ЭПОХА ВЕЛИКИХ ОТКРЫТИЙ (до середины XVI века)

"ПИНТА", "НИНЬЯ" И "САНТА-МАРИЯ" - суда, на которых Христофор Колумб совершил свое первое путешествие к берегам Америки.

из книги: «Авадяева Е.Н., Зданович Л.И. 100 великих мореплавателей»: Вече; М.; 2004
ISBN 5-7838-0470-3

Васко да Гама

Этому человеку посчастливилось осуществить мечту многих мореплавателей — достичь далекой Индии. Он был военным и придворным не в меньшей степени, чем исследователем. Его не могли обойти при дворе, как это сделали с Диашем, он не был вынужден переносить унижения, подобно Колумбу. Он никогда не шел на ненужный риск, никогда не принимал меньшей награды, чем он заслуживал, и никому не позволял забыть о себе. Да Гама достиг дальних сказочных стран и вернулся оттуда прославленным и богатым вельможей.
Он родился в 1460 году в городе Синеже, где его отец был градоначальником. Васко да Гама рано приобрел опыт в мореплавании и управлении кораблем. Когда король принял решение продолжать открытия, сделанные Диашем, да Гама был наготове и ждал приказа к выступлению.
Приказ был отдан весной 1497 года. Да Гама получил четыре корабля, в том числе два 120-тонных, выстроенных под руководством Диаша: «Сао-Габриэль» и «Сао-Рафаэль». Кроме них, он получил еще 50-тонную каравеллу «Беррио» и одно маленькое судно для перевозки запасов снаряжения и продовольствия Личный состав экспедиции состоял из ста семидесяти человек.
7 июля флот в полной готовности стоял на реке Тежу (Тахо) перед Лиссабоном. Утром 8 июля под звуки военной музыки корабли с развевающимися флагами отплыли из Португалии.
Через двенадцать дней моряки достигли Зеленого Мыса. До 10° северной широты они держались недалеко от берега, а затем, избегая вероломной погоды Гвинейского залива, описали большую дугу в южной части Атлантического океана, пройдя на расстоянии 1000 километров от Южной Америки. 7 ноября корабли прибыли в бухту Санта-Елена. Здесь португальцы встретили готтентотов. Сначала между моряками и туземцами установились дружеские отношения, но вскоре возникли недоразумения и столкновения, в результате которых да Гама был легко ранен. К концу месяца корабли обогнули мыс Доброй Надежды и пришли в бухту Моссель. Маленькое вспомогательное судно получило тяжелые повреждения. Пришлось бросить его, а груз распределить между остальными кораблями.
В устье Замбези да Гама получил сведения о том, что к северу лежит цветущая страна, и потому он назвал это устье «Рекой хороших указаний». В апреле корабли прошли Мозамбик, а вслед за тем Момбасу и Мелинди, откуда начиналась большая торговая дорога между Индией и Африкой. Общепринятым торговым языком в этих местах был арабский. В Мелинди португальцы встретили радушный прием. Они наняли там мавра-штурмана, который взялся провести их в Индию. Но им пришлось очень долго ждать попутного муссона.
Выйдя, наконец, в море, они сначала шли вдоль берегов Сомали. Через некоторое время они отплыли от берега и при устойчивом попутном ветре взяли курс на северо-восток.
Так следовали они двадцать три дня, прошли к северу от Лаккадивских островов и 22 мая встали на якорь в Каликуте (Кожикоде), на Малабарском берегу. Плавание да Гама продолжалось десять месяцев и четырнадцать дней. Наконец-то Португалия имела свой торговый путь на Восток!
Но проложить торговый путь еще не значило заполучить в свои руки торговлю. Да Гама убедился, что на Малабарском берегу его появление было встречено отнюдь не с восторгом. Туземцы не выражали особого желания торговать с португальцами. Торговля была сосредоточена в руках моплахов — воинственных и фанатичных мусульманских торговцев, которые терроризировали местного правителя Заморина.
Заморин заманил да Гаму на берег и задержал его в качестве пленника в своем дворце.
Тогда португальцы захватили заложников и начали угрожать бомбардировкой и разрушением всего города. Да Гама был отпущен. После этого он получил возможность торговать в Каликуте и в другом индийском городе, Каннаноре, где магометанское влияние было не так сильно.
Наконец корабли повернули назад — с грузом товаров и с пленными. Португальцы сделали остановку в Мелинди, чтобы закрепить завязавшиеся здесь деловые связи.
Спустя двадцать шесть месяцев после отплытия корабли бросили якорь в родном Белеме (пригород Лиссабона). Да Гама предстал перед королем Мануэлем с грузом золота и серебра и с золотым идолом весом в 27 килограммов, у которого были изумрудные глаза, а на груди рубины величиной с грецкий орех.
Да Гама торжественно шествовал по улицам среди приветствовавших его граждан. Его матросы подкрепляли свои силы в тавернах и рассказывали истории о богатстве Малабара и враждебности мавров. Король, именуя себя «повелителем завоевания, мореплавания и торговли Эфиопии, Аравии, Персии и Индии», послал письмо своему тестю Фердинанду Испанскому и папе римскому с описанием приключений да Гамы.
В 1500 году в Индию был снаряжен большой флот под начальством Кабрала. Но это плавание было неудачным. Во-первых, погибла часть кораблей, во-вторых, мусульманские торговцы натравили на португальцев население Каликута, и много португальцев было убито.
Кабрал собирался отправиться во вторую экспедицию, но да Гама, действуя от имени короля и двора, отстранил его и взял командование в свои руки.
Через два года да Гама вторично прибыл в Индию и своими кровавыми набегами навел ужас на все побережье. Он уничтожал туземные корабли, сжигал живьем мужчин, женщин и детей, усеял города изуродованными телами убитых и изувеченных. Каликут был опустошен.
Вернувшись на родину, да Гама получил высокие титулы и большие награды, а португальцы под дулами пушек организовали оживленную торговлю с Индией. Эта торговля принесла доходы и самому Васко да Гаме, который сделался одним из богатейших вельмож Португалии.
Но методы насилия и грабежа наносили вред колонизации и торговле. Через двадцать лет слухи о злоупотреблениях, скандалах и бездарном управлении португальцев, живших в Индии, достигли лиссабонского двора.
В 1524 году да Гама, уже шестидесятичетырехлетний старик, был вновь вызван из своих поместий ко двору. Ему было предложено отправиться в качестве вице-короля в Индию и восстановить там процветание португальских колоний.
Да Гама успешно совершил длинное путешествие. Приехав в Индию, он принял решительные меры для укрепления власти португальцев на Малабарском берегу и сурово расправился с теми португальцами, которые нарушили интересы короля. Но, пробыв в Индии около трех месяцев, он заболел и умер, оставив по себе славу выдающегося мореплавателя, мудрого руководителя и хорошего администратора, хотя и не свободного от издержек жестокой морали своего века.

Педро-Альвареш Кабрал

Педро-Альвареш Кабрал (1467/68–1526) был родом из семьи дворян, издревле состоявших у трона португальских королей. Сам Кабрал к 32 годам уже имел звание «адвоката Его величества» и был награжден орденом Христа.
Весной 9 марта 1500 года Кабрал, получив командование над 13 кораблями и полутора тысячами солдат и матросов, отправился во второе плавание в Индию тем же маршрутом, каким до него прошел Васко да Гама.
Следуя инструкции да Гамы, Кабрал должен был следовать на юго-запад, чтобы обойти беспокойный Гвинейский залив Он несколько задержался на этом курсе и… открыл Бразилию. Было ли это открытие результатом слепого случая или следствием тайного плана — сейчас трудно сказать. Сам Кабрал (как и Колумб до него) уверял, что направлялся в Индию, но что его корабли немного отнесло от правильного курса и он попал в Южную Америку.
В этих словах нет ничего невероятного. Уже Диаш и да Гама понимали, что самый удобный путь вокруг Африки лежит значительно западнее ее берегов Достаточно взглянуть на карту, чтобы увидеть, как близко от Канарских островов и Зеленого Мыса находится восточный выступ Южной Америки. Не надо забывать, что Кабрала сопровождал Диаш, а у того был многолетний опыт африканских плаваний. Он повел корабли на запад, в обход встречных ветров, дующих у африканского берега. Ветры и течения в средней части Атлантического океана часто увлекают суда на запад. А если вдобавок к ним присоединился шторм, то можно вполне допустить, что португальцев отнесло к берегам Бразилии.
С другой стороны, некоторые ученые указывают на старые португальские карты, по которым можно судить, что португальцы догадывались, а может быть, и знали о существовании земли приблизительно в том месте, где находится Южная Америка. Известно также, что еще со времен Генриха Мореплавателя португальцы держали в строжайшем секрете свои открытия. Поэтому возможно, что Кабрал сознательно пустился на поиски Южной Америки.
Несколько раньше Кабрала бразильского берега южнее мыса Святого Августина достиг испанский моряк Пинсон. Но Кабрал не знал об этом. Он выделил из своего флота один корабль и немедленно послал его в Португалию, чтобы сообщить о своем открытии.
Восточная оконечность Южной Америки лежала в пределах, закрепленных за Португалией папской буллой и Тордесильясским договором 1494 года. По этому договору Испания получила право исследовать и завоевывать новые, не заселенные христианами земли к западу, а Португалия — к востоку от линии, проведенной в 100 лигах, то есть в 20 километрах, на запад от островов Зеленого Мыса. Это была первая попытка раздела мира между европейскими державами. Открытия Кабрала и Пинсона, отделенные одно от другого лишь несколькими месяцами, возбудили соперничество между Испанией и Португалией и послужили началом вражды и войн в Южной Америке, не прекращавшихся в течение многих лет.
Так как целью Кабрала было повторить рейс да Гамы в Индию, то спустя десять дней он покинул Южную Америку, назвав открытую землю островом Истинного Креста, и направился к мысу Доброй Надежды.
Во время обхода мыса Доброй Надежды разыгрался ужасный шторм, и четыре корабля утонуло, тогда же погиб и храбрый моряк Бартоломеу Диаш Уцелевшие корабли Кабрал привел в Индию, где занялся торговлей. Но алчность и поборы португальцев восстановили против них жителей Каликута. Одна из ссор закончилась резней, и около пятидесяти португальцев были убиты. Кабрал затеял бомбардировку города. Затем ему пришлось отчалить со своим флотом, и он продолжил торговать в других индийских городах. С грузом золота и пряностей он вернулся в 1501 году. Король не простил Кабралу потери людей и кораблей. За Кабралом закрепилась репутация несчастливого капитана. Короли упорны в своих суевериях. По возвращении в Португалию Кабрал был отстранен от дел и до самой своей смерти, последовавшей в 1526 году, больше не принимал участия в плаваниях. Остаток жизни он провел, уединившись в своем имении в провинции Байра Бейкса.
В 1848 году бразильский историк Франсиско Адолфо Варнхаген идентифицировал его могилу.
В 1968 году Бразилия и Португалия торжественно отпраздновали 500 лет со дня рождения Кабрала. И в Лиссабоне и в Рио-де-Жанейро установлены памятники мореплавателю, открытие которого одарило Португалию самой дорогостоящей жемчужиной ее короны.
Кабрал и вице-короли Индии, создатели португальской колониальной империи, д'Альмейда и д'Альбукерк — последние крупные имена среди португальских мореплавателей.
Первенство в великих открытиях перешло к Испании.

Христофор Колумб

Господь сделал меня посланцем нового неба и новой земли, им созданных, тех самых, о которых писал в Апокалипсисе св. Иоанн… и туда Господь указал мне путь. Христофор Колумб
Колумб — величина вечная. Даже современные школьники, затрудняющиеся с ответом, кто такой Сталин и почему Ленин лежит на Красной площади, могут связать понятия Колумб и Америка. А некоторые, возможно, поведают печальную историю его жизни — жизни первооткрывателя без открытия, великого, бесстрашного, заблуждающегося… Ибо, как утверждает Жюль Верн, не будь у Колумба этих трех качеств, он, вероятно, не рискнул бы преодолеть бескрайнюю морскую гладь и отправиться на поиски земель, ранее упоминавшихся лишь в мифах и сагах.
История Колумба — это бесконечная история загадок. Сомнению подвергается абсолютно все — дата его рождения, его происхождение и город, где он родился. За право считать себя родиной Гомера спорили семь греческих городов. Колумбу «повезло» больше. В разное время и в разных местах 26 претендентов (14 итальянских городов и 12 наций) выдвинули подобные претензии, вступив в тяжбу с Генуей.
Более сорока лет назад Генуя вроде бы окончательно выиграла этот многовековой процесс. Однако и поныне не смолкают голоса адвокатов ложных версий о родине и национальной принадлежности Колумба. До 1571 года никто не сомневался в происхождении Колумба. Он сам неоднократно называл себя генуэзцем. Впервые поставил под сомнение генуэзское происхождение Колумба Фердинандо Колон. Руководствовался он «благородными» намерениями ввести в родословную великого мореплавателя знатных предков. Генуя для подобных экспериментов не годилась: фамилия эта не значилась в списках даже плебейских семейств. Поэтому автор увел дедов Колумба в итальянский город Пьяченцу, где в XIV и XV веках жили знатные люди из местного рода Колумбов. Пример Фердинанда Колона вдохновил на подобные поиски историков последующих веков.
Колумб родился в семье ткача, который одновременно торговал сыром и вином. О материальном положении семьи и о не совсем честном отце мореплавателя Доменико Коломбо говорит конфуз, случившийся на свадьбе сестры Христофоро Бьянкинетты. Зять, торговец сыром, обвинил Доменико в том, что тот не отдает приданое, обещанное за дочерью. Нотариальные акты того времени подтверждают, что положение семьи действительно было удручающим. Особенно крупные разногласия с кредиторами возникли из-за дома, где они поселились через четыре года после рождения Христофоро. Хотя Христофоро провел детство за отцовским ткацким станком, интересы мальчика были направлены в другую сторону. Наибольшее впечатление на ребенка производила гавань, где толклись и перекликались люди с разным цветом кожи, в бурнусах, кафтанах, европейском платье Христофоро недолго оставался сторонним наблюдателем. Уже в 14 лет он плавал юнгой в Портофино, а позже и на Корсику. В то время на лигурийском побережье самой распространенной формой торговли был натуральный обмен. Доменико Коломбо тоже участвовал в нем, а сын помогал: сопровождал маленькое с латинской оснасткой судно, груженное тканями, в лежащие рядом торговые центры, а оттуда доставлял сыр и вино.
В Лиссабоне он встретил девицу Фелипу Мониз да Перестрелло и тотчас женился на ней. Для Колумба этот брак стал счастливым жребием. Он вошел в знатный португальский дом и породнился с людьми, которые принимали самое непосредственное участие в заморских походах, организованных принцем Генрихом Мореплавателем и его преемниками. Отец Фелипы в молодости был причислен к свите Генриха Мореплавателя. Колумб получил доступ к различным документам, в которых была запечатлена история португальских плаваний в Атлантике. Зимой 1476–1477 годов Колумб оставил жену и отправился в Англию и Ирландию, в 1478 году он оказался на Мадейре. Начальную школу практической навигации Колумб прошел на Порто-Санто и на Мадейре, путешествуя к Азорским островам, а затем завершил курс морской науки в гвинейских экспедициях. В часы досуга он изучал географию, математику, латынь, но лишь в той мере, в какой это было необходимо для его чисто практических целей. И не однажды Колумб признавался, что не очень искушен в науках.
Но особенно поразила воображение молодого моряка книга Марко Поло, в которой рассказывалось о крытых золотом дворцах Сипангу (Япония), о пышности и блеске двора великого хана, о родине пряностей — Индии. Колумб не сомневался, что Земля имеет форму шара, но ему казалось, что шар этот гораздо меньше, чем на самом деле. Вот почему он думал, что Япония находится сравнительно недалеко от Азорских островов.
Колумб решил пробраться в Индию западным путем и в 1484 году изложил свой план португальскому королю. Замысел Колумба был прост. В основе его лежали две посылки: одна абсолютно верная и одна абсолютно ложная. Первая (верная) — о том, что Земля есть шар; и вторая (ложная) — о том, что большая часть поверхности Земли занята сушей — единым массивом трех материков, Азии, Европы и Африки; меньшая — морем, в силу этого расстояние между западными берегами Европы и восточной оконечностью Азии невелико, и за короткое время можно, следуя западным путем, достичь Индии, Японии и Китая — это соответствовало географическим представлениям эпохи Колумба.
Мысль о реальности такого плаванья выражали Аристотель и Сенека, Плиний Старший, Страбон и Плутарх, а в средние века теория Единого Океана была освящена церковью. Ее признавали арабский мир и его великие географы: Масуди, ал-Бируни, Идриси.
Живя в Португалии, Колумб предложил свой проект королю Жуану II. Произошло это в конце 1483 или в начале 1484 года. Время для вручения проекта было выбрано не слишком удачно. В 1483–1484 годы Жуан II меньше всего думал о дальних экспедициях. Король гасил мятежи португальских магнатов и расправлялся с заговорщиками. Он придавал большое значение дальнейшим открытиям в Африке, но Атлантическими плаваниями в западном направлении интересовался куда меньше.
История переговоров Колумба и короля Жуана II не очень ясна. Известно, что в воздаяние за свои услуги Колумб запросил очень много. До неприличия много. Столько, сколько до него ни один смертный не просил у венценосцев. Он требовал титул Главного адмирала Океана и дворянское звание, должность вице-короля новооткрытых земель, десятую долю доходов с этих территорий, восьмую часть барышей от будущей торговли с новыми странами и золотые шпоры.
Все эти условия, кроме золотых шпор, он включил впоследствии в свой договор с испанской королевой. Король Жуан никогда не принимал опрометчивых решений. Он передал предложение Колумба «Математической Хунте» — маленькой лиссабонской академии, в которой заседали выдающиеся ученые и математики. В точности неизвестно, какое решение вынес совет. Во всяком случае, оно было неблагоприятным — это случилось в 1485 году. В тот же год умерла жена Колумба, и резко ухудшилось его материальное положение.
Летом 1485 года он принял решение уехать из Португалии в Кастилию. Колумб взял с собой 7-летнего сына Диего и отправил брата Бартоломео в Англию в надежде, что тот заинтересует проектом западного пути Генриха VII. Из Лиссабона Колумб отправился в Палое, чтобы в соседнем городе Уэльве пристроить к родственникам жены Диего. Измученный долгими странствиями, с маленьким ребенком на руках, Колумб решил попросить убежище в монастыре, близ которого силы окончательно оставили его. Так Колумб попал в монастырь Рабиду и в порыве откровения излил душу настоятелю Антонио де Марчена — могущественному человеку при испанском дворе. Проект Колумба привел Антонио в восторг. Он дал Колумбу рекомендательные письма к приближенным королевской семьи — у него были при дворе связи.
Окрыленный горячим приемом в монастыре, Колумб направился в Кордову. Там временно пребывал двор их высочеств (кастильские и арагонские короли до 1519 года носили титул высочеств) — королевы Кастильской Изабеллы и короля Арагонского Фердинанда.
Но и в Испании Кристобаля Колона (так называли Колумба в Испании) ожидали долгие годы нужды, унижений и разочарований. Королевские советники находили проект Колумба невыполнимым.
Кроме того, все силы и внимание испанских правителей были поглощены борьбой с остатком мавританского господства в Испании — небольшим мавританским государством в Гренаде. Колумб получил отказ. Тогда он предложил свой план Англии, а потом снова Португалии, но нигде его не принимали всерьез.
Лишь после того как испанцы взяли Гренаду, Колумбу после долгих хлопот удалось получить в Испании три небольших корабля для своего путешествия.
С невероятным трудом он собрал команду, и, наконец, 3 августа 1492 года маленькая эскадра покинула испанский порт Палое и направилась на запад искать Индию.

              

Море было спокойным и пустынным, дул попутный ветер. Так корабли шли больше месяца. 15 сентября Колумб и его спутники увидели вдали зеленую полосу. Но их радость скоро сменилась огорчением. Это не была долгожданная земля, так начиналось Саргассово море — гигантское скопление водорослей. 18–20 сентября моряки увидели стаи птиц, летевших на запад. «Наконец-то, — подумали моряки, — земля близко!» Но и на этот раз путников ждало разочарование. Экипаж начал волноваться. Чтобы не пугать людей дальностью пройденного расстояния, Колумб стал преуменьшать в судовом журнале пройденный путь.
11 октября в десять часов вечера Колумб, жадно всматривавшийся в ночную мглу, увидел мерцавший вдалеке свет, а утром 12 октября 1492 года матрос Родриго де Триана крикнул: «Земля!» На кораблях убрали паруса.
Перед путешественниками был небольшой остров, заросший пальмами. Вдоль берега по песку бежали голые люди. Колумб надел на латы алое платье и с королевским флагом в руках сошел на берег Нового Света. Это был остров Ватлинг из группы Багамских островов. Туземцы называли его Гуанагани, а Колумб назвал Сан-Сальвадором. Так была открыта Америка.
Впрочем, Колумб до конца жизни был уверен, что никакого «Нового Света» он не открыл, а нашел лишь путь в Индию. И с его легкой руки туземцев Нового Света стали называть индейцами. Туземцы вновь открытого острова были рослые, красивые люди. Они не носили одежд, тела их были пестро раскрашены. У некоторых туземцев в носах были продеты блестящие палочки, приведшие Колумба в восторг: ведь это было золото! Значит, близко была страна золотых дворцов — Сипангу.
В поисках золотого Сипангу Колумб покинул Гуанагани и отправился дальше, открывая остров за островом. Всюду испанцев поражали буйная тропическая растительность, красота островов, разбросанных в голубом океане, дружелюбие и кротость туземцев, которые за побрякушки, патоку и красивые тряпки отдавали испанцам золото, пестрых птиц и невиданные до сих пор испанцами гамаки. 20 октября Колумб добрался до Кубы.
Население Кубы было культурнее жителей Багамских островов. На Кубе Колумб нашел статуи, большие здания, кипы хлопка и впервые увидел культурные растения — табак и картофель, продукты Нового Света, завоевавшие потом весь мир. Все это еще более укрепило уверенность Колумба, что где-то близко находились Сипангу и Индия. 4 декабря 1492 года Колумб открыл остров Гаити (испанцы его называли тогда Эспаньолой). На этом острове Колумб построил форт Ла-Навидад («Рождество»), оставил там сорок человек гарнизона и 16 января 1493 года направился в Европу на двух кораблях: самое крупное его судно «Санта-Мария» потерпело крушение еще 24 декабря.
На обратном пути разыгралась страшная буря, и корабли потеряли друг друга из виду. Лишь 18 февраля 1493 года измученные моряки увидели Азорские острова, а 25 февраля добрались до Лиссабона. 15 марта Колумб после восьмимесячного отсутствия вернулся в порт Палое. Так закончилось первое плавание Колумба.
Путешественника приняли в Испании с восторгом. Ему был пожалован герб с изображением карты вновь открытых островов и с девизом:
«Для Кастилии и Леона Новый мир открыл Колон».
Быстро была организована новая экспедиция, и уже 25 сентября 1493 года Колумб отправился во второе плавание. На этот раз он вел семнадцать судов. С ним отправились тысяча пятьсот человек, соблазненных рассказами о легкой наживе во вновь открытых землях.
2 ноября утром, после очень утомительного плавания, моряки увидели вдали высокую гору. Это был остров Доминика. Он был покрыт лесом, ветер приносил с берега пряные ароматы. На другой день был открыт другой гористый остров, Гваделупа. Здесь испанцы вместо мирных и ласковых жителей Багамских островов встретили воинственных и жестоких людоедов, индейцев из племени караибов. Между испанцами и караибами произошел бой.
Открыв остров Пуэрто-Рико, Колумб 22 ноября 1493 года подплыл к Эспаньоле. Ночью корабли подошли к месту, где стоял заложенный ими в первом плавании форт.
Все было тихо. На берегу не было ни одного огонька. Прибывшие дали залп из бомбард, но лишь эхо перекатилось вдали. Наутро Колумб узнал, что испанцы своей жестокостью и жадностью так восстановили против себя индейцев, что однажды ночью те неожиданно напали на крепость и сожгли ее, перебив насильников. Так Америка встретила Колумба во время его второго плавания!
Вторая экспедиция Колумба была неудачной: открытия были незначительны; несмотря на тщательные поиски, золота было найдено мало; во вновь построенной колонии Изабелла свирепствовали болезни.
Когда Колумб отправился на поиски новых земель (во время этого плавания он открыл остров Ямайка), индейцы на Эспаньоле, возмущенные притеснениями испанцев, вновь восстали. Испанцы подавили восстание и жестоко расправились с восставшими. Их сотнями обращали в рабство, отправляли в Испанию или заставляли исполнять непосильную работу на плантациях и рудниках.
10 марта 1496 года Колумб отправился в обратный путь, и 11 июня 1496 года его корабли вошли в гавань Кадикс.
Американский писатель Вашингтон Ирвинг так рассказывает о возвращении Колумба из второго путешествия:
«Эти несчастные выползали, изнуренные болезнями в колонии и тяжкими лишениями путешествия. Их желтые лица, по выражению одного старинного писателя, являлись пародией на то золото, которое было предметом их стремлений, и все их рассказы о Новом Свете сводились к жалобам на болезни, бедность и разочарование».
В Испании Колумб не только был принят очень холодно, но и лишен многих привилегий. Лишь после долгих и унизительных хлопот ему удалось летом 1498 года снарядить корабли для третьего плавания.
На этот раз Колумбу и его экипажу пришлось переносить длительное безветрие и страшную жару. 31 июля корабли подошли к большому острову Тринидад, а вскоре перед Колумбом оказался покрытый травой берег.
Колумб принял его за остров, на самом же деле это был материк — Южная Америка. Даже когда Колумб попал в устье Ориноко, он не понимал, что перед ним огромный материк.
На Эспаньоле в это время была напряженная обстановка: колонисты перессорились между собой; отношения с туземцами были испорчены; индейцы восстаниями отвечали на притеснения, и испанцы посылали к ним одну карательную экспедицию за другой.
Интриги, которые давно велись против Колумба при испанском дворе, возымели, наконец, свое действие: в августе 1500 года на остров Эспаньола прибыл новый уполномоченный правительства, Бабадилья. Он разжаловал Колумба и, заковав его и его брата Бартоломео в кандалы, отправил в Испанию.
Появление знаменитого путешественника в кандалах вызвало среди испанцев такое возмущение, что правительство было вынуждено немедленно освободить его. Кандалы были сняты, но смертельно оскорбленный адмирал до конца своих дней с ними не расставался и распорядился положить их в свой фоб.
У Колумба были отняты почти все привилегии, и в Америку стали снаряжать экспедиции без его участия.
Лишь в 1502 году Колумбу удалось отправиться на четырех судах в свое четвертое, последнее плавание. На этот раз он прошел вдоль берегов Центральной Америки, от Гондураса до Панамы. Это было самое неудачное его плавание. Путники претерпели всевозможные лишения, и в 1504 году адмирал вернулся в Испанию на одном корабле.
Конец жизни Колумба прошел в борьбе. Адмирал стал грезить о вызволении Иерусалима и горы Сионской. В конце ноября 1504 года он отправил королевской чете пространное письмо, в котором излагал свое «крестоносное» кредо.
Колумб часто болел.
«Измученный подагрой, скорбя о гибели своего достояния, истерзанный другими горестями, отдал он душу с королем за обещанные ему права и привилегии. Перед смертью он все еще считал себя королем Индии и давал советы королю, как лучше править заморскими землями. Он отдал Богу душу в день Вознесения, 20 мая 1506 г. в Вальядолиде, приняв с великим смирением святые дары».
Адмирала похоронили в церкви Вальядолидского францисканского монастыря. А в 1507 или в 1509 годы адмирал отправился в свое самое долгое путешествие. Продолжалось оно 390 лет. Сперва прах его перевезли в Севилью. В середине XVI века останки его из Севильи доставили в Санто-Доминго (Гаити). Там же похоронили брата Колумба Бартоломео, сына его Диего и внука Луиса.
В 1792 году Испания уступила Франции восточную половину острова Эспаньола. Командир испанской флотилии приказал доставить прах адмирала в Гавану. Там состоялись четвертые похороны. В 1898 году Испания потеряла Кубу. Испанское правительство приняло решение: прах адмирала вновь перенести в Севилью. Ныне он покоится в севильском кафедральном соборе.
Что искал Колумб? Какие надежды влекли его на запад? Договор, заключенный Колумбом с Фердинандом и Изабеллой, не разъясняет этого.
«Поскольку Вы, Христофор Колумб, отправляетесь по нашему приказанию на наших кораблях и с нашими подданными для открытия и завоевания некоторых островов и материка в океане… то является справедливым и разумным… чтобы Вы были вознаграждены за это».
Какие острова? Какой материк? Свою тайну Колумб унес с собой в могилу.

Точная историческая копия корабля корабля Санта-Мария Христофора Колумба

 

Америго Веспуччи

Название нового континента представляет собой памятник человеческой несправедливости, но… появилось оно благодаря стечению случайных обстоятельств, устраняющих всякое подозрение против Америго Веспуччи.
А. Гумбольдт
Как получилось, что новый континент был назван не именем открывшего его Колумба, а именем человека, совершавшего плаванья по большей части в своем воображении и на бумаге? Вопрос, кто раньше достиг нового материка — Колумб или Веспуччи, иными словами, кому принадлежит приоритет открытия тропической континентальной Америки, — все еще остается открытым.
До сих пор еще спорят о годе рождения Америго Веспуччи и потому часто неопределенно указывают, что он родился между 1451 и 1454 годом. В метрической книге записано, что младенец Америго Матео Веспуччи крещен во Флоренции 18 марта 1454 года. Имени Америго нет в христианских святцах. Дед его был Америго, и внука назвали Америго, но так как у каждого христианина должен быть ангел-хранитель, то второе имя новорожденного было Матео; впрочем, так его никогда не называли.
Родился он в незнатной и не очень богатой семье нотариуса. В школе не учился, домашнее образование дал ему дядя — священник. Другой дядя, юрист и дипломат, взял племянника с собой, когда был отправлен со специальной миссией в Париж. И до 1490 года это было единственное заграничное путешествие Америго.
В 1980-х годах он стал «доверенным лицом», а проще говоря, приказчиком банкира Лоренцо Медичи. Выполняя поручения своего хозяина, Америго часто имел дело с представителями фирмы Медичи в испанских городах. В 1490 году он впервые посетил Севилью. По дороге туда, в Пизе, он купил, уплатив крупную сумму (130 дукатов), каталонскую навигационную карту Средиземного моря 1437 года — свидетельство того, что уже тогда он интересовался мореходным делом (возможно, по деловым соображениям).
В 1492 году Америго переехал на постоянное жительство в Севилью и поступил на службу к своему земляку Джапетто (Хуаното) Берарди. У Берарди, принимавшего участие в финансировании первой экспедиции Колумба, Америго познакомился с великим мореплавателем, и тот до конца жизни считал его своим другом. Вот в каких выражениях он отзывался об Америго в письме к сыну Диего Колону от 5 февраля 1505 года:
«…я беседовал с Америго Веспуччи, который направляется ко двору, куда его призвали, чтобы посоветоваться с ним относительно некоторых вопросов мореплавания. Он всегда выражал желание быть мне полезным, это честный человек. Счастье было к нему неблагосклонно, как и ко многим другим. Его труды не принесли ему тех выгод, на которые он был вправе рассчитывать… Он полон решимости сделать для меня все, что в его силах…»
Может быть, генуэзец не знал, что с 1495 года его друг Веспуччи как компаньон, а с 1496 года как душеприказчик Берарди принимал активное участие в снаряжении полуправительственных и частных испанских экспедиций, отправлявшихся в Западную Индию вопреки договору короны с Колумбом? Фердинанд и Изабелла не считали себя связанными этим договором. А может быть, Колумб и знал об этом, но полагал, что «дело есть дело», и, во всяком случае, понимал, что его неудачи связаны с происками влиятельных врагов и политикой «католических королей», а не с финансовыми операциями Берарди. Ведь этот итальянский торговый дом сам был заинтересован в успехе предприятия Колумба, так как вложил в него значительный, по крайней мере для Веспуччи, капитал (180 тысяч мараведи).
Из письма самого Веспуччи от 4 сентября 1504 года, адресованного флорентийскому вельможе Пьеро Содерини, известно, что он в 1497–1498 годы плавал у неких берегов западного полушария, приблизительно в 1000 лигах к западу от острова Гран-Канария. Очень многие историки географических открытий сомневаются в том, что такое плавание было действительно совершено.
Затем на средства, полученные через Америго, Алонсо Охеда организовал экспедицию к Жемчужному берегу. Нет причин сомневаться в том, что в 1499–1500 годы Америго участвовал в этой экспедиции. Не позднее 1501 года он перешел на службу в Португалию и до 1504 года участвовал в одной, а может быть, и в двух португальских экспедициях, плававших в южном полушарии у берегов Нового Света. В 1504 году флорентиец вернулся в Испанию. И только после этого его имя стало изредка появляться в официальных документах. В 1505 году ему было даровано кастильское подданство «за услуги, которые он оказал и еще окажет кастильской короне».
Такая формулировка дала позднее, в XIX веке, наиболее непримиримым противникам Веспуччи повод обвинять его в том, что в Португалию он перебрался как тайный кастильский агент и плавал к берегам Бразилии на португальских судах в целях шпионажа.
Неясно, что делал Америго Веспуччи в последующие два года: то ли он плавал в Западную Индию на одном из испанских кораблей в должности капитана или старшего офицера, то ли только снаряжал в Севилье три корабля для экспедиции, которая на время была отложена.
Известно, что 22 марта 1508 года Веспуччи назначили на только что учрежденную должность «главного пилота» Кастилии. Его основными обязанностями были экзаменовать кандидатов на должность корабельных кормчих и выдавать им дипломы («патенты»); следить за составлением глобусов и морских карт; составлять секретную правительственную карту по материалам, привозимым капитанами испанских кораблей из Западной Индии. Для выполнения таких обязанностей требовалась, несомненно, высокая квалификация, и после смерти Америго Веспуччи (22 февраля 1512 года) главным пилотом Кастилии назначили одного из опытнейших испанских мореходов того времени, Хуана Солиса, а после его гибели на Ла-Плате (1516) — столь же выдающегося морехода Себастьяна Кабота. Однако и Солис, и Кабот водили во время службы целые флотилии, а на Веспуччи такие поручения не возлагались.
Америго Веспуччи не организовал по своей личной инициативе и не был начальником ни одной экспедиции. Нет также сколько-нибудь убедительных доказательств, что он был хотя бы капитаном какого-либо корабля. Неизвестно, за одним исключением, какие обязанности он выполнял во время своих плаваний. Только в одном случае точно известно, под чьим начальством он плавал. Большинство историков сомневается даже в том, действительно ли он совершил некоторые путешествия, о которых сам рассказывал. Мировая слава Веспуччи основана на двух письмах, составленных в 1503 и 1504 годы, переведенных вскоре на несколько языков и опубликованных тогда же в ряде печатных изданий в некоторых европейских странах. Первые два плавания были им якобы совершены на испанской службе, а последние два — на португальской. По поводу первого плавания он писал, что был приглашен королем Фердинандом «помогать» в предприятии. По поводу второго — обошел этот вопрос полным молчанием.
Относительно двух остальных плаваний он говорил только, что был «под начальством капитанов». Веспуччи сообщил мало сведений о пройденных расстояниях, о географическом положении отдельных пунктов, о названиях открытых берегов, заливов, рек и т. д. Зато ярко описывал звездное небо южного полушария, климат, растительность, животный мир вновь открытых стран, внешний вид и быт индейцев. Все это он делал в живой, увлекательной форме, свидетельствующей о недюжинном литературном таланте.
Интерес к новым открытиям среди читающей европейской публики был в то время очень велик, а отчеты о результатах плаваний Колумба и других испанских мореплавателей, за редкими исключениями, не публиковались испанским правительством для всеобщего сведения. Поэтому живой рассказ флорентийца о его «четырех плаваниях» у западных берегов Атлантического океана имел исключительный успех.
О «первом плавании» Веспуччи сообщал, что экспедиция на четырех кораблях оставила в мае 1497 года Кадис и у Канарских островов простояла 8 дней. Затем через 27–37 дней (по разным вариантам) испанцы увидели землю примерно в 4500 километрах к западо-юго-западу от Канарских островов. Веспуччи указал и координаты этой земли, соответствующей приблизительно берегу Центральной Америки у залива Гондурас, при условии, что он умел сколько-нибудь правильно определять долготу. Однако это совершенно невероятно: в единственном случае, когда его можно проверить, он ошибается на 19° (возможно, ошибка эта была намеренной). На новой земле Веспуччи видел «город над водой подобно Венеции», состоявший из 44 деревянных домов на сваях. Дома сообщались посредством подъемных мостов. Жители были стройные люди, среднего роста, «с красноватой кожей вроде львиной». Испанцы захватили после битвы несколько человек и отплыли с ними в страну, расположенную у 23° северной широты. Оттуда они двинулись на северо-запад, затем плыли вдоль извилистого берега; всего они прошли 870 лиг, то есть 4000–5000 километров, часто высаживаясь на сушу, выменивая безделушки на золото, пока в июле 1498 года не достигли «самой лучшей гавани в мире».
За все время плавания испанцы получили очень мало золота и не видели ни драгоценных камней, ни пряностей. Ремонт судов отнял целый месяц. За это время индейцы, жившие близ гавани, очень подружились с европейцами и просили помощи против людоедов — островитян, совершавших набеги на их страну. Закончив ремонт, испанцы решили отправиться к островам людоедов, взяв в проводники индейцев. Через неделю, пройдя около 500 километров, они высадились на один из островов людоедов, вступили в успешный бой с большой толпой местных жителей и захватили много пленных. В Испанию экспедиция вернулась в октябре 1498 года с 222 индейскими рабами, которые и были проданы в Кадисе.
Большинство историков эпохи великих открытий считает, что Веспуччи вообще не плавал к Западной Индии в 1497–1498 годы: так называемое первое плавание Веспуччи только «фиктивный дубликат» второго плавания, вполне достоверного, исторически доказанного рядом документов, экспедиции Охеды 1499–1500 годов. Вопрос был только в следующем: намеренно ли сам Веспуччи приписал себе первое посещение, то есть открытие нового материка в 1497 году, за год до третьей экспедиции Колумба, или так вышло помимо его воли? В XVII–XVIII веке почти все историки склонялись к тому мнению, что Америго был сознательным обманщиком, стремившимся присвоить себе славу Колумба — открытие нового материка.
Только в начале XIX века Александр Гумбольдт сначала в своем «Критическом исследовании истории географии нового материка», а затем в «Космосе» сделал попытку реабилитировать Америго Веспуччи.
Доказательства Гумбольдта сводились к следующему:
1. До 30-х годов XVI века не выдвигалось ни одного обвинения против флорентийца даже со стороны наиболее заинтересованных лиц, то есть со стороны наследников Колумба и его друзей.
2. Нельзя ставить в вину Веспуччи противоречия, искажения фактов, ошибки и путаницу в датах его писем, так как он сам ничего не издавал и не мог следить за изданиями, выходившими за пределами Испании.
3. Процесс наследников Колумба против испанской казны должен был решить, на какие части нового материка имеют права наследники Колумба в результате его действительных открытий.
Свидетелей в пользу казны, против Колумба, искали во всех испанских портах, но на Веспуччи и не думали ссылаться, несмотря на то, что ряд заграничных изданий уже приписывал ему славу открытия нового материка за год до Колумба (в 1497 году). И Гумбольдт подчеркивал, что отказ испанской короны от самого важного свидетельского показания против Колумба был бы необъяснимым, если бы Веспуччи действительно когда-либо хвалился, что он посетил новый материк в 1497 году, и если бы в то время придавали значение «путаным датам и опечаткам» иностранных изданий его писем.
Нужно, впрочем, заметить, что не вымысел о «первом плавании» произвел особенное впечатление на читателей писем Веспуччи и не рассказ о «втором плавании», когда экспедиция Охеды открыла (на одном участке вторично) северное побережье нового материка протяженностью около 3000 километров. Мировую славу Веспуччи принесло его «третье плавание», когда он в глазах современников «открыл Новый Свет».
Когда корабль, посланный Кабралом, в 1500 году прибыл в Лиссабон с вестью об «острове Вера-Круш», найденном в Атлантическом океане на пути в Индию, в Португалии не придали большого значения этому открытию. Никто тогда не представлял себе, что эта страна находится в какой-либо связи с «Колумбовой Индией», так как она лежала сравнительно близко от Западной Африки. Король рассматривал вновь открытую землю как этап морского пути из Португалии в Индию. Как мы уже говорили, для исследования этой земли была организована специальная экспедиция на трех кораблях. Кто был ее начальником, неизвестно, Америго же участвовал в ней, вероятно, в роли «космографа и математика» (астронома).
Прибрежных жителей Веспуччи характеризовал как свирепых людоедов. Следующая выдержка из его письма показывает, какими он увидел население нового материка:
«Все женщины у них общие, и у них нет ни королей, ни храмов, ни идолов, нет у них ни торговли, ни денег; они враждуют друг с другом и дерутся самым жестоким образом и без всякого порядка. Они также питаются человеческим мясом. Я видел негодяя, хваставшего, как будто это делало ему величайшую честь, что он съел 300 человек. Я видел также город — я пробыл в нем около 27 дней, — где соленое человеческое мясо висело на кровлях домов совершенно так же, как у нас в кухнях… висят связки колбас. Они были удивлены, когда узнали, что мы не едим наших врагов, мясо которых, по их словам, очень аппетитно, отличается нежным запахом и удивительным вкусом».
Америго с восторгом описывал природу новой страны: ее мягкий климат, огромные деревья с благоухающими цветами, ароматные травы, блестящее оперение птиц. Одним словом, он характеризовал «Страну попугаев» как земной рай.
15 февраля 1502 года корабли дошли до 32° южной широты. Тут португальские офицеры единогласно, по утверждению Веспуччи, поручили ему руководство всей экспедицией. Тогда он оставил берег и пересек океан в юго-восточном направлении. Ночи становились все длиннее. В начале апреля ночь продолжалась 15 часов. Корабли достигли 52° южной широты. Во время четырехдневной бури показался берег какой-то земли. Португальцы плыли вдоль нее около 100 километров, но не могли там высадиться из-за тумана и снежной метели. Наступила антарктическая зима, и моряки повернули на север. С изумительной быстротой — через 33 дня — пройдя около 7 тысяч километров, они достигли Гвинеи. Там один обветшалый корабль был сожжен. На остальных двух кораблях португальцы вернулись на родину (через Азорские острова) в сентябре 1502 года.
Итак, помимо участия в новых открытиях у юго-западных берегов Атлантического океана, Веспуччи приписывал себе руководство первым плаванием в антарктических водах. К сожалению, единственным источником ознакомления с этим плаванием являются различные и часто противоречивые переводы или, точнее, пересказы писем самого Веспуччи.
В письме к Медичи (1503) Америго, говоря о возвращении из «новых стран», заявляет:
«Страны эти следует назвать Новым Светом… Большинство древних авторов говорит, что к югу от экватора нет материка, а есть только море, и если некоторые из них и признавали существование там материка, то они не считали его обитаемым. Но мое последнее путешествие доказало, что такое их мнение ошибочно и совершенно противно фактам, так как в южных областях я нашел материк, более плотно населенный людьми и животными, чем наша Европа, Азия или Африка, и, кроме того, климат более умеренный и приятный, чем в какой-либо из известных нам стран…»
Эта фраза, обошедшая весь мир, и стала решающим аргументом в пользу того, что Новый Свет был в итоге назван не Колумбией, а Америкой.
Происхождение названия «Америка»
В начале XVI века в городе Сен-Дье, в Лотарингии, возник географический кружок, в который входило несколько молодых ученых. Один из них, Мартин Вальдземюллер, написал небольшое сочинение «Введение в космографию», изданное в 1507 году вместе с двумя письмами Веспуччи в латинском переводе. В книжке Вальдземюллера впервые встречается название «Америка». Упомянув о том, что «древние» делили обитаемую землю на три части: Европу, Азию и Африку, которые «получили свои названия от женщин», Вальдземюллер писал:
«Но теперь и эти части света шире исследованы, и открыта четвертая часть Америго Веспуччи… и я не вижу, почему, кто и по какому праву мог бы запретить назвать эту часть света страной Америго или Америкой».
Вряд ли Вальдземюллер хотел этим заявлением сколько-нибудь умалить славу Колумба. Для него, как и для других географов начала XVI века, Колумб и Веспуччи открывали новые земли в различных частях света. Колумб только шире исследовал Азию: открытые им земли казались его современникам восточными полуостровами и островами Старого Света, частью тропической Восточной Азии. Напротив, Веспуччи «открыл четвертую часть света», Новый Свет, неизвестный «древним» материк, который простирается по обе стороны экватора, как и Африка, но отделен от нее Атлантическим океаном.
Географический кружок в Сан-Дье воспринял письма Америго Веспуччи как известие об открытии нового материка. Но если он открыт, то нужно ему дать имя, «окрестить», и книжку Вальдземюллера можно рассматривать как «свидетельство о крещении» этого материка — Америки.
Картографы оказались на этот раз осторожнее географов. На карте Мира Яна Рейса 1508 года еще нет названия «Америка» — недавно открытый материк называется Землей Святого Креста или Новым Светом.
Но книжка Вальдземюллера несколько раз переиздавалась и широко распространялась в странах Западной Европы. Вскоре появился ряд карт, где на новом материке было проставлено название «Америка». Одно из старейших изображений материка с надписью «Америка» дано на глобусе Иоганна Шенера 1511 года.
Несправедливость нового названия вызвала естественную реакцию у географов и историков. Сам Шенер, пустивший в оборот название «Америка» на своем глобусе 1515 года, позднее выдвигал против Веспуччи обвинение в сознательном подлоге.
Глубоко исследовавший этот вопрос, Гумбольдт заключает:
«Что касается имени великого континента, общепризнанного и освещенного употреблением в течение многих веков, то оно представляет собой памятник человеческой несправедливости… Название „Америка“ появилось… благодаря стечению обстоятельств, которые устраняют всякое подозрение против Америго Веспуччи… Стечение счастливых обстоятельств дало ему славу, а эта слава в течение трех веков ложилась тяжким грузом на его память, так как давала повод к тому, чтобы чернить его характер. Такое положение очень редко в истории человеческих несчастий. Это пример позора, растущего вместе с известностью».

Алонсо де Охеда

У Колумба было много последователей. В первое двадцатилетие XVI века целый флот кораблей разлетелся веером к западным морям. Испанцы открыли бесчисленное количество островов и соединили в одно целое береговую линию американского материка в пределах Карибского моря руководителями многих экспедиций были люди, начинавшие с Колумбом.
Одним из самых замечательных спутников и продолжателей открытий Колумба был Алонсо де Охеда. Несмотря на свой маленький рост, он был очень выносливым и смелым моряком. В ранней молодости он принимал участие в войнах против мавров и получил там хорошую боевую закалку. Он сопровождал Колумба во втором его плавании, а в 1499 году снарядил собственную экспедицию в Новый Свет.
Штурманом у него был один из лучших моряков того времени, баск Хуан де ла Коса. В этом плавании принимал участие и малоизвестный тогда флорентийский торговец Америго Веспуччи.
Экспедиция подошла к Новому Свету около нынешнего Суринама и двинулась вдоль берега. По пути Охеда устанавливал дружественные отношения с туземцами, вел с ними выгодный обмен, а однажды по их просьбе предпринял карательную экспедицию против их врагов — караибов. Так моряки добрались до острова Кюрасао. Когда корабли прошли дальше, перед искателями приключений открылся глубокий, тихий, как озеро, залив.
Корабли вошли в залив и, следуя вдоль его восточного края, добрались до селения. Перед испанцами открылось невиданное до сих пор зрелище. На тихой воде у берега на высоких сваях стояло двадцать больших домов. С помостов к воде спускались мостки. В каналах между домами сновали каноэ. Испанцы назвали эту землю Маленькой Венецией — Венесуэлой. Имя это сохранилось и поныне.
Сначала жители свайных домов встретили испанцев очень гостеприимно, но через некоторое время поссорились с пришельцами.
Произошел неравный бой, в котором индейцы были разбиты. Охеда продолжал путь и добрался до мыса Маракаибо. В июне 1500 года он вернулся в Кадикс с кораблями, наполненными индейцами-рабами.
В 1502 году Охеда отправился во второе плавание. На этот раз его преследовали неудачи. В конце концов два его спутника, поссорившись с ним, схватили его, заковали в кандалы и, обвинив в противозаконных действиях, отвезли на остров Эспаньола, причем забрали у него все совместно награбленное золото.
Лишь после долгих мытарств Охеда удалось оправдаться. Но и эта неудача не сломила отважного авантюриста. Он организовал третье путешествие. На этот раз он, использовав свои связи при дворе, при деятельной поддержке Хуана де ла Коса добился для себя должности губернатора только что открытых земель на материке.
В ноябре 1509 года Охеда покинул Эспаньолу. Под его командой было триста человек. Среди них был неграмотный искатель приключений Франсиско Писарро, будущий завоеватель Перу. Экспедиция благополучно добралась до побережья, но здесь упрямый и смелый Охеда, не слушая советов опытных товарищей, направился в глубь страны, чтобы раздобыть золото и рабов. Этот поход окончился катастрофой. Сначала все шло благополучно для испанцев, они захватили семьдесят пленных и богатую добычу, но ночью на них неожиданно напали индейцы, и весь отряд испанцев был уничтожен. Погибли шестьдесят девять человек, и в том числе Хуан де ла Коса. Лишь самому Охеде и одному солдату удалось спастись. Солдат вернулся на берег и рассказал о несчастье, а Охеда, испытывая страшные лишения, долго бродил в джунглях и был случайно найден товарищами лежащим без чувств в мангровых зарослях на морском берегу.
Позднее Алонсо де Охеда основал колонию Сан-Себастьян на берегу залива Ураба. Но скоро провизия кончилась, и начались болезни. Вдобавок колонисты вынуждены были все время отбивать атаки индейцев. Помощь пришла совершенно неожиданно. С Эспаньолы прибыло судно под командой некоего Талавера. Его экипаж составляла банда проходимцев, преступников, искателей приключений, которые захватили стоявшее у берегов Эспаньолы генуэзское торговое судно и пустились искать удачи. Оставив в Сан-Себастьяне вместо себя Франсиско Писарро, Охеда на пиратском корабле направился в Эспаньолу за помощью. По дороге он поссорился с Талаверой, и тот велел заковать его в цепи. Однако, когда разыгрался шторм, пираты освободили его и поручили ему, как более опытному капитану, управление кораблем.
Охеда привел полуразрушенный корабль к южному берегу тогда еще совершенно неисследованной Кубы. Преодолевая страшные трудности и терпя лишения, пираты во главе с новым капитаном шли через неведомые дебри Кубы, переправлялись вброд и вплавь через бурные реки, утопая в прибрежном иле, задыхаясь от жары и страдая от голода. Когда пираты добрались до Сан-Доминго, они были арестованы, а главари их повешены. Сам Охеда закончил жизнь в нищете и безвестности.
Признавая его несомненные заслуги в области мореплавания и исследования новых земель, мы хотим лишь напомнить читателю, что все его действия вполне согласовывались с общепринятой моралью того времени. Европейские государства не в состоянии были захватить новый континент силами регулярных войск, и роль проводников европейской цивилизации взяли на себя мародеры и проходимцы.

Висенте Пинсон-младший

Висенте Яньес Пинсон, выдающийся испанский мореплаватель, родился в Палосе в 1460 году и по праву считается одним из величайших мореходов и самых удачливых открывателей времен Колумба. Однако в отличие от других первооткрывателей, которые из экспедиций своих возвращались отягощенные золотом и пряностями, Пинсон в основном был отягощен долгами. Как капитан судна «Нинья», Пинсон сопровождал Колумба в его первом плавании. Очевидно, позавидовав его удачам, около 1 декабря 1499 года он самостоятельно отправился за океан из Палоса во главе флотилии из четырех судов, которые он снарядил вместе со своими многочисленными родственниками. От островов Зеленого Мыса он взял курс на юго-запад и первым из испанцев пересек экватор. 26 января 1500 года, после двухнедельного перехода через океан, неожиданно открылась земля — мыс Сан-Роки (у 5°30 южной широты), названный им мысом Утешения. Вода вокруг была мутная, белесого цвета.
Пинсон высадился на берег страны, позднее названной Бразилией, водрузил несколько деревянных крестов и от имени испанской короны вступил во владение ею. За два дня пребывания никого из туземцев его люди не видели.
Отсюда флотилия двинулась на северо-запад. Дойдя до устья какой-то мелководной реки, Пинсон выслал вверх четыре лодки. На берегу он столкнулся с какими-то нагими ярко раскрашенными индейцами. Начался бой. Восемь испанцев были убиты, остальные на трех лодках спаслись. Продолжая путь на северо-запад, моряки через несколько дней потеряли из виду землю. Когда же они зачерпнули воду, то она оказалась годной для питья. Они повернули к берегу, но достигли его, лишь пройдя около 200 километров. Так вторично после Веспуччи было открыто устье многоводной реки Пара (правый устьевой рукав Амазонки). За рекой на низменных островах Маражо и других жили не носившие одежды индейцы, раскрашивавшие свое тело и лицо. Они вначале дружелюбно отнеслись к пришельцам, но те захватили 36 человек для продажи в рабство.
У самого экватора Пинсон обнаружил — и вновь после Веспуччи — устье гигантской реки Амазонка. Ее воды превращали часть океана близ устья в «пресное море» (Мар-Дульсе — назвал ее Пинсон). Моряки, пользуясь примитивным прибором, обнаружили напротив островов дельты соленую воду на глубине около 12 метров. Продвигаясь от устья Амазонки вдоль берега на северо-запад, Пинсон достиг Гвианы.
 Он не знал, что там уже побывал Охеда. До этого района он проследил около 3 тысяч километров северного берега и решил, что такая протяженная береговая линия может принадлежать только континенту, но неверно принял его за Азию. Затем Пинсон прошел еще дальше на северо-запад, в начале апреля обнаружил дельту другой огромной реки (Ориноко) и не очень оригинально окрестил ее Рио-Дульсе. Флотилия пересекла залив Пария, направилась к Эспаньоле вдоль Малых Антильских островов и по пути наткнулась на остров, названный Пинсоном Майским (вероятно, то был остров Гренада). На новых землях он не нашел никаких источников дохода и пошел к Багамским островам — за рабами. На пути туда во время урагана погибли два судна. Уцелевшие два корабля вернулись 29 сентября 1500 года в Палое с тремя рабами и ничтожным грузом бразильского дерева. В результате Пинсон разорился, и кредиторы начали против него процесс, который тянулся несколько лет.
Несмотря на финансовые неудачи, Висенте Яньес Пинсон завоевал доверие испанских чиновников, ведавших делами Западной Индии. В 1505 году он получил субсидию из королевской казны, недостаточную, впрочем, чтобы удовлетворить большую часть кредиторов. Пинсон готовился к новой трансокеанской экспедиции, целью которой были поиски к юго-западу от «полуострова Куба» морского прохода из Атлантического в «Восточный» или Индийский океан. Прошло, однако, еще три года, пока ему удалось временно избавиться от кредиторов, для чего потребовалось специальное королевское разрешение.
Для поисков морского прохода на двух или трех судах была организована экспедиция, которой, кроме Висенте Пинсона, руководили опытный мореход Хуан Диас Солис и кормчий Педро Ледесма, участник второй и четвертой экспедиций Колумба. Экспедиция вышла из устья Гвадалквивира в конце июля 1508 года и через несколько месяцев, пройдя вдоль южного побережья Кубы, достаточно хорошо изученного Ледесмой в 1494 году, открыла — вторично, после Окампо — еще неизвестный западный участок кубинского берега между заливами Батабаньо и Корриентес и обогнула мыс Сан-Антонио. Убедившись, что за ним берег круто поворачивает на северо-восток, экспедиция двинулась на юг. Она достигла острова Гуанаха, до которого Колумб с Ледесмой доходили в 1502 году, повернула на запад и, проникнув в Гондурасский залив, открыла там всю цепь островов Залива (по-испански Ислас).
Дойдя до материкового берега, экспедиция положила начало открытию полуострова Юкатан, а именно той его полосы, которая с XVII века стала английской колонией (Британский Гондурас).
Не найдя нигде морского прохода в «Восточный океан», Пинсон и Солис повернули на север и проследили побережье Гондурасского залива по крайней мере до 18° северной широты. В начале 1509 года экспедиция повернула на юго-восток, к Дарьенскому заливу, а оттуда перешла вдоль Карибского берега материка к заливу Пария. Там испанцы подверглись нападению индейцев (вероятно, потому, что охотились за рабами).
Относительно дальнейшего движения судов экспедиции источники (очень скудные) расходятся. По более ранней и правдоподобной версии (Педро Мартир), исследование на этом закончилось. По версии историка Антонио Эрреры, писавшего в конце XVI века, Пинсон и Солис прошли от залива Пария на юг вдоль берега материка до 40° южной широты, то есть до залива Вайя-Бланка к юго-западу от Ла-Платы.
Кроме этого заявления Эрреры, никаких следов такого далекого продвижения на юг экспедиции Пинсона-Солиса не сохранилось ни в документах, ни в сочинениях других авторов, ни на картах XVI века.