Путь к новому всегда лежит через смерть отжившего. Путь к жизни извечно лежит через смерть, путь к свету - через тьму. Не всякому дано постичь сие... Многие ценят свою собственную жизнь выше жизни своего рода. С одной стороны оно и понятно - каждый человек есть продолжатель своего рода, род людьми и держится. Но с другой, когда опасность и война грозит всему твоему роду, жизнь отдельного его представителя теряет всякий смысл. 

Иным мир кажется совсем простым - когда день означает "безусловное добро", а ночь отожествляется с "абсолютным злом". Но без ночи не наступил бы и день, без зимы не наступило бы лето. Так смерть - естественный цикл коловращения, закон природы, который человеку не нарушить, ибо жизнь и смерть - две стороны одной, Вселенской, "медали".

По русскому обычаю в случае мучительной смерти человека над смертным одром просверливали дыры в потолке или стерне, поднимали балку матицы или "ломали" конек избы, то есть снимали его с крыши. Позднее стали снимать одну из досок потолка. Делалось это с тем, что бы "пропустить душу" умирающего, ибо дела земные не давали ей покинуть тело. До сих пор в деревнях так "освобождают" знахарей и колдунов - они за свою жизнь они приняли на себя много хворей и забот других людей, которым оказывали помощь либо наоборот насылали порчу.

Для того что бы "пропустить душу" так же как и про родах, в доме отворяли все двери и окна, снимали задвижку с печной трубы, расстегивали одежду и развязывали узлы поясов. Вымытого и одетого по обычаю усопшего клали на скамью ногами к входной двери.

После смерти покойного начинали оплакивать. В родноверии (язычестве) воплощением этого плача, печали и скорби были Карна (Кручина) и Желя (Журба) - две вечно печальные сестры, спутницы богини судеб - Макоши. Имя личное Карна происходит от слова "карите" - оплакивать. Желя связанна со словами "жалость", "сожаление".

Сестры эти - вековечные плакальщицы, божества похоронного обряда, при этом Карна - олицетворение печали, Желя - беспредельного страдания. Карна издает громкие траурные стенания-вой, Желя же - тихое рыдание (не случайно в древности один из типов могильников-кладбищ называли жальниками). В "Слове о полку Игореве" говорится: "За ними кликну Карна и Жля, поскочи по Русской земле".

Во времена родноверия (язычества) у славян бытовал обряд трупосожжения на костре (кремация). Покойного иногда в салазках, иногда в лодке либо в ладье клали на краду (погребальный костер, дрова которого были выложены срубом).

Почему умершего клали в ладью? Согласно верованиям путь умершего пролегал через некую водную преграду (так же символ очищения), в фольклоре известную как река Смородина. Река эта разделяет мир живых и мертвых, мир Яви и Нави, без преодоления ее невозможно попасть на "ту сторону" и дух человека вынужден будет вечно блуждать среди людей. Иное понимание этой реки - небесный Млечный Путь, фольклорное Беловодье, дорога в Ирий. Не случайно даже князя Владимира Крестителя, не смея нарушить древний обычай, повезли хоронить летом на санях-салазках. В Древней Руси, средь бескрайних и непроходимых лесов, реки играли роль путей сообщения - летом по ним плавали в ладьях, а зимой ездили по льду на санях.

После прогорания крады остатки костра и прах усопшего собирали в горшок или в урну. Чаще всего его переносили на новое место, где над прахом насыпали курган. В земле вятичей бытовал обычай ставить горшок в специальном срубе - домовине - "на путях", то есть на перекрестах дорог. От образа этих домовин, поставленных на столбах, и пошла избушка богини смерти - бабы Яги, которая, как известно, стоит в на опушке (либо поляне в лесу) на "курьих ногах".

Обряд похорон продолжался стравой: пиром-поминками. Особым обрядом поминовения павших за род в бою воев была тризна. Обряд этот включал в себя состязания в честь умершего, боевые игры, ратания и поминальные пиршества на которых часть народа оплакивала смерть человека, а другая часть веселилась продолжению жизни рода. До сих пор в честь умершего воина салютует из стрелкового оружия, провожая его в последний путь. Тризна провозглашала торжество жизненных начал над смертью. В "Повести временных лет" упоминается, что в IX веке тризна входила в похоронный обряд вятичей в виде конных состязаний. До сих пор на поминках существует традиция обильного угощения - один из сохранившихся языческих обрядов.

И по сей день на поминках едят кутью - поминальную кашу, и блины - символ коловращения жизни и смерти, а на кладбищах-жальниках оставляют венки как символ требы.

Длился обряд тризны три дня и совершался обычно на кургане покойного либо в близи него. По завершении на кургане оставлялась треба теперь уже ушедшему предку. Курган досыпался вторично, скрывая таким образом в себе остатки поминальной трапезы. Иногда на его вершине ставился чур в память о покойном.

После похорон надо первым делом коснутся очага или печи. Этим человек очищается от прикосновения смерти.

Почему же славяне сжигали своих усопших по обряду кремации? Извечно Огонь Сварожич был у славян посредником меж людьми и богами. Он являет силу богов небесных на земле. Он оберегает и очищает от всякой нечисти. Не случайно все требы небесным богам совершались на огне. Доверить тело усопшего огню - значит обеспечить его прямую дорогу в мир предков.

В источниках есть рассказ о том как русич в разговоре с заморскими купцами насмехался над обрядом ингумации (трупоположения): "ваши, мол, предки лежат в земле, где их поедают черви, а мы своих предков отправляем прямо к богам". Правду в народе говорят: для кого земля не станет Матерью, для того она будет могилой.

автор: Владимир "Варвар"
дружина "Громовое Знамение".


Похоронный обряд

Простейший похоронный обряд состоит в следующем: “Аще кто умряше, творят трызну надъ нимъ, и посемъ творяху краду велику (особый костёр, “крада” (крадущий из нашего мира положенные на него предметы) выкладывается в виде прямоугольника, высотой по плечи человека. На 1 домовину необходимо брать в 10 раз более дров по весу. Дрова должны быть дубовые или берёзовые. Домовина же делается в виде ладьи, лодки и т.д. Причём нос ладьи ставят на закат солнца. Самым подходящим днём для похорон считается пятница - день Мокоши. Покойника одевают во всё белое, закрывают белым покрывалом, кладут в домовину милодары и поминальную еду. Горшок ставят в ногах покойного. Покойник у вятичей должен лежать головой на запад), и възложахуть и на краду мертвеца сожжаху (Поджигает старейшина, либо жрец, раздевшись по пояс и стоя спиной к краде. Краду поджигают днём, на закате, чтобы покойный “видел” свет и “шёл” вслед за уходящим солнцем. Внутренность крады набита легковоспламеняющейся соломой и ветками. После того, как огонь разгорится, читается погребальная молитва:

Се сва оне ыде А тужде отроще одьверзещеши врата ониа. А вейдеши в онъ - то бо есе красен Ирий, А тамо Ра-река тенце, Якова оделяшещеть Сверьгу одо Яве. А Ченслобог ученсте дне нашиа А рещет богови ченсла сва. А быте дне сварзеню Ниже быте ноще. А усекнуте ты, Бо се есе - явски. А сыи есте во дне божстем, А в носще никий есь, Иножде бог Дид- Дуб-Сноп наш…

По окончании молитвы все замолкают до тех пор, пока к небу не поднимется огромный столб пламени - знак того, что умерший поднялся к Сварге), а посем собравши кости (у Северян, например, принято было кости не собирать, а насыпать сверху малый холм, на котором устраивалась тризна. Бросив сверху оружие и милодары, участники тризны расходились, чтобы набрать в шлемы земли и насыпать уже большой могильный холм), вложаху в судину малу (глиняный горшок) и поставяху на столпе (в маленькой погребальной избушке “на курьих ножках”) на путехъ (на пути из селения к закату солнца), еже творять Вятичн и ныне (обычай ставить избушки “на курьих ножках” над могилой сохранился в Калужской области до 30-х годов XX века)”.

Обряды в честь мертвых

Во многих славянских землях до сих пор сохранились следы праздников в честь мертвых. Народ ходит на могильники 1 Сухеня (Марта), в час рассвета и там приносит жертвы мертвым. День носит название - “Навий день” и также посвяшен Морене. Вообще любой обряд в честь мертвых имеет свое название - Тризна. Тризна по умершиим есть пир посвященный в их честь. Со временем славянскую Тризну, изменили в поминки. Тризна ранее представляла собой целый ритуал: На могильник приносят лепешек, пирогов, крашенных яиц, вина, и поминают мертвого. При этом, обычно женщины и девушки причитают. Причитанием вообще называют плачь по покойнику, но не безмолвный, не простой истерический припадок, допускающий потерю слез часто без звука, или сопровождаемый всхлипыванием и повременными стонами. Нет, это печальная песня потери, лишения, которой автор,сам потерпевший или понесший лишение. Автор таких причитаний, обливаясь горючими слезами об умершем родственнике, и будучи не в состоянии затаить в себе душевной тревоги падает на могильник, где скрыт прах, или ударяя себе в грудь, плачет, выражая на распев в форме народных песен, слово сказанное ею от всей души, от всего сердца, часто глубоко прочувственное, иногда даже носящее в себе глубокий отпечаток народной легендарности. Ниже приведены примеры таких песен:

Плач дочери по отцу

Со восточной со сторонушки Подымалися да ветры буйные Со громами да со гремучими, С моленьями да со палючими; Пала, пала с небеси звезда Все на батюшкину на могилушку… Расшиби-ка ты, Громова стрела, Еще матушку да мать—сыру землю! Развались ко ся ты, мать—земля, Что на все четыре стороны! Скройся-ко да гробова доска, Распахнитеся да белы саваны? Отвалитеся да ручки белыя От ретива от сердечушка. Разожмитеся, да уста сахарныя! Обернись ко ся да мой родимый батюшка Перелетным ты, да ясным соколом, Ты слетайко-ся да на сине море, На сине море, да Хвалынское, Ты обмой-ко, родной мой батюшко, Со белова лица ржавщину; Прилети-ко ты, мой батюшко, На свой ет да на высок терем, Все под кутисе да под окошечко, Ты послушай-ко родимый батюшко, Горе горьких наших песенок.

Плач старухи по старику

На кого ты, милый мой, обнадеялся? И на кого ты оположился? Оставляешь ты меня, горе горькую, Без теплова свово гнездышка!… Не от кого то горе горькой. Нету мне слова ласкова, Нет то мне слова приветлива. Нет то у меня, горе горькие, Ни роду то, ни племени, Ни поильца мне, ни кормильца… Остаюсь то я, горе горькая, Старым то я, старешенька, Одна, да одинешенька. Работать мне — изможенья нет. Нет - то у меня роду—племени; Не с-кем мне думу—думати, Не с-кем мне слово молвити: Нет у меня милова ладушки.

После причитаний устраивалась тризна. Есть также народные тризны, во время которых памятствует весь народ. В современности, народ совершает такую тризну на Радуницу или Великдень(Пасха). Песни, явства, и причитания доставляют отраду душам умерших и они за это, живым внушают полезную мысль или совет.