Кровь на платье мое багровИтся.
Багровится на платье белое.
Я пытаюсь ее напиться
Крови собственной. Что ж я делаю?
Если вены кроить умело,
Не заштопаешь душу в тело.
Мне бы вылизать платье белое!
Боже чертовый! Что я сделала?
Что-то кровь моя пересОлена,
Видно часто без слез рыдала…
Губы жадно припали к руке. Она
Всю по платью жизнь расплескала.
Не зови врача. Врач – от слова «врать».
Он соврет, что я уже мертвая.
Ну а я пока всем живым под стать.
Хоть улыбка Хороном стертая.
Багровится кровь, но стирать не смей
Мое платье – мечту вампирскую.
Уходи к другой. Ты же полз за ней,
Целовал ей грудь сатанинскую.
А меня оставь для других забав,
Пусть зеваки мной полюбуются.
Пусть подумают, что лежу, устав,
Грязной девкой на грязной улице…

Ну... Вот я и вернулась. Приветик всем! Моя жизнь изменилась на 200 процентов из 100 возможных! Но теперь я снова здесь с вами, мои милые друзья! Ура!!!

Очнувшись от реальности почти...
Почти отдездемонясь, но не плача,
Я перед смертью извинюсь: “Прости”.
И перед жизнью извинюсь в придачу.

Я – заобойный жалкий таракан,
Когда-то превратившийся в Джульетту.
Но мой Ромео был все-время пьян,
Он ревновал меня к тебе и лету...

Потом он обеспаспортился вдруг -
Оформил новый паспорт. Неумело.
Он Казанова стал среди подруг,
Хотя по документам был Отелло...

И вроде... он любил меня слегка...
А я вообще почти ЕГО любила...
Я, как лягушка в бочке молока...
Барахталась... и это было мило...

Да, я не научилась умирать.
Я смаковала каждое несчастье.
Меня когда-то так учила мать...

Госпиталь — не место для соплей!
Начинаем слезопреставление!
Здесь латают души и людей.
Здесь за час ползет одно мгновение.

Армия - не место для забав.
Доживешь до дембеля — живи тогда!
Здесь уставу следуют, устав.
Отдохнув, поспать надеются всегда...

Армия — не место для любви.
От нее и суицид случается.
До «гражданки» доживешь — живи.
И люби хоть чудищ, хоть красавицу.

Армия — не место для всего.
В армии есть только... что положено.
Только это. Больше ничего.
Это даже к лучшему, но все же «но».

В армии не терпят слабаков.
Лишь мужчин зовут у нас солдатами.
Весь гламур оставь для кабаков
И для шлюх с неясными зарплатами.

В армии ты станешь мужиком,
Если мужиком сюда заявишься.
Отслужи. А в радужном «потом»...
...может, на родной район прославишься.

Главное, запой и суицид,
Женщин и похмелье спозораночку
Из себя ты, как аппендицит,
Вырежи до будущей «гражданочки».
Там житье похлеще предстоит.

Нельзя грозой перечеркнуть рассвет.
Нельзя скроить раскроенные вены,
Когда стоишь в неверьи по колено.
Зато так просто обезбредить бред.

Возьми себе немного «я с тобой».
Возьми себе немного «я не верю».
И уходи, но помни, там за дверью –
Другая дверь, что сменится другой...

Мы убегаем от других под час,
Хотя они не догоняют нас.
И даже не пытаются. Поверь.

Но слишком трудно обездвижить шаг.
Боясь, что следом за тобою — враг,
Мы перед Жизнью закрываем дверь.

То ли пригрезилось, то ли пригрОзилось,
То ли вообще пригрозИлось...
Только к подошвам моим принавозилось
Время. И долго возилось
То ли со мной, то ль по склизким дорогам...
И становилось дороже.
Я за него предлагала немного
И упустила... О, боже!
Время отлипло. Оно убежало.
Время сказало: «Не время».
Я не стенала. Стонала. Но мало.
Я в повседневности всеми
Брошена в будничность и в безминутность.
Только в виске что-то больно
Тикает... Я не пойду на беспутность,
Хоть мне и сказано: «Вольно!»
Время... Оно потеряло начало,
Глупо планету вращая.
Время ушло от меня и пропало.
Может, успеем по чаю?

Я вчера тоске отдалась,
Позабыв, что она не мужчина.
А другая моя половина
Посмеялась над этим всласть.

Я вчера не была пьяна,
Просто день опьянел от скуки
И от скуки сковал мне руки,
Чтоб потешиться до темна.

Я вчера потеряла стыд,
Но нашла... отыскала к ночи.
Он сидел и стыдился очень,
Что не вымытый и небрит.

Я вчера разглядела сон.
Он ко мне пригляделся тоже
И подумал: «Себе дороже».
Но, по-моему, он влюблен.

Я вчера пожелала Вас
Ощутить не душой, так в теле...
И чтоб этого Вы хотели
Я хотела уже не раз.

Только боязно платье — вон
Под руками еще чужими...
Чтоб потом застонать под ними,
Заглушая кровати стон.

Не выветривай голос мой.
Не вымарывай поцелуи.
Я тебя не к другим ревную.
Я ревную тебя к другой.

Я тебе отдаюсь без слез,
Понимая, подарки эти
Для тебя все равно, что ветер,
Для тебя они не всерьез.

Ты проводишь ладонью вниз
По спине, ненавидя тихо,
Ты меня отлюбил так лихо,
Словно девочку, что стриптиз

Показала тебе за грош,
А потом отдалась за ужин.
Ты мне нужен, но ТАК не нужен.
Множь мое недоверье, множь.

Я тебе отдалась, как дрянь,
Как последняя идиотка.
Нет, как первая. Где же водка?
Нет. Не буду. В такую рань...

Я не буду. Я не могу.
Оттолкни меня, презирая.
Мы потом увидимся. Знаю.
Ты найдешь меня на снегу...

Две пули назад я любила людей,
Теперь мне секунда — за сотни столетий.
Две пули, как сотни горячих гвоздей
Вошли ко мне в грудь, как по маслу. Жалеть ли?

Две пули назад этот яркий мирок
Смеялся и пел, но бездарно, фальшиво.
Две пули, как будто начинка в пирог
Вошли и остались. Я видела: криво

В тот миг миг улыбнулся везунчик-стрелок,
Но есть для него и веревка и мыло.
Они для него — тот последний порог.
Две пули назад я убийцу любила...

Не отпевай меня заочно.
Не хорони меня в себе.
Я точно не узнаю точно,
Чем я была в твоей судьбе.

Не отпевай меня. Не надо.
Дышать — привычка. Я уже
Не украшенье, не награда
И не помеха в шалаше.

Не отпевай меня. Я слишком
Способна мыслить. Для чего?
Я всю себя раздам воришкам,
Чтобы не помнить одного:

Как ты отпел меня заочно.
Забавно. Заново. Зачем?!
В тебе укоренившись прочно,
Моя мечта не стала всем.

Мою мечту — на мачту — вздернуть!!!
Мою любовь — на крест — распять!!!
Моя мечта презренный вздор! Пусть.
Но как, скажи, не крикнуть: «Блядь!»,

Когда забыв меня заочно,
Похоронив, поставив крест,
Ты точно ощущаешь... точно -
Мне это скоро надоест.

Да, я жива. Живей, чем надо.
Живее. Чем твои смешки.
Я рада, что тебе не рада.
Рука не чувствует руки

в себе. И это тоже чудно.
Какая честь, что я одна!
И легкость оттого, что трудно
Когда-то было я сполна

тебя молила. И молилась.
Молилась за тебя. Вот так.
Я не мила? Скажи на милость!
Была подруга. Стала — враг.

Когда заочно отпевая
Меня, ты басни о мечтах
Другой читал, точно знаю -
Ложь запекалась на устах.

Всё ложь! Ты просто от испуга,
Что я могу последней стать,
Меня приравнивал к досугу,
Потом с землею стал ровнять.

Но не сровнял. Я не сравнима.
Не ровня. Может быть и так.
И, если хочешь, можешь мимо
Меня. Мне всё равно. Пустяк.

Пустяк. Пройди, плечом коснувшись
Легко-легко.. чтоб боль... опять.
Я знаю, ты не обернувшись
Пройдешь, чтоб навсегда понять.

Я для тебя была не бредом
И не оковами родной,
А мягким и пушистым пледом,
Когда ты приходил домой.

А я была беспутно-страстной.
Таким, как я, не светит Рай.
Но не считай меня опасной.
Или заочно отпевай.

Мне всё равно! Да жаль немного,
Что для меня равны не все.
Отпой меня. Пусть даже бога
Нет в среднерусской полосе.

Пусть я жива, живей, чем надо,
Прошу заочно отпевать.
Мне не досадно, что досада
Прошла. Пойми. Я все понять

Смогла. Понять, принять. Наивно
Я верила, что все назад
Возможно... Знаешь, это дивно -
Быть чьей-то музой напрокат...

Я не ангел и почти не черт.
Нет во мне ни доблести, ни зла.
Сердце догорело...
И зола по моим артериям течет.
В душу больше не стучат дожди.
Не кори того, чей разум глух.
Он уже давно во мне потух.
Перемены к лучшему не жди.
Не надейся побороть Закат,
Безотрывно смотрит он во след
Мне и нагоняет. Рядом Бред -
Мой любимец, взятый напрокат.
Ну куда мне без него лететь,
Славить и казнить минуты, дни?
Но когда мы с ним совсем одни -
Понимаю — не по рыбе сеть.
Знать, придется «рыбку» отпустить.
Бред, моя надежда, ты куда?
Если мне по небу не парить
И в аду не тлеть, то что тогда?
Вечно на Земле? Избавь, Господь!
Кануть в пустоту? Охоты нет.
Кто я? Может быть, такой же бред,
Только облаченный в чью-то плоть...

Прошлому

Я не стану просить того,
Для кого смогла стать непрошеной...
Только дай мне свое «ничего»
И мое «все в тебе», хороший мой.
Или, может, уже не мой,
И не свой, ничей... даже боязно.
Ты уехал... один... домой...
Я осталась... одна... у поезда...
Впрочем, нет, поезд сам ушел.
Ты увел его или он тебя?
Мне никак... почти хорошо.
Ты же смог уйти, не грубя...
Ты обнял меня, как убил:
Одолжение... не объятие.
На меня не хватает сил...
Даже сил моих, потому тебя
Понимаю я хорошо,
Потому перед «завтра» боязно.
Потому, когда ты ушел,
Я не кинулась в след за поездом...
Потому, когда ты писал:
«Мне с тобой тяжело, дуреха».
Я опять пошла на вокзал.
На вокзале десяткам плохо.
На вокзале, среди разлук,
Среди слез купейно- плацкартных,
Я прощу тебя, друг-не друг,
Как других «игроков» азартных.
Ты поставил меня на кон.
Проиграл судьбе и оставил.
Ты с перрона шагнул в вагон,
Чтобы дальше играть без правил.
Чтобы ставки, как у царя,
О джек-поте давно мечтаешь.
Я молюсь, чтобы все не зря.
Я боюсь — себя проиграешь.
А когда ты придешь сюда,
Я уже не смогу... остыну.
И, устав встречать поезда,
Я в одном из них просто сгину...