В колонках играет - Simple Plan
Настроение сейчас - Умершее, несмотря на музыку

Надо же.
В последнее время я чувствую себя таким старым... словно скоро мне исполнится семьдесят, хотя на деле мне нет и двадцати. Некоторые ещё могут назвать мой возраст детским, однако я знаю, что это не так. Мне всегда говорили, что на словах я кажусь старше. И всегда я этим гордился, а теперь чувствую, что снова хочется стать маленьким. Лет шести. И навсегда таким и оставаться. Чтобы жизнь всегда была чиста.
Мир взрослых, мир тинейджеров, наш мир - жесток. Не столько жесток, сколько грязен. Мы стараемся извлечь из всего выгоду, мы любим, но любим грязно - хотим ласки и секса. И живём мы, разбиваясь на осколки, на несколько сторон и несколько чувств, не в состоянии быть откровенными с собой.
Чёрт побери. Сейчас меня любит хороший человек, а я не могу ответить ей взаимностью, но и не могу отказаться от флирта. А бывший мой любимый человек встречается с другим. И что я чувствую? Укол ревности. И в то же время существуют ещё искусственные чувства с третьим, те, которые мы развиваем, не понимая, что внушили их себе сами...
Тяжело, запутанно, но, главное - безнадёжно. Со счетов нельзя скинуть ни одного из них, а, пытаясь разобраться во всём этом, разрывая руками  паутину лжи, воистину стареешь, теряешь аппетит и интерес к жизни.
Sucker love is heaven sent...
Если перевод этих строчек верен, то могу с ними лишь согласиться: детская любовь и правда свята... в детстве меньше лжи, меньше предательства, меньше злости. И время лечит быстрее. В детстве совершаешь меньше грехов. И любишь - по-настоящему. Глупы те, кто уверяет, что в детстве не существует любви - лишь привязанность. Нет. Просто все боятся признавать, что лишь лет до десяти можно любить действительно свято и чисто. А потом всё зарастает густыми зарослями "взрослой" жизни. Мы сами в это ввязались, мы сами поставили себе некогда такие рамки и вот уже сотни лет не в состоянии выйти за них. Потому что света в конце тунеля нет. И его не найти, как не вернуть детство. Жизнь умирает. Остаётся лишь существование. Кто-то ещё держится, ещё дёргается, ещё принимает позы, но часть души  людей умерла, чтобы они не говорили,  вместе с первым юбилеем. Однако немногие готовы отдать многое, чтобы она вновь ожила.