Во мне витают грандиозно новые, великолепно яркие, прекрасно интересные, странные мысли, словно облака-пространства моей планеты вырываются за её пределы, пытаясь, как кометы, осветить чужие мне миры. Некоторые или некие интригующие идеи, творческие порывы, которые я не могу, не знаю, не умею превратить в нечто большое, пронести за грань себя, преодолеть притяжение ядра или реализовать в каком-либо измерении.
И рядом нет никого, кто бы одновременно смог увидеть во мне, в себе через мои глаза, эти эпизоды, картины, звезды, мечты, подобным мне образом, с внесенным мной смыслом, в том же свете, и воплотить их, хотя бы, для меня через себя! А большего и не нужно!

Это одиночество, в котором, мы, зачастую, так не одиноки.
Это одиночество, в котором, мы, зачастую, окружены сотнями людей, пытаясь в них найти то, что в предыдущих сотнях не нашли.

Если некто мог бы изобразить все это моими словами, чувствами моими же показать, быть может, просто отобразить эмоционально или как-то иначе понять обретая интерес и завораживаясь собственными выводами на мои душе-творения, если бы кто-то!...

А не испугался бы я? Не натворил бы глупостей, мне не свойственных, не перестал бы себя понимать в непривычно сильном понимании другого? Не попытался бы убежать?

Это, наверно, любовь. И мы так часто хотим верить, что, наконец, правда, а не фантом, не иллюзия и не ошибка, вспоминая о судьбе… ведь настолько многогранен и разнообразен, велик и непостижим наш мир, что не мудрено, если мы так часто оступаемся, самоотверженно себя в надежде раня, открывая душу тем, кто поначалу, показался всем, прекрасно понимая, знаем, что этот человек, скорей всего, для нас никто…
И чем дальше мы пропустим, чем глубже он проникнет, тем больней будет потом закрываться опять, если нас вовсе не разрушат или не разрушат часть, вновь начиная поиски. И потому не раз подумаем, сравним и себя отговорим, когда пред нами тот, кто послан свыше только нам...
Чем чаще приходится перерождаться, тем меньше желанье рисковать, тем слабей надежда и тем сложней ему нас распознать.

И, знаешь…
Если бы я не умел любить себя, моё одиночество было бы бесконечно.