Это цитата сообщения Лулу_Прада Оригинальное сообщениеГолоса колоколов... (ко дню рождения Хемингуэя)




Американский писатель и журналист, рьяный охотник и рыболов, спортсмен и заядлый путешественник, Эрнест Миллер Хемингуэй знаменит как участник едва ли не всех главных военных конфликтов первой половины XX в. и как автор произведений, воспевающих дружбу, любовь, человеческое мужество и достоинство.
В годы Гражданской войны в Испании (1936-1939гг) Хемингуэй в качестве военного корреспондента четырежды посетил страну. Будучи сторонником законного, но недееспособного республиканского правительства, писатель с передовой, из самых опасных точек слал свои репортажи, а после разгрома республиканцев отступил вместе с остатками их войск через Пиренеи во Францию. Много позднее Хемингуэй признался: "Война была проиграна заранее, но в ходе войны нельзя признаваться в возможном поражении даже самому себе. Если признаешься, значит, заранее окажешься разгромленным". А тогда, по горячим следам писатель написал роман "По ком звонит колокол", опубликованный в 1940 г.
Время, когда мы в Испании верили в победу, было самым счастливым временем в моей жизни.
(Э. Хемингуэй, Из письма).

"Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе, каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если Волной снесет в море береговой Утес, меньше станет Европа, и также, если смоет край Мыса или разрушит Замок твой или Друга твоего; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай никогда, по ком звонит Колокол: он звонит по Тебе".

Эти строки Джона Донна английского поэта и проповедника XVI века знакомы каждому, скорее, по последним словам. Даже те, кто, возможно, и не читали роман Эрнеста Хемингуэя и не помнят его эпиграф, все-таки слышали фразу "По ком звонит Колокол…".

"По ком звонит колокол" – один из лучших романов Хемингуэя и, возможно, лучшая книга о гражданской войне в Испании. Военный корреспондент Хемингуэй задумал её в осаждённом фашистами Мадриде, под бомбами и артиллерийскими обстрелами. Правда, первыми появились его рассказы о той войне и пьеса "Пятая колонна". Публикация романа состоялась позднее, в 1940 году, когда другая, главная война столетия уже началась.


Хемингуэй (в центре) на съемках документального фильма Земля Испании, в котором он выступил сценаристом.

Хемингуэй и оператор Ивенс на линии огня
Весной 37-го, когда в Испании уже бушевала гражданская война, Хемингуэй отправился в эту страну в качестве военного корреспондента Североамериканской газетной ассоциации и сценариста документального фильма "Земля Испании", который снимал голландский режиссер Йорис Ивенс. Его симпатии – на стороне законного республиканского правительства страны. Писатель снабжает кадры кинохроники – обороны Мадрида, снятые на передовой, своими комментариями.
А тогда, в 1937 году, ему было непросто разобраться в том, что происходит в Испании. Сердцем он, конечно, был с республиканцами. Он видел страшное ожесточение с обеих сторон – не только на поле боя, но и в тылу. Республиканцы знали, что в плен к фалангистам (испанским фашистам) попадать нельзя, многие носили ампулы с ядом, оставляли последний патрон для себя. Но и республиканская госбезопасность действовала предельно жёстко: "пятая колонна" была не пропагандистской фразой, а реальностью в стране, расколотой практически надвое. Кроме того, контрразведка республиканцев не щадила и вчерашних союзников – анархистов, троцкистов. Неизбежный закон поляризации сил в гражданской войне сработал и здесь: все левые силы сплотились вокруг Компартии, все правые – вокруг фашистов. Первых поддерживали Франция (в начале войны) и СССР, вторых – Италия и Германия.

В ту пору Хемингуэй дружил со многими журналистами и военными, но это была дружба с привкусом измены, потому что, случалось, друзья становились врагами…
Хемингуэй знакомится с военными журналистами из Советского Союза Михаилом Кольцовым и Ильей Эренбургом, оператором Ромен Карменом. Людям старшего поколения никогда не забыть того, что на языке дипломатов называлось "событиями в Испании". Боевые кинорепортажи Романа Кармена шли перед всеми сеансами во всех кинотеатрах. Испанское «No pasaran!», «Они не пройдут!» было понятно тогда в СССР каждому – от мала до велика. Сегодня можно по-разному относиться к событиям того времени, но в Испании наступающему фашизму был дан первый бой. Неумолимо надвигалась Вторая Мировая, и в Испании шла ее репетиция.


Роман Кармен и Михаил Кольцов

Илья Эренбург, Хемингуэй и комиссар интербригады Густав Реглер
"В эти дни на передовых линиях борьбы за Валенсийскую дорогу я несколько раз встречал человека, неуклюже шагавшего по окопам. Он пробирался на самый передний край, присаживался к бойцам интербригады, беседовал с ними. Это известный американский писатель Эрнест Хемингуэй, он вместе с голландским кинооператором Йорисом Ивенсом снимает фильм о борьбе испанского народа...
Хемингуэй был одет в легкий светлый плащ, вымазанный в окопной глине. Под плащом — свитер и мешковатый пиджак. Грубые, на толстой подошве башмаки. На голове черный баскский берет. Под густыми дугами бровей — очки в круглой железной оправе. Черные, большие, чуть свисающие к углам рта усы.
Пробежавшему мимо адъютанту Лукача Леше Эйснеру я сунул в руки "лейку", он щелкнул нас — Ивенса, Хемингуэя и меня, сидящих на земле." (Роман Кармен)


Роман Кармен, Эрнст Хемингуэй, Иорис Ивено.
Репортажи о гражданской войне для американских газет идут почти ежедневно - а в конечном итоге этой работы стал один из лучших военных романов всех времен "По ком звонит колокол".
Это роман-реквием, посвященный гражданской войне в Испании, на полях которой он и был создан. В этой книге, повествующей о трех последних днях американского добровольца, отдавшего жизнь за республику, сочетаются яркие картины крушения республики, осмысление уроков истории, приведшей к такому финалу, и непоколебимая вера в то, что Личность выстоит даже в трагические времена.
Перед вами развернуться история американца Роберта Джордана, прибывшего в партизанский антифашистский отряд Пабло, в горах Испании и встретившего там любовь – красавицу Марию, страстную и целеустремленную. Это история верности и мужества, любви и потерь, побед и поражений, веры и разочарований. Глубокая, вышедшая за пределы времени история о мимолетных 72-ух часах из жизни обычных людей на войне.
Советские люди знали о гражданской войне в Испании то, что им позволяли узнать. Даже Михаил Кольцов и Илья Эренбург – очевидцы тех событий – могли рассказать лишь часть правды.
Советские идеологи не без колебаний разрешили публикацию романа. Он не укладывался в разрешённую схему: хорошие "красные" – плохие "белые".
Многие страницы романа Хемингуэя ошеломили советского читателя. Вот рассказ о том, как франкисты истязают в застенках героиню романа, возлюбленную Роберта – Марию. Рассказ с другой стороны баррикад: республиканцы в маленьком городке расправляются с фашистами и их сторонниками – их забивают цепями для молотьбы, даже молящегося священника.
Неудивительно, что товарищ Роберта – подрывник Кашкин застрелился, оказавшись в окружении: "Он был ранен и не захотел сдаваться в плен", – объясняет Джордан партизанам. Главный герой давно сделал свой выбор, но горькие раздумья не покидают его. Он спрашивает советского журналиста Каркова о репрессиях в СССР. Корреспондент разражается целой тирадой:
– Мы против индивидуального террора, – улыбнулся Карков. – Конечно, мы против деятельности преступных и террористических организаций. Ненависть и отвращение вызывает у нас двурушничество таких, как Зиновьев, Каменев, Рыков и их приспешники. Мы презираем и ненавидим этих людей… Но всё-таки можно считать, что метод политических убийств применяется довольно широко… мы казним и уничтожаем выродков, накипь человечества. Их мы ликвидируем. Но не убиваем. Вы понимаете разницу?
– Понимаю, – сказал Роберт Джордан.
Прототип журналиста Каркова - Михаил Ефимович Кольцов (был "ликвидирован" в 1940г), подрывник Кашкин - здесь фамилия первого хемингуэевского переводчика на русский Кашкина.
Внутренний драматизм личности Роберта Джордана в том, что он вынужден мириться с жестокой несправедливостью "своих", потому что война – это не время для дискуссий и поисков правды.
Герой романа, отчасти списанный с советского разведчика, и погибает как-то очень по-советски: раненый, лишенный возможности отступить с партизанами, он остается прикрывать их отход ценой собственной жизни.
Героя своего романа "По ком звонит колокол" Эрнест Хемингуэй наделил чертами реально существовавшего разведчика и диверсанта, участвовавшего в гражданской войне в Испании под псевдонимом "полковник Ксанти". Кем он был на самом деле?



Роман Кармен "По странам трех континентов":
"Имя "полковник Ксанти" произносили в Мадриде шепотом, не везде и не всякому. Слухи о нем превращались в легенды. Никто не видел этого отважного македонца, но говорили, что внешне он похож на испанца или, скорее, на баска, только выше ростом и шире в плечах. Неразговорчив и нелюдим, но если уж улыбнется – все тридцать два белоснежных зуба наружу. Под его началом служили несколько отчаянных "геррильерос" – партизан. Маленький отряд на время исчезал из Мадрида, а потом приходили известия, что где-то в тылу у франкистов взлетели на воздух артиллерийские склады; в другом месте, прямо на аэродроме, взорвались немецкие бомбардировщики уже с бомбами на борту; там-то подорван железнодорожный мост, а там-то пущен под откос эшелон с германской и итальянской военной техникой. Потом геррильерос возвращались и словно растворялись в Мадриде. Испанцы говорили убеждённо: пуля не берёт нашего Ксанти! А сам таинственный разведчик сидел где-то в укромном месте над картами, что-то обдумывал, прикидывал, планировал новую операцию.

1937 г. Испания. На съемках антифашистского документального фильма "Испанская земля" ("The Spanish Earth"). Джон Дос Пассос (крайний слева), режиссёер фильма голландский коммунист Йорис Ивенс (спиной к камере), Сидни Франклин и Эрнест Хемингуэй.
Хемингуэй много раз пытался найти полковника Ксанти, расспрашивал знакомых журналистов и военных. Однажды корреспондент "Правды" Михаил Кольцов сказал:
– Хочешь взять интервью у Ксанти? Могу устроить.

Хемингуэй сразу попал под обаяние собеседника. Еще до начала беседы корреспондент спросил, не найдется ли у хозяина вина. В Испании Хемингуэй пристрастился к домашнему красному вину и только у себя в гостинице отдавал предпочтение абсенту.
Ксанти принес кувшин с вином и только один стакан.
– Я не пью. Это у нас семейное – отец тоже капли в рот не брал.
Но внешне лицо разведчика было непроницаемым, он ничем не выдал своего недовольства. Хемингуэй начал задавать вопросы, присутствовавший Кольцов переводил.
– Кто вы, откуда, как вас зовут на самом деле?
– Здесь почти все иностранцы имеют псевдонимы. Для всех я – Ксанти, македонский торговец, приехал в Испанию из Турции. Поступил добровольцем в отряд под командованием Дуррути, воевал под Барселоной и Сарагосой. Вскоре стал советником командира, во главе «колонны Дуррути» шёл на помощь осаждённому Мадриду…
– Как вы оцениваете боеспособность анархистских отрядов? Центральное командование может на них положиться?
Ксанти медлил с ответом. Он не хотел бросить тень на боевых товарищей и настоящего революционера Буэнавентуру Дуррути. Может быть, он вспоминал первую встречу с вожаком. Дуррути тогда сказал: "Ты единственный коммунист в моем отряде. Посмотрим, на что ты годишься. Будешь со мной неотлучно". Ксанти попросил: "На войне бывает свободное время. Разреши мне отлучаться". Командир удивился: "Зачем?" Разведчик объяснил: "Хочу научить твоих бойцов стрелять из пулемета. Они плохие пулеметчики. Надо создать пулеметные взводы". Дуррути долго и внимательно смотрел на Ксанти. Наконец сказал: "Тогда обучи и меня".
С этой встречи они стали друзьями. Когда вождь анархистов погиб, на его похороны вышли сотни тысяч испанцев. Поэтому Ксанти молчал, и тогда за него ответил Кольцов в обычной своей ироничной манере:
– Все анархисты – революционеры-романтики. Время показало, что они больше любят болтать о революции и маршировать на парадах, чем воевать.
Хемингуэй перечислил несколько подвигов, которые приписывали Ксанти, и спросил, правда ли это?
– Кое-что правда. Теперь я редко хожу на задания. Зато могу тщательнее разработать план операции. Готовлю разведчиков и диверсантов – такие специалисты нужны на всех фронтах.
– А правда, что пуля не берёт Ксанти?
– К сожалению, берёт: я был и ранен, и контужен. Это выдумка родилась, наверное, оттого, что я сразу возвращался в строй.
– Как называется теперь ваша должность?
– Военный советник по разведке и диверсиям четырнадцатого корпуса.
Беседа продолжалась несколько часов, Хемингуэй всё допытывался деталей, хотел знать, как происходит закладка взрывчатки, как осуществляется сам подрыв.
Когда американец ушёл, Ксанти сказал:
– Он мне не нравится.
– Нам нужно, чтобы он написал правду о нашей борьбе, – объяснил Кольцов. – Эрнест – отличный парень, смелый и честный журналист. Покажи ему ваш лагерь. Твои ребята за ним присмотрят.
Ксанти согласился.
В марте 1937 года Хемингуэй был допущен в учебно-тренировочный лагерь, своими глазами видел, как готовят диверсантов.
– А можно и мне на задание? – спросил он инструктора.
– Если Ксанти разрешит, – ответил тот.
Ксанти согласился и на этот раз.
– Только пить ему не давайте, – предупредил он Пепе, командира боевой группы, отправлявшейся в тыл к фашистам.
Десять геррильерос и Хемингуэй перешли линию фронта. Все, кроме журналиста, несли по двадцать килограммов взрывчатки. Несмотря на облегчённый рюкзак, журналист едва поспевал за остальными. Цепочку замыкал боец, знавший немного по-английски.
– Почему ты пошел в диверсанты? – спросил его Эрнест.
Тот усмехнулся.
– Дурная кровь, наверное. Мой отец – Борис Савинков, знаменитый русский террорист…
Каких только людей не встречал Хемингуэй в Испании! На стороне республиканцев сражалось много советских бойцов и советников. По другую сторону тоже воевали русские – из белой эмиграции. Отчаянно дрались и те, и эти…
Операция прошла успешно, вражеский поезд с боеприпасами был взорван. Хемингуэй сделал несколько фотоснимков. Журналист зарекомендовал себя отлично, и Ксанти разрешил ему принять участие ещё в одной операции – подрыве стратегического моста в горах Гвадаррамы. Именно этот эпизод больше всего запомнился Хемингуэю, он стал основной сюжетной линией будущего романа. А главным героем, конечно же, будет разведчик и диверсант, такой, как полковник Ксанти. Но он будет американцем, решил Хемингуэй. Его герой – Роберт Джордан – начал приобретать реальные черты."


Хемингуэй так никогда и не узнал, что полковник Ксанти – это советский разведчик, осетин по национальности, майор Хаджи-Умар Джиорович Мамсуров.
Хаджи-Умар родился в 1903 году в простой крестьянской семье. Убеждения мальчика сложились под влиянием дяди – большевика Саханджери Мамсурова. В 1918 году пятнадцатилетний Хаджи-Умар уже воевал в Красной армии. С 1919 года был связным и разведчиком партизанских отрядов. После установления советской власти на Кавказе учился в Москве в Коммунистическом университете трудящихся Востока, окончил Военно-политическую школу, в 30-е годы поступил в Военно-политическую академию им. Н.Г. Толмачёва. Он много читал, любил историческую литературу, зарубежную классику. Ценил живопись и архитектуру, разбирался в археологии. Русский язык знал в совершенстве, свободно говорил на нескольких языках народов Кавказа. Впоследствии быстро овладел испанским. С 1936 года Мамсуров работал в военной разведке. А потом была Испания, Финская война.
Во время Великой Отечественной войны Мамсуров выполнял особо важные задания на самых опасных участках фронтов, организовывал и координировал партизанское движение, командовал дивизиями и корпусами.
Участник четырех войн, он был награждён множеством орденов и медалей, удостоен звания Героя Советского Союза. На параде Победы генерал-лейтенант Мамсуров командовал батальоном сводного полка 1-го Украинского фронта.
После войны Хаджи-Умар Мамсуров окончил Высшую военную академию им. К.Е. Ворошилова, служил на командных должностях, а в 1957 году вернулся в разведку на должность первого заместителя начальника ГРУ Генштаба ВС СССР. Он был в числе создателей спецназа ГРУ.
Он отдал военной и разведывательной службе полвека и стал ее легендой. Профессия разведчика не предполагает публичности. Значительная часть жизни Хаджи Мамсурова до сих пор под грифом "секретно". Мамсуров скончался в 1968 году. Похоронили Хаджи-Умара Мамсурова в Москве на Новодевичьем кладбище. Он лежит рядом боевым товарищем и другом испанской поры писателем Ильей Эренбургом – голова к голове.
" До встречи! Не встретимся в географии – встретимся в истории!", – так они прощались при жизни. Теперь они навсегда рядом – и в географии, и в истории. Профессия разведчика не предполагает публичности. Значительная часть жизни Хаджи Мамсурова до сих пор под грифом "секретно".
Как говорил еще один герой Хэмингуэя, контрразведчик Филипп Ролингс из пьесы "Пятая колонна" в финале – своего рода предшественник Роберта Джордана :
"Впереди пятьдесят лет необъявленных войн. Я подписал договор на весь срок".


В испанском городе Фуэнлабрада 16 февраля 2015г. открыт монумент уроженцу Северной Осетии, герою Советского Союза Хаджи-Умару Мамсурову.
В преддверии 70-летия Победы открытие памятника имеет глубокое символическое значение на фоне уничтожения памятников и памяти в Европе.

Колокол всё звонит и звонит...

N.B.: Колокол издали лишь в 1965 году, но ограниченным тиражом, и продавали "для ознакомления" под расписку партийному руководству и "правильным" членам Союза писателей. В 1968 году роман и многие неопубликованные ранее в СССР сочинения Хемингуэя уже стали доступны широкому читателю.



Кармен Р. Л. Но пасаран! — М.: "Сов. Россия", ("Годы и люди"»).
Роман Кармен "По странам трех континентов"
=http://gorets-media.ru/page/hadzhi-umar-mamsurov
https://www.sovsekretno.ru/articles/id/3301/
https://biography.wikireading.ru/98629
https://coollib.net/b/233731/read
http://hemingway-lib.ru/spain-corrida/kto-vi-polkovnik-ksanti.html

https://www.liveinternet.ru/users/3162595/post438101427/