Глава 16.
Я думала, что просплю до обеда, но, как не странно, проснулась в семь. Сейчас уже не нужно было бежать на пробежку, и от этого я опять осознала, что пора домой, пора возвращаться. Я с трудом сдержала слёзы и, вскочив на ноги, быстро переоделась в спортивную одежду. Взглянув на спящих подруг и стоящие рядом с кроватями собранные дорожные сумки, я вышла из комнаты, спустилась на первый этаж. Если на наших этажах-общежитиях было тихо, то здесь всё уже кипело. На кухне готовили завтрак, в саду убирали сцены, столы, украшения.
Около ворот я увидела Ладу и подошла к ней.
- Я думала, что только я проснулась и вышла на пробежку, - сказала я.
- Я подумала о том же, - ответила она. - Сегодня можно спокойно выйти за ворота без преподавателя. Пойдём?
Я кивнула.
Пробежав немного, Лада сказала:
- Непривычно, да? Не верится, что сегодня едем домой. Я уже чувствую себя оторванной от школы, потому что день начался совсем по-другому, не как обычно. Не будет больше уроков, тренировок. Не надо готовиться к соревнованиям. Мне очень тяжело на душе. А тебе?
- Ты чувствуешь то же самое, что и я. Я тоже не хочу покидать эти места. Мне все стали здесь родными. Я жила в спокойствии и гармонии, а что меня ждёт там, за надёжными стенами школы? Трудности, стрессы, неприятности.
- Но ты теперь сильная и справишься со всем, что станет у тебя на пути. Я тоже об этом думала и поняла, что самое страшное для меня не безответная любовь, как я считала раньше, а тоска по всем людям, кого я полюбила. Но я надеюсь, что меня никто не забудет. Обещай, что будешь мне писать.
- Хорошо, если свой адрес мне оставишь.
- Я первая тебе напишу письмо с обратным адресом. Адреса всех, кто здесь учился вместе с нами, я взяла у Веллы. Знаешь, такая папка с фотографиями, небольшими досье и адресами. Всем буду писать. Я уже всех предупредила, что если переедут куда-нибудь, то пусть обязательно дадут мне об этом знать. Я не хочу, чтобы мы все разбежались в разные стороны и забыли о том, как провели это лето, которое изменило наше отношение к жизни и окружающему миру вообще. Это было бы не по-человечески и не достойно носить звания Белой орлицы.
Вернувшись в свою спальню, я долго сидела у окна, пока к нам не вошла Велла и не велела вставать.
- Я не выспалась, - проворчала Марина и хотела повернуться на другой бок, но Карина ей помешала.
- Вставай! Сейчас будем завтракать, а потом собираемся в Большом зале для прощания.
Мне опять стало грустно.
- Что с тобой? - спросила меня Амена.
- Когда я ещё вас увижу? Вообще, я сейчас без настроения. Поэтому лучше не лезть ко мне в душу.
- Хорошо, но в поезде-то мы, то есть я, ты, Ракель и Маттитьягу будем ехать вместе некоторое время.
За завтраком все говорили обо всём, что произошло с нами за эти месяцы. Я знала, никому не хотелось уезжать.
А потом нас собрали в Большом зале. Нам раздали различные фотографии, выпускной фотоальбом, CD с мелодиями, которые звучали в нашей школе, DVD с записями наших битв, последнего большого соревнования и вчерашнего вечера и многие другие атрибуты, которые будут нам напоминать о нашей жизни в этой школе.
Домба сделал знак, призывая всех к тишине.
- Дорогие мои ученики! Настал момент прощания. Я знаю, вам тяжело с этим примириться, но прошлое не вернуть. Вы можете в любое время приезжать сюда, чтобы вспомнить былое или усовершенствовать то, чему вы здесь научились. Многих из вас устрашает жизнь, которая вас ждёт. Но не стоит этого бояться. Что, как не реальная жизнь, может вас многому научить? Противостоять трудностям, смело бросать вызов судьбе? Вы знаете ответ – только практика. А жизнь – это и есть практика, самая настоящая.
Цель же нашей школы – это помочь людям сплотиться, стать дружнее. И я знаю, что вы этому научились. Это очень меня радует. Надеюсь, вы не забудете, чему мы вас учили. Это поможет вам в будущем. Вы свободны.
Мы бросились прощаться со всеми. Автобус уже подошёл и нетерпеливо сигналил. Мы плакали. Велла, я заметила, с трудом сдерживала слёзы.
- Вы были самым лучшим моим выпуском, - сказала она мне на прощание.
Мы медленно, нехотя расселись по автобусам, и когда он тронулся с места, ещё долго махали руками из окон автобуса, пока здание школы не скрылось среди деревьев.
На платформе мы встретились с парнями. Попрощавшись с Сан и Мун, чей поезд должен был прийти только через час, мы сели на свой. Отыскав свободное купе и рассевшись, мы замолчали. Я не могла говорить, потому что моё горло душили слёзы. С Аменой происходило то же самое. Отошли мы только примерно через три часа.
- Знаете, - заговорил Ракель, - вы ещё приедете туда. Я чувствую, и это будет очень скоро.
- Ты так пытаешься нас успокоить? - спросила я.
- Нет. Просто Далай сказал мне об этом.
И тут я вспомнила, что забыла в Большом зале ту самую панамку от Гуччи, за которою Геля отвинтит мне голову, и о таинственном, подслушанном мною, разговоре. Я рассказала об этом друзьям.
- Странное дело, - произнёс Маттитьягу. - Боюсь, как бы это не было связано со словами Далая.
- Если это так, мы всё равно об этом скоро узнаем, - произнесла Амена.
День сменяла ночь, ночь проходила незаметно, а за окном тем временем менялся пейзаж, пролетали города.
У Ракеля оказался фотоаппарат, и мы много фотографировались.
- Потом отправлю вам по почте, - сообщил он.