В колонках играет - Kaki King - Gay Sons Of Lesbian Mothers
Если жуть как соскучился по дождю и просто вожделеешь услышать шелест капелек за окном - стоит помыть ботинки и приготовиться отправить их на летнюю спячку в шкаф.
Единственная мысль, царящая в голове - "Я тебя тоже, Мёрфи."

Умилительную картину наблюдала я сегодня на обычной платформе метро. Девушка. Метр девяносто. Без каблуков. Длинные-предлинные ноги в обтягивающих-преобтягивающих джинсах, длинноногость подчеркивающих. Парень рядом. На пол головы выше ее. Рука небрежно перекинута через плечи спутницы. Мило идут по платформе, прямо передо мной. Потрясающе красивые и счастливые. Люди вокруг - метр пятьдесят-семьдесят, да даже если и восемьдесят, в серых невзрачных куртках и с торбами в клеточку, выглядят безликой массой перед этими, точно испускающими свет, божествами.

Они сели в вагоне. Конечная.
Бедра были в два раза длиннее сидения.
А головы находились на уровне голов стоящих рядом китайских студенток.
Они улыбались.
И я тоже.

Нет лучшего средства от мило стекающихся навстречу тетенек-иеговисток с кипами брошюр и широкими слащавыми улыбками, чем маниакальная ухмылка напяленная на лицо и нарочитое поправление наушников. Улыбки сужаются моментально, осада развеивается. Свобода и никакого промывания мозгов!))

В колонках играет - John Frusciante - Unreachable
Все-таки я поражаюсь фантазии людей, выпускающих игрушки для детворы. Вот, например, сегодня, мне предоставилась возможность наблюдать как маленький мальчик тащит на веревочке нечто на колесиках, что при ближайшем рассмотрении оказалось красным телефоном с крыльями в горошек а-ля божья коровка. И возник вопрос, как сие имеет право называться? Телекоровка или божий телефон?)))

В колонках играет - John Parish and Polly Jean Harvey - Balckhearted Love
Сегодня заметила, что на "Пушкинской" поштукатурены потолки. Сам этот факт меня мало интересовал, больше понравился произведенный им эффект - ВСЕ барельефы на стенах, изображающие медные букеты роз, перевязанные бантами, были покрыты белой стружкой старой, облущенной с потолка штукатурки. Из-за этого розы казались заснеженными, и была в этом даже какая-то романтика. Вот интересно, тут дело в неаккуратности и нежелании работников метрополитена работать руками с мочалками и щетками, или в их врожденном чувстве прекрасного и творческом вдохновении, посетившем их во время ночной уборки?)

Также сделала интересное для себя открытие, суть которого заключается в том, что люди, ожидающие открытия дверей поезда на платформе, становятся гораздо добрее, если видят, что все сидячие места внутри уже заняты. Они даже не норовят сделать из тебя отбивную и отрезать пальцы ног тележками. Они всего лишь ненавязчиво подталкивают тебя ко входу плечами, направляя на "путь истинный". А говорят еще, люди у нас злые)))

Как же все-таки неприятно видеть детей, настолько "взрослых", что из их уст уже отчетливо звучит название некоего мучного изделия, тонкого, и обжаренного на сковородке! Хотя... Глядя на родителей, которые правой рукой волокут своих чад за ними, а в левой сжимают бутылку пива или "Лонгера", частенько с дополнением в виде сигареты в желтеющих от никотина зубах, я уже не удивляюсь. Но гримаса недовольства все же фиксируется на лице на доли секунд, а разум омрачается мыслями о том, что с ними, сейчас весело скачущими в розовых платьицах и штанишках с мультяшными героями, будет ПОТОМ.

Нравится мне наблюдать за людьми. Особенно, когда попадается любопытный экземпляр. Как, например, сегодня. В вагон зашла пожилая женщина. Совершенно уникальная. Я, вообще-то, классифицирую бабулек на три условных типа:
- бабушка типичная (с платком на голове, длинной юбке, отсутствием прически и макияжа, с авоськой или старой тряпичной сумкой);
- бабушка европейская (аккуратная стрижка, укладка, светлая или пастельных тонов кофточка, дамская сумочка и легкий макияж);
- бабушка разноцветная (кофточка с яркими, очень якрими и очень крупными цветами, очень яркая помада оттенка вырви глаз, и тени, и подводка, и румяна...).
Эта не попадала ни в одну категорию! Она была хрупкая, но не низкого роста, без грамма лишнего жира... Одета в бриджи и простую темно-зеленую кофточку с длинным рукавом, на ногах - босоножки, за спиной - рюкзак. Распущенные, остриженные до плеч волосы, струятся светлыми волнами. Ее выдавало только лицо, испещренное морщинами. Лишь взглянув на него, становилось ясно - ей не меньше шестидесяти. А стоя позади - максимум сорок пять...

Блин. Когда постарею, хочу быть такой же крутой бабушкой!...