Наконец-то! Наконец-то!
Мракоборец готов был от радости прыгать на своей единственной ноге, как в десять лет!
Три года! Три долгих года с момента уничтожения Волдеморта он гонялся за Лестрейнджами, а они, словно вода, ускользали между пальцев. И еще ни разу за эти три года Аластор Грюм не был так близок к цели, как сейчас.
Он шел по коридорам Министерства, почти бежал, насколько позлоляли это делать протез на одной ноге и костыль, и торжествующе улыбался. Хотя, судя по странным взглядам, которые кидали на него встречавшиеся на пути чиновники, улыбка эта больше походила на оскал. Но меньше всего Грюма в этот момент занимали чужие эмоции в свой адрес - он предвкушал победу.
Предвкушал тот торжествующий миг, когда сможет, наконец, добраться до этой гнилой семейки, мысли о которой неотрывно преследовали его столько лет. Тут было все: и раздражение на себя и подчиненных из-за отсутствия результатов, и желание отомстить, и острое чувство несправедливости оттого, что Лестрейнджи все еще оскверняют эту землю своим присутствием, а такие замечательные люди, как Дамблдор, Гарри, малышка Тонкс и многие другие ушли и уже никогда не вернуться.
Он предвкушал триумф. Нет, не тот, когда Министр жмет тебе руку, вручает Орден Мерлина, а зал рукоплещет – этого ему и даром не надо. Но триумф свой собственный, когда эти ублюдки перестанут занимать его мысли просто потому, что перестанут дышать, и он, наконец, обретет покой. На этом даже в собственной жизни не жалко точку поставить.
С этими мыслями Грюм вылетел из лифта и поспешил к кабинету Министра. Навстречу ему поднялся Перси Уизли.
- Доложите господину Министру, что у меня срочное сообщение, - прохрипел он и в ответ на удивленный взгляд секретаря добавил, - один из задержанных вчера дал показания и выдал местонахождение Лестрейнджей.
Уизли мгновенно оценил важность информации и метнулся к двери кабинета Министра.
Аккуратно постучав и услышав разрешение, секретарь взволнованно доложил:
- К вам мистер Грюм, сэр, у него важная информация.
Из кабинета раздался голос Бруствера:
- Разумеется, пригласи его.
Не трятя время, мракоборец практически ворвался к Министру и выпалил:
- Мы наконец-то нашли их! Мы знаем, где Лестрейнджи!


Грюм был недоволен. С каких пор рядовой мракоборец, мальчишка, оспаривает приказ Министра?! Разумеется, он не мог не признавать, что именно Тому следует сказать «спасибо» за информацию о Лестрейнджах, ведь это Марвел поймал Радкова.
Парень рвался сегодня же вернуться в Венгрию и просто дымился от злости, когда Министр попросил его и Тибора помочь ребятам Грюма еще раз. Именно попросил, а не приказал, хотя по должности мог бы.
Разумеется, в этот раз мракоборцев будет больше, все-таки отправляются они не за рядовыми Пожирателями. Но наличие в отряде таких классных бойцов, как эти двое – большой плюс.
Грозный Глаз давно и не без некоторой профессиональной ревности отметил, что Кингсли Бруствер явно благоволит Тому. Но тут уж Аластор Грюм признавал, что Марвела есть за что ценить. Он сам от своих подчиненных такой результативной работы, как демонстрирует этот молодой волшебник, не видел уже давно.
А еще он отлично понимал Тома. Сам был таким – повернутым на цели. Только жаль, что сейчас у них цели разные: у Грюма – Лестрейнджи, у Марвела – Сивый. Грозный Глаз только надеялся, что это не помешает Тому и сегодня сработать на том же уровне, что и вчера.
Кроме того, досаду вызвала новость о том, что Малфой откомандирован в команду Марвела. Грюм не питал особой любви к представителям белобрысого семейства, но хорошим же он был бы руководителем, если б стал гнобить подчиненного из-за старой неприязни к его папаше. В конце концов, Малфой показал себя умелым мракоборцем, и терять такую ценную единицу не хотелось. С другой стороны, идея присоединиться к охоте на оборотней явно принадлежала лично Драко, а Марвел его поддержал, мотивы обоих не ясны, но протестовать сразу показалось Грюму делом неблагодарным. Пусть аристократ поскачет по лесам, хлебнет свою дозу адреналина и вернется поумневшим. Грюм считал, что для домашних мальчиков такие разрядки всегда полезны.

* * *

Нет, вы подумайте, что Малфой учудил?! Этот аристократ в эн-надцатом колене собрался по лесам оборотней гонять!
Этой новостью Рона огорошил Финч-Флетчли.
Рыжий выпал в осадок.
Как иначе реагировать на такие заявления? Активности головного мозга, находящегося в практически шоковом состоянии, хватило только на дурацкий вопрос: «А чего ты там забыл?»
Ответом была недоуменно изогнутая бровь блондина. Объяснить Рону или кому-либо еще свое более чем странное решение Малфой не удосужился.
Когда первое удивление прошло, закралось нехорошее подозрение: уж не изощренный ли это способ самоубийства от тоски по Гарри? Но Рон быстро отмел эту мысль как нелепую. У Драко было целых три года, если бы он не чувствовал в себе силы пережить потерю, то уж всяко успел за это время что-нибудь с собой сделать.
Тогда зачем? Зачем ехать черти-куда на континент, терпя неудобства – не курорт все-таки, искать оборотней, засевших в лесах, и, рискуя жизнью, лезть в пасть к Сивому?!
Вот тут рыжего осенило: карьера! Все это Малфой, наверняка, делает ради возможности подняться по карьерной лестнице! Послонялся месяц по лесу, поймал пару оборотней (с такими напарниками, как Марвел и Тибор, это сделать будет нетрудно), и вот, блондин - уже герой, опытный мракоборец и охотник на нечисть, достойный должности заместителя начальника отдела. А он, Рон Уизли, который прошел, можно сказать, бок-о-бок с Гарри всю вторую войну, чуть не поседел от испытаний, так и останется протирать штаны на должности рядового мракоборца!
«Вот же гад белобрысый! Как был хорьком двуличным, так и остался! В любую дырку без мыла пролезет!»
Это все Гермиона виновата. «Он изменился, он изменился», - Рон мысленно передразнил девушку, - «да этот «бедный страдалец» по изворотливости сто очков вперед своему папаше даст!».
«Кстати о папаше», - Рон с удивлением заметил на этаже Отдела обеспечения магического правопорядка Люциуса Малфоя собственной персоной. Тот явно кого-то искал и направлялся прямо в сторону штаба.


Том был очень зол, причем зол на себя – совершенно неподходящий настрой для грядущей операции. Он-таки повелся на просьбу Кингсли о помощи, в результате его опять втянули в разборки. Надо было плюнуть на этого горе-оборотня, что должен был быть с Пожирателями в Коустоне, и остаться в Эрде. Ну чего этот задержанный им рассказал из того, что они не знали? Точные координаты вплоть до квадратных сантиметров, ага. Вот только после его захвата надежда найти оборотней там, где было указано, таяла с каждым часом.
Сам тоже хорош, вместо того, чтобы немедленно взяться за оборотня, отправился праздновать. Извиняло одно: здоровое молодое тело двадцатиоднолетнего парня требовало разрядки, и вчера он позволил себе расслабиться в первый раз за несколько месяцев – тот блондин подвернулся очень кстати. А два часа сна в первый раз за двое суток подняли уровень его энергии до небес.
Ладно, в задержке есть и его вина. Но сегодня-то что мешает Кингсли отпустить их на все четыре стороны? Грюм, видите ли, настаивал… Как будто, весь Отдел обеспечения магического правопорядка состоит сплошь из неопытных сосунков, не годящихся для сложных операций. С другой стороны, если оценивать боеспособность Отдела по его передовому отряду, то примерно на пятьдесят процентов так оно и есть.
Еще Тому было немного стыдно, что он разозлился на Кингсли, хотя он не замедлил извиниться за свое недовольство перед Министром.
Кингсли в ответ только покачал головой и с грустной улыбкой произнес:
- Я понимаю тебя, мой мальчик, но ведь сегодня у нас есть шанс добраться до Лестрейнджей…
«Мой мальчик…». Уж лучше бы он этого не говорил, честное слово. В этот момент Бруствер живо напомнил ему Дамблдора, хотя внешне между пожилым седовласым волшебником и относительно молодым чернокожим Министром общего не было ничего. Но были знакомые интонации, а при любом воспоминании о Дамблдоре Том морщился, как от зубной боли.
Злость не проходила.
Его успокоил Андрас. Спасибо другу, венгр умел видеть положительные стороны в любой дурацкой ситуации.
- Вспомни Сириуса, - сказал Тибор.
Злость сменилась грустью, что было немногим лучше. Однако долго грустить он не стал, смерть крестного была целиком и полностью на совести Беллатриссы Лестрейндж. Вот и стимул.
Том давно научился приспосабливаться к ситуации, переставляя приоритеты.
Его лицо на миг посетила улыбка, не обещавшая черноволосой ведьме приятной встречи.
Потом он улыбнулся снова, уже с благодарностью Тибору, пусть венгр этого и не видит, находясь за стеной в штабе.

Зато эту улыбку прекрасно разглядел нарисовавшийся в конце коридора второго уровня Люциус Малфой.


Аристократ направлялся к штабу мракоборцев. По пути он встретил одного из представителей семьи Уизли, «Рональд, кажется». Мрачный сын Артура Уизли буркнул ему навстречу что-то неразборчивое, отдаленно напоминающее приветствие.
Малфой-старший, который этим утром буквально распространял вокруг себя волны жизнерадостной уверенности, поприветствовал рыжего изящным наклоном головы и, не останавливаясь, проследовал дальше. Лицезреть дольше двух секунд это недоразумение было бы оскорблением эстетических чувств аристократа. Тем более, что сегодня он жаждал увидеть совсем другого человека.
Он свернул в коридор, ведущий к шаб-квартире мракоборцев, и был встречен мягкой улыбкой, отразившейся на лице, занимавшем его мысли в это утро.
Ответная и, кстати сказать, вполне искренняя улыбка не замедлила появиться на губах Люциуса.
- Доброе утро, загадочный незнакомец, - пропел Малфой, - вот уж кого я не ожидал увидеть здесь сегодня, - аристократ врал как сивый мерин и делал это с умыслом.
- Признаюсь, я приятно удивлен. - Малфой-старший любил действовать напором, подавляя и восхищая объект вожделения.
Мракоборец удивленно посмотрел на блондина и, казалось, слегка смутился.
Не дав красавчику опомниться, Люциус продолжил:
- Кажется, вчера мой сын был несколько не в состоянии соблюсти правила приличия и представить нас друг другу. Но я буду счастлив исправить эту досадную оплошность. Люциус Абраксас Малфой к вашим услугам, - аристократ ослепительно улыбнулся и протянул руку собеседнику.
Молодой человек на секунду замер, потом, словно опомнившись, крепко пожал ладонь Люциуса:
- Томас Гарольд Марвел, милорд, к вашим услугам, - изысканная вежливость молодого мракоборца порадовала Малфоя, чуть хрипловатый голос прозвучал для его слуха приятной музыкой, а прикосновение сильной руки подарило приятное тепло. Неожиданно Малфой-старший почувствовал некоторое напряжение в паху – «Рановато». Но руку парня в своей задержал на пару мгновений дольше, чем положено по этикету.
- Отец? Что ты здесь делаешь? - раздался очень невовремя голос Драко.