Древнегреческая легенда.

Древнегреческая легенда повествует: молодой Пан-бог лесов и лугов - однажды повстречал прекрасную речную нимфу Сирингу - нежную вестницу утренней зари, и так залюбовался её нежной грацией и красотой, что забыл о своих забавах. Решил Пан заговорить с Сирингой, но та испугалась его безобразного вида, он был бородатый, рогатый, козлоногий, и убежала. Пан побежал следом, желая успокоить её, но нимфа неожиданно превратилась в благоухающий куст с нежными лиловыми цветами. Пан безутешно плакал возле куста, сделал свирель (syrinx) из срезанной веточки и с тех пор, гуляя по лесным чащам в одиночестве, играл на свирели печальные мелодии и всем старался делать добро. С тех пор имя Сиринги стало латинским названием сирени (Siringa).

Легенда народов Скандинавии.

Легенда народов Скандинавии утверждает, что цветы сирени пришли к нам тогда, когда Весна согнала с лугов снег и высоко подняла Солнце. Солнце в сопровождении радуги Ириды пошло над землёй. Тогда Весна стала брать лучи солнца, смешивать иx с цветами Радуги, и, передвигаясь с юга на север, бросать на землю. И там, куда падали лучи, распускались жёлтые, оранжевые, красные, синие и голубые цветы. Когда же весна достигла Севера, у неё остались только лиловые и белые цвета. А внизу лежали Скандинавские страны. Тогда Весна перемешала солнечный луч и лиловый цвет радуги и бросила их на маленькие кустарники, которые покрылись сиреневыми цветами. Затем у Весны остался один белый цвет. Не пожалела его Весна и щедро рассыпала его на землю, а из него получилась белая звездчатая сирень.

СИРЕНЬ

Положим,- гудение улья,
И сад утопает в стряпне,
И спинки соломенных стульев,
И черные зерна слепней.
И вдруг объявляется отдых,
И всюду бросают дела.
Далекая молодость в сотах,
Седая сирень расцвела!
Уж где-то телеги и лето,
И гром отмыкает кусты,
И ливень въезжает в кассеты
Отстроившейся красоты.
И чуть наполняет повозка
Раскатистым воздухом свод, -
Лиловое зданье из воска,
До облака вставши, плывет.
И тучи играют и горелки,
И слышится старшего речь,
Что надо сирени в тарелке
Путем отстояться и стечь.

Пастернак

Художник нам изобразил
Глубокий обморок сирени
И красок звучные ступени
На холст как струпья положил.

Он понял масла густоту, –
Его запекшееся лето
Лиловым мозгом разогрето,
Расширенное в духоту.

А тень-то, тень все лиловей,
Свисток иль хлыст как спичка тухнет.
Ты скажешь: повара на кухне
Готовят жирных голубей.

Угадывается качель,
Недомалеваны вуали,
И в этом сумрачном развале
Уже хозяйничает шмель.
1932

О.Мандельштам

Опять она кипит, бледна,
Сирени возлетевшей пена,
Опять коленопреклоненно
Стоит пред нею тишина.
Что остается тишине,
Еще с полетом незнакомой? -
Живой довериться волне
И стать послушной и влекомой.
Ветвей бежит за валом вал,
Растет и гаснет без усилья,
Небесной линией овал
Очерчен смело, словно крылья.
Сирени тяжестью свело
Едва расправленные ветви,
Но рвется бледное крыло,
Прозрачным становясь от света.
Она летит на Божий зов,
Опалена предчувствьем встречи,
Она - растущих облаков
То ли прообраз, то ль предтеча...
Что остается нам? Вскипеть
Душой ли, словом, бледной кровью,
Роняя лепестки, лететь,
Земной пожертвовав любовью.