Серебро.

А утром я проснулся от звуков аварии. Сначала был скрип тормозов, потом удар и тут же, через несколько секунд громкий детский крик: «Авария! Маша, пошли смотреть!» И я сразу вспомнил всё.

Небо было чёрно-белым, все вокруг стихло, и краски, казалось, немного стёрлись. На поляне около реки было тихо, лишь иногда шипели, сгорая в костре, листья. Гора была слишком крутой, чтобы поднять её наверх.

Когда смотришь на все эти аварии, часто обещаешь себе - не буду больше быстро ездить, буду всегда пристёгиваться; и так убедительно себе об этом говоришь и действительно веришь себе, потому что металл, который должен быть вечным оказывается на самом деле таким мягким, и таким подлым, особенно когда на нём становится видно кровь.
Господи, каким подлым кажется металл когда видишь на нём кровь.

И вот мы все живём, работаем, едим, спим, заботимся о разных цифрах, намного реже – о ком-то другом, поднимаемся и падаем, строим и разрушаем и время с легкостью необратимой смывает наши следы где-то там, на песке, на берегах безымянных рек, где мы когда-то давно смотрели на звёзды, сидя ночью у костра.

Я вот за год ни строки не написал. А там, на поляне у реки, где не слышно ни звука кроме шелеста ветра и этого прерывистого частого дыхания, я понял - что сегодня всё же тот же день что был вчера, что этот скрип тормозов, вой сирен и прерывистое дыхание большого животного, стук лопаты о тонкие корни растений, дым сигарет который ты перестал чувствовать когда-то давно, ветер швыряющий искры из костра, горячий пар красной травы, большие глаза из которых в последний момент покатилась слеза, всё это - всегда, всегда, всегда, всегда, всегда с человеком, которого иногда случайно видишь в зеркале...

Этот человек – я.
Всё, что есть у меня в жизни – это любовь.
Даже если её на самом деле нет.

Бедная, если видишь нас всех оттуда, прости и меня тоже.
Или это всё оттого, что мы не хотели отпускать её?
Лекарство не подействовало. Билет на тот свет оказался не действительным.

Но это было потом. А пока, если подняться повыше, примерно туда, где должен быть Бог, которому так часто молятся, сами иногда того не подозревая, все без исключения люди, станет видно, как по городу нарушая все правила и сильно рискуя попасть в аварию, едет неприметная машина, которая везёт больной лошади безболезненный билет на тот свет. Когда она добирается на место, из неё выходит человек. Тропа круто спускается к реке, позволяя видеть всё, что происходит внизу; он сначала торопится вниз но, когда до поляны остается совсем немного, словно что-то вспомнив, переходит с бега обратно на шаг, чтобы подольше не видеть вблизи выступившее на боках лошади от предчувствия смерти серебро.

2006