудная клетка.

зачем ты так?

близко.

пока трамваи искрят проводами
городских вен
ты ломаешь комедию,
сочиняя скандал для ушей
этих стен.

все-равно никто не знает
зачем
и не хочет знать,
что герой давно умер,
не дождавшись обещанных перемен.

я Вас любила,
до времени до поры
первых зим.
срывы -
забытые с детства
мотивы.

мой дом для тебя открыт -
заходи, бери.
мои тетради тебе подписаны -
читай, жги.

только один на ключ замок -
прошлое.
брошено в реку, утоплено,
все, что до тебя спето.

(?.4.12)

причесанная ветром трава.
от одного горизонта до другого горизонта.

у меня лишь один ориентир - по правую руку море!
и лишь одна цель - до него добраться.

блуд. блуждаю до сих пор.

передаю привет всем, кто меня любит.
их - двое, они в соседней комнате и, надеюсь, никогда этого не читали.

черные глаза -
черешни;
лета долгие дни.
дышится тяжело и не верится -
будет мести метелица
под другим окном,
за чужим крыльцом;
не укроет крылом
милый дом!

черные глаза -
дна не ищешь,
в омут свищешь.
ах, мой рай!
как не жаль
за метелью
уходить
в даль?!

милы глаза,
гордые глаза,
откуда смотрите на меня?
куда уводите,
не любя
ни стихов моих
ни меня?

(11.7.12)

очистительный жест -
перстами рисуешь в воздухе крест
за спиной.

прощание всех прощаний.
прощение всех обид.

тот самый миг,
когда сильнее любить -
уже не жить.

нежить поцелуями
и мерным вальсом речей -
до,

а после совсем ничего -
версты
пути вперед,
пути от.

мне нравиться,
что мои шаги ничего не весят,
почти не звучат.
я хрустальным звоном песен
буду моря звать.

все это так давно -
было?
между нами моря -
жили?
на западе солнца
всходили?
на ключ запирали
и уходили
не в грудь,
а на грудь
к чужим.

все это так давно,
и от этого -
небыль.
я сочинила про то,
что тебя любила
и умирала на каждой миле
пути назад;

все это так давно,
живы
с тобой еще?
столько времен года
прошло
столько воды
утекло
(на океан наскрести
дано.)

все это так!
что не подчиняется временам!
так,
что останется навсегда
в настоящем!
так
- взглядом молящим -
побудь еще!

не бывает давно
у того что живо,
сердце стучит,
пока кипит.
ну а после ничего не спасет
- все равно -
что давно.

(а ты мне поверил слепо
и тихо за мной
пошел.)

в дыме кофеен я как-нибудь встречу
свое прошлое, которого нет,
истлевшие весны и теплые зимы,
через сотню не прожитых лет.

нежной болью и отзвуком в сердце
лейтмотивом я пронесла
моих неоконченных повестей пепел
и вечно скучающего тебя.

тысяча брошенных взглядов на ветер
и в грубых ладонях твоих
мои догоревшие звезды,
твои на двоих мечты.

Боже! как изменился!
вздыхаю, молчу, ищу
прежних улыбок черты,
не нахожу.

в дыме кофеен, в вальсе утренних улиц
мы не встретимся,
мы мимо друг друга насквозь пройдем.
все, что могло случится, в эту секунду умрет.