Глава 31.

Когда Гарри проснулся, то с удивлением обнаружил, что рядом никого нет. Он выспался и чувствовал себя отдохнувшим, но одиночество его решительно не устраивало. Юноша быстро исправил положение дел - по пути в ванную он подошел к Хедвиг, чтобы погладить ее, а потом задержался у террариума и пошипел со змеями.

Вернувшись в спальню, он заметил на тумбочке фотоальбом. Гарри улегся на кровать, чтобы, наконец, внимательно просмотреть его. Альбом был у него меньше недели, но ему казалось, что уже год прошел с тех пор, как он нашел его под половицей.

События развивались быстро, и он не думал, что как-то может замедлить их. Волдеморт не будет затягивать войну, чтобы попытаться захватить его в плен. По сути, после смерти Дамблдора, а также благодаря тому, что Гарри активно доставал Риддла, война начала стремительно набирать обороты.

Драко. Он ни за что не откажется от Драко, но следовало признать, что они действительно выбрали неподходящее время, чтобы начинать какие-либо отношения. Он постоянно был на взводе из-за происходящего. Какие-то события были хорошими, какие-то плохими, и Гарри не знал, как снова взять их под контроль. У него просто не было времени, чтобы контролировать их.

Юноша снова сосредоточился на альбоме, задаваясь вопросом, не извинялась ли тетя перед ним таким образом. Она никогда не проявляла по отношению к нему никаких теплых чувств. Даже помогая ему этим летом, она все равно старалась держаться на расстоянии. Гарри полагал, что тетя помогала ему из страха, но был уверен, что все же должен сделать над собой усилие и поговорить с ней.

Вздохнув, Гарри открыл альбом и начал медленно листать страницы. Судя по снимкам, у его мамы было счастливое детство. Почти на всех карточках, расположенных в хронологическом порядке - от детских лет до подросткового возраста, - она смеялась или улыбалась. Было даже несколько фотографий, где рядом с ней стояла улыбающаяся тетя Петунья, но они были сделаны до того, как Лили уехала в Хогвартс. Тут же была пара семейных снимков, и Гарри внимательно разглядел дедушку и бабушку. Он никогда не думал о них и не знал, что с ними случилось.

Он опять увидел то фото, с Северусом, а на следующих страницах нашел еще несколько. Там же был снимок, на котором были изображены Ремус и Северус, вдвоем, и Гарри невольно задумался, не было ли между ними какого-то влечения уже тогда. Потом пошли фотографии его мамы с Мародерами. Два снимка заставили его рассмеяться. На верхнем его родители сердито смотрели друг на друга, а на нижнем они целовались и мирились.

Гарри был изумлен, дойдя до последних страниц. На этих снимках был он сам, в разном возрасте. Часть из них была сделана в моменты, когда он спал, часть - когда работал в саду. Несколько, судя по всему, были из начальной школы.

Юноша перевернул последнюю страницу и увидел записку, засунутую под обложку.

Гарри,
Я никогда не хотела, чтобы ты жил у нас, и ты это прекрасно знаешь. Я очень рада, что ты, наконец, уходишь. Учитывая то, кем ты являешься, я всегда полагала, что ты не заслуживаешь большой заботы, а по мнению Вернона, ты заслуживаешь еще меньше, чем получил. Но ты - сын Лили. Я отдаю лишь то, с чем ты появился у нас, и эти фотографии. Ваше племя отняло ее у меня, но она хотела бы, чтобы ты был с ними.
Я очень надеюсь, что ты закончишь эту войну (чем скорее, тем лучше), и тогда мне не придется снова иметь дел с вашим народом.
Петунья Дурсль.

Он еще раз пробежал глазами записку, пытаясь читать между строк, и в то же время боялся, что узнает слишком много. Послание действительно было довольно прямолинейным. Юноша вздохнул, понимая, что было бы бессмысленно пытаться поговорить с ней. Сейчас она относилась к нему ничуть не лучше, чем всегда. Почему-то вина за магическое наследие Лили целиком легла на его плечи.

Однако он понял, что тетя Петунья до сих пор любит его маму. Может, малая толика этой любви перешла и на него. Совсем чуть-чуть, и тетя старалась не проявлять эмоций из-за дяди Вернона, но все-таки… может, она любила его хоть сколько-нибудь. Достаточно для того, чтобы сделать несколько его фотографий и спрятать их, чтобы никто не узнал о ее слабости.

Это было немного, но все равно Гарри был до смешного благодарен ей.

Еще раз прочитав последнюю строку записки, Гарри решил, что в ее словах таился страх. Тот же самый, какой он замечал этим летом. Тетя Петунья всегда боялась и ненавидела то, что нарушало течение ее жизни. Может быть, ей было неприятно помогать Гарри, но в качестве альтернативы выступала угроза всему образу ее жизни, поэтому она выбрала меньшее зло.

Он услышал, что дверь открывается, и поднял взгляд. На пороге стоял Драко, и Гарри с улыбкой поприветствовал его:

- Доброе утро.

Тот засмеялся:

- Гарри, сейчас три часа пополудни. Полагаю, тот факт, что уже давно не утро, объясняет, почему ты не в дурном настроении. Как ты себя чувствуешь?

Гарри покрутил рукой в запястье.

- Вроде не болит. И я чувствую себя хорошо, потому что мне удалось нормально выспаться.

Драко нахмурился, увидев лежавший у него на коленях фотоальбом, и присел на край кровати.

- Может, я поторопился сказать, что ты не в дурном настроении?

- Я в порядке. Но был немного удивлен, хотя и не шокирован, когда нашел вот это, - Гарри пожал плечами.

Он показал бойфренду тетину записку, пояснив, о чем при этом подумал.

- Наверное, ты прав, - согласился Драко. - Она не очень любит тебя, но жутко испугана и надеется, что ты сумеешь вернуть все на круги своя.

- Точно так же, как и все остальные, - пробормотал Гарри.

Драко криво ухмыльнулся:

- Может быть, но, в отличие от нее, почти все лебезят перед тобой, в надежде заставить решить нашу общую проблему.

Поттер закатил глаза и, пока Драко разглядывал фотографии, позвал Винки, чтобы она принесла им чай. Когда она поставила поднос на низкий столик перед диваном, Гарри уселся на пол и вытянул ноги. Он оперся спиной на диван и начал жевать сэндвич, пока Драко наливал ему чай.

- Итак, я все еще нахожусь на положении узника и мне нельзя выходить из комнаты? - прожевав, поинтересовался Гарри.

- Не совсем, - с усмешкой ответил Малфой. - Просто все хотели быть уверенными, что ты хорошо отдохнул. А теперь, когда ты проснулся, думаю, никто не хочет, чтобы ты исчез в неизвестном направлении.

- А куда я могу исчезнуть? - спросил гриффиндорец.

Драко насмешливо фыркнул:

- Гарри, ты постоянно исчезаешь.

- Но я же стараюсь всегда предупреждать, что ухожу, - начал оправдываться Поттер.

- Ты просто, как правило, отказываешься говорить, куда ты уходишь, - заметил Драко. Он поднял руку, чтобы заставить Гарри молчать. - Знаю, что ты в большинстве случаев не можешь этого сказать.

Поттер пожал плечами и взял еще один сэндвич.

- Хорошо, что сейчас мы все здесь. И что с нами Северус и Ремус - им прекрасно известно, что я делаю.

Драко искоса посмотрел на него.

- Кажется, никто не знает всего, что ты делаешь. Грейнджер и Уизли известен один аспект, но они не знают о том, что происходит здесь. А мы не знаем того, чем ты занимаешься с ними, даже после того, как ты все рассказал нам прошлой ночью.

- Да, но тут я ничего не могу поделать, - спокойно ответил Гарри. - Самое главное, что о моих делах не знает Волдеморт.

- Я хочу знать, что у тебя за дела с Грейнджер и Уизли, - сказал Драко.

- Я не могу тебе рассказать. Мы уже разобрались с этим.

Судя по виду Малфоя, тот был готов к долгой дискуссии, но Гарри умоляюще посмотрел на него:

- Драко, пожалуйста, давай не будем спорить. Насколько мне известно, я сегодня не могу никуда выйти и не могу ничего делать. Так что я просто хочу немного расслабиться.

- Да, конечно, ты заслужил отдых, - согласился Малфой.

Похоже, он вовсе не был этому рад, но прекратил спор. Гарри знал, что они еще вернутся к этому разговору, но был благодарен Драко за то, что в данный момент он не стал настаивать.

- Какого рода отдых я заслужил? - с намеком спросил юноша.

Слизеринец выгнул бровь, проявляя заинтересованность.

- Если бы ты сумел сегодня ночью быть дома и не спать, то я показал бы тебе, чего ты заслужил, - сказал он, растягивая слова.

- А почему не сейчас? - надулся Поттер, предвкушая возможность побыть какое-то время наедине с Драко.

- Потому что ты должен спуститься вниз и показаться на глаза всем остальным, - уныло ответил блондин.

Показаться на глаза взрослым оказалось не такой уж и плохой идеей. Во всяком случае, не сегодня. Они просто хотели удостовериться, что с ним все в порядке после вчерашних событий. То, что Северуса сейчас не было дома, избавило его от дополнительных расспросов.

Поттер с удивлением узнал, что этой ночью ожидается полнолуние. Северус варил аконитовое зелье, а потом отправился к Волдеморту с отчетом, пытаясь соблюсти внешние приличия. Драко с большим сомнением смотрел на Ремуса, но тот уверил его, что с зельем Северуса он будет в полном порядке и проведет ночь под замком, в своей комнате.

Гарри очень переживал из-за того, что происходит с его близкими. Он задержался, чтобы поговорить с Ремусом, прежде чем пойти вслед за Драко в детскую.

- Ремус, я должен был помнить о том, что сегодня полнолуние, - с сожалением сказал он. - Я должен обеспечивать тебя аконитовым зельем, но совершенно забыл об этом.

- Гарри, ты не можешь успеть сделать все, - спокойно возразил Ремус. - И мои трансформации не должны иметь к тебе никакого отношения.

- Но ты - мой друг, - настойчиво говорил Гарри. - Я и так совсем недавно узнал, что тебе нужна помощь, а потом все равно ничего не сделал.

- Ты, может, и не сделал, а Драко сделал, - сказал Люпин с легкой улыбкой.

- Что? - сконфуженно спросил Гарри. - Что именно он сделал?

- Как я понял, когда вы ходили на Диагон Аллею за ингредиентами, Драко позаботился о том, чтобы купить все необходимое для приготовления аконитового зелья, - пояснил Ремус. - Он собирался помогать тебе варить его.

- Да? - удивленно поднял брови Поттер. Когда Ремус кивнул, юноша насупился. - Значит, даже Драко помнил об этом и позаботился о тебе, а я нет.

- Гарри, я бы ничего не сказал, если бы знал, что ты так отреагируешь.

- Я заслуживаю того, чтобы мне было плохо, потому что я забыл о моих друзьях, - пробормотал юноша - Я забыл о твоей трансформации. А до этого я ни разу не спросил о самочувствии Билла. У них с Флер через несколько дней свадьба, а я даже не позаботился о подарке. Билл сказал, что я не должен ничего им дарить, но я так не могу.

Он беспомощно посмотрел на Ремуса.

- Я и Викторию забросил. Винки замечательно справляется со своими обязанностями, но я не хочу, чтобы ее растил только домашний эльф. Я кругом неправ. Я даже не знаю, чем она занималась в последнее время. Меня либо нет, либо я нахожусь в практически бессознательном состоянии от усталости, либо вынужден давать очередные гребаные разъяснения, либо что-то планирую…

- Гарри, - строго сказал Ремус, останавливая его разглагольствования. - Я не считаю, что ты забыл о своих друзьях и семье. По-моему, ты забываешь, что ты всего лишь человек и не умеешь раздваиваться. Ты не можешь успеть сделать все.

- Но, Ремус…

- Нет, Гарри, - оборвал его Люпин. - Я всего лишь пытаюсь объяснить, что у тебя есть помощники. Я только поэтому рассказал, что Драко готовил мне аконитовое зелье. Удивительно, но Драко прекрасно знает, что для тебя важнее всего, и изо всех сил старается помочь. Даже если это предполагает помогать кому-то еще, ведь альтруизм ему совершенно несвойственен.

Поттер, закусив губу, обдумал это. Малфой и впрямь не был благодетелем, это точно. Его бойфренд действительно готов был заботиться о других, чтобы помочь ему?

- Но почему Драко о тебе помнит, а я забыл? Это мне нужно было помнить о таких вещах, - не унимался юноша.

- Потому что Драко, так же как я и все остальные, знает, что ты занят нашим спасением, - сказал Ремус, грустно улыбаясь. - Гарри, мы знаем, что ты - единственный, кто может уничтожить Волдеморта. Мы не знаем точно, каким образом ты планируешь это осуществить, и нам не нравится, что этого никто не может сделать, кроме тебя, но принимаем это. А если мы действительно принимаем это, то принимаем и то, что ты не в состоянии одновременно делать несколько дел.

Теперь, что касается меня. Драко понимает, что ты стал бы волноваться из-за меня, и он постарался помочь. Насчет Билла. Твои друзья не хотели, чтобы ты переживал из-за того, чего, по их мнению, не можешь исправить. Что касается Виктории…

Гарри, внимательно слушавший его, увидел, как Ремус нахмурился.

- Вообще-то, - продолжил он, - тут меньше всего хлопот. Тебе прекрасно известно, что Драко ее отец, а Нарцисса - бабушка. Значит, они имеют право растить ее так, как сочтут нужным.

- Ты прав, - выдавил Гарри. - Конечно, я не имею права беспокоиться о Виктории, если она не моя дочь.

- Нет, - решительно возразил Ремус, покачав головой. - Я совсем не то имел в виду.

- Тогда что ты хотел сказать?

- Драко и Нарцисса знают, как ты относишься к Виктории. Вдобавок им прекрасно известно о твоем отношении к воспитанию детей домашними эльфами. Гарри, ты не видишь этого, ведь когда ты бываешь здесь (и если ты при этом в состоянии хоть немного двигаться), весь дом вертится в водовороте срочных дел. А когда тебя нет, то большую часть времени не Винки, а Драко, Нарцисса и даже я занимаемся Викторией.

- Это хорошо, - спокойно сказал Гарри. Он действительно был рад слышать это. Ведь Виктории нужна семья. Он вдруг остро осознал, что сейчас почти не видел малышку, с которой совсем недавно проводил очень много времени.

- Все в порядке, - тихо произнес Ремус. - Какое-то время ты был единственным, кто заботился о ней и ее безопасности. Причем такая ответственность была бы не под силу многим твоим ровесникам. А сейчас Драко и Нарцисса взяли на себя бремя этой ответственности, но это же не означает, что они пытаются исключить тебя из ее жизни. Виктория очень радуется, когда видит тебя, и я уверен, что она скучает по тебе.

- Я не хочу, чтобы она грустила, - уныло сказал Гарри. - Виктория уже потеряла мать. Она не должна все время терять кого-то, а теперь и я бросил ее.

- Гарри, ты не бросил ее. Ты же знаешь, что она со своей семьей, а это самое главное. И к тому же, она не потеряла тебя, - Ремус задумчиво замолчал. - Гарри, меня долгое время не было рядом с тобой, и я, конечно, скучал по тебе. Это не значит, что я тогда любил тебя меньше. Я не твой отец, ты не мой сын, но не думаю, что это мешает нам считать себя семьей.

Юноша распахнул глаза. Ремус никогда не говорил, что это для него так много значит. Гарри знал, как тот относится к нему, но никогда не слышал ничего подобного.

- Ты понимаешь, что я пытаюсь тебе сказать? - спросил Люпин.

Гарри бросился к Ремусу и тот крепко обнял его.

- Быть отцом - не значит много времени проводить со своими детьми, - пробормотал оборотень в макушку юноши. - Это предполагает, что ты готов сделать все, чтобы защитить своего ребенка, даже если при этом не можешь постоянно быть рядом.

Гарри плакал и не мог сказать Ремусу, что он все понял. Но он был уверен, что тот сам догадался. Он чувствовал себя идиотом, когда отодвинулся, вытирая глаза рукавом.

- Я превратился в законченного мерзавца, - пробормотал он. - Всех вас - тебя, Северуса, Драко - скоро начнет тошнить от меня, если я все время буду рыдать у кого-то из вас на плече.

Ремус удивленно захлопал глазами и недоверчиво спросил:

- Северус? Ты плакал на плече у Северуса?

Гарри поморщился, жалея, что не сумел придержать язык. К черту самоуважение, ему будет не до того, когда Снейп прибьет его, узнав, что он проболтался.

- В тот раз, когда мы встретились утром, я по выражению твоего лица понял, что что-то случилось, - сказал Ремус.

Гарри, потупившись, признался:

- Гм, да. Я был совершенно выбит из колеи, а Северус помог мне собраться. Но не говори ему, что я рассказал тебе об этом, - умоляюще попросил он.

Оборотень улыбнулся.

- Все в порядке, Гарри. Мне прекрасно известно - Северус не хочет, чтобы кто-нибудь знал, что под его холодной наружностью имеется сердце.

Юноша наклонил голову набок и полюбопытствовал:

- Гм, Ремус, между тобой и Северусом что-то есть?

- Не так много, как мне хотелось бы, - признался оборотень и рассмеялся, увидев ошеломленное лицо Гарри. Юноша быстро захлопнул рот, но он все еще был удивлен этим признанием.

- Ты понимаешь, что это не твое дело? - с улыбкой спросил Люпин.

- Ну, да, - неохотно отозвался Поттер.

- Я говорю тебе об этом по нескольким причинам, - пояснил Ремус. Судя по его тону, он понимал любопытство Гарри и был готов удовлетворить его. - Одна из причин - то, что я не стыжусь своих чувств к Северусу. Имей в виду, я мало кому могу это сказать, не подвергая опасности его жизнь.

Также я хочу, чтобы ты знал - я очень хорошо понимаю твои чувства к Драко. Не так-то легко признать, что тебя привлекает человек одного с тобой пола, особенно в твоем возрасте.

Гарри залился краской, но промолчал. Хоть он и относился к Ремусу как к отцу, но это не означало, что юноша мечтал вести с ним разговоры о сексе. Хотя хорошо было знать, что ему есть к кому пойти со своими проблемами, если, конечно, понадобится.

Оборотень понимающе посмотрел на него и продолжил:

- Не говоря уж обо всех проблемах, связанных с такого рода отношениями, твой молодой человек оказался Пожирателем Смерти с далеко небезупречной репутацией. Я понимаю, у тебя появились огромные трудности - нелегко встречаться с кем-то, у кого такое прошлое. Это тяжело, но решаемо.

- Ты все понимаешь, - пробормотал Гарри. До него постепенно дошло, что он действительно может советоваться с Ремусом по любым вопросам. Это было новое ощущение, ведь у него никогда еще не было такого человека. Даже тем людям, с которыми он был близок, юноша не рассказывал всего. А вот Ремус был спокойным и понимающим, даже когда не соглашался с ним.

Он почувствовал, что у него щиплет глаза, но не хотел снова расплакаться. Кажется, оборотень это тоже понял и решил немного облегчить тон разговора.

- Ну, конечно, я рассказал тебе о своих чувствах к Северусу еще и потому, что, на мой взгляд, ты в состоянии оценить, насколько сексуальны слизеринцы, - невозмутимо заявил он.

- Что?! - воскликнул Гарри, ему совершенно расхотелось плакать.

Ремус засмеялся, и Поттер понял, что он шутит.

- Мне совершенно нет нужды слышать то, что ты думаешь насчет сексуальности Северуса, - сочувственно сказал он и озорно усмехнулся. - Я видел его голым, и он не произвел на меня никакого впечатления.

Люпин задохнулся от шока.

- Гарри, тебе лучше помолчать, - предостерег он.

- Но это так, - сказал Поттер, получая удовольствие от того, что они с Ремусом поменялись ролями.

Заметив предупреждающий взгляд мужчины, Гарри сбавил обороты.

- Это правда, но дело происходило при довольно экстремальных обстоятельствах и, хм, неэмоциональных, - признался он. - Конечно, там не было ничего личного, и это не была шутка, и не розыгрыш.

- Речь идет о той ночи, когда тебе пришлось спешно уйти, потому что он был ранен, - догадался Ремус.

Гарри кивнул, и оборотень потребовал подробного отчета о том, что случилось той ночью.

- Имей в виду, ему не понравится, что ты кому-то рассказал об этом.

- Но я же только тебе, - запаниковал юноша.

- Думаю, что ради твоей безопасности на этом следует остановиться, - Ремус явно развлекался.

- Я и не собирался никому больше говорить, - пробормотал Гарри. Он посмотрел на оборотня. - Ты не ответил, есть между вами что-то или нет. Эээ, гм… мы уже говорили о том, что я всегда узнаю последним, кто с кем встречается. Так вот, мне помнится, ты был с Тонкс.

Ремус молчал с минуту, задумчиво сдвинув брови.

- Мне было не так легко убедить Тонкс, как тебе Джинни. Мы с ней друзья. Думаю, что на свадьбу Билла и Флер она придет в качестве девушки Чарли. А насчет нас с Северусом… скажем так: я питаю надежду. У вас с Драко много чего было в прошлом. Вот и у нас Северусом так же, - грустно сказал он.

- И он тебе все равно нравится, да? - спросил Гарри. Ему не нужно было видеть кивок Ремуса или его улыбку, чтобы знать ответ. - Ну, тогда я надеюсь, что у вас все наладится.

- Мы будем работать над этим, - уверенно ответил Люпин. - Учитывая, что ты нам очень помогаешь.

- Я?!

- Да, ты. Ты принял его и Малфоев, хотя вы долго были врагами, ты дал Северусу возможность посмотреть на вещи с другой стороны. И твои отношения с Драко… Северусу нелегко отрицать, что такое возможно и между нами.

- Рад, что я смог помочь? - слова Гарри прозвучали, как вопрос.

Ремус тихо рассмеялся:

- Для такого юного джентльмена ты великолепный образец для подражания.

- Так, ты перешел границу. Я не гребаный образец для подражания. Мне казалось, что мы с этим уже разобрались, - Поттер нахмурился.

- Иди, побудь с Драко и Викторией, - Ремуса явно забавляла внезапная перемена настроения Гарри. - Ты сейчас чувствуешь себя лучше?

Юноша обнял его.

- Да, гораздо. Спасибо, Ремус.

- Не за что, Гарри, - ответил оборотень и выпроводил его из кухни.

Когда Поттер пришел в детскую, Драко сидел на полу с Викторией, они играли в мячик. Донельзя довольный Гарри уселся рядом с ними.

- Привет, тыковка, - он широко улыбнулся Виктории. Малышка немедленно поползла к нему.

- Тыковка?!

- Она же любит тыквенный сок, - самым невинным тоном объяснил Гарри. - Думаю, ей очень подходит это имя.

- Ты не можешь называть ее тыковкой!

- Конечно могу, и ей это нравится, - весело отозвался Гарри, усаживая малышку на колени.

- Поттер, это унизительное прозвище, - резко сказал Малфой.

- Нет, нисколько, - возразил Гарри, закатывая глаза. - И на этот раз я не искажаю ее имя, так что не понятно, чего ты жалуешься?

- Почему ты не можешь называть ее по имени?

- Это просто ласковое обращение. Уверен, что ты слышал о таком понятии, - саркастически заметил Гарри.

- Гарри, я знаю, что это такое. Мне просто непонятно, как ты можешь считать «тыковку» ласковым обращением, - раздраженно возразил Малфой.

Гарри понял, что вопрос решится в его пользу, поскольку Драко уже называл его «Гарри», а не «Поттер».

- Мне так нравится, ей тоже, - он пожал плечами. - Это милое имя, как и она сама.

Драко закрыл глаза, и Поттер был совершенно уверен, что победил. Блондин слегка изменил тему разговора.

- Гарри, почему ты так настойчиво ищешь прозвища для Виктории? - вдруг полюбопытствовал он.

Гарри начал юлить:

- Просто мне так хочется, вот и все.

- Скажи, - потребовал Драко.

Покачав головой, он попытался не обращать на бойфренда внимания, надеясь, что тот отстанет. Но Гарри сразу понял, что уловка не сработала, когда Малфой стукнул его по затылку одной из игрушек Виктории.

- Оу! За что? - завопил Поттер, потирая ушибленное место.

- Если мне придется слушать, как ты называешь ее тыковкой, то я должен знать - почему, - пояснил блондин.

- Ладно, и незачем было меня бить, - сказал Поттер, сердито глядя на бойфренда.

Он отвернулся, потому что не мог встретиться взглядом с Драко.

- Я всегда хотел, чтобы хоть кто-то называл меня каким-нибудь ласковым именем. Тетя Петунья всегда нянчилась с Дадли и давала ему всякие милые прозвища. - Гарри помолчал, скривившись. - Ну, предполагалось, что это милые прозвища. А меня называли только «урод» и «мальчишка», - продолжил он ровным тоном. Поттер не сказал этого вслух, но чувствовал - Драко поймет, что он хочет, чтобы Виктория чувствовала себя особенной и любимой. То, чего он не ощущал сам, когда был маленьким.

Последовало долгое молчание, и Гарри попытался снова вернуться к методу «игнорирования Драко». Но он опять не сработал, только результат был другой. Малфой поцеловал его в затылок и обнял.

- Думаю, я привыкну к тыковке, - сказал он. - Она очень сладкая и кругленькая, вылитая тыковка.

- Драко! - предостерег его Гарри, смеясь. - Я назвал ее так не потому, что она кругленькая.

- Но посмотри на ее лицо, - настаивал блондин, заглядывая через плечо Гарри. Сразу стало понятно, что он пытается сдержать смех. - Кажется, что у нее нет скул.

Гарри повернулся и чмокнул бойфренда в щеку.

- Ты пустомеля, - объявил он.

- А ты только что узнал? - невинно осведомился Малфой.

Поттер закатил глаза, но улыбнулся и посмотрел на Викторию.

- Итак, во что ты играла с папочкой? - спросил он ее.

Пока юноши спорили об именах и прозвищах, Виктория устроилась на коленях у Гарри и задумчиво жевала маленькую игрушечную сову, которую притащила с собой. Девочка подняла на Поттера взгляд и улыбнулась, не выпуская изо рта клюв несчастной птицы.
Драко рассмеялся:

- Мы играли в мяч, но когда пришел ты, она, естественно, отвлеклась.

Он сел напротив Гарри.

- Ну и о чем ты говорил с Люпином? - наконец спросил он, проводя большим пальцем по щеке бойфренда.

Поттер понял, что выглядит подавленным, да и Драко явно догадался, что он недавно плакал.

- Гм, о многом, - уклончиво ответил он.

- А, спасибо, теперь мне понятно, почему ты так расстроен, - саркастически произнес Малфой, закатывая глаза.

- Нет, - уныло сказал Гарри, понимая, что Драко волнуется. - Ничуть я не расстроен. Ну, может, был сначала, но Ремус помог мне понять, что я не такой уж плохой друг и член семьи, как мне казалось.

Блондин нахмурился:

- Почему ты вообще так подумал?

Гарри ответил не сразу, он наклонил голову и осторожно убрал мягкие черные локоны с пухлых щечек Виктории и пощекотал ее за ушком. Он размышлял, стоит ли пересказывать их с Ремусом разговор, или нет. Ему казалось довольно рискованным признаваться в том, с чем Драко, по его мнению, мог не хотеть иметь дела.

- Гарри?

Не поднимая головы, Поттер украдкой глянул на Малфоя сквозь ресницы.

- Не делай так, - тихо простонал тот. - Я пытаюсь серьезно поговорить с тобой.

Гриффиндорец поднял голову и спросил, сконфуженно заморгав:

- Не делать что?

- Ты даже не осознаешь, когда начинаешь вести себя как маленький чертов манипулятор, да? - сухо поинтересовался Малфой.

- О чем ты говоришь? - переспросил Гарри, совершенно сбитый с толку.

Блондин снял с Поттера очки.

- Без них дело пойдет гораздо лучше, - пояснил он, а потом наклонился и поцеловал Гарри.

- Мммм, - промычал гриффиндорец, когда бойфренд отодвинулся. - Ты должен рассказать, как именно я манипулирую тобой, чтобы я сделал это еще раз.

Драко усмехнулся, изумленно покачав головой.

- Ты слишком хорош в этом, так что обойдешься без моей помощи. Плохо, что у тебя на коленях сидит Виктория, а то ты, возможно, получил бы больше.

Гарри с улыбкой посмотрел на малышку. Его не слишком заботило, что ему перепал только один сладкий поцелуй.

- Все нормально, - мягко сказал он. - Я рад, что у меня есть время побыть с ней. Даже если я просто держу ее на коленях, пока она жует свою несчастную сову.

Когда он снова поднял взгляд на бойфренда, то увидел, что тот с любопытством смотрит на него, наклонив голову.

- Твой разговор с Люпином имел какое-то отношение к Виктории?

- Отчасти, - признался Гарри. Он нервно закусил губу, а потом пересказал свой разговор с оборотнем, опустив ту часть, которая касалась Северуса. Малфой внимательно слушал.

- Люпин очень много значит для тебя? - спросил Драко, когда Поттер закончил рассказ.

- Да, - тихо ответил юноша.

- Виктория тоже очень много значит для тебя? - задал блондин следующий вопрос, его тон был зловеще нейтральным.

- Да, - прошептал Гарри, напряженно дожидаясь реакции Малфоя. Он не хотел, чтобы бойфренд обиделся на него из-за того, что он осмелился рассчитывать на значимую роль в ее жизни. У него упало сердце, когда Драко взял девочку с его колен. Юноша закрыл глаза, проклиная себя за то, что признался в своих желаниях.

Внезапно слизеринец опрокинул его на спину. Руки Поттера оказались прижаты к полу, блондин уселся на него верхом, удерживая на месте. Гарри не сопротивлялся, но его испугало это нападение.

- Ты правда хочешь быть отцом Виктории? - спросил Малфой, сощуривая глаза.

- Прости, - сказал Гарри.

Драко продолжал смотреть на него сверху вниз, не выпуская из крепкого захвата.

- О, твою мать, - жалобно простонал Поттер. - Почему я всегда ухитряюсь ляпнуть что-то и все испортить?

Похоже, Виктория держалась поблизости, когда Драко посадил ее на пол, потому что сейчас она подползла и пыталась втиснуться между ними.

Блондин выпустил руки Гарри, снова ссадил ее на пол, а потом взял лицо бойфренда в ладони и поцеловал его в губы. Поттер был удивлен этим поцелуем так же, как и тем, что его толкнули на пол.

Он не удержался и ответил, поцелуй был нежным до боли. Гриффиндорец был совершенно сбит с толку, но не мог сопротивляться захватчику.

- Гарри, - блондин прошептал его имя, едва оторвав свои губы от его.

Поттер открыл глаза, он не знал чего ждать и немного боялся.

- Я думаю, что люблю тебя, - прошептал Драко.

Сердце у Гарри уже давно упало, а теперь спазм сдавил горло. Он не мог говорить из-за переполнявших его эмоций и лишь попытался кивнуть.

Малфой слегка улыбнулся.

- Таким образом ты говоришь, что испытываешь ко мне то же самое чувство?

Гарри снова кивнул.

- Мне нравится, что ты ведешь себя как отец Виктории, - тихо сказал блондин. - Я не смог бы быть с кем-то, кто не захотел бы стать частью ее жизни, - он немного замялся. - Надеюсь, ты понимаешь, что это чертовски пугает меня. Мне едва исполнилось семнадцать, а я влюблен в Гарри Поттера и собираюсь строить с ним будущее.

- Меня это тоже пугает, - прошептал Гарри, наконец обретя голос. - Но я знаю, что люблю тебя.

Малфой снова поцеловал его. Поттер был на седьмом небе от счастья. Это было безумно и прекрасно. Он не знал, к чему это все приведет, но был воодушевлен тем, что Драко тоже любит его.

Слизеринец прижался лбом к его лбу, слегка вздохнув.

- Таак, ребенок пытается залезть мне на спину.

- Я знаю. Она стоит на моих ногах, - рассмеялся Гарри.

Драко немного отодвинулся, изумленно покрутив головой.

- Как мы вообще тут оказались?

- Ты решил до смерти испугать меня и набросился ни с того ни с сего, - сухо пояснил Поттер.

- А, да. Я хотел убедительно показать тебе, что ты был идиотом, когда беспокоился о том, подходишь ли нам с Викторией, - сказал Драко с полуулыбкой. - А теперь помоги - сними ее с моей спины.

Смеясь, гриффиндорец протянул руки и, ухватив Викторию за джемпер, стащил ее на пол. Малфой выпрямился, но так и остался сидеть на бойфренде верхом, малышка тоже не собиралась отставать от них и попыталась забраться на Гарри. Драко поднял ее и положил перед собой, Поттеру на живот.

- Вам удобно? - поинтересовался Гарри.

- Думаю, что да, - с ухмылкой ответил Малфой.

- Папа, - счастливо сказала Виктория.

- Знаешь, мама считает, что когда Виктория так говорит, она обращается к нам обоим.

- Вряд ли, - усмехнулся Поттер. - Просто «па» - первые звуки, из которых она смогла сложить слово.

Он подхватил ее и начал подбрасывать. Виктория визжала и смеялась. Гарри поднес ее к своему лицу, поцеловал в нос и снова подбросил, отчего она стала повизгивать еще радостнее.

Драко пожал плечами, рассеянно поглаживая живот Поттера и глядя, как тот играет с Викторией.

- Мама говорит, что у многих детей первое слово «папа». Мне нравится думать, что она так зовет нас обоих.

Гарри держал Викторию на вытянутых руках. Ему пришлось немного наклонить ее, чтобы увидеть лицо бойфренда.

- Ты правда так думаешь? - спросил он.

- Да, - тихо ответил Драко, улыбаясь. - Но когда она станет старше, я буду «отцом», а ты так и останешься «папочкой».

Сердце Гарри было готово разорваться от счастья, но он попытался сохранить беспечный вид и ответил, закатывая глаза:

- Конечно. Ты же должен соблюдать соответствующий имидж.

Широкая улыбка выдала его счастливое состояние, и Драко улыбнулся в ответ.

- Ты с нами, настоящими Малфоями, Гарри, - довольным тоном произнес Драко. - Хочешь ты того или нет.

- Ты будешь удивлен, услышав мое признание, но я хочу, - сказал Поттер. Он прижал к себе Викторию так, что они оказались нос к носу. - Ты не против, чтобы я стал частью твоей жизни, Виктория?

- Папа, - сказала она, ее глаза распахнулись и сияли от счастья, щечки порозовели за время их игры. Гарри снова подбросил ее, и ему казалось, что он и сам взлетает.

Он больше не проявлял эмоций и был уверен, что сам черт не сможет обнаружить их. За последний час он несколько раз бросался из одной крайности в другую. Но сейчас Гарри чувствовал себя счастливым, как никогда раньше.