— Такой глупый дурак! Ну такой дурак глупый, я не знаю... Пристал на улице... У вас, говорит, глаза какие-то такие...
Дурак... У вас, говорит, глаза, а у меня — усы, давайте вместе!
Я говорю: ах, отстаньте, подите прочь, чего пристали, меня Надежда зовут, а вас?
Он говорит: а меня как раз Володя! А у вас такие глаза...
Я говорю: чего вы ко мне пристали на улице, на улице-то чего пристали, Володя?
Он говорит: эти цветы — вам.
Я говорю: ах, какие красивые, оба мне?!
Он говорит: поедемте ко мне в подъезд!
Я говорю: ах, нет, что вы, мне в консерваторию надо, не могу, опаздываю, ну разве что прямо сейчас...
Приехали в подъезд. Он говорит: ах, какие у вас духи, это не по триста, это по семьсот, ах, какая прелесть!
Я говорю: по девятьсот...
Он говорит: не может быть! Богиня!
Я говорю: негодяй, отвернитесь, я шляпку поправлю!
Ах да, говорит, шляпка! Господи, неужели это шляпка! Бог мой, так органично, я даже не заметил! Ну да, вылитая шляпка! Ах,
эти глаза, эти волосы!.. Позвольте мне вас... Ну, хотя бы поздравить!..
Я говорю: только недолго... А он такой негодяй!
Взял, поцеловал. Прямо губами. Прямо в руку, вот ведь негодяй! А меня когда в руку целуют, я такая романтичная становлюсь, ну прям тут же! Ах, говорю, оставьте эти ваши штучки! Давайте другие!..
Он говорит: щас-щас-щас-щас-щас, где тут у меня?!
Расстегивает, копошится, ищет.
Я вся такая волнуюсь, стою. А он достает и говорит: вот!
Я говорю: и это все?
Он говорит: пока да. Потом будет больше.
Ну, я положила к себе в ридикюль и ушла. Деньги для революции мы всегда таким способом переправляли, никто ничего не заметил, а я впервые познакомилась с Ильичом.