Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают -
значит - это кому-нибудь нужно?
Значит - кто-то хочет, чтобы они были?
Значит - кто-то называет эти плевочки
жемчужиной?
И, надрываясь
в метелях полуденной пыли,
врывается к богу,
боится, что опоздал,
плачет,
целует ему жилистую руку,
просит -
чтоб обязательно была звезда! -
клянется -
не перенесет эту беззвездную муку!
А после
ходит тревожный,
но спокойный наружно.
Говорит кому-то:
"Ведь теперь тебе ничего?
Не страшно?
Да?!"
Послушайте!
Ведь, если звезды
зажигают -
значит - это кому-нибудь нужно?
Значит - это необходимо,
чтобы каждый вечер
над крышами
загоралась хоть одна звезда?!

В поцелуе рук ли, губ ли
в дрожи тела близких мне
красный цвет моих республик
тоже должен пламенеть
Я не люблю парижскую любовь:
любую самочку шелками разукрасьте,
потягиваясь, задремлю, сказав - тубо -
собакам озверевшей страсти...
...Ты не думай, щурясь просто
из-под выпрямленных дуг.
Иди сюда, иди на перекресток
моих больших и неуклюжих рук.
Не хочешь? Оставайся и зимуй,
и это оскорбление на общий счет нанижем.
Я все равно тебя когда-нибудь возьму -
одну или вдвоем с Парижем.