В моём рюкзаке лежит блокнот, в который я записываю разные мысли, чтобы их не потерять. И хотел сейчас написать что-то о том, что приходило в голову, пока шли выходные, но передумал, как только сел писать. Такое случается.

Всё же мысль материальна, я теперь точно знаю. Стоило мне захотеть выбраться за город и отдохнуть, как приехала Мышь Летучая и утащила в область, в деревенский дом на свежий воздух. А ещё я давеча жаловался на отсутствие практики в английском, и сильно удивился, когда узнал, что в том же доме вписывается ещё пять датчан. В общем, в эти выходные у меня была и языковая практика, и свежий воздух, и отдых от большого города и вообще всё, что я хотел.

Так что не бойтесь хотеть хороших вещей, - когда они сбудутся, будет втройне приятно.

А мысли из блокнота я позже распишу, сейчас не очень хочется, да и нет критической массы для этого.

Растрёпаны волосы мраморных статуй,
Опавшие листья в заброшенных парках,
Жизнь и смерть в телефонных трубках,
Бешеный джаз в триумфальных арках.
Мой гибнущий город изысканно грязный,
Сыплющий пеплом дырявый мешок,
Одновременно на всех твоих улицах
Время включает электрошок.

Крики тонущих в каналах
Истеричных новостей,
Плен конечных остановок
Для твоих гостей...

Решил, что не буду сегодня после работы ехать домой, ибо однообразие наскучило очень. Возьму вот и пойду на концерт Электропартизан. Тем более, что компания подбирается довольно неплохая, билет стоит не очень много, да и вообще - я давно не выбирался никуда, уже на людей бросаюсь.

Надо устроить себе праздник.

С залива ветер, запах мокрых бревен,
Заброшенных волнами на песок.
В зверинце царском, черной цепью скован
Под утро умирал огромный волк.

И прошлой жизни дивные картины
Теснились в непослушной голове:
Старинной крепости застывшие руины
И всадник, скачущий на призрачном коне.

Когда суровых рыцарей потомки
Владели крепостью, он юн был и силен,
Ботфорты, шпага и под белым шелком
На шее драгоценный медальон.

Портрет любимой – вечная разлука
И в чистом сердце – вечная любовь.
А рядом – добрый конь и мудрость друга,
И мысли, зажигающие кровь.

В порядке крепость, сделаны дороги:
На юг – до Нарвы, а на север – в Ниеншанц,
И в новой церкви крест распятья строгий
Дает на встречу долгожданный шанс.

Но по булыжнику, уложенному ровно
Уже звенят шаги солдатских рот,
И Ниеншанц, войсками окруженный,
Уже отдал ключи своих ворот.

Пять дней в осаде. Штурма бой недолгий...
Не слышен из груди пробитой стон...
И на земле, в траве нещадно-колкой
Затоптанный остался медальон...

...Есть в старой Ингрии забытая легенда,
Что души умерших вселяются в зверей,
И возле крепости, в захваченной деревне
Видали волка, дьявола страшней.

Белее снега шерсть при лунном свете,
Дремучей морды яростный оскал,
И грусть в глазах, что никогда на свете
Не утолит ни пуля, ни кинжал.

"Поймать немедля!" , - Обер-егермейстер
Царицы вздорной преданный слуга,
Послал крестьян несчастного поместья
Ловить живьем заклятого врага.

В глухом лесу, священном и свободном
Загнали волка псами и людьми,
Пустой дорогой под дождем холодным
В «Александрию» в клетке привезли.

С залива ветер, запах мокрых бревен,
Заброшенных волнами на песок...
В зверинце царском, черной цепью скован,
Апрельской ночью умер белый волк...

И лепестки, оборванные ветром,
Несла на запад темная вода,
И тихий шепот в отблеске рассветном:
«Твой рыцарь в Ингрии остался навсегда...»

© А.Деконская (lj alert_dog), апрель 2008