Если хочешь – убей меня,
Но я, такая как есть:
И не проси меня сделать омлет –
Я не умею взбивать молоко и толочь его в ступе.
Не жди от меня на обед котлет
Я буду есть помидоры с сыром
И иногда макароны.
За то, что он нравится мне больше, чем ты,
Мой избранник, если сможешь – убей меня.
Задуши меня шарфом от Дольче&Габано -
Это нереально красивая смерть!

Силуэты осенних улиц,
Словно тени друзей позабытых.
Отраженья в замерзших лужах –
Фотокопии снимков плохих.

И еще никуда не вернувшись,
Ворошу я пожухлые листья,
Как следы моих мыслей опавших,
Незатейливых, даже смешных.

Кверху разверну ладошку,
На нее поставлю крошку –
Крошку-человечка,
что стоит у речки, там:
- Не слезай с руки.

Он меня намного ниже,
Я его сильней и выше
И еще главней и старше,
Так как я намного дальше
Поднялся с реки.

Глаз, прищурив соколом,
С берега высокого,
Глядя, как на мышку кошка,
Разрешаю по ладошке
Походить ему.

Вот какой я добрый дядя:
На года свои не глядя,
Разрешаю разным гномам,
Даже не совсем знакомым,
Лазать по плечу.


Снисходительный и мудрый,
Добрый, щедрый и не грубый,
Прост и, к слову, не бездарен,
За-ме-ча-тель-ней-ший парень -
Маленьких люблю.

---

Надомной деревня выше:
Я не знал, что мальчик с крыши
Руку на меня направил
И под ноги мне поставил
Ладушку свою.

Иногда я выгляжу казанской сиротой, и тогда меня утешают:

Когда так много позади
всего, в особенности - горя,
поддержки чьей-нибудь не жди,
сядь в поезд, высадись у моря.
Оно обширнее. Оно
и глубже. Это превосходство -
Не слишком радостное. Но
уж если чувствовать сиротство,
то лучше в тех местах, чей вид
волнует, нежели язвит.

на что я отвечаю:

Смеяться будете, но все же:
Не ждал, не верил, не грустил
И если, что-то и просил,
То не "Подай!", и не "О, Боже!".

И за спиной не много горя:
Ну, может пара "карасей",
Которых, ловкости при всей,
Я упустил обратно в море.

Но, не смотря на этот факт,
Люблю я море - mother fuck!

LI 5.09.15

Всегда открыто верю людям, -
Вот, что мне силы придает.
Обманут? Пусть. Лгун не подсуден,
Его поступок как ни скуден,
Преполнен тяжестью ли буден,
Судить мне права не дает.

Как можем знать, какой судьбиной,
Какой нелепою причиной
Жизнь заставляет лгать людей:
Бедой ли, нищенством идей,
Едой без соли и затей,
Тоской, навеянной чужбиной?

Твердят друзья: -Ты понапрасну
Растратишь веру на лжецов,-
В ответ шучу: - Я глуп ужасно,-
И как бы не было напрасно
Отчет даю себе прекрасно -
Я пополненье в полку глупцов.

Но как бы не было напрасно,
Обиды схлынет горький вал.
Мне от того лишь так отрадно,
Что веру в людях не терял,
Сомненьями зря не терзал,
Не осуждал их безоглядно.

Безвольных лун гонимы фимиамом
Меня преследуют твои черты
И пусть об этом не узнаешь ты,
Сбегая по ступеням Нотр-Дама.

Прекрасный образ в памяти моей,
Так не увиденный ни разу,
Я, встретив, не признаю сразу
Среди Ла-Манчи скошенных полей.

И не моя рука волос коснется
Просоленных эгейскою волной:
Под утро ты вернешься не со мной.
Твой голос в сердце у меня не отзовется.

И перербуржскою зимой томима
Ты в сотый раз проходишь мимо.

Старую шаль латала нитками -
Белым вышивала по черному.
Старое счастье лечила улыбками,
Поутру обнимая неверного.

Старую сумку латал заплатами –
На черную кожу накладывал белую.
Старое счастье вызывал незабудками,
Флоксами украшал гостиную.

Двор-колодец. Питер. Утро.
За спиной, парадной, дверь,
Как железный дикий вепрь,
Крякнув, лязгнув, громыхнула -
Проржавевший грубый зверь.

И в оранжевой жилетке,
С прокирпиченным лицом,
В левой веник, в правой лом,
Спину изогнув креветкой,
Дворник Света, каблуком

Выбивает ритм креольский.
- Здравствуй, Света. Как дела?
- Да пока не родила, -
Проявился юмор плоский.
В той же плоскости и я:

- Не хотела б от меня? –
Мадмазель, мне ваше "здрасте"
Шибко будоражит страсти
И реальность бытия
У Лукьяненко во власти.

У Светланы баритон
Как Сезарии Эйворы,
С ним свернула б она горы,
Ей бы только саксофон,
Да продюсера ФедОра…

Эх! Светлане бы сигару,
А не БЕ-ЛО-МОР-КА-НАЛ,
Не паленый "Солнцедар",
А портвейну мэйд ин Порту,
На карман "зеленый" нал…

----------------------------------

…достает Светлана робко,
Как детишки фантики,
Из картонной из коробки,
Магнитофон "Романтика".

LI 5.09.15

Вы знаете, кто такие слововёрты,
Бездушные рождатели истин,
Несущиеся в аэропланах
И прячущие глаза за очками цинизма?

Цветы их прекрасны, но они не живые -
Акварельной пастелью живут на бумаге.
Их голос спускается с неба и тает в ушах
Оставляя воду, как снег в апреле.

И лучше друзей, чем они, у нас нету.
Мы молимся им, называя любовью,
Все то, что они нам поют,
Но не то, о чем промолчать мы сумели.