Неугасимый зуд графоманства и некстати нагрянувшие воспоминания послужили причиной написания нижеследующего опуса. Периодически все мужики вспоминают "про службу", с течением времени воспоминания становятся всё романтичнее и романтичнее. Поддался и я.

Вот уже пару недель гарнизон пусковой площадки ¹2, или так называемого "гагаринского старта", пребывал в тоске, угрюмом расстройстве чувств и озлоблении на высшие силы . Начальство готовилось к несомненно эпохальному событию - прибытию в расположение части Президента Советского Союза М.С. Горбачёва. Планировалась феерическая программа, венцом которой станет показательный пуск ракеты "Союз ТМ". Командирский зуд вылился почему-то в повеление о тотальной окраске всего вокруг во что ни попадя. Заодно, правда, кто-то мудрый из отцов-командиров заметил мусорные свалки по всей степи окрест дороги на старт, которые копились там со времён маршала Беседина. И никому до сего времени не мешавших. А ныне героическими усилиями солдатиков отодвинутые дальше в степь - туда где не видно. Как бы там ни было, soorgi, как и многие тысячи срочников, закинув язык на плечо, драил и драил гарнизон, население которого - народ прямой и незлобливый, уже сказал все положенные в таких случаях русские слова применительно к гостям, командирам, их недальновидным предкам, пренебрегшим средствами контрацепции и потерявшими оттого уважение порядочных людей.

Нет. Гласность на дворе, открытость и, прости господи - плюрализм, а потому от покраски засохших от зноя чахлых деревец и пожухлой травы командование мужественно решило отказаться. Вот сила воли-то! Но почему-то первейшей задачей в деле украшения гарнизона приказано было считать покраску трубопроводов, густо окутавших непростое ракетное хозяйство. Видимо решили, что высокий гость как-нибудь в порыве страсти остановит посреди казахстанской степи сверкающий социалистической респектабельностью "ЗИМ" и от избытка чувств помчится в степь, любоваться космической красоты теплопроводами, как положено выкрашенными серебрянкой, и мечтать там, умиротворённо глядя на солдатские труды, о счастье всего трудового народа. После примерно 10 дневных боёв с трубами, серебрянкой и кистями (их роль самоотвержено взяли на себя обувные щётки - где же столько кистей набрать?) часть превратилась в этакую коробку с живыми оловянными солдатиками. Потому как вместе с трубами, медленно но верно, красилась в безумно красивый колорчик и сама солдатская форма, из хаки превращаясь во что-то похожее на наряды героев фильма "Москва-Кассиопея": аллюминиево-блестящие скафаннры. Те умники, что додумались красить в непотребной для советского воина-защитника форме одежды - в синих, как глаза истинных арийцев сатиновых трусах, позорно и пачками попадали в лазарет. Байконуровское солнце - это вам не ривьера какая нибудь, а серебрянка - не бальзам для загара. После покраски труб, заборов, крыш казарм, всех этих полос препятствий, беседок, курилок, написания лозунгов, призывов и прочего никчёмного барахла простая солдатская роба превратилась у подавляющего большинства во что-то немысоимо эксклюзивное и, как сейчас понимаю, вызывающе пидористическое Вдохновенный командирский гений равномерно посылал народ сообразно художественному вкусу то красненьким покрасить, то зелёненьким побаловаться "отсюда и до заката". Час "Х" приближался уже со скоростью ракеты.

Об нём нам было сказано просто и ясно: армия всё ж! Любимый и ненаглядный комроты, с майорскими погонами, обозначенный псевдонимом "Шайба" (за поразительно одухотворённое лицо знатока Бальмонта и Бахуса, не иначе) выступил перед ротой и обрисовал порядок встречи гостя: "***цатого числа приказываю расположение роты не покидать, к окнам - не подходить, питание личного состава обеспечить сухим пайком" Потом, зачем-то подумав, добавил: "И если какую суку увижу на улице - сгною на нарядах" и ласково так погладил пальчиком сжатую в кулак ладошку, более похожую на чугунную сковороду средних размеров. А поскольку мы думали, что весь прогрессивный мир считает, что Байконур - гражданское предприятие, то дежурным бригадам (ну, там за пайком сходить или ещё что) выдали "гражданскую одежду" - чёрное как смоль трико и майку. Именно так по-видимому и ходят все гражданские люди.

За час до прибытия Горбачёва в расположении роты что-то зашумело, зорало и дневальный, срывая голос, этаким петушком истошно заорал: "замкомвзвода soorgi - на выход!" Этот вопль был подхвачен какими-то совершенно чужими глотками и, примчавшись на вопль, я даже остолбенел: Шайба, от рождения багровый, вдруг предстал с лицом совершенно зелёного цвета. Рядом с тумбочкой стояло и шумело маленькое стадо дядек с такими а-а-агромадными лампасами, что было даже непонятно - это штаны цвета хаки с красными полосками или красные штаны с зелёными, а звёзды на погонах своими лучами достигали гульфиков. Рядом с генералами стоял совершенно скучный и задумчивый гражданский в тёмном. Услышав его очень и очень негромкий голос, обращённый ко мне, вояки враз утихли, что выглядело даже неприличным. "Сейчас "пойдёт кортеж", а посреди дороги, прямо у домика Королёва - лужа". Задача в том, объяснили мне, чтобы максимум через полчаса её не стало. Я могу взять одного человека - и в путь.

В чёрном трико, на белой "Волге", с ветерком, нас метеором доставили в материальную, дизельная помпа погружена в багажник, а затем - к месту аварии. Поглядеть было на что. Огромная лужа посреди дороги была, как немцы под Сталинградом, окружена орущей толпой генералов всех мастей на отшибе которой пыхтел и потел, словно пытаясь не обмочиться, наш командир части. При таком скоплении командиров стало как-то даже дурно и похолодело где-то в паху (помпа имела наглость иметь собственный, весьма непростой, а порой и просто стервозный характер). Как-то в толпе, но в тоже время отдельно от неё, стояла группка в штатском - все как один донельзя задумчивые и отрешённые. Наверное это мастера гнуть арматуру посредством взгляда - некстати подумалось. Столько советов в единицу времени я не слышал никогда в жизни. Оттого холод в паху усиливался и не давал рукам работать. Самый задумчивый в тёмном был не дурак - понял чего нам нехватает и, подойдя поближе к группе военных советников, тихонько шепнул нечто такое, что было совершенно немыслимым применительно к этим лампасам и звёздам: "Все на х--й" совершенно не походило на военный приказ, но генералы всё правильно поняли и враз удалились от разраставшейся лужи и пристыженно затихли в предвкушении действа поодаль.

Помпа не посрамила, да и повезло наверное - минут за двадцать - двадцать пять лужа и водопроводный колодец с прорвавшей трубой рядом с дорогой были осушены, а казахстанское солнце на глазах выпарило остатки влаги из асфальта. Причём вода перекочевала в палисадник домика Королёва - в травку. Задумчивые совершенно точно знали, что высокое лицо туда не попадёт. Они же вдруг враз оживились, стали быстры до неприличия. И узрил я чудо: телепортацию генералов в пространстве! После пары нераспознанных (о чём до сих пор жалею) слов, всё стадо в пару секунд исчезло в неизвестном направлении. Помпа была зверски переброшена в кусты, нам указали глазками, хитро так. на колодец - мол, туда (а куда ещё?). Вот так я и встретил Президента Советского Союза, Генерального секретаря - в колодце, на пару со сослуживцем, со струёй холодной воды из ржавой трубы толщиной с палец - такой мощный, рабоче-крестьянский палец - указующим перстом бъющий в стену колодца и обильно орошающий наши скрюченные тела. Пока шуршали шины высокопоставленных бонз, нас затопило по пояс. Но почему-то вылезти и мысли не было - задумчивые голубоглазые люди в тёмном и их манера отдавать приказы не выходили из головы.

Дальше неинтересно. Ракету запустили. Мы - то запускали помпу, то ныряли в колодец. Пока мы сидели в колодце гости умчались, говорят плотно пообедав. Часам к семи вечера всё стихло. Всё тот же дядька в темном, закуривая, уловив наш взгляд отдал пачку "Мальборо" и в отместку - не повёз нас назад на "Волге". Тащили отсос на руках. С километр - 40 кг, на хрен никому уже ненужные. Получили по два наряда вне очереди - за порчу государственного имущества - треклятых трико (которые старшина Ионэску или Илинэску, молдованин упёртый, видимо хотел замылить для личного пользования). А через месяц, на очередном смотре вдвоём с напарником получили часы - "За самоотверженную ликвидацию внештатной ситуации в полевых условиях". И, подумав, решили, что благодаря тому задумчивому любителю мальборо - больше никто нас фамилий и званий не спрашивал. А потом долго дискутировали: если нам - часы, то что им: генералам, штатским и прочим - что?

TLС v.0.7.31c