Район строящихся высоток. Несколько домов стоят плотно друг к другу, образуя как бы кольцо вокруг двора-пустыря. Несколько кранов ведут работы. Внизу, в центре пустыря, на зенитном станке стоит "Утёс". На насесте сидит некто в камуфляже и ведёт огонь короткими очередями. Целью является противовес на одном из работающих кранов. Попадает плохо, видимо пулемёт не пристрелян. Я наблюдаю с высоты примерно двенадцатого этажа, поэтому плохо вижу что творится внизу, но хорошо слышу звуки попадания пуль в конструкцию стрелы крана. Самое сюрное во всём этом - кран продолжает работать как ни в чём не бывало. Над моим правым ухом кто-то приказывает подвести камеру ближе, и стрелок прильнувший к прицелу становится виден отчётливей. Он в армейском камуфляже для сложной местности, и лицо до самых глаз закрывает стальная маска. Тут вдруг, характер звука попаданий изменился и я, повернувшись, вижу как сначала от стрелы отваливается противовес, а потом и сама стрела, завалившись набок, медленно падает вниз на стройплощадку. Повернувшись вниз вижу как стрелок вскочив бросается бежать, и понимаю, что уже некоторое время слышу звук двигателей вертолётов. Всё смешивается - свист лопастей, рёв моторов, крики на ухо о необходимости держать фокус, и мерное тарахтение пулемётной очереди. Бегущий внизу спотыкается и падает. Отчётливо видны следы "непопаданий" в асфальте. Но человек в камуфляже не встаёт, а пытается ползти, значит попадание всё-таки было. Дикие вопли о том, что камеру надо как можно ближе. Прежде чем опустится к самой земле, я вижу как лежащий человек поворачивается на спину и поднимая руку что-то кричит. Кровавое пятно расползается у него на животе. Теперь он уже не ползёт, а барахтается, а я опускаюсь к самой земле. Моторы всё так же шумят, пулемёт всё так же полосует землю вокруг лежащего мужчины. Огонь ведётся, по видимому, с вертолёта, поэтому попасть очень трудно, но попадания случаются. Стальная маска слетела, но лица не разглядеть, мужчина по прежнему барахтается. Голос над ухом беснуется: "Ближе, ближе!!!" Ещё ближе и я слышу звон - пуля задела каску. Мужчина поднимает голову и кашлем выплёвывает ругательства вместе с кровью - лёгкие разорваны: "Сукиии!" Какую бы цель не преследовал этот человек, открывая огонь, он вовсе не заслуживал такой мучительной смерти. Я почти плачу от жалости и бессилия, а он всё не умирает и хрипит под аккомпанемент пулемётной очереди. И в какой-то момент я меняюсь с ним местами, и уже я лежу истерзанный, ожидая получить очередную пулю. Вот тут мне становится до усёру страшно и я пытаясь вырваться барахтаюсь на земле и с трудом плююсь кровью и руганью. Проснулся я часто дыша, весь в поту. Вспоминая сон, не могу удержать лицо которое видел. Кажется, что это важно и от этого что-то зависит. Мне почему то подумалось, что этот сон объясняет принцип Божьего сострадания. Он, так же как и я во сне, жалеет гибнущих, и переживает все их чувства. Уже второй день сон не забывается. Я только сейчас подумал, что сон был в ночь праздника защитника отечества. Конечно, праздник никакого отношения к религии не имеет, и потому откровением не является, но всё не просто так. Это точно.