зачем ты меня пытаешься вскрыть своими ржавыми чувствами? Я и так ели стою по утрам. Голод пронзает меня не хуже твоих скальпелей. Я насквозь уже ранен и пробит, тобой, не тобой... Какая тут разница? Латаю себя потихоньку, так нет! Снова кто нибудь со своей доморощенной чувственностью. Я не хочу есть, пить... Я просто хочу уткнуться лицом в чьи нибудь волосы, без всяких лишних эмоций и чувств. 

Я изголодался по твоему необычному свойству...

минут 30 назад он потерял самообладание. Десятью минутами позже - сознание. Я всё думал, что перестарался, но его кости вроде все целы, даже не так много крови, как и обычно. Я отнёс его тело на верхний этаж, запер его в гостевой комнате. Раз уж он сейчас безконтактен - пусть не мешается.

Спустился на "-1й" этаж, прошёл по корридору, вошёл под холодный голубоватым светом в маленькую комнатку. Там, на длинном стеле, застеленном тканью и клеенкой, лежало бледное тело. Тихое, раскрытое словно книга, едва пульсирующее в центре. Я даже не беспокоился о стерильности, материал был столь прост, что изначально был забракован, списан для одного раза. Я вскрыл его от гортани до самой лобковой кости, как подарочную упаковку, как  шоколад в серебристом пакете. Заранее откачал 20 % крови. Не столько придётся убирать, не так будет сопротивляться. Ведь вскрывал я его уже лазером, а не по-старинке - железкой. В общем, бледный, в состоянии шока, он лежал на столе, блестел, двигался изнутри... Особенно лёгкие. Умирая от антисанитарии, более чем от прочего. И если бы этот никчёмный парень не потерял самообладание... Я поднял к свету шприц, но резко передумал. Я сел подле его головы и выключил мысленно лишний свет. Он и так умирает, что с него брать. Это,кажется, не по человечески... убивать. 

Я сидел у его головы, а он медленно угасал. Со спазмами, с тяжёлой вентиляцией... В общем - много всего, но важнее всего была красота этого процесса... Сверху послышались крики, он отчаянно пытался вынести дверь комнаты... Я вздохнул, поднялся. Тело застыло, как свежая, влажная картина. Я мог только поцеловать бледные губы, накрыть его белой тканью и погасить свет. Так ведь уходят со сцены актёры? Аплодировать я мог только себе.

Я стоял перед дверью. Засунув руки в карманы халата, жуя сигарету, опираясь на подоконник. Он буквально уже выл за дверью, стучал в стены ногой, оскорблял меня. А я отчаянно думал, что же мне с ним делать. С таким неуравновешенным, с таким эмоциональным. С таким... трогательным? Я честно и добросовестно борол в себе желание вынести его разум посредством пули, или стравить его псам... или провести открытую операцию на его теле? Невозможно. Он так красив... Что я врятли смогу попортить его хоть одной раной, хоть одним лишним отверстием. Нет... Я хочу его тело живым и целым, подвижным... Мне и так стоило героических усилий - приручить его. Тут скорее надо действовать наркотиками. Решено.

- Когда успокоишься - я приду за тобой. И не глупи потом. Мои датчики просекут любое твоё отрицательное действие. Помни, что ты лишь человек. А пока - лучше поспи...

завтра мои сосуды будут открыты и хорошо видны. Сегодня я блестяще исполнил роль. Получил обличающие и восхваляющие фразы прямо под ноги. Встретился с призраком и с другим тобой. Целый день дождь. И гроза. Я влюбился в эту мощь ещё в детстве. Это пробирает нитками тока до самой надкостницы.

И я не могу не поприветствовать ТЕБЯ.

Bleib hier bleib bei mir
Bleib bei mir
Bleib hier

Через толщу света, через линию-где-нет-теней... Протяни мне руку, найди меня. Наш символ густая толща, обратная небу. Среди отражения облаков я выискиваю глазами малейшие признаки колебания, малейшие признаки вздоха. Истекаю кровью и собираю честолюбивое общество белых акул вокруг себя. Я люблю хищников, признаться. Влюбляюсь каждым нервом в Тиранов. Такая у меня любовь - неразрывно связана с восхищением. 

Этот мир связал мои руки и ноги, поместил в недосягаемую клетку моего собственного мировосприятия и моих страхов. Я даже воздуха сто лет как не чувствовал... живого. У меня всё по полочкам тут - H₂O, CO_2. Связали по рукам и ногам моими собственными ремнями, я даже видеть ничего не вижу, всё туманное существование, да густые сомнения. Завис тут, между небом и дном, пробую на вкус случайные связи, вдруг попадётся Та Самая Рыбка... Моя постель редко пустая, но от одиночества это не лечит, как я убедился.

Всё зависаю тут в прострации, в полуснах, где есть натуральное и осязаемое "мы". Устал быть слишком мрачным и романтичным в никуда, устал быть занудным и слишком умным, устал быть глупым и скучным. Всё со временем надоедает. Только твоей руки всё не видно. Твоего дыхания не ощущается. И система моего заточения по прежнему совершенна. Тоскую по тому, что ощущал только во снах. Вспоминаю улыбки и морщинки в уголках глаз. Томная Тонна давит меня под собою. Мне всё хочется сбежать, да всё руки не доходят....

Я всё чаще, дольше сплю...

Умираю от вальса, прячусь за шторы к балкону, жарко и сердце смертельно колотится...

меня перетягивают тугие полоски тканей. А ты дышишь мне в шею. Горячее, твоё дыхание обжигает меня. У меня кровь из носа стекает на губы, а ты облизываешься, сверкаешь глазами. Смотреть на тебя - пасмурно. Мне тебя хочется обнять, за плечи или за рёбра, а ты смотришь как ядовитая змея, смакующая приближение жертвы... У тебя руки - просто умопомрачительные. Мне дышать всё тяжелее, всё туже стянут... А ты со своим смехом... Читаем татуировки друг на друге, словно знаки из биографии. Ты собираешь мне волосы в небрежный хвост, я уже свыкся. Но с твоими прикосновениями - не могу. Ткани, тугие и плотные, перетягивают мне кости, мне больно. Припираешь меня к стенке, а мне всё нравится, всё улыбаюсь. Кусай меня, дыши горячо, меня самого смущает - но мне порою так трогательно на тебя просто смотреть. Мне так нелепо быть жертвой в твоих руках, но я нахожу это очень забавным. Я от тебя в настоящей зависимости, но без любовных чувств. А ты меня любишь (как ты говоришь) , но в месте с тем жрешь.