От бурь житейских и невзгод,
От захлестнувшей душу хмари
Нас ангел не убережет,
Лишь утешением одарит.
С губ поцелуем смоет стон,
Согреет душу лаской слова
Шепнув, что жизнь дает лишь то,
Что мы принять уже готовы.

Живем меж правдой мы и обманом,
Когда-то лучше, когда-то хуже.
А смысл жизни он так туманен,
Иначе, на фиг он был бы нужен?

От зимы спасая тело,
Душу, сжатую в комок,
Чай хлебаем оголтело,
Ну, почти что кипяток,
Кружку держишь, как награду,
Второпях сжигая рот,
А кусочек рафинада,
Тает, как весенний лед.

Чай хлебаем оголтело,
Учащая сердца стук,
И тепло бежит по телу,
Согревая все вокруг.
Кружка ставится пустая
На потертое сукно.
И зима тихонько тает,
Отступая за окно.

Зимних сумерек привычно
На шажок раздвинув стены,
Тишину прочиркнул спичкой,
Создавая центр Вселенной,
Оживив на стенах тени,
Приумножив их свечами.
Может, Бог, а, может, гений,
Или человек случайный.
Или… Впрочем, важно ль это?
Сквозь полночье зимней скуки
Скоро день втечет рассветом,
Смыв со стен теней потуги.

Заблудиться в словах твоих нежных,
Разделить этот мир на двоих,
На просторах зимы белоснежной
Заплутать на тропинках твоих.
Сквозь туман бесконечный снежинок
Снова рваться вперед безогляд,
Я согласен на все, лишь скажи мне,
Подари мне улыбку и взгляд.
Подари мне заветное слово,
Ариадны заветную нить.
Средь ветров и морозов суровых
Согревает нас право любить.

Вечер сумерками стек
По оборванным обоям.
Газа синий лепесток,
Чая пенье горловое,
В кружке ложечкой постук,
Размешаю пара клочья,
Заливаю пустоту
Чая черным многоточьем.
Так растапливают лёд
Посреди зимы лукаво.
Ты не сахар и не мёд,
Сердцу моему – отрава.
Выпью честно и до дна,
Ни секунды не жалея,
Пустота моя полна,
Но еще чуть-чуть налей мне
Вожделенье теплых рук,
Ласку пьяную ладоней,
Сладострастие агоний
Перед вечностью разлук.

Еле добрались до работы. Автобус так и не пришел. Ехали на тачке. Чуть не отмерзли ноги. Опоздали минут на сорок. Когда же весна? (я даже от нового года готов отказаться)


Плавят глаза морозы,
Режут когтями рот.
Я не глотаю слезы –
Слезы – голимый лед.
Пар изо рта роняя,
Выплюнул вдаль подъезд,
В плотный туман пихаю
Свой неподъемный крест.
И непослушно тело,
Рвется домой назад.
Вместе с зимою белой
В душу вползает ад.

В кладовке немало пыли
На полках и по углам,
Здесь раньше добро хранили,
А нынче лишь только хлам.
А, может, лежат здесь годы,
Куда-то ж они ушли?
И пожелтевшее фото,
В щекочущей нос пыли.

Крошкой сыпал белый снег
Падал белым хлебом,
Заблудился человек
Меж землей и небом.
Заблудился человек
Дня и ночи между,
Манной падал белый снег,
Заметал одежду.
Заносил дороги след
Мёл скрипучим мелом,
Много много много лет
Сыпал белым белым.
Мириады белых мух,
Мелких снежных ядер.
Человек ушел во тьму
Белую, как скатерть..

На базаре народ в раздоре,
Все собачатся за алтынный,
А корабль уплывает вскоре,
За кормой оставляя след.
Ты глядишь из окна гостиной,
Как сливается небо с морем,
Как лохматит прибой седины,
И качает волной корвет.

Может к черту отбросить просто
Всю торговлю что горло душит,
И пойти на корабль матросом,
Навсегда позабыв тоску,
Ведь погибнуть в тайфуне лучше,
Чем, зарывшись в стакане носом,
Хрипло выть про «спасите души»,
Упиваясь на берегу.

Но уходит корвет под бризом,
К горизонту, где солнце щурит
Теплый взгляд, и солены брызги,
И натянута чувств струна,
Ты же молча в гостиной куришь,
Зная, что ожидает в жизни
Только в мутном стакане буря,
С видом на море из окна.

Словно бы глаза полны песка.
Плещет в них волной прилив соленый,
Отражая капли-облака,
И срываясь в тонкие ладони.
Не найдется силы сделать шаг,
Позабыв обидное и злое.
Одинокой чайкою душа
Мечется меж небом и землею.
В горле комом жмется крик-вопрос,
Ищет закатившееся солнце.
Боль и слезы – это первый взнос
За любовь, которая вернется.

Средь темноты бессмысленной безбрежной,
Где невозможно отыскать себя,
Куда-то все исчезнет неизбежно,
Чтобы возникнуть из небытия.
И круг за кругом, цикл за циклом снова,
Течет вода, сплетаются пути,
И тишину раскалывает Слово,
Надеясь собеседника найти.

Петляет жизни тонкая стезя,
И опыт, собранный по капле пота,
Твердит - что было раньше нам нельзя,
Сегодня можно так, что неохота.
Но некогда глядеть по сторонам,
И многое проскальзывает мимо.
И то, что раньше было можно нам,
Теперь, увы, уже недостижимо.

До весны осталось совсем немного. Но с каждым днем ожидание становится все тяжелее. Работа навевает панику, погода - меланхолию. И спать еще хочется.

Как-будто тень, как-будто бы не с нами,
Как-будто неразборчивая вязь,
Проходит день с закрытыми глазами,
В один коктейль взбивая снег и грязь.
Его следы – почти неразличимы,
Неслышен шепот в гомоне толпы,
И незаметно он проходит мимо,
Оставив нас, оглохших и слепых.

Эх, на работу шел днем - красота оказыавется - все белое такое, солнышко, но вот несколько часов прошло и опять темень навалилась... Не представляю, как люди на Северах живут.

Куда ни глянешь – темнота,
Едва присыпанная снегом,
Мороз грызет, как кислота,
Гуляет ветер по сусекам
Души уставшей от пути
Сквозь ненавистную поземку.
Как мне скорей тебя найти,
Раздвинув зимние потемки?