Есть очень странная закономерность в человеческих отношениях- когда люди становятся близкими, они перестают друг друга стесняться. Оно, может, и хорошо, всё становится проще и понятней, но вместе с проявлениями старомодной воспитанности в небытие уходят нежность, трепетность, желание угодить и показать себя с лучшей стороны. Вроде как уже незачем. Цель достигнута, обьект пойман и зафиксирован. Мы перестаём щадить чувства человека, который рядом с нами. И, в общем, тут и наступает обыденность.

Помнится, мне сказали, что если мужчина и женщина живут вместе, праздник души невозможен, всё приедается и становится постылым. Бытовуха побеждает любовь? Не верю! Постылым всё становится, когда люди перестают церемониться. Ведь по большому-то счёту, мы церемонимся лишь с теми, кем дорожим, ну, или чьим мнением дорожим, чьего расположения добиваемся, кого уважаем. В конце концов с тем, кого приручили, если, конечно, не забыли, что мы за них в ответе.

Так вот, я, несчастная дура, всё так же жду реверансов и комплиментов, в том числе и незаслуженных.

 

Сегодня в храме священник читал из Евангелия притчу о царе, который решил подвести финансовый баланс со своими поддаными, и вызвал одного из них, который был должен десять талантов (немыслимую сумму). Отдавать тому было нечем, и царь решил продать в рабство его и всю его семью. Должник упал в ноги господину и стал просить отсрочки. Просил он так истово, что грозный царь сжалился и простил его долг совсем. Прощённый побежал на улицу и встретил своего давнего приятеля, который был ему должен сто динаров (небольшую сумму). Он схватил приятеля за грудки и стал требовать отдать долг. Приятель взмолился об отсрочке, но кредитор был непреклонен. Он передал должника стражникам, и те бросили его в темницу, пока не отдаст всё сполна. Друзья должника пошли к царю и рассказали о случившемся. Царь возмутился, снова вызвал к себе царедворца и сказал: не тебе ли я только что простил весь твой долг? Не так ли и ты должен был поступить? И отдал его стражникам. 

А грустная эта притча, конечно же, не о деньгах. Мы все должники у Царя времён, и все должны Ему время. Отсрочка нам даётся, чтобы любить и радоваться, чтобы успеть простить близким их недостатки и сказать, как они нам нужны, чтобы принять безусловно того единственного, кто радует сердце. А если мы тратим это безумно дорогое время на мелочные распри и превращаем жизнь ближних в темницу, то Царь становится непреклонным и отбирает то, что дал.

Я писала ответ для Plavo oko, на комментарий к "Фарисею" , а потом подумала, что этот ответ, может быть, заслуживает того, чтобы стать постом. Хорошая моя, девочка моя! Индульгенций не бывает! Каемся, Господь входит в дом нашей души, падаем, плачем горько, находим силы вставать и идти дальше. Много их, грехов и грешков, за белыми фасадами самый смрад- потому как все силы уходят на побелку фасадов, а червие повыводить недосуг. Вот и ест нас червие изнутри- червь сомнения, червь недоверия, червь ревности, червь зависти, червь гордыни. 

Да, нас обижают. А что есть обида, как не отражение наших слабостей? Уязвляют нас в нашу же пяту. На кого же мы обижаемся?  На тех, кто нас лечит, указывая нам на наши слабости, ну и чем болезнь тяжелее, тем, стало быть, лекарство горше. Самое сложное, понять это, и искренне покаяться перед тем, на кого держал обиду. Покаяться и выпустить его из застенков своего сердца, и разрушить эти проклятые застенки. Каждый день для этого достаточно хорош, просто прощенное воскресение даётся нам, чтобы мы, бегущие вокруг жернова, перемалывающего нашу жизнь, остановились и подумали, что другой-то жизни не будет, и не лучше ли оглянуться вокруг и радоваться тому, что есть, и создавать новые поводы для радости, чем снова и снова возвращаться в подвал и сторожить свои былые обиды? Не лучше ли целовать любимых, чем вспоминать о том, что давно прошло, и большой вопрос, было ли вообще?

Отпустить того, кого больше не любим с благодарностью за то хорошее, что было, вместо того, чтоб оскорблять и мучить, пытаясь оправдать свои чувства и поступки в своих же глазах и запутываться в этом лабиринте гнева и упрёков. Кому от этого будет хорошо? Кому это может принести счастье? Так зачем же мы делаем это с таким жестоким и бессмысленным упорством, теряя безвозвратно те немногие оставшиеся нам драгоценные дни?

Потому-то так важно сделать самое сложное- попросить прощения у обидевших нас, пусть даже не вслух, главное- искренне.

А Он  уж нас, вот таких, примет, умоет иссопом, и только тогда нам есть на что надеяться. 

Сегодня был последний день недели мытаря и фарисея. Ну, помните, когда один пришёл в храм и рассказал Господу о своём благочестии, перечислив все свои заслуги, а второй, мытарь, стоял у входа, и ничего не рассказывал, а просто горько плакал, и просил прощения, и был прощён за свою искренность. Так вот, сегодня я поняла, что великодушие, всё-таки, Его свойство. Мы же, люди, гораздо больше склонны ценить заслуги. 

А вчера вот все вместе смотрели "Белое солнце пустыни". Удивительно, как с возрастом меняется точка зрения. Сейчас я вижу только бойню, бессмысленную и беспощадную. В ней нет победителей и быть не может- все участники являются язвами снедающими друг друга, нет хороших и плохих, ну, кроме только виртуального Джевдета, укравшего четырёх баранов. 

Основная мысль, остающаяся послевкусием- все попытки насильно осчастливить, освободить и спасти заканчиваются очень плохо, в основном для спасаемых. Видимо, поэтому мудрый Господь не делает этого- насильно не спасает.

 

Просто удивительно, к каким последствиям может привести бокал мерло, принятый вечером в сугубо медицинских целях. 

а. Раскрыла постыдные подробности своего внутреннего мира в форме программного анекдотца.

б.Бессовестно переврала имя уважаемого Nomo Familiano, в чём прилюдно раскаиваюсь.

в. Наплела про пустыню. А сегодня утром посмотрела- на Орьене сахарные головы, пальмы колышутся, розовая рябь.

А что столб пустой, так ведь земля обетованная в голове. И никто, из познавших Мисир, до неё не добрался. 

 

Никогда не любила алгебру, считая что мир, состоящий из двух упорядоченых множеств, одно из которых элементы, а другое-несколько операций над ними, не представляет интереса в сравнении с чудесным и бесконечно разнообразным миром людей, с их божественной природой, непредсказуемыми отношениями, страстями и порывами.

А потом вдруг поняла, что моя глубокая природа подчиняется общим законам, что существуют простые манипуляции, которые срабатывают безошибочно. Очень грустно признаваться самой себе, что вся сложность наших отношений описывается несколькими схемами, причём результат кроется не в нашей природе, а в операциях между нами, как изоморфными структурами, ну или над нами.

Ах, как же мне хотелось мира и гармонии, но розовые сопли быстро надоедают. Алгоритм прост- когда отношения приближаются к идеальным, надо устроить  скандал с безумными обвинениями, после чего всё великодушно простить и отношения начать сначала. Свежесть чувств обеспечена.                                                        

Всегда мечтала о кресле-качалке. Я думала- стоит мне приобрести этот культовый предмет, как тут же наступит счастье. Воображение рисовало мне чудесные картины. Как я сижу в кресле на веранде, смотрю на зелёные горы, читаю и вообще блаженствую. Когда я всё-таки приобрела этот символ безмятежности, оказалось, что если уйти на работу в 7 утра и вернуться в 9 вечера- кресло тебе уже вроде как и ни к чему. Так оно, бедненькое, и стояло в мансарде, никому не нужное.
А потом вдруг оказалось, что жить можно иначе. Что попытки всех облагодетельствовать часто приводят к противоположному результату, что клиент не всегда прав, что можно позволить себе назначать встречи в удобное для себя время, и что дело от этого не страдает. Так что с недавнего времени я стала позволять себе непозволительную роскошь- отдыхать днём. Вот просто так, совершенно незаслуженно, приходить домой и нагло обедать, а потом садиться в кресло и выкуривать кальян, или просто смотреть, как стрижи гоняются за мошками.

Как ласково море в июне! Как чиста его энергия и как понятна связь вод, над и под твердью. И как тонка твердь нашей кожи, разделяющая их.