Цитата сообщения cardboard_vagina новый рассказ.

Ребят, прошу гомофобов и всяких нелюбителей моих произведений не тратить свое время. Сегодня я дописала очередной рассказ. Комментарии по типу "фуууу лесбиянки" или "фуууу педики" мне не нужны.
Я вложила сюда душу. Итак, вперед


в каждом облаке нет лица, но есть сердце.

Сегодня было странное настроение, не такое как обычно, я чувствовал это, но боялся себе признаться, я просто плыл по течению, смотря вдаль, ненадолго закрыв глаза, прятался, я прятался от действительности, забившись носом в коленки.
Наша деревушка ничем не отличалась от остальных, растущих друг на друге как сорняки блеклых и серых поселков. Все всё друг про друга знали, особенно моя бабушка, она могла рассказывать часами о том, как кто – то в магазине забрал последнюю буханку хлеба, как кто – то распустил сплетни про чью – то дочь – проститутку, а может как кто – то умер у Богом забытой речушки. Она действительно мудрая женщина, которая повидала на своем веку немало, она знала всех, кроме него. Он был человеком без лица, который посещал нашу деревеньку только один раз в неделю на протяжении целого года. В ночь с четверга на пятницу.
День четверга протекал неестественно, ах да, я забыл, у меня же сегодня день рождения. Какая прелесть, нынче мне 17 лет, можно сделать вид, что я чрезмерно счастлив этому событию. Бабушка мне подарит очередной свитер, а может носки? В прочем, мне совершенно не интересно. Праздничный вечер был обыденно скучен, пляски и веселье только у стареющего поколения, девчушки, искоса смотря на меня, накручивали на пальцы волосы и вздыхали. По моему мнению, взросление это слишком глупо. Я бы хотел остаться в своих 15ти, например. А может, я вообще не хотел бы оставаться нигде. Веселье продолжалось. Пряности, жареный поросенок, красиво, но к этому всему у меня была апатия. Покинуть бы всех этих пронизанных с ног до головы скучностью деревенских особей, спрятаться бы далеко в горах, думать.. думать…думать, а потом умереть.
- Марк, почему ты не ешь, посмотри, как бабушка старалась, - отозвался у меня в стакане хриплый голос старухи, которая сидела прямо напротив меня.
Ничего не сказав, я встал из – за стола и ушел, ушел на улицу, где меня ждала свобода, хоть и недолгая, но приятная, чарующая, прожженная холодом. Я отправился в поле, где была та самая река, в которой потеряли свои жизни не мало деревенских, сейчас мне было все равно. Я пьян, я жив. Присев около окутанного темнотой дерева, и закрыв глаза, я стал размышлять о своем существовании, о бессмысленном пребывании в этой, исторгнутой сердцем мира, деревне. Я жил на краю света, правильнее даже сказать, на краю этого самого сердца. Дремота начала брать надо мной верх, мышцы медленно расслаблялись, и я все больше отдавался в мир мечтаний.
- Не сиди на холодной траве, - отозвался незнакомый мальчишечий голос.
Я, приоткрыв лениво один глаз, выпрямился и посмотрел вперед. Никого не было. Неужели показалось?
- Ну говорю же тебе, встань!
Человек в черном плаще вышел из – за крон деревьев. Я долго любовался им. Кем им? Черным пятном, ведь даже на голове был капюшон. Я видел красивые сапоги, таких в деревне нет ни у кого, перчатки, стой, маска? Ахаха, что идиот что ли.
- Хватит на меня так пристально смотреть, Марк.
Я вздрогнул, по телу побежали маленькие мурашки.
- Ты кто?
- Разве тебя это волнует?
- Нет, откуда ты меня знаешь?
- От туда же, откуда ты не знаешь меня.
Меня смутил ответ незнакомца, я отвел от него взгляд, тот в свою очередь присел рядом, не смотря на то, что несколько секунд назад верещал о холодной траве. Под капюшоном не было видно ни его лица, ни глаз, было лишь слышно томное дыхание. Меня мало волновал этот человек, меня вообще почти ничего не волновало кроме себя. Я не знал, что такое боль, что такое обида, я знал лишь, что такое любовь, любовь к самому себе, я любил себя, а остальное мне было не нужно. Бабушка воспитывала меня как цветок, который растет в домашних условиях, она поливала меня, холила и лелеяла, а я ей ничем не отвечал, так же, как и цветы, просто существовал и принимал от нее то, что она вкладывала в меня с таким трепетом.
- Ты человек без лица? - неожиданно для себя у меня сорвалось с языка, прервав мои мысли и тишину.
- Да, - неожиданно для меня ответил мальчик.
- И что же ты тут делаешь?
- Марк, я каждую ночь с четверга на пятницу выхожу к реке, разве ты не знал?
- Знал.
- Зачем же ты у меня спрашиваешь это? Видимо, в силу того, что у тебя праздник, ты совсем позабыл о том, какой сегодня день недели, я прав?
- Да, стой. У этой реки погибло несколько человек, неужели…

Мое сердце забилось с бешеной скоростью, я не хотел умирать. Кто угодно! Но только не я, мне нужно жить, я же совсем еще юн, я так прекрасен, я хочу жить! Мои длинные ресницы стали влажными, из ярко зеленых глаз потекли обжигающие щеки слезы, ручейки стекали к губам.
- Не бойся, я не хочу тебя убивать, и их я не убивал, точнее, я совсем не хотел
- Что значит совсем не хотел? зачем ты со мной говоришь? – дрожь рвала все тело
- Сегодня был теплый день, не правда ли?
- Что? – слезы остановились, сердце замерло.
- Мне нравится, когда днем светит солнце, покрывая светом горы и лес.
- Неужели ты любишь такие вещи? – от удивления я прикусил кончик языка
- Конечно, а ты умеешь любить? – человек без лица говорил размеренно, так как будто я был его другом, как будто мы с ним разговаривали тысячу раз подряд.
- Умею! – встрепенулся я
- Марк, что ты любишь?
- Я люблю дышать
- Любовь к себе это не любовь, сейчас ты не любишь, и до этого ты никогда не любил. Ты не любил ничего, не любил небо, не любил звезды. Ты не обращал на это внимания
- Любил, любил, любил!!! И сейчас люблю!
- Спорим? Спорим на мою жизнь? И если я сумею тебе доказать то, что ты никогда не любил, то я исчезну
- А я тебе что?
- Ничего
- Спорим.

Во мне пылал жар, я хотел сейчас свернуть горы, доказать наглецу, что я прав. Хааа, я покажу тебе кто хозяин, я сотру тебя в порошок! Эти мыли бились в моей голове очень отчетливо, мне это, к моему удивлению, доставляло удовольствие.
- А что нужно делать? – сейчас я был спокоен как никогда
- Просто жить, приходи сюда в ночь с четверга на пятницу каждую неделю, мы будем разговаривать, - мальчишка усмехнулся, - мы будем дружить
- Хорошо, как мне тебя называть? Я же не могу постоянно говорить «человек без лица».
- Тебе нравятся нарциссы?
- Да, они очень красивые.
- Тогда называй меня Нарцисс.

Неделя протекала очень медленно, мне хотелось скорее увидеть этого мальчишку, поговорить с ним и как можно быстрее доказать то, что я умею любить. Хотя сомнения все же меня одолевали, а может, и вправду я не умею? Но ведь я еще никому не говорил этих слов, а тем более ни один человек не испытывал на себе моей любви. Я как можно чаще на протяжении недели ретировался от плохих мыслей, убеждая себя в том, что я все равно прав.


До речки я бежал, чуть ли не спотыкаясь, мне казалось, что я уже лечу, наконец, наступила ночь четверга, ура, мы увидимся с ним. Только вот не понимал я, к чему эта безудержная радость, неужели этот человек был мне настолько приятен? Ночь была изумительно тихой, река не дрожала от ветра, деревья бесшумно стояли как статуи, еле – еле перебирая листочками. Я присел на маленький мостик, разувшись, стал перебирать воду, она была теплой и приятной, ведь днем была жара.
- Ждешь? – отозвался из леса уже не чуждый голос
- Ну да, - робко ответил я
Мальчик присел рядом, он был все в том же плаще, в той же маске. Сняв сапоги, он обнажил молочно – белые ноги. Надо же, кожа у него была прекрасна, как будто ее полировали.
- Что ты уставился на мои ноги, - улыбнулся Нарцисс, - нравится?
- Нет, что ты, - фыркнул я, - просто за плащом не видно ни кусочка твоей кожи.
- Сегодня такой теплый вечер, мне нравится. Видел днем облака?
- Ну, видел, облака как облака.
- Меня вдохновляют облака, - как будто не слыша моих слов, произнес мальчик.
- Почему они, а не земля? – мне действительно стало интересно, я повернулся к нему и застыл.
- На земле чувства слишком чуждые
- А разве на облаках есть чувства?
- Нет, просто сами облака сотканы из человеческих чувств.

Я лег на деревянный мостик и начал рассматривать звезды.
- Почему ты ходишь в маске?
- Я безобразен
- Неужели? Зачем этого стесняться?
- Если бы ты был безобразен так же, как и я, то понял. Меня прозвали человеком без лица, потому что я его не показываю, точнее, показываю, но все, кто его видел, не мог пережить моего уродства.
- Ну конечно – рассмеялся я.
- Да, они погибали в этой реке.
Я замолк, неужели и вправду, мальчик, который обладает таким красивым и звонким голосом, таким нежным цветом кожи, может быть уродлив? Нарцисс снял перчатки и окунул руки в воду, я покосился и увидел длиннющие пальцы.
- Ты играешь на чем – то?
- Да, я играю на скрипке.
- Вау, покажешь как ни будь? – я не мог оторвать глаз от его рук, они были красивее всех, ни одна девица не обладала такими, надо же, этот человек меня действительно заинтересовал, хотя доля недоверия все равно присутствовала где – то глубоко внутри.


Через неделю мы сидели на том же месте, и Нарцисс играл на скрипке, рядом подыгрывал искорками костер, а я, смотрел за руками мальчика, которые плавно заставляли инструмент петь. Мне нравилось это, мне нравилась музыка, мне нравился человек без лица. Отложив скрипку, мальчик стал теребить палкой костер.
- Моя музыка это мысли, которые я не могу передать словами.
- Знаешь, я чувствую.
Нарцисс коснулся моей руки, и я почувствовал, как кровь прилила к вискам. Мне захотелось сдернуть с него капюшон и маску, заглянуть в его глаза, пусть уродливые, пусть самые страшные на свете, но ведь эти глаза принадлежали ему, тому, в ком я захотел раствориться, тому чье прозвище было человек без лица.


Недели были очень скоротечными, каждый день я ждал четверга, мне казалось, что рядом с Нарциссом время останавливается навсегда, он был очень приятным человеком и, не смотря на то что, я не видел его лица, он казался мне привлекательным. Ночные разговоры сводили меня с ума, я был начитанным мальчиком, таким, каких не было в деревне вовсе, девки все дурные, только внешность в голове, а у мальчиков беготня, игры, да те же самые девочки, похоть, секс. А меня это сейчас волновало меньше всего, я был полностью погружен в мысли, которые дышали лишь им.
Четверг, это особенный четверг, первый раз Нарцисс сказал, что придет днем. Ветерок был приятным, я долго любовался на себя в зеркало, а затем отправился туда, где мы в первый раз встретились, туда, где мы дружим.
Мальчик уже ждал меня, в его руках был лист бумаги, он рисовал небо, я подошел ближе и обнаружил рисунок необычайной красоты, как будто он был написан не человеческой рукой, а чем – то неземным, как будто само небо легло вместо картины.
- Очень красиво
- Я рисую не рукой, а душой.
- Как это?

Нарцисс ничего не ответил и лег на спину, я сделал тоже самое. Мы смотрели на плывущих птиц, которые превращались в жирафов, а потом во львов, а потом соединялись и плыли медленнее. Облака говорили со мной, я лежал, чувствую ягодицами мокрую траву, я слышал песни небес, вдыхая запах грез, несущий в себе жизнь. Ту самую жизнь, которой мне так не хватало, которую я, наконец, ощутил. Её мне дал он, человек без лица. Я привстал и сел рядом с головой Нарцисса.
- Я хочу, чтобы ты снял маску.
- Я не могу этого сделать, ты же знаешь.
- Прошу тебя, мне сейчас уже не страшно умереть, мне нужно видеть твое лицо

Нарцисс молчал, затем сел напротив меня с опущенной головой. Резким движением он стащил с себя капюшон. Я увидел ярко – каштановые волосы, они блестели на солнце, глаза не могли привыкнуть к этому цвету. А затем мальчик плавно стащил с себя маску. И огромные синие глаза посмотрели на меня. Внутри у меня что – то больно кольнуло. На щеках мальчика горели веснушки, казалось, что это были и не веснушки вовсе, а отблески солнца и нежная кожа как у младенца, до нее хотелось касаться, ее хотелось ощущать на себе. В глазах Нарцисса блеснули слезы. На вид он был моим ровесником, боже, он прекрасен. Я засмеялся.
- Вот видишь, - взревел мальчик, - я безобразен, зачем ты это делаешь, зачем смеешься, никто еще не смеялся надо мной!

Нарцисс стал нервно натягивать на себя капюшон, но я его остановил.
- Глупый, глупый ты! Ты очень красив, я прошу тебя, хватит маскарада, мне нравится твое лицо
Я прикоснулся рукой к его горящим от стыда щекам, мне нравилось ощущать человека, который пробудил во мне интерес ко всему.
- Ты тоже очень красивый, - робко кивнул в мою сторону Нарцисс.

Мы стали видеться чаще, это даже приводило меня в восторг, ведь из – за меня человек без лица приходил в нашу деревню в два, а то и в три раза чаще. Меня пугало то чувство, которое овладевало мной в тот момент, когда я проводил время с Нарциссом. Он был уже без плаща. Мы бегали босыми ногами по раскаленным камушкам у речки, смеялись и рассказывали друг другу всякие нелепые истории.
- Моя бабушка всегда лупила меня за то, что я домой таскал бабочек
- Ооо, а зачем они тебе нужны были? – с живым интересом спросил Нарцисс
- Я был мал и глуп, мне казалось, что они красивее меня.

Мой собеседник замолк, он всегда молчал, когда речь заходила о красоте. Я смотрел на него каждый раз, как будто это был последний. Я влюблялся в его лицо. Я влюблялся в него с каждой секундой проведенной вместе.

Завтра мы с Нарциссом должны были опять встретиться, я сидел на своей кровати и рисовал его, я рисовал самого прекрасного человека на свете, человека без лица. Мне было совершенно не интересно, почему его так прозвали, мне было не интересно его прошлое, и то, что он когда – то убивал людей. Мне были интересны лишь дни, проведенные с ним рядом, лишь часы, укутанные его глазами, лишь секунды, поглощенные его алыми губами. Я рисовал, не видя листа, а лишь нащупывая его в темноте.

- Ей, ты что сегодня так долго, - Нарцисс скривил губы, но тут же улыбнулся.
Мы легли на живот
- Ты когда ни будь рисовал в темноте?
- Нет, а что?
- Смотри…

Я достал из коричневой сумки немного смятый листок, бережно разгладил его и показал мальчику, тот открыл рот.

- Я помню, что ты говорил, как рисуешь не рукой, а душой
- Душой рисуют художники, а я рисовал сердцем.

Мы замерли, глаза Нарцисса опять стали влажными, я не заметил, как тоже начал плакать. Он обнял меня и поцеловал, я ответил на поцелуй так пламенно, так искренне, я вложил туда все то, что хотел сказать Нарциссу. Голова закружилась, и я упал ему на грудь. Сердце моего мальчика билось очень учащенно. Моего? Боже, что со мной. Нарцисс опустился на траву, и мы лежали, с закрытыми глазами, слушая голос ветра и собственное дыханье.

- Они умирали, потому что любили меня
- Они не тебя любили, они любили того, кто, обнажив свою душу, испепелил ее красотой. Им нужна она, красота человека без лица. А мне нужен Нарцисс тот, кто показал мне жизнь.

Я был прав, ведь со мной ничего не случилось. Мы лежали неподвижно, пока не уснули в объятьях друг друга.
Нарцисс приходил на наше место теперь каждый день, мы много разговаривали, и он рассказывал о том, почему умирали люди, почему его плоть приносила одни несчастья. Я настолько сблизился с ним, что мне захотелось узнать кто он, что он, какой он, чей он. Нет, он мой, это я знал точно.

- Ты веришь в колдунов?
- Да, верю, моя бабка часто про них рассказывала, как в детстве ее отца превратили в осла, представляешь! Она никогда не врет, пусть даже деревенские ей не верят.
- Тогда я расскажу тебе тайну, - сердце мальчика сжалось, но он продолжил, - на самом деле меня зовут Морган, я родился в такой же маленькой деревеньке, как и ты, я жил беззаботно, пока мне не стукнуло 16 лет, в мой дом ворвался старый человек и сказал, что накажет меня.
- Боже, за что?
- Я любил только себя, мои родители не имели для меня никакого значения, мне было все неинтересно, кроме себя самого. Я любовался часами в зеркало, я всегда говорил только о себе. Старик решил проучить меня. Он отнял у меня дом, он отнял у меня мое имя, он отнял у меня мою любовь, я стал себя ненавидеть. Видя свое отражение, я ревел от страха и боли. Мне казалось, что из зеркала или речной глади на меня смотрит чудовище. Колдун произнес тогда «Отныне ты будешь зваться Нарциссом, человек без лица, ты будешь убивать тех, кто так же себялюбив, кто не видит ничего кроме себя, кто боготворит и живет только собой, ты будешь убивать до тех пор, пока сам не полюбишь того, кто поможет тебе раствориться на этой земле чем – то, что поможет людям жить дальше». Я сотню раз пытался себя убить, но все безуспешно, я не мог, раны заживали, дыханье восстанавливалось, все попытки были зазря.
- Почему я жив?
- Если честно, я не знаю, почему ты жив, ты должен был умереть еще тогда, когда я снял с себя маску.
- Может, потому что мы поспорили?
- Может быть…
- Я буду звать тебя Морган.

Мальчику – нарциссу нужно было куда – то и сегодня мы не встретились. Я сидел у себя в саду под яблоней и негромко рассуждал. Мне нравился человек без лица, я даже соскучился по нему, но в тоже время я знал правду и меня это так сильно пугало, что даже изредка захватывало дыхание. Я думал.


- Ахахаха, отпусти меня, я не хочу в воду, - визжал Морган и брыкался
- Да ладно тебе, сегодня прекрасный день!
Я толкнул мальчишку в воду, и тот плюхнулся нехотя. Худенькое тельце поплыло на другой берег.
- Ей ты, - вскрикнул я, - сейчас я тебя догоню
Я бросился за Морганом, тот нырнул под воду. Его нигде не было уже минуту, я испугался и нырнул за ним, открыв в воде глаза, я ничего не видел кроме камней на дне. Вынырнув, я увидел его, слава богу! Морган подплыл ко мне и поцеловал. Я, дрыгая ногами, навалился на него и погрузил под воду. Мы покрывали друг друга поцелуями непрерывно, касаясь плоти и теряя последний воздух, затем заглатывали его снаружи и снова целовались. Я чувствовал эйфорию, я чувствовал седьмое небо, я чувствовал Моргана, а это главное.
Камушки были теплые и мы, мокрые с ног до головы, лежали на них, а затем друг на друге, продолжая целоваться. Я лежал у него на животе и смотрел в глаза, трогая носом его чудесные губы. Мне было с ним тепло, я знал, что сейчас ничего на свете не сможет мне его заменить. Этого голубоглазого мальчика, чье сердце билось подо мной, чьи распахнутые глаза сейчас любовались мной, чье дыханье согревало мою душу.
Мы не расставались, я реже появлялся дома, лишь забегал за едой. Морган делал отличные шашлыки на костре, а я жадно поедал их, слушая песню, которая звучала от нежных прикосновений рук мальчика к скрипке.
С каждым утром, просыпаясь в объятьях Моргана, я понимал, что мне могу без него жить, я люблю его.

Этим вечером я читал вслух книгу, чирикали птички, но надвигалась серые тучи.
- Марк, - мои мысли перебил Морган.
- Да? - я присел к нему и поцеловал, отложив книгу.
Морган бросился на меня и вцепился в губы. Сорвав с меня рубашку, он начал языком проводить целые полоски от сосков к животу. Я стонал от удовольствия. Сняв с него и с себя последнюю одежду, наши горящие тела соприкоснулись. Морган коленками сжал мои ягодицы, тем самым, оседлав с верху и провел рукой по лицу, я поцеловал ее и притянул мальчишку к себе. От страсти я резко перевернулся на живот, дав мальчику простор для действий. Морган вошел в меня, я чувствовал его теплую плоть, которая разрывала изнутри, боль пронзила кончики пальцев, но через несколько секунд мне стало очень приятно, мальчик медленно двигался во мне и я знал, что это самое лучшее, что могло со мной произойти. Морган, мой любимый нарцисс, самое прекрасное существо на земле. Мы с ним были одним целым, он шептал мне на ухо нежные слова и я, вдыхая, загребал в руки траву. Мне хотелось, чтобы это продолжалось на протяжении всей моей жизни, доля секунды, и я чувствовал, как теплое семя растекается у меня между ног. Я перевернулся и опять начал целовать Моргана, его теплые губы, самые сладкие на земле. Но он остановил меня, опустившись ниже, он взял в рот мою плоть и я кричал... Кричал от наслажденья, я готов был умереть ради такого сотню раз.
Наступила ночь, казалось, что собирался дождь, но его нигде не было. Мы лежали под деревом. Мой мальчик спал. Мой самый лучший, самый нежный мальчик. Мой, только мой и не чей больше.
- Я люблю тебя, Морган, лишь тебя одного, я никого никогда так не любил и не полюблю больше, - прошептал я.
Синие глаза распахнулись и мальчик сел на колени, затем горько заплакал.
- Что с тобой, что с тобой, любимый мой?
- Я обещал тебе, что если докажу, что ты сможешь действительно полюбить, то мне придется отдать жизнь.

Я был шокирован. Из моей головы в связи с чувствами, совсем вылетел наш спор. Нет, этого не будет, я плакал, я тоже плакал. Начался дождь. Морган крепко обнял меня и не отпускал, пока у меня в спине что – то не хрустнуло.
- Морган, любимый, ты не можешь меня оставить. Ты не можешь!!!

Я начал колотить его по груди, руки дрожали, я бил отчаянно, ему было больно, но он терпел. Мне казалось, что это не дождь капает сверху, а кто – то забивает в меня гвозди, я не хотел расставаться с любимым, у меня была истерика. Дождь превратился в ливень, я ревел и целовал Моргана, я не мог его отпустить, никогда. Мой маленький синеглазый нарцисс, что же теперь будет.

- Марк, - голос любимого сливался с дождем, - ты дал мне понять, что я был самым несчастным человеком на земле до того, как в моей жизни появился ты, то, что я испытывал ранее, было лишь существованием, но рядом с тобой я начал дышать полной грудью, я знаю, я знаю, мой милый, что ты испытываешь тоже самое.
Его руки лежали у меня на коленях и тряслись. Он всхлипнул и продолжил.
- В нашем мире ничего не бывает просто так, за все нужно платить. Я пообещал когда – то, что отдам жизнь, я выполню обещание, просто знай, я всегда буду рядом с тобой. Я научил тебя любить, я научил ценить тебя то, что раньше ты просто не замечал. Марк, хороший мой, я буду в каждом облачке, в каждой росинке, я буду для тебя самой яркой звездой, улыбаясь и любуясь тобой сверху, я буду так же держать тебя за руку. Ты не забудешь обо мне никогда так же, как я не забуду о тебе, там…

Мальчик посмотрел на небо и снова сжал меня в объятьях.

- Я люблю тебя, Марк…

Откуда ни возьмись вспыхнул яркий свет и появился странный человек. Старик сел рядом с нами и начал говорить.
- Да, теперь ты сделал все, что требовалось от тебя на этой земле. Люди с давних пор не верили в любовь, даже в древности, они пересказывали из уст в уста сказку про мальчика Нарцисса, который умер из – за своей самовлюбленности. Но ты, Морган, принес в этот мир лучик надежды. Ты умрешь ради того, чтобы этот лучик царил здесь, где похоть и страсть, где любовь к вещам торжествует над самым прекрасным, над душой человека. Со временем все изменится. Прощайтесь.

Морган целовал меня, а я застыл и не мог ничего сказать, просто смотрел сквозь ливень и слезы. В последний раз эти голубые глаза мне говорили о своей любви. Я не сдержал порыва чувств, я рухнул прямо на мальчика, извозив его в грязи. Дыша ему в ухо… Я отпустил.
Морган встал, и старик взял его за руку

- Отдай свое сердце во имя любви.

Тело Моргана упало бездыханно на землю, а затем, что – то очень светлое отделилось от него и озарило все пространство. Вспышка ослепила меня, на какое - то время. Открыв глаза я увидел, что моего мальчика рядом больше не было, он исчез…
Я встал и побежал куда – то в темноту, туда, куда несли меня ноги, через черный лес, падая и больно ударяясь. Наконец, я устал и свалился без сил, я ревел, я проклинал все на свете, я ненавидел себя больше всего. Дождь плакал вместе со мной. Я зарывался лицом в грязь. Но затем я встал и побежал дальше, слякоть и камни наполнили мои ботинки, я опять упал и начал бить себя, я начал бросаться на каждое дерево, надеясь, больно удариться и умереть. Вдруг, я оступился и упал в овраг, я больно ударился и начал терять сознание, но, закрывая глаза, я зрел над собой очень яркую звезду, самую яркую, которую я когда - либо видел... Морган…

Когда я пришел в себя, было уже утро, чирикали птицы и мое грязное лицо рассматривали солнечные лучи. Я увидел перед собой свою деревню и поспешил домой. Около часа я тер себя в ледяной воде, во дворе. Потом я оделся и сел под любимую яблоню.
Солнце светило в глаза, и я вспоминал Моргана, пение птиц напоминало мне игру на скрипке, я вдохнул побольше воздуха, а потом на моем лице засверкала улыбка…



Где бы ты ни был, любимый, я всегда буду о тебе помнить. Ты для меня в каждом человеке, в каждом порыве ветра, в каждой росинке, в каждой песчинке. Время не овладевает людьми, они не считают дни, месяцы, года, когда рядом есть тот, кого можно любить. Новый день – это новые улыбки, новые мысли о том, что может приносить тебе счастье. Спасибо тебе, мой нарцисс, за то, что в моем маленьком мире теперь есть смысл жизни, он наполнен тобой, запахом твоих волос, твоими синими глазами. Мой мир – это любовь, любовь к тому, что ты мне показал. Теперь я люблю, а если я люблю, то значит, уже больше не существую. Я живу.