Василий Федоров. РУКИ ШОПЕНА

Кто в кружева вспенённые Шопена,
Благоуханные, не погружал
Своей души? Кто слаже не дрожал,
Когда кипит в отливе лунном пена?
(Игорь Северянин)

Борис Пастернак. МУЗЫКА 1956г

Пианистка Martha Argerich     

О необычайном таланте аргентинской пианистки широкая публика и печать заговорили в 1965 году, после ее триумфальной победы на конкурсе имени Шопена в Варшаве. Мало кто знал, что к этому времени она была уже отнюдь не "зеленым новичком", но напротив, успела пройти насыщенный событиями и довольно трудный путь становления.

Начало этого пути ознаменовалось в 1957 году победами сразу на двух весьма весомых международных конкурсах - имени Бузони в Больцано и Женевском. Уже тогда 16-летняя пианистка привлекала своим обаянием, артистической свободой, яркой музыкальностью - словом, всем тем, что "положено" иметь юному дарованию. Вдобавок к этому Аргерих получила и неплохую профессиональную подготовку еще на родине под руководством лучших аргентинских педагогов В. Скарамуцца и Ф. Амикарелли. Дебютировав в Буэнос-Айресе исполнением концертов Моцарта (до минор) и Бетховена (до мажор), она отправилась в Европу, занималась в Австрии и Швейцарии у ведущих педагогов и концертирующих артистов - Ф. Гульды, Н. Магалова.

Между тем первые же выступления пианистки после конкурсов в Больцано и Женеве показали, что ее дарование еще не сформировалось окончательно (да и может ли быть иначе в 16 лет?); ее трактовки были не всегда оправданны, а игра страдала неровностью. Быть может, поэтому, а еще и потому, что воспитатели юной артистки не спешили эксплуатировать ее талант, Аргерих не получила тогда широкой известности. Возраст вундеркинда кончился, а она продолжала брать уроки: ездила в Австрию к Бруно Зайдльхоферу, в Бельгию к Стефану Аскиназе, в Италию к Артуро Бенедетти Микеланджели, даже к Владимиру Горовицу в США. То ли педагогов было чересчур много, то ли не пришло время расцвета таланта, но процесс становления затянулся. Не оправдала ожиданий и первая пластинка с записью произведений Брамса и Шопена. Но вот наступил 1965 год - год конкурса в Варшаве, где она получила не только высшую награду, но и большинство дополнительных премий - за лучшее исполнение мазурок, вальса и т. д.

Именно этот год оказался рубежным в творческой биографии пианистки. Она сразу встала в один ряд с наиболее известными представителями артистической молодежи, начала широко гастролировать, записываться. В 1968 году и советские слушатели смогли убедиться в том, что слава ее не рождена сенсацией и не преувеличена, основана отнюдь не только на феноменальной технике, позволяющей ей с легкостью решать любые интерпретаторские проблемы - будь то в музыке Листа, Шопена или Прокофьева. Многие вспомнили, что в 1963 году Аргерих уже приезжала в СССР, только не в качестве солистки, а как партнер Руджиеро Риччи и показала себя отличной ансамблисткой. Но теперь перед нами была настоящая артистка.

"Марта Аргерих-действительно, музыкант превосходный. У нее блестящая техника, виртуозная в самом высоком смысле слова, отточенное пианистическое мастерство, удивительное чувство формы, архитектоники музыкального произведения. Но самое главное - пианистка владеет редким даром вдохнуть в исполняемое произведение живое и непосредственное чувство: ее лирика тепла и умиротворенна, в патетике нет налета излишней экзальтированности - одна лишь одухотворенная приподнятость. Пламенное, романтическое начало - одна из самых отличительных черт искусства Аргерих. Пианистка явно тяготеет к произведениям, полным драматических контрастов, лирических порывов... Замечательно звуковое мастерство молодой пианистки. Звук, его чувственная красота - отнюдь не самоцель для нее". Так писал тогда молодой московский критик Николай Танаев, послушав программу, в которой исполнялись произведения Шумана, Шопена, Листа, Равеля и Прокофьева.

Сейчас Марта Аргерих по праву входит в пианистическую "элиту" наших дней. Её искусство серьезно и глубоко, но, вместе с тем, обаятельно и молодо, ее репертуар последовательно расширяется. Основу его по-прежнему составляют сочинения композиторов-романтиков, но наряду с ними в ее программах полноправное место занимают Бах и Скарлатти, Бетховен и Чайковский, Прокофьев и Барток. Записывается Аргерих немного, но каждая ее запись - серьезная вдумчивая работа, свидетельствующая о постоянных исканиях артистки, ее творческом росте. Ее трактовки по-прежнему нередко поражают своей неожиданностью, многое в ее искусстве и сегодня "не устоялось", но такая непредсказуемость лишь увеличивает привлекательность ее игры. Английский критик Б. Моррисон очертил сегодняшний облик артистки так: "Подчас исполнение Аргерих кажется часто импульсивным, ее легендарная техника используется для достижения раздражающе неряшливых эффектов, но когда она находится в своей лучшей форме, не может быть сомнений, что слушаешь артиста, чья интуиция столь же замечательна, как и ее общеизвестная беглость и легкость".

Григорьев Л., Платек Я., 1990