Эрте работал в стиле ар-деко всю свою 98-летнюю жизнь.
Эрте был современником мирискусников, кубистов и футуристов, послевоенного абстракционизма и поп-арта. Он был знаком с Сергеем Дягилевым, Жоржем Баланчиным, Энди Уорхолом и Барбарой Стрейзанд, есть фотография, где Эрте стоит рядом с Глорией Вандербилд (с той самой, с которой соперничала Эллочка Людоедка из *Двенадцати стульев*). Эрте был мастером ар-деко - он был им в 1910-х, 1930-х, 1960-х и 1980-х годах. Несмотря на то что расцветом ар-деко специалисты признают лишь краткий период между 1912 и 1925 годами, а в остальном этот стиль отеля *Ритц* по сути довольно однообразный, претенциозный и эклектичный, но художник ухитрялся работать в нем так, что получал за свои произведения ежегодно по $100 млн. Американская компания *Chalk Vermilion*, имеющая эксклюзивные права на его наследие, за последние 10 лет заработала $350 млн, а знаменитая круизная компания Royal Caribbean каждый сезон на своих судах продает его работы на сумму $1,70 млн. Конечно, можно предположить, что все эти денежки выложили люди, у которых туго с художественным вкусом. Но в 1967 году с выставки Эрте в одной из нью-йоркских галерей все 170 работ купил музей Метрополитен, а год спустя устроил выставку. Так как в то время в музее существовал запрет на проведение персональных выставок здравствующих художников, экспозицию скромно назвали *Эрте* и современники, разбавив произведениями Льва Бакста, Натальи Гончаровой, Рауля Дюфи.

Интересно то, что Эрте-художник впитал абсолютно все традиции раннего и позднего искусства - от эстетствующего русского декаданса до восточной миниатюры и строгой античности. Большое влияние на него оказали художники из *Мира искусства*. Но, где у русских декадентов ощущалось упадническое настроение и даже трагизм, хоть и в лирическом контексте ,там Эрте становится сторонним наблюдателем, умиляющимся при взгляде на продукт своей эпохи. Он обожает ощущение праздника, стройные дамские силуэты, сплетения жемчужных нитей, запрокинутые руки и тонкие обрисы чаровниц, но его образы несут жизнеутверждающее настроение. Известно, что *Русские сезоны* Сергея Дягилева потрясали Париж именно обилием бархата и жемчугов, обнаженными плечами в костюмах, созданных Львом Бакстом и Александром Бенуа. Но однажды Эрте, получивший персональное предложение поставить *Спящую красавицу* от самого Дягилева, отказался, предпочтя более выгодный американский проект. Он был современником самых разноречивых течений в искусстве и литературе - символизма, акмеизма, футуризма, кубизма, сюрреализма и поп-арта, но во все времена оставался приверженцем одного только стиля - ар деко. Даже после Второй мировой, во времена расцвета абстракционизма, его творчество было еще слишком популярным для того, чтобы он думал изменить своему стилю. В 1962 году Эрте исполнилось 70 лет, и он был по-прежнему полон творческих замыслов. Именно в эти годы он начал тиражировать свои рисунки 1920-1930-х годов в технике литографии, а затем и сериграфии. Первый альбом, опубликованный в 1968 году, был посвящен числам. Впоследствии эти листы легли в основу оригинальных игральных карт, заказанных табачными фирмами Данхилл и Гэллахер. В технике литографии был издан и знаменитый *Алфавит*, созданный в 1920-е годы. По словам самого Эрте, *Алфавит* стал самой популярной из когда-либо созданных им графических серий.

В 1960-е гг. художник обратился к новому для себя виду искусства - скульптуре. Персонажи его ранних рисунков 1920-30-х гг. как будто ожили и застыли в движении танца, переместившись в трехмерное пространство. Обольстительные силуэты амазонок, одалисок, изящные нимфы и курильщицы опия из серии *Изобразительные форм* сохранили свои оригинальные размеры и пропорции. Но скульптура как жанр существует по другим законам. Каждая работа, по мнению Эрте, нуждалась в дополнительном фоне, превращаясь в самостоятельную выразительную композицию. Он лично доводил образ до совершенства, добавляя или отнимая детали, вносил пикантные штрихи в костюмы персонажей и создавал для фигурок изысканные постаменты. Бронза подвергалась тщательной обработке, покрывалась цветной патиной, золотом и серебром. Здесь требовалась даже другая цветовая палитра, гораздо более яркая и насыщенная, чем в графике.

Его конфетные девочки с красненькими губками вздыхают и красуются точь-в-точь, как бледные модницы Константина Сомова. Но где у мирискуссника трагический китч интеллектуала, размышляющего о гибели цивилизации, у Эрте - наблюдение за жеманностью нового поколения прелестниц. Его героини одеты в отороченные тесьмой и каймами бархаты театральных костюмов, как у Александра Бенуа. Только в этой любви к бархату заложена не пропаганда исторического наследия во имя спасения мира, а сама любовь к тяжелому, красивому, по-настоящему роскошному материалу. И, наконец, бесчисленные струи жемчужных нитей, оплетающих руки и станы моделей, точная цитата костюмов Бориса Анисфельда. Даже революционная хореография Михаила Фокина не прошла мимо Эрте: в позах бронзовых статуэток он отрицает силу земного притяжения так же, как отрицали ее Вацлав Нижинский и Тамара Карсавина в знаменитом балете *Павильон Армиды*.

Необычайно плодовитый художник, Эрте был востребован на протяжении всей своей творческой биографии в самых разных областях искусства. Став живой легендой целой эпохи, он умер в возрасте 98 лет на взлете славы, будучи хозяином огромного производства авторизованных бронзовых статуэток и крупнейших сериграфских тиражей со своих рисунков. Эрте ежегодно продавал свои работы на сто миллионов долларов. Но главному делу своей жизни Mоде он так никогда и не изменил. Новейший интерес к искусству арт-деко еще не раз привлечет к творчеству художника серьезных исследователей. Одним из объектов их аналитических упражнений, очевидно, станет тот парадоксальный факт, что последним из утонченных эстетов русского Серебряного века были разработаны несколько моделей таких современных вещей, как одежда унисекс и спортивные костюмы.
*Воображение - главное в моем творчестве* - любил повторять Эрте. *Все, что я делал в искусстве - игра воображения. И у меня всегда был один идеал, одна модель - движение танца*.