Дело явно липовое -

все, как на ладони,

Но пятую неделю

долбят допрос,

Следователь-хмурик

с утра на валидоле,

Как пророк,

подследственный бородой оброс.



А Мадонна шла








по Иудее

В платьице, застиранном до сини,

Шла Она с котомкой за плечами,

С каждым шагом становясь красивей,

С каждым вздохом делаясь печальней,

Шла, платок на голову набросив -

Всех земных страданий средоточье,

И уныло брел за Ней Иосиф,

Убежавший славой Божий отчим...

Аве Мария...



Упекли пророка в республику Коми,

А он и - перекинься башкою в лебеду.

А следователь-хмурик получил в месткоме

Льготную путевку на месяц в Теберду...




А Мадонна шла по Иудее ,

Оскользясь на размокшей глине,

Обдирая платье о терновник,

Шла Она и думала о Сыне,

И о смертных горестях сыновьих.

Ах, как ныли ноги у Мадонны ,

Как хотелось всхлипнуть по-ребячьи,

А вослед Ей ражие долдоны

Отпускали шутки жеребячьи...

Аве Мария...



Грянули впоследствии всякие хренации,

Следователь-хмурик на пенсии в Москве,

А справочку с печатью о реабилитации

Выслали в Калинин пророковой вдове...




А Мадонна шла по Иудее !

И все легче, тоньше, все худее

С каждым шагом становилось тело...

А вокруг шумела Иудея

И о мертвых помнить не хотела.

Но ложились тени на суглинок,

И таились тени в каждой пяди,

Тени всех бутырок и треблинок,

Всех измен, предательств и распятий...

Аве Мария!.."

(Александр Галич)