Девочка, счастье моё, горе моё…я извиню тебе жизнь свою, …да и смерть…
только побудь со мной на мгновенье дольше, побудь. Мне ведь уже не долго вот так – гореть.
Честно, ты ж знаешь – не вру. Просто я устал. Очень устал, смертельно. Не стоит жить
если в душе моей ты, только ты одна, не моя. Не со мной. И со мной не быть…
Милая, сердце моё, стук его на руках твоих Я молчу. Два крыла за спиною, но некуда мне лететь.
Небо моё рассчитано на двоих. Только для нас, слышишь меня, нам бы теперь успеть
вкус его ощутить. Вкус, что впитает в нас – песни далёких звёзд, шепот шальных ветров,
буду их ревновать, тайно, к тебе, родная. Ведь за тебя я душу отдать готов.

Девочка, счастье моё, горе моё. Я не смогу без тебя дышать, мне без тебя не быть…
Сыростью тлею, видишь. Слёзы хрустят в словах. Мне бы глаза разбить,
чтоб не видеть чужую любовь на губах твоих, чтобы не знать как греет она в ночи,
… только в «разбить», корень от слова – бить, я же ж пустой почти.

Счастье моё, радость моя. Жаль, что моей не быть. В этой судьбе нас у друг друга нет.
В этой судьбе – пропасти на двоих. Лопасти крыльев погнуты. Больно смотреть на свет
где нас не будет. Что же мы, что же я?...Я ведь люблю без памяти и без ума, без сна.
Я стал безумно – праведным (слёзно молюсь тебе). Ты ж отпускаешь смертного дымом из влаги рта.



Так и не затянувшись, в лёгкие не вдохнув. Ты отпускаешь. Больно ведь, слышишь?... «- Да.»
Но ничего не сделаешь. Солнце у потолка греет в 120 ватт. Мало для радости. Много для льда.
Мне бы, родная, переболеть тобой. Иммунитет даст шанс всё это пережить…
только когда я водку ввожу по хрустальным венам, ты припадаешь к запястьям и начинаешь пить.

Девочка, счастье моё, горе моё…я извиню тебе жизнь свою, …да и смерть…
только побудь со мной на мгновенье дольше, побудь. Мне ведь уже не долго вот так – гореть.