Стали дни длинней
Стала на зиму еще Жизнь старше
Я теперь и на тебя молюсь
И небесам молюсь за тебя
Аккуратно перевязанная стопка бумаг: письма, фотографии, открытки, грамоты, копии документов, сложенные вдвое, треугольником, квадратиком….. Держу в руках не в силах развязать ленточку. Все это связано с ним или принадлежало ему, все это он держал в руках, читал, писал, видел. Развязала, - бумаги упали на колени, - рассыпались, а слезы сами собой потекли из глаз. Беру первую открытку: Ленке – моей боевой подруге, бесценному человеку от лучшего друга Сашки! Нарисованный «чудик» подмигивает мне: С днем рождения!
Конверт, - раскрываю, в нем листок, исписанный быстрым подчерком: «…здесь жарко, жалко, что тебя нет, а то девчонки липнут как мухи, приезжай, напугай их как следует, мешают работать, я все время думаю о сексе….. Анапа, 2000 г.» улыбаюсь. Достаю фотографии: серые глаза, светлые волосы, взгляд мягкий, бархатный, о! вот торс Аполлона, - эта мне всегда нравилась. Это мы на берегу Ангары на шашлыках, это у него на дачи, опять мы на встрече выпускников, мы, мы… А эта фотография у меня есть увеличенная и в рамочке, он улыбается…, таким я его помню.
Я его помню, помню детство, юность, взрослые годы, помню, пусть не думает, что забыла, - там далеко, где бы ни был сейчас! Я помню все сказанные слова, шутки, фразы, помню голос, интонации,… но сейчас я понимаю, что я не повторяю, я не помню, а пытаю повторить, пытаюсь вспомнить, воспроизвести, до боли в сердце пытаюсь, - восстановить в памяти хоть раз то, чего уже не вернешь.
А вот то самое не отправленное письмо, которое я в отчаяние писала, кусая губы и плача, тогда я еще не знала, что я переживу еще несколько сильнейших ударов, но это был первый…. Я писала это письмо 5 лет назад, и хочу написать, точнее, переписать снова, сейчас я так не написала бы, я бы «понатыкала» умных фраз, перечитывала бы их и заливалась слезами от собственного красноречия, пусть остается, как есть:
«Дорогая редакция! Уже не знаю, с кем мне поделиться своей бедой, мама – самый близкий друг говорит: время лечит. Я же не могу дождаться, когда придет это исцеление.
Начну все по порядку, зовут меня Елена, в школе у меня был лучший друг – парень, не жених, а именно простой друг. Мы ходили вместе в школу и обратно, гуляли, часами болтали по телефону, вместе ходили на кружки, даже пели дуэтом. Его звали Сашка, Саша ему не шло из-за его задора и веселого нрава, а я была, соответственно, Ленкой. Он замечательно играл на гитаре, писал сам песни, пел, занимался спортом, очень хорошо учился. Имея такого друга, подруги (прости меня, Светка!)))), в большинстве своем, мне были не очень то и нужны, я им не доверяла и трети того, что рассказывала ему. Отсюда и девчоночья зависть…Сашка, в свою очередь делился со мной своими тайнами, о том, что мечтает стать чемпионом по кик-боксингу, о своей первой любви Наташке из «А» класса и о том, как бы он хотел, чтобы мы дружили так же, как дружат наши родители. Нам было ужасно легко вместе, при случае он мне всегда говорил: Ленка, ты самый дорогой мой человек, мы с тобой горы свернем. Я знала, что все это было сказано от души, и как могла, показывала ему свою преданность. Я первая и, по-моему, единственная (из друзей, я имею в виду, его мама - не в счет), видела его слезы.
Конечно, у меня были парни, Сашка в моем доме был постоянным гостем, он пил пиво с моими «кавалерами» и намекал, что ему бы не хотелось, чтобы кто – то меня обижал. Да никто и не пытался, казалось, он был моим старшим братом. Мама даже иногда шутила, называя его «сынок», говорила: смотри, после занятий не задерживайся, - сразу домой, наш дом был для него родным. Наши родители крепко дружили, мы вместе отмечали праздники, делили и горе. Когда погиб Сашкин отец, Сашка долго не мог находиться дома, мы поставили в моей комнате раскладушку и какое –то время Сашка жил у нас, да и потом, он очень часто ночевал у меня. Школа закончилась, я поступила в Ин.яз, он в Политех, но и это не мешало нам быть вместе. Было время, родители даже думали, что мы вот-вот поженимся. Нет, - я вышла замуж за другого. Мой муж, тоже Саша, моя первая любовь очень хорошо относился к Сашке, он даже пытались дружить без меня…, но это плохо получалось. Вскоре, я родила сына и не поняла, кто радовался больше муж или друг. Я все спрашивала: чего не женишься, детей пора нарожать. А он отшучивался: ты меня бросила, теперь «жениться перестану». А сам Наташку ждал… Его мечта сбылась, он стал спортсменом, занял первое место в городских соревнованиях, второе – на областных и был в Испании, оказался десятым, что для него было тоже не плохо. Сашка был физически ладно сложен, от девок отбоя не было, сох по Наташке и все тут. А она то исчезала, то возвращалась и всегда ревновала его ко мне, говорила, что дружбы между мужчиной и женщиной просто так не бывает, что мы ненормальные. А нам было комфортно таким ненормальным вместе. Но в чем – то она была и права… Был у меня критический момент, когда после развода с мужем я совсем потерла голову. Сашка был рядом, как то прижал меня к себе, его запах, широкая грудь просто свели меня с ума и мы не удержались… Интересно и странно, но и в сексе у нас все было по-братски, он вроде утешал меня. Потом я долго плакала, но он серьезно так на меня посмотрел и сказал: Если ты считаешь, что это будет нам мешать, этого больше не повторится, я всегда буду рядом, никогда не предам. Если бы не эти его слова… у нас больше ничего не было никогда. Меня только всегда удивляло, то, как дорожил мною, как будто каждую секунду берег… С того момента он стал более нежен со мной и чересчур заботлив, берег от всех невзгод, был всегда рядом и в радости и в беде и, действительно, никогда не предавал.
В 1998 я снова вышла замуж, мой второй муж поначалу «мягко стелил», Сашка как рентген сверлил его насквозь, говорил мне: Дура, что же ты делаешь, это не тот человек, что тебе нужен. И был абсолютно прав. Прошло время и муж начал пить и бить меня, первый, кто это заметил, был Сашка. Мой муж его очень боялся, но знал, что спортсмен его никогда не тронет, таков «закон» – не применять приемы в жизни. Но муж так ошибался… Спортсмен не тронет, а вот любящий друг и мужчина – тронет. После очередных побоев, когда вместо любви я получила кучу ударов и больничную койку, Сашка на глазах моей семьи избил мужа и запретил даже близко подходить ко мне и сыну. У Сашки были связи, поэтому развод хотели оформить быстро, но Сашка так и не успел это сделать.
В июне 2001 он получил документы на свое ЧП, хотел заниматься перегоном машин, для нашей области это было новым, можно было сделать большие деньги. Сашка хорошо зарабатывал и так, помогал всем, лечил сестру наркоманку. Но видимо кому-то наступал на пятки, в чем-то превосходил, не знаю.
20 июня 2001 Сашку убили в подъезде.
В тот день я была дома, был тревожный звонок от его матери, я поехала в больницу, он был еще жив, его готовили к операции. Только благодаря настойчивости его матери, меня пустили к нему. Он лежал, глаза полузакрыты. Не знаю, увидел ли, узнал ли он меня, я взяла его за руку и чувствовала, что он пытался сжать ее, так пальцами слабо-слабо и слезы из глаз, текут, текут. Рука слабая, холодная. Мы стояли с двух сторон я и его мать, не прошло и минуты, как нас прогнали. На столе, во время операции он умер. Ему было всего 28 лет.
В жизни теперь не хватает его шуток, его песен, его заботы и любви, его скоростного ума, его тела и запаха. Розы, которые он мне подарил на последнее день рождение, даже не успели завянуть. 28 июня я развелась, а он и не узнал, что ускорил развод….»
Вот и написала заново то самое письмо, почувствовала ту самую, неунывающую боль, до сегодняшнего времени я даже боялась говорить об этом и, неожиданно для себя, решила написать, - Написать ту малую часть нашей жизни, так много всего не сказано, не сделано, а мы и правда вместе горы бы свернули.
20-ого июня 2006 г. были на кладбище, смотрела на фотографию – тот же взгляд, читаю: Саморхин Александр Юрьевич 30.04.1973 - 20.06.2001, закрываю глаза пытаюсь вспомнить голос, - мне кажется, слышу, но чувствую – забыла.
На первую годовщину в 2002 г. поставили памятник черной мраморной крошки с надписью: Ты в памяти у нас всегда живой такой бесценный человек.
