Говоря о различных видах рисунка, мы объ­ясняли те или иные технические приемы. Здесь мы затронем общие положения о зна­чении материалов в рисовании. Это необхо­димо сделать и потому, что техника рисования имеет прямое отношение к композиции, поскольку она задумывается в определенных средствах выражения, в заранее предусмо­тренном материале.

Широкая линия, проведенная углем, бархатистость соуса, многообразие глубоких оттенков в тушевке карандашом «негро» дадут неповторимые качества фактуры, недоступные жесткому графиту или перовому рисунку. Карандаши требуют и соответствую­щих сортов бумаги. На тоновой бумаге меняются приемы тушевки — достаточно сде­лать несколько ударов мелком, чтобы цвет бумаги стал средним напряжением тона •— Это ощутимо сокращает тушевку тоновых градаций.

Линейный, или, как еще говорят, контурный, рисунок имеет свои отличительные качества. Линия может быть тончайшей, когда вы работаете пером или жестким карандашом; специальные мягкие карандаши дают толстую линию, широкий контур, как мы уже говорили, условно обозначающий начертание предметов и перспективных пла­нов. Между контурами в линейно-пространственном изображении мы отмечаем как бы мертвые зоны, которые только воображением зрителя материализуются. Это особенно

ясно чувствуется в контурных рисунках крупных размеров. Контуру доступна передача ритма, пропорций, пластики движения, характера формы.

Контурные рисунки на античных вазах, рисунки мастеров Возрождения, блестящие линейно-пространственные изображения у Энгра и ряда других мастеров говорят о жизненности такого приема рисования.

Контурный рисунок требует мастерства, чтобы дать убедительное условное обозначение изображаемому. Обращаясь к разуму человека, его умению дополнять представлением опущенное, контурный рисунок дает сам по себе ощущение реальности. Во всяком изобразительном сочинении — архитектурном проектировании, картонах для фресок, кальках — контур незаменим по своей начертательной ясности и пространственной линейной четкости. Наконец, линия, или контур,— это самое гибкое средство на первых этапах компоновки и рисования с натуры при обозначении пропорций фигуры, размещении предметов в пространстве, при определении масштабов по глубине.

Но контурное изображение беспомощно, когда дело начинает касаться рельефного выявления объемной формы, модуляции формы светотенью. Тогда линейное изображение проштриховывается. Штрих дает тон предмету, двигаясь по форме, передает раз­личные направления объемных масс. Он вносит в рисунок светотеневые градации, реф­лексы, цветовое напряжение — словом, те качества, которые недоступны контуру. Штри­ховые рисунки требуют специальных карандашей — из них лучшие типа «негро»: они одновременно дают четкую, тонкую линию и жирную, широкую. При определенном опыте этими карандашами можно, не отрываясь от бумаги, переходить от тонкой ли­нии к толстой и наоборот. Конечно, участие резинки здесь исключается.

Штрих на гладких сортах бумаги может быть доведен до тончайших начертаний, приближая рисунок к технике гравюры. На шероховатых бумагах штриховка сангиной или углем оставляет сочную мягкую линию, сохраняя всю энергию нажима руки, и приближает рисунок к задачам воздушных валеров. Но в целом штрих условен, жестко­ват и не достигает цели, когда надо сделать рисунок с легкими тоновыми переходами, глубокими фонами, не достигает эффекта при передаче воздушных планов.

Мягкий карандаш, соус, сангина и уголь приемами растушевок передают бесконечное многообразие предметного мира. Воздушные валеры, окраска и материальные качества предметов — от легчайших складок ткани до жесткости металла — передаются наивыгоднейшим способом растушевок. Светлые тона и сочные, густые тени в рисунке реально убедительно достигаются именно этим приемом. Фактура вещей, внешние ка­чества материи, вода и земля, камень и штукатурка, тело и волосы человека, как и его одежда, передаются в рисунке различными приемами обработки поверхности бумаги. Тут мы имеем две стороны одного дела: правильное использование рисовальных ма­териалов и творческие навыки, мастерство каждого художника.

Примером рисунка на тоновой бумаге может служить обнаженная полуфигура Прю-дона (рис. 124). Тут мы видим, как бумага стала средним тоном между темной протушевкой карандашом и светлыми планами, нанесенными мелком.

Известный рисунок сидящего человека, исполненный Петром Соколовым (рис. 125) дает хорошее представление, как художник лепит форму черным и белым на серой бумаге.

Гладкие бумаги не годятся под мягкие карандаши и сангину, так как они на ней мажутся и многообразия тоновых градаций не достигают. Поэтому для таких материа­лов хороши шероховатые бумаги типа «энгр», полуватман или им подобные. Именно на такой бумаге мы видим изображение головы у Тициана (см. рис. 44 в главе «Рисование живой головы»); прокладкой большими планами без резких подчеркиваний худож­ник блестяще передает не только тип человека, но и самую поверхность кожи лица. Бумаги с фактурной поверхностью — самые ходовые: на них хорошо ложится простой графитный карандаш. Прилагаемые к данному руководству таблицы по рисованию головы, фигуры и архитектурных деталей сделаны карандашом именно на шероховатых сортах бумаги. Бывает бумага крупнозернистая, и хотя на ней иногда получают выразитель­нейшие рисунки, как, например, у Крамского голова к «Неутешному горю» (см. рис. 45 в главе «Рисование живой головы») или «Мужская голова» Веласкеса (рис. 128), но все же такие сорта бумаги используются для рисунка лишь в особых случаях. Крупно­зернистая бумага скорее годится для размывок по сырому сепией или тушью.

Под перовые рисунки тушью, как уже говорилось, лучше пригодны более гладкие сорта бумаги, хотя в рваном штрихе иногда есть своя прелесть, например при пере­даче коры старого дерева.

Резинкой надо пользоваться умело и осторожно. Она хороший друг в работе над рисунком, когда нужно снять без следа первые, приблизительные контурные наметки, если они не грубо нанесены. Резинка растушевывает штриховку, превращая ее в ровный тон в рисунке сангиной. Резинкой можно высветлить планы и блики, если они про-тушевывались (блеск на полированных поверхностях или металлических предметах). Для таких работ применяются и растушки. Для высветления тона хорошо употреб­лять хлебный мякиш. Рисунки углем, очень сочные по тону, не любят проработку резин­кой. Кстати, тут упомянем, что угольные рисунки надо для сохранности фиксировать имеющимися в продаже фиксажами или специально приготовленными, например, обез­жиренным молоком или канифольным раствором.

Применение резинки также требует от рисовальщика тренировки в использовании ее не только для подчистки и стирания подсобных линий, но и для выявления бликов, проработки рефлексов. Резинка может быть незаменима в передаче фактуры шелка, мягких переходов тона на обнаженном теле, особенно в мелких планах, деталях.

Только проверка личным опытом обеспечивает благоприятные результаты, научит вас мастерски владеть рисовальными материалами. Длительная тренировка даст возможность извлекать из рисовальных материалов качества, переходящие в большое мастерство, в область искусства.

Эта глава ни в коем случае не может служить прейскурантом рисовальных ма­териалов. Цель ее иная — ввести рисующего в мир творческого освоения своих инструментов и материалов.

Рисунок — дело не новое, и, тем не менее, молодежь часто даже не умеет натянуть на планшет бумагу, зафиксировать уголь, а кстати его и приготовить. Материал надо сделать послушным. Не узнав его свойства, не насилуйте его. Не трите бесконечно бумагу резинкой. Знайте, что акварельные заливки на жирный карандаш не ложатся. Архитектурные проекты особенно чувствительны к неряшливому отношению.