Быстрый топор стучит, отдирая гнилую обшивку.
В черную рану борта светит лазурная даль ©


Сегодня спал. Видел сон-фильм.

Про корабль с маленьким экипажем из шести человек, знакомых мне лицами, но и только.

Про мальчика юнгу, который на самом деле девочка с мальчиковым именем, и который (ая?) появился в самом конце, но зато для того, чтобы спасти всех, голыми руками в ледяной воде отведя корабль от мели.

Про двухметровые отрезки неизолированого обледеневшего кабеля, которые зачем-то необходимо вбивать обледеневшей же киянкой в маленькие пазы в борту судна (стоя при этом снаружи. На воде?), без чего оно, судно, ну ни в какую не пойдёт, несмотря на то, что парусник.

Про прекрасную песню-стихи-титры в конце фильма-сна, со странно скошеной рифмой и темой (каким-то философско-социальным гимном), невразумительно смотрящимися на фоне полусведённого в ледяной воде лица мальчика-девочки-юнги, остервенело отворачивающего нос корабля от камней за обрывок носового фалиня...


Порван буксир, и ладья мчится к родным берегам.
Только лицо рулевого становится бледно-шафранным,
Только и юнга дрожит, чуя последний озноб.
Там же, где брошен корабль, не слышно ни стука, ни стона.

Боком на запад плывет, тайным теченьем влеком.
Точно стремится догнать отрезы шафранного шара,
Что уплывает за грань сеять шафранную смерть.
© Г. Шенгели