Что же объединяло эту троицу? Нет, они не ходили вместе, как в голивудских "шопоголиках", по магазинам, они не виделись каждый день, втроём редко гуляли... Чаще они бились на пары по очереди, днём Сэм и Аленри, вечером Аленри превращалась в Адри. Но бывало и такое, что они вместе крушили горы... Умудрённая опытом Адри - спец в любовных делах, испанская лавеласка, беззаботная Аленри - профессор дружеских наук, а Сэм - гигант сущности - видит всё, что иногда не дано заметить другим. Скорей они дополняли друг друга -  каждая была насыщенной краской, но которую смешивать с другой нельзя, ибо получится грязь.

"Гамбургер, чизбургер, чикенбургер, биг мак, филе-о-фиш, макфреш, макчикен, де люкс, нагетсы-шмагетсы, мифик, биг тейсти - возникает один вопрос: есть ли?" Это место, где каждый день сбываются чьи-то мечты или наоборот рушатся надежды; здесь теряют любовь, которую здесь же нашли; тут дёшево утоляют свой голод и желание сходить в уборную, находят пристанище шумные компании и влюблённые, одиночки и даже несостоявшиеся люди. Место, где звуки чавканья и шлепок упавшего огурца на кафель смешиваются с зарубежными хитами и голосистыми уборщицами. Уже догадались...

Встретившись, что бывает редко, у столика у окна, девушки поздаровались, "чмокнув" друг друга. По доброму, весёлому, любовному, а по другому никак. Некоторые причмокнув издают такой щелчок "тщ", и при чём он не означает смачность и обильность любви вложеную в поцелуй. Напротив - невыносимость, раздражимость и нервозность, нет, это не о настроении дарящего поцелуи, а его отношении к человеку - сколько корыстных и завистливых вокруг - вам не рассказывать. Но Сэм, Адри и Аленри не утруждали себя завидовать друг другу, они помогают каждой из них, включая себя. Они переплетены не только дружескими отношениями и общением, между ними вставали и парни, и родители - в прямом и переносном смысле. Но схожесть Лондона, Парижа и Нью-Йорка давали знать о себе. Как бы девчонки не ссорились и не воевали друг с другом, их это укрепляло, делало сильней и независимей.

-Как Майк, Сэм, есть прогресс?

- А ну конечно, сто раз, может мне перестать о нём думать?

- Три года быстро пролетели... он уже выпускается, а у вас всё никак не сложится. А может и в правду забыть?! Садистка ты...

-Адри права, Сэм, изводить себя слишком глупо, да и тем более если б хотелось, то всё бы уже случилось... Сначала ты его провожала до дома, потом  он тебя, вроде бы что-то начиналось, и гулять ходили, а БАЦ! и ничего. Не надоело?

-Адри, пожалуйста я и так всё знаю, но Аленри!!! Как ты можешь вообще мне что-то говорить. Я от него слышу:"Сэм, пошли гулять, со мной.... и Аленри!"... Может быть я конечно ревную, но мне не всегда приятно слышать из его пасти о тебе. Мне уже начинает казаться будто у него симпатии к твоей персоне.

-Сэээм, что за бред ты несёшь!!!

-А что неправда?

-Помолчи!

-Стоп, девушки, ещё подеритесь из-за этого животного. Вам по 15, а уже говорите "нужно бросить пить и курить" или "он мне изменяет"!

Майк. Жадный. Надоедливый. Сволочь. Ну а так в общем ничего. Его лицо раскрашено брутальностью. Красив. Высок. Мечта. Мечта Сэм с седьмого класса. Но в последнее время она стала ко всему равнодушной, даже к нему. Узнав людей ближе, они быстро надоедают, как книжку прочитать. Только одни книги увлекают в свой мир, а другие бесполезная мукулатура. Сэм часто задавалась вопросом "Зачем?" и ни разу на него не ответила. Девчонки иногда говорили что у неё нет сердца. Оно было, только кусками. Когда роняешь на пол стакан или тарелку, раздается громкий стук. Когда разбивается стекло, ломается ножка стула или со стены падает картина, это производит шум. Но когда сам убиваешь сердце, оно разбивается бесшумно. Казалось бы, должен раздаться невероятный грохот или какой-нибудь торжественный звук, например удар гонга или колокольный звон. Но нет, это происходит в тишине, и хочется, чтобы грянул гром, который отвлек бы вас от боли.
Если звуки и есть, то они внутри. Крик, который никто, кроме вас, не слышит. Он такой громкий, что у вас звенит в ушах и раскалывается голова. Он бьется в груди, как огромная белая акула, пойманная в море, и напоминает рев медведицы, у которой отняли медвежонка. Вот на что это похоже - на огромное обезумевшее пойманное животное, рвущее и бьющееся в плену собственных чувств. Но таково свойство любви - для нее нет уязвимых. Это дикая, жгучая боль, открытая рана, которую разъедает соленая морская вода, но когда сердце разбивается, это происходит беззвучно. Внутри все у вас надрывается от крика, и этого никто не слышит. Хотя это её собственное решение, никто никогда не станет отрицать, что она полная дура или идиотка. Зато Сэм знает, что отпустила то, что нужно... Может и счастье, а может и муку. Главное, что это единственный , по её мнению, правильный поступок. Как в кино? Она кричала, очень громко, но никто этого не слышал. Такой крик сочетал в себе и радость, и горечь, и страдание, и облегчение. Не влипнув в такую ситуацию, подруги не могли её пока понять.

Доедая гамбургеры, девчонки ринулись к выходу, помешав утреннему спокойствию. На тот момент их целью была крыша одного обгорелого дома. Нет они не собиралиьсь скидываться оттуда или приставать к бомжам. Раз речь уж пошла о Сэм, надо рассказать о ней поподробней. Она была разносторонней, её интересовало всё. Она была художником. Но больше всего её привлекала фотография, она готова себе шею свернуть из-за превосходных снимков. И в этот раз подруги решили устроить фотоссесию под облаками.