Продолжение. Начало - 1,    2  ,  3  , 4,  5,  6 , 7

Итак, Вентер отлёживается в "Палатах Сан-Каэллиуса" в элитном районе Сен-Сиа - Альтауне (центральная часть города называется Тайяна или даунтаун).

 

***

«Палаты Сан-Каэллиуса» категорически отказались отпускать его на ночь. Серпентина развила бурную деятельность, чтобы обеспечить Джазекуле достойную собачью жизнь. Ночь Вентер провёл на больничной койке.

Вопреки распространённому заблуждению о демеморах,

Читать далее...

Тут Европа ломает голову, как г-жа Матвиенко добралась до Женевы. Даже до штаб-квартиры ООН, откуда завела такие речи, что из зала стремительно побежали делегаты. Видите ли, нацисты, о которых она толковала - явление нередкое и наблюдаются постоянно, в разных странах. И на это не обращают особого внимания до тех пор, пока армии этих стран не переходят чужие границы. Она могла бы поговорить о России, что какая она ни есть, она - её правительство, и отражает выбор русских. Это была бы сильная речь. Но она о русских не говорила. И недовольных русских отпустить не просила. Или хотя бы разрешить их государство.

Надо сказать, что россияне, как власть, так и народ, едины в одном хобби: любят не любить. Хлебом не корми. Не любят старух-процентщиц, прямо топором по башке и не любят; не любят того, кого сказал не любить Маркс, или разрешило КГБ; элеткросмокатчиков, бывших братьев из республик, английский (?) и англицизмы, Дудя или Макфола, а чаще - обоих; не любят бывших "братьев". Нелюбовь - наш национальный спорт. Из-за этого случаются интересные казусы. Например, Брежнев не любил Амина - результат феерический! Причем наиболее крупные события случаются из-за самых мелочей, которым Власть не уделила внимания. Великая Окитябрьская, например, когда в несколько питерских булочных опоздали подвезти хлеб. Который был. Это его потом не было...

Боюсь, в этот раз "мелочью"станут питерские коты. Власть страстно их не любит. Придумывают законы, чтобы не кормили, закрывают подвальные окна, и т. п. Нет бы топором по бащке, но к ним относятся хуже, чем к старухам процентщицам! А как сказал один петербургский писатель "Люди - звери: пенсионеры!" В коыбели революции пенсионеров  исключительно много.

В конце концов, коты спасли не одну тысячу жизней в блокаду. Её тут на днях начинают, не стоило бы наезжать на НЗ.

Каламбур в русском - такая приманка для ума, что способна вытеснить всё окружающее. Продолжая капитальную переработку повести, я опять дошёл до сюжетного каламбура и завис. (Ещё и куча малоприличных образовалась). Но тут cнatGPT совсем слаб...

Наполню ль ядом я фужер твой?

Паду ли голиафу жертвой?

Неси мне Эльза,

(хоть нельзя)

Эль зла!

В «Амбере» шалбер логарифмы

Шутя решал; в берлоге рифмы -

Я схему смеха, алгебру стиха,-

(Как тайна айна и Эльбрус тиха)-

Все ж попытаюсь разгадать -

И кольт в декольте - благодать.

Её не знает трубадур и балагур...

Звенят вериги, лезут вурдалаки

И сколопендрой — каламбур

На простокниги зов во мраке.

 

Изображает бифштекс

(Вот , чего мне не хватало всю жизнь - соавтора. Вот такого. Он не может придумать ничего сногосшибательного, это за мной, но может кропотливо перерабатывать, до бесконечности, и приближаться к чужой идее. И хотя в политике все стороны дружно несут безумный бред, от желания кому-то что-то объяснять я, кажется, излечился. Оно и без меня всё ё- - -ся)

Продолжение. Начало - 1,    2  ,  3  , 4,  5,  6

Глава 2.АНТАГОНИСТ

Из тумана проступал потолок. С розочкой по центру. Над ним склонялись два лица. Лицо девушки, полное противоречий — будто его лепили два скульптора, которые на дух друг друга не переносили, - и полицейского. Нашивки сержанта.

-Очнулся, - сказал мужчина.-Тошнит? Выпейте.

Он поднёс стаканчик.

Вентер выпил.

-Голова раскалывается, - выговорил лжецмен.

-Да и пусть, главное - не раскололи, -сказал кто-то третий. - Здравствуйте. Лейтенант Донатас. Мы из Альтаунского отделения полиции. Тебя доставили в «Палаты Сан-Каэллиуса».

Вентер повернул голову, и, о чудо, она не отвалилась. Третий был грузный мужчина постарше. Лжецмен ещё раз посмотрел на девушку.

-Я Вас... где-то видел... - прошептал он.

-Проехали мимо. Вас вёз Кьюнбес, если его так зовут. Я — Шоан. Я должна была проследить, что бы с Вами, его двоюродным братом, ничего не случилось. Мол, Вы получали угрозы, но плюёте на них.

-Теперь я «двоюродный брат»?

Сержант хмыкнул:

-Не хотел платить за ложный вызов полиции. Сержант Ульфруст. Вы у доктора. Сотрясение мозга.

-Если ничего не произойдёт, нужно было через две минуты зайти в дом, - продолжила Шоан. - Произошло: вас тащили за ноги. Я выстрелила, попала...

-Куда?

-В бедро, по инструкции.

Вентер с испугом посмотрел на ногу.

-Не в Ваше.

-Вы всё сделали правильно, мисс Шоан, - подбодрил Донатос. - Не убивать же с лёта. Мисс постреляла в воздух, мы приехали...

-...прилетели! - восхищенно заметила она.

-...и обнаружили тело в бассейне. Как чувствуете?

-Классически, думаю. Для того, кому случайно не размозжили голову, - предположил лжецмен.

-Доктор сказал, нужен покой. И всё пройдёт. Так. Мистер Вентер, да? - лейтенант обратился к бумагам.

-С этого утра.

-Люблю лжецменское остроумие, но можете отвечать банально.

-Простите, а мисс Шоан — Ваша сотрудница? Не вижу на ней формы.

-Нет, - ответил лейтенант. -Она из частного охранного....

-Вы упомянули мою профессию.

-Не следовало при посторонних? - потупился лейтенант.

-Мы зовём это «ненужная правда».

-Простите. Не повторится,- «лжецменское» было лишним словом. -А как Вы добрались до Шенандоа 855? Где Ваша машина?

-Она не завелась, и меня подбросил клиент. Он должен был ждать в ста метрах от дома.

-Ничего он не ждал! - возмутилась Шоан. -Высадил и сразу уехал. По верхней дороге.

-Та-ак.. - протянул Донатас. - С клиентом проблемы. Какая у Вас машина?

-«Хапмобиль». Кьюнбес сказал, это с ними это бывает.

-Это «хапмобиль» не завёлся? - изумился Донатас. - Где он сейчас?

-На стоянке. У «Ваонды».

-Ульфруст, слетай и обследуй.

-Сахар, сэр?

-Сахар — это в кино. Он не растворяется в бензине, только забивает фильтр. Могли налить воду, но чаще отсоединяют провод у стартера. Ищи царапины, проволоку, даже тряпку, которой вытирали руки.

Шоан смотрела на мужчин, открыв рот.

-У Вас богатая практика, лейтенант, - сказал Вентер.

-Да, меня перетянули из Гамбурга. Однажды штрольхи так обездвижили мотоцикл охраны. Странно, что Вы не заметили лжи, профессионал, - заметил Донатас, в отместку за «ненужную правду».

-Не заметил? - развеселился Вентер. - В разговоре клиент употребил «прямоугольная сетка а-функциональна», слово «дисфория». Вы знаете, что это?

-Нет, - признался лейтенант. - Это не вызвало у Вас подозрения?

-Это меня взбодрило! Запахло деньгами и Кембриджем.

-Боюсь, мы совсем заморочим бедную мисс Шоан. Главное... - он достал расписку. -Зачитаю эту художественную миниатюру? -

«Я, Аментино Кьюнбес, владелец дома 855 по Шенандоа Роад, сим подтверждаю, что поручил...» - Нет. Дом принадлежит издателю Доорману. Сам он появляется там раз в столетие. С его разрешения в нём проживал некто Пампавиа. Он годами пытался пробиться в элит-стори, затем, вроде, получил заказ от Доормана. В бассейне –его тело. По этому телефону ни о Кьюнбесе, ни о Кемпелсе не слышали.

-Неужели мне солгали?- ужаснулся Вентер. - Как страшно жить!

Ульфруст не смог сдержать смешок.

-Не только Вы, но возможно и тот, кто Вас ударил, не убивал Пампавиа. Труп плавает там второй день. В лёгких нет воды, на теле - повреждений. Хотя осматривали бегло. Руки, лицевые мускулы свела судорога. Я с таким не встречался.

-И что это всё значит? - спросила шокированная Шоан.

-Это значит, что кто-то очень боялся приближаться к этому дому. И послал туда других. Причем продублировал охрану, - сказал Вентер.

-И правильно боялся, -Донатас повернулся к Ульфрусту. - Ты ещё здесь? Захлопни рот и езжай в «Ваонду».Дорогая мисс Шоан, не опишете ещё раз человека, в которого стреляли? Наверняка мистеру Вентеру интересно.

-Конечно-конечно! Вас тащил смуглый черноволосый мужчина исключительно злодейского вида, - сказала она. - Усики, костюм в тонкую полоску. Короче, «анатгонист» из боевика. Под мышкой был какой-то ком волос.

-Это парик убитого. Он плавал в бассейне рядом с телом, - пояснил Вентер.

-Никакого парика не находили, - сказал Донатас. - Он его унёс? Оригинально... А Кьюнбес Вас предупреждал об опасности?

-Он говорил брате-самоубийце. Увидев тело в бассейне, я подумал, что опоздал. У вас не принято садовников вооружать молотками?

-Пока нет. Вы недавно в Сен-Сиа?

-Да.

-Это не Доорман вас прислал? - спросила Шоан.

-Доорман?

-Ну, ждать ли чего от Пампавиа, или он пьёт без просыпу, - пояснила Шоан.

-Нет. Я просто беглец из Колхоурлензаветты. Они запретили лжецменскую деятельность. А здесь друг. И я знаю, что самоубийцы небезопасны.

-Это какой-то кошмарный остров, да?

-Он самый. На нём живут ужасные люди — например, я. При запахе денег я становлюсь немного нервным. Я был окрылён и беспечен - вот они, цивилизованные края! Наконец-то мне ничто не угрожает!

-М-да... Мистеру просто плюнули в душу, - ухмыльнулся Донатас.

-Довольно увесисто, - заметил Вентер.

Вошёл врач:

-Ему нужен покой. А не допрос.

-Уходим, уходим. Берегите его, доктор. У меня ещё не было антагониста-похитителя париков, - сказал Донатас.

Посетители покинули комнату.

 

***

Не прошло и получаса, как дверь приоткрылась, и внутрь проскользнула Шоан.
-Извините… э… можно вас? Маленький вопросик...

-Всегда к вашим услугам, мисс, - Вентер попытался приподняться в кровати.

-Никакой охраны... медсестра дрыхнет... — она топталась у двери, как школьница перед директором. -Просто... Маленький вопросик...

-Смелее, мисс. Пережил удар, лейтенанта, переживу и Ваше предложение. Если не семейный чудо-бальзам.

-У меня… гражданская инициатива., — она сжала губы.

-Чего? - изумился Вентер.

-Мне стало как-то неловко… после слов лейтенанта. Ну, что Сен-Сиа плюнул вам в душу… И... как сен-сианка я предлагаю... э... компенсацию.

-Компенсацию?

-Могу сводить Вас в самый дорогой ресторан. Ну, загладить… этот душеплювок.

Она не рассчитывала даже на кивок. «Не смотрюсь — но за вопрос не убьют». Умение читать людей Вентер не забыл. Полиция слишком с ней почтительна. Она хорошо стреляет. Уж не связана ли она с оружием?

-И какой тут лучший? - спросил он, оттягивая ответ.

-«Кбеб-Пу» - чуть удивлённая, что ответил.

-Не кайзаламская кухня?

-Морская.

Он молчал.

-Вы, конечно, не согласитесь… Ничего, я просто подумала… Не берите в голову...

-Я принимаю твоё предложение. Когда отпустят — сходим.
Она моргнула. Это не числилось возможным вариантом! У него появилось странное чувство — солидарность, что ли. С такой внешностью у неё, возможно, не было парня. У него не должно быть девушки....

-Но окажи ещё услугу?

Она насторожилась:

-Э… какую?

-Во-первых, на работе осталась собака. Она нервничает. Я бы не стал садиться за руль, а её надо проведать.

-Конечно, подкину! - с облегчением.

-И второе. Заедем в книжную лавку.

-А вам можно... читать?

-Я не собираюсь. Поэт сказал: «призрачно всё в этом мире бушующем». У нас — призрачные двоюродные братья, растворившийся клиент и владелец особняка и беспричинная смерть. Пора проверить, не призрачно ли издательство.

-Ух ты. Мне бы и в голову не пришло. Я всё по стволам да налогам. Кстати, о них... На выстрелы прибежало сразу пятеро. Какое, черт возьми, нежное место, наша Альтауна?

 

За мороженым

ещё 8

Итак, добрались до событий

Продолжение. Начало - 1,    2  ,  3  , 4,  5

 

 

В его кабинете нервно ходил интеллигентный господин с налётом аристократа. Едва лжецмен вошёл, он выпалил:

-Здравствуйте, моя фамилия Кьюнбес. Звонил двоюродный брат, и сказал, что покончит с собой. Я в полицию, а там говорят, что в такой ситуации нужен лжецмен.

-Брат не лжецмен?

-Нет-нет, всё не так запущенно! - ужаснулся мужчина. - Всего лишь оболтус.

Вентер вытер рот платочком.

-До ужина покончит, или дотянет до уик-энда?

-Не дотянет, - отрезал клиент. - Не так, чтобы очень пугало - у Кемпелса бывает дисфория. Не знаю, покончит ли, но если я ворвусь, заговорит артиллерия. Вас же этому учат?

-Нас и харакири учат делать, - не моргнул глазом лжецмен. - Зачёт после трёх успешных. Что впаривать?

-Тут Вы спец. Главное, нежно.

-«Добрые самаритянки» двумя домами раньше. Такое нежное здание невозможно не заметить.

-У нас есть «Добрые самаритянки»?

-И злые. В Сен-Сиа всё есть! - заявил Вентер.

-Короче... Может, уже успокоился? Или перестал морочить голову, и застрелился? Сотню за выяснение?

Вентер всмотрелся в глаза клиента.

-Я бы предпочёл три...

Кьюнбес возмущенно вскочил. Но он его успокоил:

-Шутка. Семья есть? Дети? Религия?

Лжецмен меланхолично достал пистолет, проверил обойму, сунул в карман.

-Нет. Агностик. Как все в этом городе, помешан на... Роман пишет. Даже больше, чем все.

-Что «больше»? - переспросил лжецмен.

-Помешан.

-Бездарен?

Кьюнбес тронул нос:

-Вы производите достойное впечатление. А вопрос — не совсем.

-Это врачебная необходимость. Ваше мнение останется в тайне, особенно от него- он сказал это так, будто говорил это тысячу раз.

-Ну... Я бы не взял смелость оценивать. Он якобы договорился с издательством, - господин не был уверен. - Религия... нет. Спиритизм, потустороннее — да, это его. Духи. Особенно великих — Миссака, Мьюньекавува. Наверняка входит во всякие общества.

-Какие?

-Не знаю... божественного прозрения змеедевушек с Веги. Я бы нашёл, но время... Вот расписка, что в доме Вы по моей просьбе, и вольны делать, что найдёте нужным, - он протянул крошечный квадратик бумаги. - Доберитесь на своей машине, мне нельзя светиться. На стук могут не ответить.

Вентер разобрал, что там написано, и перевёл взгляд на проспекты на своём столе, которые были навалены, чтобы производить впечатление:

-Шенандоа-Роуд? Это же Альтауна! Элизиум! Туда надо тачку рекомендаций...

-У Вас есть?

-Да, на прорезиненных колёсах, - подтвердил лжецмен. - К сожалению, все рекомендации в ней не помещаются.

Клиент кинул взгляд на лицензию:

-Переживу.

-Пойдёмте. Джазекула, ждать!

 

***

Они вышли на стоянку. К ужасу Вентера, машина потеряла интерес к процессу зажигания.

-Не заводится? - участливо кивнул Кьюнбес. - Капризная марка. Они разорились. Слушайте, Альтауна — путанный район. Я Вас доставлю, но подожду вдали. Сто метров пешком пройдёте?

-Мой рекорд - сто семнадцать! - объявил Вентер. -Но сяду сзади.

Кьюнбес засмеялся:

-Вас не собираются похищать.

-Ага. Все так говорят!

***

Даунтаун рос быстрее лесного пожара, в стиле «безумный Макс». Буйство рекламы смягчало убожество архитектуры, как под татуировкой теряется полинезиец. Едва они проехали туннель, как город исчез. Деревья так скрывали дома, что о них было не догадаться. Изредка пугали причудливые ворота, башенка — внезапные, как туберкулёз в оперетте.

-В Альтауне сетки нет, - сказал Кьюнбес. -Это всё, что сен-сианцы поняли из концепции «города-сада»*.

Они миновали маленький желтый «Бантам». Хмырь, который парился за рулём в шляпе, костюме и галстуке, дремал. Ещё немного, и дорога разделилась — одна вверх, другая вниз. Кьюнбес остановил.

-Жду здесь. Поворот, и направо, - он показал на нижнюю. - Прямо в пролом. Это парадный вход такой. Шагайте по мордам, не проглотят. Смотрите по сторонам — братец может и в ухо гавкнуть.

И Вентер пошёл. Шенандоа-Роад 855 терялась среди колоссальных деревьев. Вот и пролом, увитый плющом. Туда уходила дорожка из плит, изображающих физиономии - будто подземные жители захотели глотнуть воздуха. Или глотнуть кого-то.

...

Кьюнбес и не думал ждать. Достал из-под сиденья бинокль, и поехал по верхней дороге.

...

Внезапно Вентера охватил страх. Он поднял голову и вздрогнул. Дом ещё не проступил, но уже следил за ним через дыру в листве своим глазом. Круглое окно казалось древнее дома на геологическую эпоху.

-А вот и потерянный глаз Одина, - пробормотал он.

...

Когда они проехали, «бантам» выждал и тронулся следом. Подождал, когда они остановились , и двинул по нижней дороге. Встал до пролома. Хмырь извлёк из-за спинки пистолет, сменил ему магазин, вышел, и присел за машиной, целясь в пролом. Мешала шляпа. Снял её.

Это была девушка. Лицо из тех, что сначала не запомнить, а потом не забыть.

 

...

Вентер крался по рожам, пробуя каждую ногой...

-Бассейн? - поразился он.

Бассейн смотрелся, как джакузи в морге. Рядом стоял лежак, потрепанное кресло. Пустые бутылки. Столик, и странная пишущая машинка — для печатания лёжа. Рассыпаны листы бумаги. Доска с карточками и стрелками.

В бассейне плавал труп. Полный блондин, скрюченный неестественно — будто его согнуло в тот миг, когда уже нельзя было ни выпрямиться, ни закричать. Руки тщетно сжимали пах. Рядом в воде — чёрный парик, как сбежавшая тень.

Свет в глазах Вентера померк. Его увесисто ударили по голове…

…

Над лжецменом стоял латто. Он был в кожаном шлеме, и идеально соответствовал образу злодея-метиса. Метис достал визитку Вентера, прочитал. Он дошёл до бассейна, и палкой, не залезая в воду, подтащил парик.

-Так. Молодцы, девочки.

Он сходил к пролому, выглянул. «Бентам» его обрадовал:

-Отлично! Будет, на чем увезти мясо.

Вернулся, взялся за ноги Вентера, и поволок тело по плитам.

Грянул выстрел.

Латто вскрикнул, подскочил, и понёсся вглубь.

-Стоять! Убью! - заорала девушка и рванула за ним.

Судя по кровавому следу на ограде, латто удалось развить приличную скорость и перепрыгнуть её - не превысив первую космическую.

Труп в бассейне её озадачил. Надо было выбрать из двух.

-В воде мертвяк. А этот?

Она приложила ухо груди лжецмена.

-Уверенно жив. Шевелить не рекомендуют, а в бассейн не полезу.

Отодвинулась, оглядела его.

-Ух ты! Я тебя поохраняю, красавчик. Не против? - предложила она телу.

И посчитав молчание знаком согласия, обшарила его карманы. Пистолет изумил:

-Вау! Я думала, аблиц тут только у меня...

Уселась в кресло и трижды выстрелила в воздух. Полиция, в большом количестве, не заставила себя ждать.

 

*Город-сад - принципы градостроительства, пропагандируемые в конце XIX века Эдвардом Лаченсом

Продолжение. Начало - 1,    2  ,  3  , 4

Обещанный уникум не спешил. Прошла неделя, как Вентер начал погружение в сенсианский гадюшник. На 80% атмосфера города состояла из амбиций, зависти и самопиара, в которые затесалось 20% кислорода. Но силой воображения впереди планеты всей.

Свои дела не шли.Он сторонился предложений, исходившими от вкуснейшей половины человечества, а диссонанс его лица и профессии рождал подозрительность у невкусной. Глядя на это, Барсалога крякнул и сказал:

-Ты не можешь вечно от них бегать. Мрут? Ну, мрут. Их проблемы. Ты леопард, Вентер, а он на травке не выживет. Начни с Марселины. Её проклятие не тронет.

-Почему?

-Это не женщина, а ломбард с когтями.

Ему было, что возразить, но не стал рассказывать, что «ломбард» заходит к нему через день, каждый раз прибавляя Джазекуле лимит пребывания. Марселина просто не придумала другого предлога. И даже решилась на лобовую:

-Где твоя жена, девушка, Вентер Вил? Кем греешь постель?

-Ох уж эти португальские островки! Я с Колхоурлензаветты (не путать с Колмамадоккой). Сбежал и молюсь, чтобы не нашли. Постель греть? Да она ещё дымится.

Серпентина и вовсе хотела бы быть его ковриком, его тортиком, прижаться к бедру его кортиком.

Он купил серо-голубую машину, «Huppmobile”. За смешные деньги - производитель лет пять, как обанкротился. Но с секретаршей тянул. Хотелось лучший кофейный аппарат. Демеморизация не лечит от кофемании. Барсалога познакомил его с друзьями из офиса рядом, но кофе у них был ужасный. Контора этих ребят с редкой для Сен-Сиа скромностью звалась «Квинтэссенция»...

...

Сегодня в «Квинтэссенции» в наличие оставалось лишь два бойца — молодой сценарный редактор японского происхождения, и смуглая, но не до состояния латто, кастинг-менеджер Эллисиф. Не то персиянка, не то перси янки.

Вентер зашёл туда с Барсалогой.

-Обедать к своим пойдёшь, Цукахара? - спросил детектив.

-Не портить же себе желудок. Господин Вентер не проконсультирует меня насчёт португальских ругательств? Вы ведь с...

-Он прилагает титанические усилия, чтобы забыть, откуда, - укорил его детектив.

-Там что ни остров — другая кожа, тараканы и мат. Одинаково хорош только кофе, - предупредил Вентер.

-А здесь хуже? - подняла голову Эллисиф. -Мы считаемся сладкоежками. Гедонцами.

-Гедонистами, - поправил Барсалога. -Сен-Сиа - единственный город, где существует их партия.

-Поэтому я сюда и рванул. Ваш разврат и нега...

-Почему сразу «разврат и нега»? - вспыхнул Цукахара. - Человек создан для эксплуатации, как птица для полёта.

Вентер едва не поперхнулся.

-Постойте… Счастье в труде — это ж... эти... как их...

-Карксисты, - угрюмо сказал Барсалога. - Революции — локомотивы истории, и всё такое. Ларк Каркс —клякса на теле моей нации.

-А Мальтус что, лучше? - вступилась Эллисиф. -Всю историю человечества его ресурсы только росли.

-Мальтус идиот. Ресурсы бесконечны! - воскликнул японец. - Борьба за них — подлый обман паразитических мегаструктур. С восторгом исповедуемый макаками.

-Цукахара, не громыхай. Человек только-только с Калмамадокки - призвал детектив.

-Колхоурлензаветты, — машинально поправил Вентер. — А не кажется, что прогресс делает людей лишними?

-Человек нужен. Но какой? Битва за металл сменилась битвой за востребованность. Обрести своего эксплуататора - вот в чем счастье.

Лжецмен ухмыльнулся:

-А гедонизм, конечно, — это не про кайф, а долгие и тяжкие поиски того, что по-настоящему доставляет?

— Ага. Что человеку истинно надо. А не статусом навязано, или бабушкой в детстве нашептано, — Цукахара откинулся на спинку стула, почти гордый собой.

-А если по честном - макао, девочки и алкоголь. А мегаструктуры визжат, что вы растлители и торчки?

-Есть гедонисты и за воздержание... — насупился Цукахара,

-Конечно-конечно. Кто хочет — воздерживается. Кто хочет — развратничает.

Издеваться Вентер умел.

-Как будто автократия лучше, - подняла свои красивые брови Эллисиф. - Власть — это злогрессия. Рак. Живёшь под дамокловым мечом, что однажды придёт идиот, который всех прогнёт под себя. А потом боги голову ломают, чем лечить дураков. Потопом, или Хиросимой.

-Когда народ желает чего-то, вредного для народа, должен ли демократ протестовать? - ухмыльнулся Вентер.

-Законность правительства не освобождает народ от ответственности, - парировал Барсалога.

В этот момент дверь приоткрылась, и просунулась взмыленная голова Серпентины:

-Вентер? Клиент!

Продолжение. Начало - 1,    2  ,  3

Через час звякнул колокольчик в приёмной. Он прошёл, открыл. Барсалога привёл даму лет тридцати пяти, породистую, как русская борзая. Между тем, гоняться ли за заййами, или за займами разница небольшая. -Одна буква.

-Вентер, леди Манкуса, - объявил Барсалога. - Представляет владельца здания.

-Марселина, — дама протянула руку в светлой перчатке. (Он замешкался. Пожать? Поцеловать? Присесть и лаять?) - Секретарши пока нет?

-В комплект не входила.

-А ты везде искал? В коробке из-под виски смотрел? - спросил Барсалога, издеваясь над размером приёмной.

— Вы рассчитывали на Версаль за такие гроши? —парировала дамочка, не отрывая от Вентера взгляда. - Неожиданно выглядишь, Вентер. Герой-любовник с какой-то студии, а не юрист.

Вентер приосанился:

— Да, такие мы, лжецмены. Практика показывает, что чем милее мордашка, тем меньше бесит ложь.

— О-о-о...Тебе можно врать, не приходя в сознание. Но как проскочил Серпентину? Почему она не прибежала, крича «в здании Адонис»?

Кажется, это была консьержка.

-Из-за собаки Адонису пришлось воспользоваться грузовым лифтом, -ответил Барсалога.

-Кстати о собаке...

-Извините ради Бога, ещё пятнадцать минут - и я повезу его домой. Он не выносит одиночества в чуждых мирах.

-Таким, как ты, черта с два откажешь. Пусть побудет... полчаса. Час. И двадцать минут!

- и внезапно она запела:

Со времён Анакреонта

Бизнес-здание Ваонда

Уважает позитив

Ваш пассив, и Ваш актив!

Вентер моргнул. Барсалога опустил взгляд:
-Леди Манкуса увлекается экспромтами.

-Очень, хм... душевно. Не припомню, чтобы меня так сердечно встречали, - сказал Вентер.

Это было 146 процентов правды.

Марселина чуть наклонила голову, будто разглядывала пирожные.

-Не буду мешать, сладенькие.

И ушла.

Едва дверь закрылась, Барсалога резко повернулся:

— Не мог бы приглушить это своё... сияние?! Она сказала «сладенькие». Марселина! До сих пор её словарный запас ограничивался «мерзавцы», «деньги принёс?» и «хватит умирать у меня в коридоре». Анакреонта упомянула! Ты хоть понимаешь, что это?

-Греческий вулкан?

-Ага. Древней любовной поэзии. Его стишками недорослей двадцать пятый век растлевают. Они же из-за тебя переубивают друг друга! Вот и разгадка...

-Нет. Я бы не стал стирать себе память из-за такой ерунды, - отмахнулся Вентер. - Странное впечатление от этой... Марселины...

-В смысле?

-Люди такого типа обычно не имеют денег.

И тут зазвонил телефон. Оба вздрогнули. Он снял трубку:

-Алло? Телефонная станция. Винтер, лжец второй категории?

-Абсолютно точно. Вентер, лжецмен четвёртого разряда. Чем могу быть полезен, уважаемая станция?

-Абоненты жалуются на вой.

-Вой? Какой вой?

-Впечатляющий. Особенно хрипы зарезанного человека и хор баньши. Эта фигня на линии сидит где-то у вас, а в офис не попасть. Сегодня-завтра зайдут.

-Хорошо, но до пяти.

-О'кей.

Гудки.

-Почему «четвёртого»? Ты третьего ранга, - поднял бровь Барсалога.

-Тренируюсь. Чтобы навыки не терять, - ответил он.

-Нехороший звонок. Похож на проверку. Жди уникального клиента.

-Проверку чего?

-Что ты, кем бы ты ни был, существуешь.

 

***

Обещанный уникум не спешил. Прошла неделя, как Вентер начал погружение в сенсианский гадюшник. На 80% атмосфера города состояла из амбиций, зависти и самопиара, в которые затесалось 20% кислорода. Но силой воображения впереди планеты всей.

Свои дела не шли.Он сторонился предложений, исходившими от вкуснейшей половины человечества, а диссонанс его лица и профессии рождал подозрительность у невкусной. Глядя на это, Барсалога крякнул и сказал:

-Ты не можешь вечно от них бегать. Мрут? Ну, мрут. Их проблемы. Ты леопард, Вентер, а он на травке не выживет. Начни с Марселины. Её проклятие не тронет.

-Почему?

-Это не женщина, а ломбард с когтями.

Ему было, что возразить, но не стал рассказывать, что «ломбард» заходит к нему через день, каждый раз прибавляя Джазекуле лимит пребывания. Марселина просто не придумала другого предлога. И даже решилась на лобовую:

-Где твоя жена, девушка, Вентер Вил? Кем греешь постель?

-Ох уж эти португальские островки! Я с Колхоурлензаветты (не путать с Колмамадоккой). Сбежал и молюсь, чтобы не нашли. Постель греть? Да она ещё дымится.

Серпентина и вовсе хотела бы быть его ковриком, его тортиком, прижаться к бедру его кортиком.

Он купил серо-голубую машину, «Huppmobile”. За смешные деньги - производитель лет пять, как обанкротился. Но с секретаршей тянул. Хотелось лучший кофейный аппарат. Демеморизация не лечит от кофемании. Барсалога познакомил его с друзьями из офиса рядом, но кофе у них был ужасный. Контора этих ребят с редкой для Сен-Сиа скромностью звалась «Квинтэссенция»...

...

Сегодня в «Квинтэссенции» в наличие оставалось лишь два бойца...

Продолжение. Начало - 1,    2

От автора:

Это не игра в ретр, не фантастика. Это далёкий финал,

к которому придёт любой разум. Но плнял это только Вентер Вил.

Медсёстры снимали комнату с кухонькой на двоих, однако выйдя из "Ваонды" Линда сказала:

-Ты езжай, а мне бы позвонить.

-А что из конторы не стала?

-Посторонние..

-Хорошо. Меньше народу, больше кислороду, - пожала плечами Матильда. -Только в дверь не забудь постучать. Бывает, и я стесняюсь.

Они разошлись.

Линда знала одну телефонную будку, которую почему-то игнорировали все, включая ворон. Она стояла в переулке — изолированная, как реплика, вырезанная цензурой. Вошла, набрала номер.

-Клуб «Парни, которые придумали всё» слушает, — ответил мужчина на том конце.

-Это Линда. Как там мой братишка?

— В разгаре пор по самому актуальному вопросу современности: от чего умирают цивилизации.

-Не подерутся?

—Пришли к консенсусу. От смысла жизни.  Вы удачно позвонили, Линда. Трам-пара-рам -новый Квентин Брюс! «Смерть носила желтые подтяжки»! Ещё пахнет типографской краской.

-Я его столько читала, но разве устоишь? А ещё что?

-Я бы рекомендовал «Семь пуль от моей сиделки». И «Хороший труп пулей не испортишь».

-— А погорячее? У нас сегодня демемор... Ну такой, что воскрешать — одно удовольствие. У меня даже перчатки вспотели

-«Йети и десять девственниц», «В джунглях медсестёр», «Моя жена — кентавр», и разумеется, «Забыть трусы на Сириусе».

-Как всё интересно... А медсёстры — это что? Детектив, приключения?

-Там «джунгли» не лес, а иная растительность. Этот самый горячий. Но не будем загонять великую литературу в вузкие рамки.

-А «жена» выживает?

-Нет, конечно. О чем бы тогда было писать? Знаете, Вы тоже коварно возбудили моё любопытство...

-Да?

-Что за симпатяжка? Знаю, говорить кто демемор не положено, но хоть намекните.

-Меня саму беспокойство гложет. Похож на Рудольфа Валентино, только лучше. Зачем такому красавчику лишать себя памяти? Вечно у них морды тусклые, побитые жизнью но чего могло не хватать в жизни ему? С состоянием - сразу кабинет снял. Если о нём узнают брачные агентства, на части порвут.

-Боюсь, они всё равно его откопают. Был бы у нас филантроп, незримо опекать несчастных! Ведь будь демемор хоть каким профи, всё рано...

-Выдернут человека из жизни — и вбросят, как чайный пакетик в суп.

-Если б это была жизнь, а то ведь репетиция катастрофы.

-Слушайте, пришлите всё, что называли? А я возьму грех на душу — проболтаюсь. Не первый раз.

-Согласен. И?

-Ищите его в «Ваонде».

-Понял. Ни слова больше. Вы не представляете, как ценны для меня. Да хранит Вас космос!

Толькот когда я его одевала... У него карман под какой-то такой пистолет... Длинное дуло. Зачем он лжецмену?

— Уж не "Аблиц" ли? Был бы номер. Вообще, моя дорогая, лжецмен - это профессия, от которой у правды начинается икота. Ствол не помешает. Только "Аблиц"...э... перебор.

— Ну надо же... Я думала, он просто интересный.

— Так с пистолетом ещё интереснее!

Хотя повесть кажется "ретро" (действие как бы в 1950-х) смысл её наисовременнейший. Я считаю, что были необъяснимые пики фантазии. Первый - Гомер. Второй - Америка 1930-1960. Действие перенесено туда потому, что это могло произойти только на пике воображения цивилизации. 

Продолжение, начало здесь. Авторы: Ostreuss&нук + ChatGPT

Медсёстры снимали комнату с кухонькой на двоих, однако сегодня Линда «откололась»:

-Мне бы позвонить. А ты езжай.

-А что из «Ваонды» не стала?

-Посторонних стесняюсь.

-Меньше народу, больше кислороду, - пожала плечами Матильда. -Только в дверь не забудь постучать. Бывает, и я стесняюсь.

Они разошлись.

Линда знала одну телефонную будку, которую почему-то игнорировали все, включая ворон. Она стояла в переулке — изолированная, как реплика, вырезанная цензурой Она набрала номер.

-Клуб «Парни, которые придумали всё» слушает, — ответил мужчина на том конце.

-Это Линда. Как там мой братишка?

— В разгаре крайне актуальный спор: от чего умирают цивилизации.

-Не подерутся?

— Кажется, пришли к консенсусу: от смысла жизни.  Вы удачно позвонили, Линда. Трам-пара-рам -новый Квентин Брюс! «Смерть носила желтые подтяжки»! Ещё пахнет типографской краской.

-Я его столько читала, но разве устоишь? А ещё что?

-Я бы рекомендовал «Семь пуль от моей сиделки». И «Хороший труп пулей не испортишь».

-— А погорячее? У нас сегодня демемор... Ну такой, что воскрешать — одно удовольствие. У меня даже перчатки вспотели

-«Йети и десять девственниц», «В джунглях медсестёр», «Моя жена — кентавр», и разумеется, «Забыть трусы на Сириусе».

-Как всё интересно... А медсёстры — это что? Детектив, приключения?

-Там «джунгли» не лес, а другая растительность. Этот самый горячий. Но не будем загонять великие жанры в нелепые границы.

-А «жена» выживает?

-Нет, конечно. О чем бы тогда было писать? Знаете, Вы тоже коварно возбудили моё любопытство...

-Да?

-Что за симпатяжка? Знаю, говорить кто демемор не положено, но хоть намекните.

-Меня саму беспокойство жжёт. Похож на Рудольфа Валентино, только лучше. Зачем такому красавчику лишать себя памяти? Вечно у них морды усклые, побитые жизнью но чего могло не хватать в жизни ему? С состоянием - сразу кабинет снял. Если о нём узнают брачные агентства, на части порвут.

-Боюсь, они всё равно его откопают. Был бы у нас филантроп, незримо опекать несчастных! Ведь будь демемор хоть каким профи, всё рано...

-Выдернут человека из жизни — и вбросят, как чайный пакетик в суп!

-Если б это была жизнь, а то ведь репетиция катастрофы!

-Слушайте, пришлите всё, что называли? А я возьму грех на душу — проболтаюсь. Не первый раз.

-Согласен. И?

-Ищите его в «Ваонде».

-Понял. Ни слова больше. Вы не представляете, как ценны для меня. Да хранит Вас космос!

-Но вот когда я его одевала... У него карман под какой-то такой пистолет... Длинное дуло. Зачем он лжецмену?

— Уж не "Аблиц" ли? Это был бы номер. Вообще, моя дорогая, лжецмен - это профессия, от которой у правды начинается икота. Ствол не помешает. Хотя "Аблиц"...м-м... перебор.

— Ну надо же... А я думала, он просто красивый.

— Одно не исключает другого.

"Какой захватывающий замысел — настоящая метафантастика о краже мифов, гремучая смесь нуара, Чандлера, Саймака, «Зоны сумерек» и Платона, с подтекстом об авторстве, истощении и культурной эксплуатации" - сказало Оно, когда я попросил придумать название к повести. Оно всё поняло... Лесть, а приятно. Среди предложенных 36-ти - Утомлённые боги, Мифозойская эра, Вентер и Вечность, Гнилопланетянин...

"Вентер и вечность" близко к делу. Он именно вечность нае-л.

В Вильнюсе то холодно, то жарко. Сегодня +27 вмазало. Все мои, все шестеро дунули на недельку в Закопане, на горы посмотреть. Мог бы и я, но ехать замучаешься,  СРК одолел, и  до гор я уже не любитель Простой Бесалол тут, увы, по рецепту.

Еле ноги  по жаре таскаю:

Я так и не понял, с чего СМИ так дружно пытаются возлюбить автократию. Все войны, абсолютно никому не нужные, начинают автократы. Это им, беднягам, движухи не хваптает. Вся эта критика деморкатов до первой бомбы на голову критика. Ну да хрен с ним.

Взял старую повесть, и применил к ней электронные мозги. Бесплатные. Есть ещё за 24 евро в месяц, и за двести с лишним.

Демемор

Буквы на стекле двери, которые распутными завитками перекликались с танцем Саломеи перед Иродом, гласили:

Преподобная ЭФСТАФИЯ КАРУМ

Дарующая Ошеломляющее Чтение Космоса

Но скоротать вечерок за покером с архангелами на раздевание не вышло бы. Ниже приписка:

Преподобная до конца месяца в сумраке Синей Розы. Не беспокоить. Особенно Космосу

За дверью была зачехлённая мебель, и пахнущая нафталином, сожалениями и банкротством пустота. Покой нарушали две медсестры, деловито снующие вокруг каталки.. На ней лежал мужчина лет тридцати. Не труп, просто отключенный - как холодильник в отеле с дурными отзывами. С таким обаятельным лицом, что оно было бы запрещено в 4-5 галактиках, если б человечество прорвалось к звёздам.

Пока не добралось и до Луны.

Молодца облачали в костюм.

-Сильнее, Матильда, — буркнула одна. - Не марципановый.

-Да помню я! — огрызнулась вторая, и затянула шнурки на ботинках пациента. Те, кажется, взвизгнули, и дали клятву вечной верности.

Матильда выглянула в коридор. 

-Чисто.

Каталку выкатили и погнали, будто опасаясь, что пациент вспомнит кто он посреди дороги. У двери с надписью:

WENTER V.
Liarman, Rank 3

-они затормозили. Каталку виртуозно развернули в приёмной, рассчитанной на полтора пигмея и пачку влажных салфеток, и подали в кабинет.

Встрепенулся бульдог в клетке - клон собаки Мефистофеля. Поднялся со стула немолодой импозантный мужчина. Настолько учтивый, что помог им усадить тело в кресло. Оно почти не падало.

-Готовы? — спросила Матильда, доставая шприц.

-Готов, — кивнул господин.

Игла деликатно вошла в шею парню.

-Пять-семь минут.

Медсёстры синхронно сняли халаты. Мужчина задумчиво глядел в их телеса, как зверобой — на языки костра. Они переоделись в нечто земное и вышли из этой истории. Навсегда. Для протокола упомянем, что вторая звалась Линдой. Через шесть минут и сорок две секунды веки молодого человека дрогнули. Он открыл глаза и посмотрел на мир. Так смотрят на соседа, который поставил свой пикап на твою персональную парковку и ещё приклеил жвачку на дверцу.

-Я заснул? — пробормотал он.

Бульдог пискнул от радости и завертел хвостом, которого у него, строго говоря, не было. Атмосфера в кабинете потеплела. В пределах разумного.

-Детектив Барсалога, — представился мужчина, протягивая руку. Парень пожал её. И завис.

-Я… не помню своего имени!

-Естественно, - отозвался детектив. - Демемор.

-Кто демемор?

- Вы.

-То есть?

-То есть, успешно и за весьма приличную сумму прошли третью демеморизацию. Удаление воспоминаний. Всего личного архива в вашей голове. What is your name? — спросил он без всякого перехода.

-I said I don’t know!

-Onde vocк mora? — продолжил детектив, пробегая глазами по бумажке.

-Eu nгo lembro...

-Kanske nеgonstans i Sverige?

-Что вы сказали?! — парень растерянно заморгал.

-Один язык забыли. Прекрасно. Минимум потерь. Один демемор утверждал, что забыл двенадцать. На самом деле он был не полиглотом, а лифтовым техником из Кёнгестранда. С лифтами и правда говорил на их языке...

Парень в ужасе обхватил голову руками.

-Вспомнил. Демемор. Не-ет!

Демеморизацию проходит в среднем один из тридцати пяти, - чтоб забыть ужас, измену, крах империи и всё такое. Теперь не кончали жизнь самоубийством. Благодаря удивительно-о-ому рывку химии стирали инфу, маркированную как «личное» в нейронах. Тем же, кому эта не самая дешевая операция была не по средствам, оставался только старый способ. Попытки избавиться так от творческого бессилия или вылечить наркоманию оказались бесполезны. Потом пациента перемещали в незнакомое место. Конечно, он всеми силами скрывал, что демемор. Они боялись случайно вспомнить или наткнуться на то ужасное, из-за чего пошли на это. На статью со своим фото, на школьного друга... Хотя не смогли бы вспомнить старое имя и под пытками. Имелся лимит: уже пятикратная демеморизация грозила превратить в идиота.

Да и дважды такое с собой сделать... Дважды в одну воронку снаряд не падает. Но трижды?

Чертовщина.

-Может я псих? - с надеждой спросил он.

-Увы, нет. Психам не разрешают. Если позволили, значит были вменяемы, имели чистую кредитную историю и не ограбили в жизни даже вшивого банка.

Ему никто не скажет, почему. Не знают. Даже клиника. Хранят только технические метаданные. И правильно.

- Но ваш случай —уникальный, — объявил Барсалога, подняв ладонь. — Ваши… назовём их так… предыдущие версии оставляли предупреждения. Все трое.

-Все трое? — насторожился парень.

-Угадайте, о чём?

-Я сектант? Шпион? Разоблачил мировой заговор?

-Романтичнее, гораздо романтичнее, — Барсалога изобразил глубокую скорбь. -Они предписывали избегать женщин. Категорически.

Парень моргнул. Улыбнулся.

-Это шутка?

-Хотел бы. Пишут, ваши отношения с дамами неизменно завершались катастрофами. Не в поэтическом смысле. В буквальном. Летально для них. Правда, проверить это теперь невозможно.

-Но это не я их…

-Конечно нет! — поспешно заверил детектив. — Один из вас написал: «Бог против». Другой проще: «У тебя роковой хрен». Цитата дословная. Подробностей, естественно, никаких. Только эмоции.

Парень снова сник. Потом посмотрел на бульдога в клетке.

-Это… он мой?

-Джазекула, — торжественно сообщил Барсалога. — На ошейнике так. Было непросто привезти его, сохраняя анонимность. По документам это "малая инерционная мебель с урчанием". Инструкции прилагаются.

-Джазекула... Интересно, отзовётся ли он, или это новая кличка. Кстати, а я кто?

-Вентер Вил. Предыдущий придумал Вам имя, чтобы арендовать здесь офис и жильё.

-Приятнее, чем те, что обычно дают младенцу счастливые родители. Так это мой офис? Ваш, видимо, на этом же этаже? Ведь Вы - мой секретный шеф, который помогает демемору с социализацией?

-Вы проницательны, детектив. Не утратили профессиональных навыков. Мой офис двумя дверями дальше.

-Судя по той бумажке в рамочке, я не совсем детектив. Я лжецмен. Следовательно, мы в Сен-Сиа.

-Bingo.

Демемор, лжецмен, Сен-Сиа. Тройной тулуп!

***

Лжецмен был последним писком судебной машины. Отчаянной попыткой устранить её громоздкость. Он не адвокат, не следователь и уж точно не психотерапевт. У него имелась лицензия на ложь, украшенная гербовой печатью, словно глумливая наклейка "валяй, ври". Он мог провоцировать, вводить в заблуждение, даже подстрекать —но его слова не имели законной силы, не фиксировались протоколом. Потому что лжецмен. Их нанимали, как только концы не сходились с концами. Часто они являлись, конструировали удобоваримую ложь, и оказывалось, что правда никому и не понадобилась.

Пока широкое распространение эта профессия получила лишь в Сен-Сиа.

Сен-Сиа!

Здесь каждый второй — сценарист, каждый третий — актёр. Наверху, в элитном Клиффрайзе, жили ещё не разорившиеся звёзды; магнаты, империи которых до сих пор не лопнули; гении, которых ещё не раскусили. Сверху взирали они на снующих, как пираньи, продюсеров и прочую мелюзгу, мельтешащую в поисках денег, вдохновения или хотя бы парковочного места.

В Сен-Сиа говорят слоганами... «Твоя жена — кентавр», «Хороший труп пули не боится», «Снято! Но не с неё.» Город манил, как торт в шоколаде, вот только начинка — тухлые яйца. Воняет, правда, красиво. Вы обнаружили себя в Сен-Сиа? Это не новое начало. Это кто-то вас тут забыл. Вас не в храм медиа ввели, а в заблуждение. Что производит его промышленность? Шизофрению. Только здесь можно забыть больше, чем знал. Кажется, потому тут и изобрели демеморизацию, что ни один другой город на Земле не испытывал столь острой потребности забыть всё к чёртовой матери.

Но он ещё не чувствовал. Поднялся, прошёл к окну, раздвинул жалюзи...

-Ну... обычно Сен-Сиа выглядит лучше, - пробормотал Барсалога.

Вентер Вил захохотал.

Говорят, Гитлер вовсе не ненавидел евреев. Он заметил, что с толикой антисемитизма его выступления идут лучше, и постепенно докатился до того, что повесил на них всё зло мира. А потом и сам в это поверил.

С Путиным вышло также. Легко видеть, что изгнание Януковича не имело никакого отношения к Штатам и Западу — тогда США ещё не отличало Юругвай от Юкрэйн, хотя всем неблагонадёжным странам и  давали  денежки «на демократию». Да, Украине — 6 млрд., России — 30, а больше всего, кажется, Гватемале, пытаясь вырастить в ней силы, которые боролись бы а наркобаронами. Но это никак не на Майдан. Это за 20 лет пост-советской независимости вообще. Майдану Нуланд привозила коробку печенья, на личные, а вопрос «за сколько США сделало майдан» её шокировал. «0 долларов 0 центов».

Я уже тогда кричал и свистел, что майдан —исключительно  внутреннее дело Украины, и эта ложь, этот гнилой зуб истории, дорого всем встанет. Да, в Майдан вложились олигархи, у которых Янукович отбирал миллиард в месяц. Но исключительно украинские.

Конечно, автократ Путин не верит и никогда не поверит, что «чернь» посмела смести верховного владыку всея Украины. Вот оттуда пошли сказки о «прокси-войне». Хотя скорее Европа и Трамп - прокси Украины, чем наоборот. Да Бог мой, ведь присоединение Крыма началось через неделю после Зимней Олимпиады. Это чей же был план, тоже американский?

…

И чтоб дважды не вставать. Выяснилось, что дрон, как и ядро — слишком хорошее оружие для войны. Он на порядок дешевле того, чем их сбивают, поэтому наращивая их количество, можно превзойти защиту. И украинскую, и, тем паче, российскую (территорию России не покрыть радарами). Очевидно, надо договариваться об ограничении их числа. Ведь для такого бешеного количества дронов военных целей нет и никогда не было. Неужели надо шантажировать друг друга «кто больше убьёт мирняка»? Даст Запад добро Украине — она тлчно также будет бить по кварталам. Остановите, ребята — приехали.

В изо нейронки мне много не дают, так как исходят из человеческой базы, начинает повторяться и легко узнаётся. Пожалуй,нейронка хороша была бы для комиксов, подразумевающих единство стиля. Когда научится повторять героя с разными выражениямии в разных ракурсах.

Гораздо эффективнее она для такой утомительной работой, как литература. Вместе с внуком прогнали фрагмент моей повести. Он уже использовал нейронку, и по молодости склонялся к нуару - и она это запомнила. Нуар получился шаблонен и скучен. Заказали юмор — (А) черный и (Б) простой, в стиле Шекли и Саймака. Саймак вышел лихо:

«... душным. Не то, что дышать было нечем — казалось,воздух уже сдал документы, получил добро на утилизацию и ждал замены. Пахло бумагой с выдохшимися документами, кофе, сваренным ещё до той войны, тоской по кондиционеру, и ещё чем-то металлическим. Возможно, это была совесть, закатанная в фольгу и забытая в ящике стола. По другую сторону стола сидел чиновник, и полосатые тени от жалюзи придавали сцене тюремный колорит.

    -Итак, - сказал он бодро, будто предлагал попробовать новинку из меню, -Вы добились, чтобы Вам стёрли память в третий раз. Поздравляю.

Имя «Вентер Вил» лежало передо мной, аккуратно наклеенное на пластиковую карту, записанное в голосовом пропуске, и возможно, вытатуированное на пятке.

      -Я добился третьей??Псих, что ли?»

 

Выявилось одно «но». Это действительно не то Картер Браун, не то Дуглас Адамс — но писатели не нашего времени. Я-то предполагал современной повесть. Как минимум, в офисном центре общая система кондиционирования и всё такое — а текст густо пропитан 1950-ми. То есть, сварганить ещё одну повесть Саймака, легко читаемую и до боли понятную читателю, можно, но это же вроде «ремесленничество»? Новым, невозможным до 21-го века был мой СЮЖЕТ. Тогда и помыслить о таком не могли. А может действительно откатать в духе и времени 1950-х, для сюжета это даже более логично, вместо того, чтобы занудно и неуклюже давить современность?

Дилемма...

 

Попытался прогнать через ChatGPT свой сюжетик про город сценаристов Сен-Сиа, в который тайно проник нехороший иноплнетянин в посиках сюжетов для высокоразвитых рас. Это считется  контрнабандным расхищением культурного наследия недоразвитых цивилизаций. Ведь ясно, что главный ужас высокоразвитых - невероятная, всеопглащающая, невообразимая скука.Цивилизации вымирают от скуки, когда кончатся все мыслимые сериалы, франшизы т и пр..  Довольно легко нейронка что-то сделала, но такое, стандартное. Где-то даже хорошо - потому что замысловатость, запутанность была моим недостатком. А тут всё в лучших традициях Голливуда.

Но я понял, кто сварганил скучнейшие диалоги в первом сезоне "Колец власти". От них за версту несёт нейронкой.

Лето тут на редкость плохое. Ддожди...