Меня зовут Валентин Юрьевич Сырвачов. Сейчас я сижу в своей екатеринбургской квартире, за окном три часа ночи, метёт снег, дико воет северный ветер, сверкают молнии, и ангелы ада бьются об стены желая проникнуть в моё жилище. На мне одеты только розовые колготки и трусики с вырезами для мошонок. Всё это надето прямо на моё голое тело, жирное, дряблое, покрытое волосами, складками и растяжками.
В руках я держу порножурнал. Рядом стоит обшарпанная тумбочка на которой разложены бутылка водки, клизьма с боярышником, тушёнка за двадцать рублей из магазина "У Ашота", и пачка вазелина.
После моей командировки на Северный Кавказ прошло много времени, и сейчас я опять оказался в отпуске. Надо заметить что и на Северном Кавказе я не скучал, приятно проводил время с необузданными дикими абреками, изучал искусство выпаса овец, духовной зарядки и физической присядки, а также изучил кавказские боевые искусства. О последнем хотелось бы сказать особо. В главном национальном виде дагестанского боевого искусства всего три очень простых но очень действенных приёма. Они называются "Обоссы, только не бей", "Позови мусора", и "Беги со скоростью света". Те кто ими владеет всегда будут выходить целыми и невредимыми из самых страшных ситуаций, им даже Манежка будет по плечу.
Я смотрю в зеркало и там отражаются мои жирные, дряблые сиськи, до кучи накачанные ещё и силиконом. На них дешёвой тушью и ржавой иглой выколот лифчик. Я гляжу на эту татуировку и погружаюсь в приятные воспоминания о днях проведённых мной в зоне, за распространение детской порнографии.
Как помнят некоторые из моих поклонников, в середине 80-ых годов я попался на контрольной закупке и продал менту порно-кассету под названием "Сочные попки-10". Это была отборная детская порнуха, снятая в интернате для олигофренов и жертв чернобыльской катастрофы. Мы частенько дрочили на неё с моим любимым Тамазом Гамкрелидзе.
В зону я прибыл уже изрядно потрёпанным. Конвоиры отслеживавшие моё перемещение по этапу были заранее предупреждены судебными приставами о причинах моего заключения, поэтому в зону я прибыл уже весь обоссанный, вонючий, и избитый кирзовыми сапогами солдат Внутренних Войск.
Там местный пахан дядя Ваня, очень возмущённый моим прошлым, быстро пристроил меня на должность Петушиной Мамы. В мою обязанность вменялась чистка сортира доминушкой. Также я часто обслуживал авторитетов которые вынуждены были работать в этой зоне и возвращались со смены всегда злые и голодные. Забыл напомнить что зона была "красной". Там меня и завербовали во внештатные агенты.
Обслуживание авторитетов мне очень понравилось. Они сначала меня больно били по попе кожаным ремнём, затем пинали головой об стену, и колотили по спине кулаком. Это было очень необычно, в нашем Екатеринбурге так никто не умел. Поэтому я сразу понял что иркутская колония ИК-450 это просто рай на земле для такого человека как я. Тут всё было как в сказке. Уже через месяц даже петухи брезговали ко мне прикасаться, и гоняли меня только ногами, аргументируя это тем что они дескать нормальные гомики, а не чушкари опущенные. Впрочем меня это только лишний раз возбуждало, и мои трусы которые я никогда не менял, всегда были липкими от частых поллюций которые у меня происходили каждый раз когда я получал от от товарищей.
Однажды дверь в камеру открылась и к нам загнали странного молодого человека со страпоном в попе. Оказалось что это известный израильский агент Иллич-Свитыч прибывший к нам по обмену опытом. Его собирались закинуть в тыл урусским гоям, чтобы учить их правильной индоевропеистике, а не фашистско-гойским басням Николая Андреева и Вовы Латиниста, которые возомнили что индоевропейцы произошли из нижнего течения Рейна и что якобы у них был свой язык. Конечно мы не могли допустить этого, и принялись за активную подготовку храброго агента Лёнечки, которого на самом деле звали Лупа Капустина, сын ребе Шмулевого, походного атамана Войска Израильского.
Целыми днями мы драили сортиры, давали авторитетам, и изучали творческое наследие Старостина и Тамаза Гамкрелидзе. Авторитеты очень быстро поняли наше увлечение литературой и решили посодействовать, пробивая нам "лося" через томики писаний наших великих учителей.
Так меня опускали в зоне. В следующий раз дядя Валя расскажет вам подробно как его пытали в плену у Вовы Латиниста.

Привет мои милые! С Вами опять любящий Вас тайный агент МОССАДа, тюремный шнырь, моральный урод, и екатеринбургский обиженник, Валентин Юрьевич Сырвачов. Недавно ездил по заданию руководства на Северный Кавказ, налаживать общественные связи между чабанами и израильскими спецслужбами, заодно активно участвовал в формировании ополчения, которое придёт в Москву и будет русских дом труба шатать, мама дразныть, жена за ноги дёргать, и детей на боку крутить.
Командировка оказалась совершенно неожиданной, свалилась на меня как снег на голову. Мы с Абрашей и Берлом Лазаром спокойно себе предавались дикому угару, содомии, разврату и беспределу. Каждый день мы пили. Так как переднеазиаты это народ очень слабый не только на передок но и духовно, мы с каждым днём всё глубже погружались в бурный Мальстрим греха и порока, выдумывая на ходу всё более омерзительные приколы, повергнувшие бы в ужас добропорядочных, белокурых, восточнобалтийских русаков. Но так как нас никто не видел, мы отрывались по полной. Приехал в гости мой бывший любовник Тамаз Валерианович Гамкрелидзе и научил нас разным хитрым штучкам которым его научили в Питере, например делать клизму из настойки боярышника. Это оказалось довольно непростым делом. Хитрость заключалась в том что после введения в жопу двух литров настойки нужно было добежать до магазина, чтобы купить на завтрак пива с сухариками, и при этом не обосраться и не свалиться в обморок. Мы с Абрашей соревновались с Тамазом Валериановичем до последнего, Берл Лазар сошёл с дистанции ещё во время первого забега, обкакавшись в в лифте, где он успешно застрял на два часа.
Так мы предавались извращениям и содомии, пока в один прекрасный день ко мне не приехало начальство и пинками не загнало в бронированнный микроавтобус с окошками-бойницами. Гоняли меня ногами потому что всё время с момента приезда Тамаза Валериановича я отказывался мыться, пока не одолею своего чемпиона, и не обгоню его по дороге в магазин за пивом. Это в некотором роде было чем-то типа соревнования тюремных шнырей, накапливали так сказать опыт на будущее.
В штаб-квартире ЗОГа меня помыли из шланга, поставили глюкозу внутривенно, надавали по яйцам, и поставили перед фактом грядущей командировки. Само-собой меня никто не спрашивал ни о чём, сунули в зубы билет, в руки чемодан с чистыми трусами, и отправили на десантном ИЛ-76. Моей задачей было высадиться на парашюте в глухом дагестанском ауле, и начать вербовать чабанов в наступление на Москву.
К сожалению чабаны упорно отказывались вербоваться и как только видели меня на горизонте, сразу начинали проявлять немотивированную агрессию. Поначалу я думал что причина кроется в моём русско-израильском акценте, но потом выяснилось что дело было в неправильной маскировке. Да, оказывается маскироваться под чабана при помощи розового костюма Красной Шапочки неправильно. Моя мини-юбка вызывала у чабанов приступы дикого возбуждения, они начинали чесаться и не хотели слушать про наступление на Москву, джихад и тысячи райских гурий. Они хотели меня здесь и сейчас.
Так как задание нужно было обязательно выполнить, я замаскировался и вошёл в роль. Теперь я был местной шлюхой Соней Шульман, которая обслуживала немытых абреков, никогда в жизни не видевших женского тела. Женщины у них конечно были, но они были так сильно похожи на мужчин, что гомофобные абреки отказывали им в интимной близости, предпочитая играться с барашками и овечками.
В течение трёх месяцев я работал проституткой в горном ауле. А как насчёт ополчения? Да, никак. После того как у абреком моими стараниями прошёл недотрах, они забили на воинские настроения и решили навсегда остаться в Дагестане, крутить хвосты баранам и баловать меня под хвостик. А поход на Москву мы в другой раз организуем, из Узбекистана наберём боевиков.
P.S.: Обращение к моральному ненатуралу Валентину Любимову, удалившему мои предыдущие дневники. Желаю чтобы к тебе пришли ночью астральные кавказцы и энергетическими ударами покарали тебя в анус, за то что ты ставишь препятствия наступлению владычества мирового сионизма!

Привет, мои дорогие! Соскучились? В эфире Первое Толерантное Радио, и с Вами ваш ведущий Валентин Юрьевич Сырвачов. Сегодня я расскажу Вам историю того как я выживал после дефолта.


Как Вы уже знаете, в конце 1993 года, меня поймали бойцы спецназа ФСБ и насильно отправили в Екатеринбург, чтобы меня ненароком не прибили злые гомофобы - московские славянские бандиты, которых сильно возмущали приобретённые мною в зоне наклонности.


Дорога была долгая. Города проносились за окном как в кино. Казалось что вся моя жизнь это странный фильм, снятый безумным режиссёром, импровизировавшим на ходу и не имевшем даже намёка на сценарий. Товарный вагон в котором я ехал продувало насквозь всеми ветрами, но так как мне предварительно выдали модную, обтягивающую фуфайку, мне удалось избежать простуды, и даже соблазнить старого проводника Михалыча. Это была вдвойне победа. ибо Михалыч всегда был натуралом и любил спирт, футбол, и большие сиськи. К счастью моему достоинству могла позавидовать даже Памела Андерсон, хотя бы потому что у неё оно было ненастоящее, а у меня дар от природы.


Так, через неделю, я впервые за долгие годы ступил на родную уральскую землю Екатеринбургского вокзала. Глубинка резко контрастировала со столицей. Казалось что перестройки, перевороты, грабежи и беспредел совсем не затронули мой родной город. Всё те же алкаши под заборами, дерзкие криминальные нохчи и сдержанные славянские братки, покосившиеся вывески над дверями. В этом городе ничто не напоминало о войне которая совсем недавно шла в центре Москвы.


Через неделю после возвращения в родные пенаты я устроился работать дворником. Были конечно и другие вакансии на которые я мог пристроиться и потянуть обязанности, но слухи о моём статусе в зоне докатились даже до Екатеринбурга, потому единственное что мне могли предложить как бывшему петуху, это место дворника, чтобы выгребал говно и мусор за быдлотой. Работа мне нравилась, она приносила мне стабильный доход, а в мусорных баках я регулярно находил почти новые вещи, которые оказывались мне крайне полезны. Например однажды я нашёл костюм советской школьницы, который очень пригодился мне потом, когда приехал Тамаз Гамкрелидзе и мы с ним начали играть в Красную Шапочку. Я изображал нежную и ранимую Шапочку которая шла к бабушке, а Тамаз Валерианович был злым волком-насильником который сбежал из зоны и прятался в окрестных лесах. Иногда мы так заигрывались, что напарывались на местных маньяков, которым обламывали весь кайф от охоты на красивых русских восточнобалтиек. У нас с Тамазом Валериановичем была договорённость - если вдруг наткнёмся на кого то ещё то автоматически примем их в игру в качестве охотников, которые хотят помешать злому насильнику Волку надругаться над Красной Шапочкой.


Так мы понемногу резвились, развлекались, но постепенно начали понимать что на одной подрывной деятельности в области индоевропеистики и должности дворника особо не протянем, разве что только ноги, но такая перспектива нас совершенно не радовала. Начали искать куда приткнуться, что делать, и куды бечь. Каждый вечер я приходил домой, и мой любимый Тамаз Валерианович хмуро сидел и пересматривал газеты, разыскивая там свободные вакансии. Нечего было и думать о том чтобы подработать жопой, ибо екатеринбургские проститутки в отличии от московских были полными зверями - не стали бы предупреждающе бить по яйцам, сразу бы взяли бы и закопали. Это называется суровые русские женщины, в этом весь славянский темперамент. Потому и коней на скаку останавливают.


Как то раз мой любимый друг предложил - почему бы не попробовать открыть в Екатеринбурге свой секс-шоп, тем более что опыт работы у меня уже был, а предпринимательская жилка Тамаза Гамкрелидзе, так свойственная всей переднеазиатской расе не дала бы нам облажаться в столкновениях с братками, ведь умение "вертеться" это одна из главных грузинских черт. Потому кстати грузины подарили России больше всего "воров в законе", ибо это национальный предпринимательский институт их народа, так сказать.


Два месяца спустя у нас уже было несколько точек в Екатеринбурге, где продавались новейшие разработки западной секс-индустрии, контрабандой доставлявшиеся нам через Дальний Восток по Транссибирской Железнодорожной Магистрали. Тамаз Валерианович ездил на "стрелки", вёл бухгалтерию, башлял ментам и чиновникам, а я подбирал продукцию, координировал действия продавцов, и консультировал особо важных клиентов. Менеджер по торговле деревянными членами если образно характеризовать эту должность. В свою работу я погружался с головой и отдавался ей со всей душой. Мне нравилось что наши магазины посещают интересные люди с которыми у нас были общие интересы. Постепенно мы начали расширять область деятельности и стали устраивать подпольные вечеринки для тех кто хотел действительно весёлых развлечений. На них бывала вся богема города, и даже мэр стал завсегдатаем наших тусовок.


А потом власть в городе взяли нохчи. Это был страшный период, но тогда я понял одну вещь - чеченцы героический народ, настоящие мужчины. Вся сила в них. Вопреки всем законам физики, сила меряется у каждого по своему. У одних в ньютонах, у других в долларах, у третьих в неграх, крокодилах, бегемотах. Но непременно остаётся одно - у кого сила тот и прав. Так, наводнившие наш город в 1996 году нетолерантные нохчи, уже набившие руку в решениях спорных вопросов на своей исторической родине приехали в наш монастырь со своим уставом. Кто-то может подумать что они разогнали нас борясь за нравственность, но это конечно не так. Просто мы не захотели делиться звонким шекелем который поднимали на своих тусовках, поэтому к середине 1997 года у нас осталась только сеть магазинов, в которых мы продавали китайские резиновые игрушки для одиноких дам и холостых мужчин, так как дела начали идти хуже и пришлось заказывать продукцию из Китая а не из США.


А потом вдарил кризис. Это был как гром среди ясного неба, как удар под дых во время прелюдии, как петарда в конюшне. Всё что мы с Тамазом Валериановичем заработали непосильным трудом, всё превратилось в прах и дерьмо. Целыми днями я перекладывал резиновые члены с места на место, но никто не хотел их покупать. Голод не тётка, когда нация испытывает голод некоторые желания отступают на задний план. Разбежались наши клиенты, никому уже не нужны были наши игрушки, и в один прекрасный день нам пришлось закрыть свою последнюю лавочку. Когда я забивал досками вход в некогда респектабельный магазин, слёзы текли по моемы лицу и путались в бороде как бриллианты в сетях Посейдона. Всё о чём мы мечтали, всё к чему стремились, сгорело в одночасье..


Вот так вот мы вернулись как разбитому корыту. А как мы пережили дефолт? Очень просто, я опять стал дворником, чистил параши и мусорные баки, а Тамаз Валерианович сосредоточился на подрывной деятельности в области индоевропеистики. Так мы и куковали до двухтысячного года, когда к власти пришёл Великий Пу Самодержец, и дал нам глоток кислорода чтобы вздохнуть спокойно. Теперь не приходилось опасаться, холода, голода, и нищеты.


Так я пережил дефолт. Всем пока, в следующий раз я расскажу Вам как был анальным рабом Вовы Латиниста, это и есть настоящая причина моей вражды с ним, но об этом в следующий раз. Всем пока, это было Первое Толерантное Радио!

Привет, мои милые! Соскучились? Сегодня дядя Валя, как и обещал, расскажет Вам о том как он выживал в 90-ые.

Итак, как вы уже знаете, в 1987 году я попал в зону. Пять долгих лет длилось моё наставление на путь истинный. Пять долгих лет я жил в условиях так напоминающих детство на родном Химмаше - окна с ржавыми решётками, стальные койки, туалет у изголовья кровати. Я уже упоминал что во время отсидки познакомился с прекрасным молодым человеком по имени Владислав Маркович Иллич-Свитыч. Это был насильник известный в архивах МВД и УФСИН под кличкой Мухосранский Потрошитель. Именно он научил меня всему самому важному из того что я сейчас знаю в области индоевропеистики. От него же я узнал про ересь которую распространял тёмный жрец известный как Николай Дмитриевич Андреев. Да-да. Ещё до столкновения с Кровавой Государственной безопасностью я отнюдь не понаслышке был знаком с тёмным, деструктивным наследием этого кровавого волхва. Фактически моё первое знакомство с Андреевым состоялось в период отношений с Тамазом Гамкрелидзе, но тогда я не понимал до конца почему мой самый близкий человек плачет и метается во сне, и ходит под себя. Но друг мой любезный Мухосранский Потрошитель окончательно открыл мне глаза на происходящее, и незадолго до своей трагической гибели (его затрахали насмерть бандитские авторитеты), завещал бороться с индоевропейской чумой Андреева до последнего волоса на жопе.

В 1993 году я вышел на свободу. Была свежая, прозрачная зима. Снежинки падали с серого неба, кружась в прозрачно чистом воздухе, деревья покрытые инеем сверкали в лучах Солнца как мириады звёзд. Я вышел за ворота тюрьмы поёживаясь от лёгкого морозного ветра обжигавшего шею. На мне были зачуханная, обоссаная зековская фуфайка, и серая шапка со стоящими ушами. Я прощался с родной зоной, местом где прошли лучшие годы моей жизни, как Тристан со своей Изольдой, горечь расставания подкатывала к горлу, и перехватывала дыхание.. Больше я сюда никогда не вернусь. Не знаю почему но я это знал...

За время пока я сидел Перестройка закончилась, арийский пророк Горби передал эстафетную палочку великому князю Борису Бодунову. Наступала новая эра, всё изменилось и никогда уже не вернулось бы в прежне русло. Нужно было приспосабливаться. До Екатеринбурга было далеко, поэтому я решил отправиться в самое близкое, и одновременно самое перспективное на тот момент место - в Москву.

Столица встретила меня слякотным, летаргическим настроением. Вовсю распустились коммерческие ларьки, по углам жались челноки и мелкие торговцы импортным барахлом. Нужно было искать своё место в новой экономической системе. Первым делом я решил что на безрыбье и рак рыба. Раз уж я даже в зоне не научился ничего делать руками, то хоть жопа но должна спасти от голода. Но к сожалению со всех вокзалов и сортиров, где я пытался поднять звонкую монету, меня гнали местные проститутки, расстреливали из косметичек, царапали ногтями лицо, и били по яйцам. Началась чёрная полоса. В конце концов я подружился с бомжами Ярославского вокзала и они научили меня собирать бутылки, искать хавчик в мусорных контейнерах, и аскать лавэ на опохмел. Пили мы много и каждый день. Обычно нашим главным блюдом был одеколон, но случались и дни когда удавалось нааскать на пузырь хорошего технического спирта. Это здорово выручало нас холодной весной 1993-го.

А потом началось лето и стало совсем хорошо. Можно было ходить без трусов, купаться в фонтанах, мы собирали всё большие урожаи бутылок, и иногда даже могли позволить себе качественную палёнку, которую изготовляли братские нам чеченцы в подвалах таинственного города Люберцы, который на тот период слыл чем то вроде Сайлент-Хилла, если говорить современным языком. Город чудес - зашёл туда человек и пропал.

Постепенно мои дела начали налаживаться, и наконец судьба повернулась ко мне светлой ягодицей - я нашёл работу у чеченца Шамы. В мои обязанности вменялось кормление и выношение ночных горшков за пленными кооператорами, которых содержали в подвале бывшего Дома Офицеров на Динамо. Там можно было целыми ночами тыкать пациентов в жопу паяльником и никто не сунулся бы. Местные свято верили что в этом доме водятся привидения. Работа была непыльная напоминала мне родную зону, ностальгия стала постоянной спутницей моих летних вечеров. А потом случился праздник. Мой хозяин открыл первый на постсоветском пространстве секс-шоп, куда меня перераспределили на должность продавца. Так вышло что один из моих бывших соседей по камере, Сергей Старостин, более известный как Серёга Мохнач, после того как откинулся с зоны, начал вести совместный бизнес с Шамой, и рассказал ему про мои солидные познания в области применения продукции секс-индустрии. Теперь я целыми днями консультировал богатых дамочек, выбирающих себе вибраторы, костюмы для ролевых игр, и стильные кожаные плётки. Прибыль была стабильная, я подобрал себе и приобрёл со скидкой красивую игрушку под названием "Конь Будённый", она помогала мне вспоминать про наши игры с Илличем-Свитычем и Тамазом Гамкрелидзе.

Так продолжалось примерно полгода. А осенью началось веселье. В город приехали танки и начали шмалять туда-сюда. Я смотрел телевизор в перерывах между обслуживанием посетителей и перекладыванием фаллосов с полки на полку, там показывали расстрел Белого Дома, и гражданские беспорядки. Иногда ледяные щупальца страха начинали ползти по спине, и волосы на ногах вставали дыбом, но всё же мы знали что точки принадлежашие Шаме покрываются на федеральном уровне, и даже шальная пуля не полетит в нашу сторону.

В декабре случилось несчастье - моего хозяина арестовали ФСБ-шники, предварительно контузив его в жопу, теперь он ничего не слышит левым ухом. А меня перевели в службу эскорта под названием "Весёлые Оболтусы". Мы танцевали стриптиз на утренниках для детей олигархов, и сопровождали богатых старух на вечеринки. На одной из них я видел саму бабу Леру Новодворскую, но Тамаза Валериановича с ней уже не было, он уехал в Питер, его любовницей теперь была Галина Старовойтова, на пелотке которой он регулярно отжимался.

Наша служба эскорта процветала, жизнь налаживалась. Но однажды ночью в квартире которую мы арендовали под притон, раздался звонок. По опыту своей прошлой жизни я помнил что ничего хорошего это не предвещает. Скажу сразу что по яйцам меня на этот раз почти не били. Всё же спецназ ФСБ не разменивается на мелочи. Всю нашу группу построили, и долго били по жопе, после этого мы неделю спали на животе. Причиной ареста на этот раз стали порнографические фотографии которые обнаружил отец одного нашего клиента. Меня не стали сажать в зону, так как знали как мне дорого это место, и решили просто отправить обратно в Екатеринбург. Так, в студёную зимнюю пору меня погрузили в товарный вагон, вручили фуфайку, ушанку, "Коня Будённого" чтобы не скучал в пути, и отправили обратно в мой милый мухосранск. В пути я умудрился соблазнить старого проводника Михалыча, выиграть в карты на раздевание два литра водки у кочегаров, и украсть у машиниста журнал с голенькими мальчиками.

Так закончился мой московский послезоновский период. В следующий раз я расскажу вам как выживал после дефолта. Всем чмоки!

Итак, настал час когда я хочу открыть Вам истинные причины моего конфликта с Вовой Латинистом. Все вы уже знаете что я - Сырвачов Валентин Юрьевич, извращенец, ущерб, тюремный петух, армейский шнырь, бывший торговец деревянными членами, и просто моральный урод, веду интенсивную войну с русским упрямцем Вовой Хальвстоевелем. Многие могут подумать что я делаю это из своей преданности Сионистскому Оккупационному Правительству, которое пришло освободить Великий Русский Народ от себя самого, и русскую землю от Великого Русского Народа, чтобы заселить её толерантными кареглазыми нохчами и неграми. Но в действительности это лишь одна из сторон медали. Конечно борьба за благо авраамической диаспоры которая распяла Христа специально чтобы русские про это знали и боялись, эта борьба увлекает и вдохновляет. Но поверьте мне, бывалому старому шакалу прошедшему через огонь, воду, и анальные кары, что какой то голубоглазый, высокорослый, белобрысый хмырь пишущий на форуме для кучки националистических хомячков не привлёк бы моего внимания, если бы не произошло что-то серьёзное.

Это произошло в 2007 году. Шёл второй год моего сотрудничества с Кровавой Государственной Безопасностью, меня всё реже карали зачитыванием в слух биконсонантных корней из книги "Раннеиндоевропейский праязык", я почти отрастил волосы на жопе, которые у меня вырвали во время допроса в застенках Кровавого Режима, и я успешно воевал в Интернете с Русским Народом, распространяя выгодные нашему авраамическому правительству статьи Тамаза Гамкрелидзе, Старостина, Иванова, и Иллича-Свитыча, которые убедительно доказывали что индоевропейцы и прочая белесая тварь есть неполноценные расовые унтерменши которые только и умели что мычать и кидаться камнями, пока к ним не пришли добрые семиты и всему не научили, за что потом белобрысые бестии начали их гонять кочергой, особенно интенсивно это длится последние две тысячи лет. И вот однажды ведя свою провокационную деятельность на лирушке, совместно со своими соратниками Жанной Шварцман и julycaesar мы наткнулись на дневника одного хмыря в котором обнаружили жуткую ересь - что якобы у белесых шнырей-индоевропейцев якобы уже был свой язык, и что произошли они не из Азии а из нижнего течения Рейна. Конечно мы не могли простить этой ереси и маразма, и принялись атаковать автора дневника со всех сторон, в шесть рук, не отходя от компа, попеременно скачивая с торрентов фильмы с голенькими мальчиками. Так продолжалось до 14 декабря, когда любезный слуга нашего оккупационного правительства, Валентин Любимов, тоже кстати известный в определённых кругах моральный ненатурал, не удалил к чертям собачьим дневник белесого хмыря, вместе со всей его андреевской ересью и нечистью, так как всем известно что Белые Люди это расово неполноценные создания, и на самом деле ничего не смогли бы без добрых семитов. Правда всякие упыри нам регулярно ставят палки в колёса, и иногда то там, то тут, да и всплывает учение злобного еретика Николая Андреева. Но мы конечно принимаем все меры, русня не пройдёт!

16 декабря 2007 года я спокойно сидел в своей квартире и смотрел только что скачанный фильм "Сочные попки - 4". Мне было хорошо, всего пару дней назад мы отметили Хануку, состоялась победа над белесым хмырём, что ещё для счастья надо? Внезапно раздался дикий стук в дверь. Непрошенные варвары даже не удосужились воспользоваться звонком. Мои добрые семитские друзья так не могли себя вести, потому я сразу понял что пришли белобрысые русские отморозки. Из-за двери раздавались дикие крики, ледяные щупальца страха ползли по моей спине, анус сжался до размера булавочного кончика. Я вдруг понял что ни оккупационное правительство, ни Кровавая ГБ которой я служил верой и правдой за тридцать шекелей, ни баба Нюра, никто не спасёт меня, ибо вот оно - славянское возмездие, пришло ко мне домой. Потом уже стало ясно что меня тупо вычислили по айпи.

После десяти минут атаки входная дверь наконец вылетела набок, и в комнату вошли трое двухметровых, белобрысых отморозков. Я попытался спрятаться от них в шкафу, но меня быстро нашли, а дальше начался ужас. Они порвали мои любимые колготки, розовый домашний халатик, отняли все бантики которыми я украшал свою бороду, и выбросили в окно все мои любимые игрушки, в том числе "Коня Будённого" который напоминал мне о моей жизни в Москве и работе на чеченца Шаму. Затем меня заставили одеть омерзительную мужскую одежду, да покарает их дух Владимира Фомина, одели на голову мешок, стащили вниз, и бросили в багажник легковой машины. Ехали мы долго. Путешествие сопровождалось шумом проносящихся мимо автомобилей, криками людей, и музыкой из радиоприёмника. Музыка была самой ужасной пыткой. Руснявое быдло наотрез отказывалось воспринимать толерантный шансон, бандитский рэп, и попсу, поэтому на протяжении всего пути меня пытали музыкой Гофмана, Вагнера, Чайковского и Бородина. Дьявольская мелодия "Улетай на крыльях ветра" до сих пор звучит в моей голове напоминая о том как меня везли в бандитские застенки.

Через двое суток езды дверца багажника открылась. Всё это время я ходил под себя, поэтому меня выгоняли из багажника ногами, брезгуя прикасаться. Меня отправили в баню где вымыли целиком из шланга для полива грядок, переодели, и завели в большую комнату обставленную старой но опрятной лакированной мебелью. Через 10 минут открылась дверь и мои сфинктеры в ужасе расслабились. В комнату вошёл тот самый Вова Латинист, которого мы так недавно победили в Интернете. Вся жизнь пронеслась перед моими глазами. Я уже представил как в мою жопу медленно вставляют паяльник, отпиливать руки и ноги бензопилой, забивают гвозди в глаза, и заставляют слушать проклятые мелодии Бородина из оперы "Князь Игорь".

Но как ни странно, белесый хмырь лишь провёл беседу в попытке выяснить что заставило меня продать Родину, опуститься и ссучиться. Я конечно рассказал ему всё что написано в предыдущих постах, беседа наша была долгой но насыщенной. Я очень яростно смотрел на него и пугал глазами, чтобы знал белесый хмырь что Валентин Юрьевич Сырвачов сдался, продался, но всё равно готов биться до конца.

Затем он сделал знак рукой и в комнату вошли его быки. Они увели меня, и с этого момента началось моё анальное мученичество. У меня отняли косметичку, запретили заплетать косички в бороде, заставили слушать Чайковского вместо любимых Бориса Моисеева и Сергея Пенкина, но самое ужасное - они приводили ко мне баб, этих мерзких двужопых тварей, и пытались сделать из меня натурала. Это был ужас помноженный на ужас. Самое кошмарное было то что иногда я не выдерживал и мой пятисантиметровый друг начинал подниматься на некоторых из этих голубоглазых, восточнобалтийских девиц. Но каждый раз я вспоминал лохматые ягодицы моего любимого Тамаза Гамкрелидзе, и это помогало мне выдерживать пытки.

Так прошло два месяца. Меня ужасно кормили - вместо любимого Роллтона приносили овощи и фрукты, не давали красить губы, и даже отняли самодельный страпон который я смастерил из ножки кровати.

Под конец Вове Латинисту и его компании белобрысых отморозков надоело заниматься моим перевоспитанием, и в середине февраля 2008 года меня оттащили на вокзал, погрузили в купейный вагон, и отправили обратно в Екатеринбург. Потом выяснилось что меня посадили по соседству с дембельским вагоном, в процессе поездки я сцепился с парой руснявых гомофобов, и всю дорого стирал им носки, что доставило мне много приятных воспоминаний, о том как я сам некогда служил в армии и ехал домой, предварительно окунутый головой в парашу.

Так завершилось моё анальное мученичество в рабстве у Вовы Латиниста. Вы сами можете убедиться в том насколько это было жестоко и бесчеловечно. А тем кто разделяет мою боль и негодует так же как я может прийти в его дневник расположенный вот здесь http://www.liveinternet.ru/users/2150181/profile/ или на его сатанинский форум расположенный вот здесь www.literra.listbb.ru и объяснить этому палачу и гомофобу что он не прав. Всем пока, слава Яхве, победа будет за нами! В ЗОГ! За ЗОГ!