Возможно (даже с высокой вероятностью) я уже однажды говорила себе, что держать в себе весь накапливающийся негатив вредно, ни к чему хорошему не приводит, и рано или поздно он все равно выплеснется наружу, причем наверняка в неподходящей для этого дела обстановке, но, видимо, я или забыла об этом, или просто заигралась в человека с хорошим настроением, потому что иначе я не знаю, как объяснить то, что вчера меня буквально прорвало, и пришлось сидеть ночью на работе, перед своим монитором, хлюпая носом и то и дело вытирая салфетками потекшую тушь. А это лицо в зеркале после того, как я наконец оторвалась от дел и отправилась умыться, мне будет сниться в кошмарах. Брр.

Зато сейчас мне намного лучше, это да.

Вот бывают ведь люди! Казалось бы - знаешь их без малого шестнадцать лет, а все равно далёк от их понимания.
Вроде и воспоминания общие есть, и приколы, понятные только двоим, и видели друг друга разными - и в печали и радости, так сказать, и секретов, наверное, знаете несколько, и ссорились-мирились некоторое количество раз, но все же вместе, а все равно, даже с высоты этих лет, смотришь вниз и не знаешь, как понимать некоторые моменты. Особенно тяжко, если привык раскладывать все на белое и черное. Можно, конечно, остановиться на сером, равнодушно пожав плечами и отыскав себе занятие поинтереснее, чем порожние мысли. Пойти почитать, посмотреть кино на ночь, лечь пораньше и выспаться в конце концов! Но потому и серое, что равнодушно. Не хочется быть равнодушным. Хочется понять.

Нежно-белые пионы наполняют комнату приятным ароматом. Тяжелые цветки тянутся вниз, за бортики вазы. Уже от одного вида этих мощных цветов - всего лишь пять бутонов, а ужу такой большой букет - возникает нестерпимое желание взяться за карандаш. Возможно, завтра это желание даст материальные плоды, а пока - разочарование от многочисленных вчерашних попыток. Простые каракули ни о чем, возможно, и украсят поля тетрадей, но на чистом альбомном листе они так и остаются ни о чем, без прошлого и будущего, без собственной истории, без души.

Мне было так комфортно и удобно в том, в чем я ходила дома, что, собираясь выйти на прогулку с собаками, я была очень удивлена, когда спохватилась, что чуть не вышла за дверь в рубашке и трусах. А что, я могу. Позавчера вот, дверь запереть забыла. Вернулась спустя минуту и исправила, но осадок остался.

Завтра вторник. Втор-ник. Вто-рник. Втооорник. На этом мысли о завтра сминаются в серый комок. Не хочу об этом думать. Не хочу думать о завтра. Пойду лучше выпью лимонада. Не спасет, но хоть временно отпустит.

От ночного воздуха по телу, недостаточно укутанному в одежды после дневного зноя, бегают мурашки. Звезды мерцают на расстоянии вытянутой вверх руки. Где-то вдалеке поет соловей, а поблизости - кукушка. Впереди, от пруда, дружным хором отдается многократным эхом лягушачье кваканье. Пахнет сиренью. Ни единого источника света, окромя карманного фонарика. Во тьме вырисовывается серое полотно дороги, уходящее вниз, мимо одиноко стоящего магазина из красного днём кирпича. Когда-то здесь продавали хлеб. Чуть позднее - даже мороженое. Где-то в траве шелестит Чита; ее черную шерсть совсем не видно в темноте. Гренка, свернувшаяся бубликом, закутана под свитер и куртку почти полностью - наружу выглядывает только любопытный нос. Водная гладь пруда полна очертаний берега столь четких и ясных, что кажется, будто это и не вода вовсе, а нечто более таинственное. Странно стоять на самом краю обрывистого берега, смотреть вниз, и не видеть внизу ничего, кроме окружающего мира. Ни малейшего дуновения ветерка, ничто не нарушает этого равновесия. Ноги ступают по влажной от росы траве, появляется чувство, что впереди стена, и вот-вот в нее упрешься. Невидимая стена давит, но столкновения так и не происходит. Луч фонарика выхватывает в густой темноте неожиданно белоснежные березы. Нечасто доводится увидеть такое скопление берез в одном месте. На обратном пути по левую сторону остается колодец.
Бабушка давала нам мелкие деньги и несколько пустых пластиковых бутылок и мы отправлялись в путь, казавшийся нам в то время долгим. Ведь во дворе ждали самокаты, дорожные знаки, песочница, мяч, "химическая лаборатория", карты, лото, шахматы... Или же можно было отправиться в лес - нужно было всего лишь перейти дорогу. Если же было совсем жарко - бултыхайся в пруду весь день напролет. Но герои от подвигов не отказываются, ни в обычную погоду, ни в самое пекло - надвинув козырьки панамок на глаза и борясь с жарким солнцем, целеустремленно направлялись они к прохладному ключу по воду, а затем к торговке в магазин - пополнить запасы провизии буханкой свежего хлеба и пломбиром. Вернувшись, неутомимые помощники принимались чистить вишню и черешню от косточек, полоть сорняки и орошать посевы. Разумеется, после того, как досыта отобедали и вдоволь надурачились.
Были то счастливые времена, когда каждый был готов надуться друг на друга из-за такого пустяка, как отказ делиться ценной красной пыльцой из кирпича, но стоял за обиженного горой в серьезных делах.
В такие ночи я могу говорить и говорить и говорить и говорить и говорить, лежа в постели и глядя в невидимый потолок. Могу говорить не час и не два. Но обычно бывает так, что собеседник давно и счастливо видит десятый сон, в то время как ты, только открыв впервые по-настоящему за день глаза, остаешься один на один с поднятыми из недр сознания, но так и не отправленными обратно мыслями, и тихо надеешься, отворачиваясь к стенке лицом, что никакая из них тебя не съест до утра. Утром все мысли уплывают обратно в темные глубины, и единственными проблемами остаются отпечатки подушки на лице и затекшая от неудобной позы рука.

А знаете, я вернулась.
Новое место жительства было просторным, светлым, и чистым, но в нем не было маленького уютного уголка, устроившись в котором можно в полумраке изливать свои мысли на бумагу или же в цифровой вариант. Это, наверное, странно - пропасть куда-то на полгода. Но, бывает, уедешь куда-то - вроде все хорошо, люди добрые, места красивые - а сердце тоскует по дому. Я была больше не в силах терпеть эту тоску, поэтому, собравшись, снова очутилась здесь. И хорошо-то как!
Ничего не изменилось. Ни здесь, ни у меня.
Я так и не стала уделять внимание учебе. На самом деле, я вообще перестала это делать. Ходить на пары кажется мне чужим занятием, и в институт я прихожу как в гости, а не как домой, как было ранее.
Я так ничего и не нарисовала с начала лета, хотя желание есть. Но что-то никак не клеится. Возможно, родная атмосфера вернет мне творческие силы.
Я практически не читаю, и мне стыдно.
И мне, в принципе, не о чем писать стандартный отчет за год. Или мне только сейчас так кажется... Эх, ладно, поживем-увидим.
Скоро Новый Год, вы знаете? В это верится слабо, особенно если брать во внимание тот факт, что все, что я вижу на улице в последнее время, ограничивается грязью. Но я все равно чувствую, что та самая предпраздничная искра есть внутри меня, просто она пока дремлет.
Ну, для приветственной записи, пожалуй, хватит.
Приятно снова быть здесь.
И да, SM_METEORA, я по тебе скучала!)

В колонках играет - Annie Lennox - Don't Let It Bring You Down
Полтора года назад я, приехав на нужную станцию предпоследней электричкой, возвращалась домой погруженным в ночь проспектом.
Сегодня я то и дело поднимала голову от очередной книги, чтобы посмотреть на дисплей мобильного телефона и попытаться прикинуть, во сколько мне, уставшей и обутой в туфли на каблуке, с препятствиями вроде редких поездов, удастся ввалиться домой, в теплый уют прихожей, и поскорее запереть за собой дверь на все имеющиеся засовы.
Конечно же, у меня нет никаких причин волноваться. Всего лишь начало одиннадцатого - в это время и ярко освещенный проспект, и сквер кишат людьми. А где много людей, там безопасно. Однако на поверхности меня встретили пустые черные квадраты жилых домов и глухая тишина, нарушаемая лишь редкими шагами. Ни единой машины. Ни единого человека в поле зрения. Опрометчиво выбранный короткий путь. Яркое пятно светящегося бульвара всколыхнуло во мне чувства, схожие с теми, что я испытывала, играя в Alan Wake - когда, убегая по туманному ночному лесу от нескольких врагов, вооруженных топориками и бензопилами и захваченных Тьмой, видишь впереди одиноко стоящий фонарь, и, когда уже стоишь в центре конуса света, тяжело дыша, и видишь, как угроза рассеивается. Пока ты находишься в этой спасительной гавани, с тобой ничего не случится.
Полтора года назад я не любила ночевать одна. Не люблю и сейчас.
Вернувшись домой, я, не разуваясь, сразу же хватаюсь за телефон, набираю номер, и начинаю рапорт о том, что в пункт назначения прибыла, параллельно с этим поворачивая в замке ключ, запирая первую дверь на цепочку, затем перехожу ко второй - щеколды, засовы, после чего параноидально обхожу каждую комнату, включая в них свет и заглядывая в каждый угол, и лишь потом желаю собеседнику спокойной ночи. Покой не торопится приходить. И уснуть наверняка не получится - я и так в пятьсот раз острее реагирую на малейший шум. Поэтому я привычно придерживаюсь стратегии изматывания, и не ложусь спать до тех пор, пока голова уж совсем перестает что-либо соображать и разум отключается, стоит ей лишь коснуться подушки.
Но в этом есть и хорошая сторона - никогда я так не радуюсь утру, как после ночевки в одиночестве.

В колонках играет - The Knife - Marble House
Добровольное заключение в четырех стенах как дома-крепости, так и воздушного замка, возводимого с первых шагов, не приводит к появлению мыслей о зайчиках и радугах. Даже редкие несколько кругов пешком во дворе, утопающем в солнечных лучах и дышащем легким весенним ветерком, не проветривают мозги и не вдыхают жизнь в одну семимиллиардную частицу населения, то есть, меня.
Я-то думала, что дело в затянувшейся зиме, в продолжительном слякотно-грязевом периоде, в отсутствии на улице всех цветов, кроме цвета гнилой картошки. Видимо, нет. Видимо, дело в той самой части населения. Может быть, у нее случилось короткое замыкание и ее необходимо починить? Или же будет просто достаточно стукнуть по корпусу, и все вернется в норму? Потому что информация, получаемая через ее визуальные сенсоры, не доходит до центра, ответственного за удовольствие. Поэтому ей совершенно фиолетово на зеленую траву и фиолетовые же фиалки, и занятия любимыми делами тоже не регистрируются на панели задач как таковые. Работают только системы поддержки жизнеобеспечения и элементарная механика.

В колонках играет - Harry Nilsson - Coconut
Все когда-нибудь кончается, это естественный ход вещей.

Все мы переживаем определенные события в нашей жизни, и они сменяют друг друга то плавно и последовательно, то внезапно, когда мы к этому даже еще и не готовы.

На школу отводилось десять целых лет. Только что осознала, что это половина моей жизни... И столько всего нужно было понять, усвоить, выучить! Это не детский садик, где все словно одна большая семья ходят на прогулки во двор, едят одни и те же обеды и ужины и спят в соседних кроватках. Здесь уже начинает проявляться характер. А еще здесь кипят страсти, как во всамделишном бразильском сериале - более навороченный рюкзак, супердневники с картинками, вместо скучных разлинеенных белых страниц, аккуратные бантики в аккуратных косичках вместо простого конского хвоста, завязанного простой резинкой, не выучил таблицу умножения, первый раз не сделал домашнее задание и списал его, родители учили говорить правду, но, как выясняется, "стучать нехорошо", не умеешь лазить по канату, не играешь в "паровозик" и "разрывные цепи", да мало ли что еще...

И так мало отводится на студенческие времена! Четыре-пять-шесть лет, это уж кому как повезет. Когда ты уже вроде бы взрослый, более-менее независимый - ведь свои проблемы решаешь уже сам, никто не будет звонить родителям и приглашать их на родительское собрание, да и подрабатывать наверняка где-то как-то пытался. Нет необходимости соблюдать правило "Быть дома до...", но даже без этого ты знаешь, что дома лучше быть до..., но не потому что так хотят родители, а потому что на улице после выключения фонарей (особенно если идти домой дворами) ничего хорошего не надыбаешь. *С омерзением вспоминает недавнего дворового извращенца, от которого пришлось прятаться в подъезде и вызванивать подкрепление*

В университете - по крайней мере, так было у меня - проявляется индивидуальность. И дело тут не в отсутствии треклятой школьной форме, превращающей всех в серую массу. Лично я попала в такое окружение, где каждый по-своему талантлив, каждый чем-то увлекается - пишет стихи, песни, плетет ловцы снов, слушает потрясающую музыку, играет на чем-то, рисует, читает, смотрит... Всегда находится тема для разговоров. Здесь уже нет ситуации, когда говоришь "Я вчера посмотрел то-то", а тебе в ответ взгляды "Все яяяяясно". Здесь принимается тот факт, что у человека может быть, а главное - есть собственное мнение и его нужно уважать. То есть, ты услышишь "Ну и как? А я вот вчера...", "Интересно... Надо и мне посмотреть", "О да, я тоже видела! Есть еще подобный фильм...". И это интересно. Здорово, когда ты можешь чему-то научиться у других. Замечательно, что мы все разные, но похожие. Приятно, в конце-концов, не слышать этот уже порядком поднадоевший мат.

И вот я сейчас начинаю понимать, что три с половиной года пролетели быстрее, чем один-единственный одиннадцатый класс. И мне грустно от того, что нам осталось быть вместе всего лишь кусочек декабря, январь, февраль, март, апрель и май - полгода, не более. Потому что я помню, что вчера было первое декабря (Как?! Сегодня уже шестнадцатое?!). И потому что я знаю, что буду плакать, как и тогда, двадцать седьмого июня, когда мы допели финальную песню и до нас дошло. И боюсь, что буду так же думать об этих годах, как и о школьных - никак. Что не захочу идти на встречу выпускников, что буду думать о том, зачем мне все эти люди в друзьях в контакте, если я им даже не пишу, как и они мне.

Бр-р. Нет. Не будет такого.
Хотя бы потому, что мои одногруппники не будут устраивать встречу, к примеру, на крыльце перед нашим корпусом с пивом и сухариками.

Однако встает и другой вопрос: а сможем ли мы вообще собраться, чтобы всем вместе, без этих всяких "Я не могу, у меня кошка родила", "Я по субботам не выхожу из дому, суеверия", "Я бы с удовольствием, но...". Все, прощаясь, будут обнимать друг друга, успокаивать, и говорить, что мы еще не раз встретимся, хотя это и будет опровергнуто уже через год.

Я люблю людей, с которыми мне посчастливилось оказаться в одной группе и даже подружиться.
Я хочу сохранить их образы в памяти такими, какие они есть сейчас, на всякий случай.

Эта Оксана пишет стихи, отлично знает украинский язык, чем не раз нас спасала во время перевода, любит играть в "мафию".

Аня немного пишет, немного рисует, но преуменьшает свои способности, а еще всегда старается рассуждать трезво и спокойно.

Гриша... Ну... Гриша - загадка. То металлист, то мусульманин, то любитель Америки, то "Дойчланд им майнем хэрцен!".

Дина... Диана... Дыньго... Дынька... Динамит... Динамометр... Диназавр... Гардина... Ну тут просто не хватит места, чтобы написать все, что я о ней думаю - но некоторую информацию по кусочкам можно уловить из моих прошлых многочисленных постов.

Наташа - самая лучшая староста, какую только можно пожелать группе, но помимо этого еще и веселый и умный человек, да к тому же стрелец:)

Света. Девочка-призрак, внезапно появляющаяся на парах, и столь же внезапно исчезающая. Всегда работает на пределе своих возможностей и над домашним заданием, и над собой, но при этом не прочь прокосить пары:)

Валик. Когда-то брат, когда-то враг, когда-то не пойми кто. Пишет, поет, играет странные роли в театре студенческих миниатюр, раскладывает пасьянс в телефоне и регулярно спит у Ани на коленях во время перемены.

Катя - самая добрая и светлая, всегда всем все прощающая. На первый взгляд простая и наивная, но копнешь глубже и понимаешь, что она знает, знает все это и без нас, но просто такова ее жизненная позиция.

А вот эта Оксана с пламенной страстью вещала на паре английского про Коцюбинского, с не меньшей страстью рассказывала реферат про импрессионизм на культурологии, да так, что даже у преподавателя не нашлось каверзных вопросов. Лидер по количеству пропусков, с кучей долгов и удивительным пофигизмом и везением:)

Олег - еще одна зараза-лентяй-стрелец, ну прямо как я. Вспыльчивый, но ужасно добрый и верный.

К чему этот пост? Сплошные никому не нужные туманные рассуждения, вперемежку с соплями и сомнениями. Но так и надо, я так и хотела. Пусть будет именно так. Прочитаю через год, возможно, и посмотрим, какие эмоции это у меня вызовет.

Пока же я знаю, что у меня в любом случае есть двое лучших друзей, проверенных временем, которые от меня никуда не денутся и от которых я никуда не денусь, как бы далеко мы друг от друга не были.
Плевать на расстояние.
Моя муза - Дина.
Моя хранительница компромата - Света.

В колонках играет - Dandi Wind - Balloon Factory
А давненько со мной такого не было!
Чтобы и звон колоколов и пушечная канонада в ушах, и мощные раскаты грома в голове, и чтобы шатало, и руки не поднимались, и ноги ватные - последний раз страдала от такого в девять лет. Благодаря иммунитету редко какому недугу удавалось запереть меня дома на долгий срок, я всегда очень быстро выкарабкивалась из его цепких лап, в считанные дни одолевала грипп, бронхит, а обычные простуды я даже не считаю болезнями. Но у меня была и есть слабость лишь перед одной, и имя ей Ангина. О да. Всегда крайне тяжко и неприятно, и с осложнениями, если где-то проштрафишься. Так вот, я заболела, и теперь у меня до конца недели каникулы.
На самом деле, все не так и плохо. Температура была лишь в первые сутки (однако какой же она была!), а сейчас всего-то ощущение, что я проглотила несколько лезвий, которые не добрались до конечного пункта назначения и так и остались торчать где-то в горле. Пришлось прибегнуть к самым страшным мерам лечения после уколов (по моему мнению, естественно) - спреям. Бр-р-р... Ах, ну да, еще я не могу нормально перемещаться по квартире, потому что меня сразу же подхватывает какой-то неведомый мне вихрь, а я не могу одновременно кружиться и идти - болезненно не вписываюсь в повороты. Но ведь рисовать и читать я могу и сидя, верно? Пока я сижу, все просто чудесно. Даже радуюсь тому, что наконец-то выпало время на рисование. Вот только с перспективой у меня как была беда, так и осталась. Смотрю, бывает, чье-нибудь творчество, и думаю "Блиииииин! Ну когда и я так смогу?". Видимо, светит мне пожизненная двухмерность и плоскость в рисунках.
А еще сегодня уезжает мама. И хотя меня радует то, куда она едет, радует, что ее это радует, и особенно радует обещанная куча сладостей (а то наши запасы почти на исходе), и даже, возможно, ботинки моей мечты, все равно как-то пусто без нее будет, не говоря уж о том, что сложно - придется ведь стать взрослой на все проценты, что я могу. Потому что надо готовить, прибираться, следить за порядком, проверять форточки/газ перед выходом, и, что само собой разумеется, ездить к неделю назад прооперированному дедушке в больницу, совмещая все это с учебой, дополнительной учебой и дополнительной работой. Моё немного странное властное и сильное внутреннее Я, которое просто обожает работать, работать, работать, чтобы уж прямо был полный цейтнот, уже предвкушает сию ситуацию и готово даже с некоторым мазохизмом ринуться в бой.
Мне...нравится.

Я поняла. Если меня тянет прогуливать - дело вовсе не в желании понежиться в постели, отдохнуть от писанины или посмотреть/почитать что-нибудь. Это банальное начало хандры. "Осенняя болезнь".
*А ну-ка, брысь от компьютера, бестолочь!*

Мне тут бабушка сто гривен подарила.
- Подумаешь, дело какое! - Скажете вы.
- Мелочью. - Потупив взгляд пробормочу я.