Ещё не всё потеряно
Она шла.
Из последних сил перебирала лапами, которых почти не чувствовала, но шла. К людям.
Потому что больше ей некуда было идти.
Раньше она старалась не попадаться «друзьям» на глаза, чтобы не нервировать их своим присутствием.
Но то было раньше, а сейчас у нее не было другого выхода. Хотелось есть. Очень.
Просящим взглядом собака всматривалась в лица прохожих, с надеждой заглядывала им в глаза, а через них, пробирая порой до мурашек, смотрела в самую в душу.
«Хотя бы кусочек хлебушка… Малюсенький. Можно даже черствый» — просила она, не издавая ни единого звука.
Глазами просила.
Глаза её говорили сами за себя.
Да какой там говорили…
Они кричали! А еще в них было всё написано… Для тех, кто был глух.
Но люди не обращали на бездомную собаку ни малейшего внимания.
У них были дела поважнее: сидя на скамейке, три школьника громко смеялись, вглядываясь в экран смартфона. Лысый мужчина шел по тротуару и с кем-то ругался, держа телефон возле уха и размахивая свободной рукой, будто был уверен, что собеседник его сейчас видел. Наивный! Или чрезмерно эмоциональный. Наверное, с женой разговаривал, потому что речь шла о ребенке: «Я не могу сегодня Димку забрать из садика! Нет, не могу! Сама забирай. Да мне всё равно, что начальник не отпускает! А меня мужики ждут. Всё, пока! Буду поздно».
Возле кофейного аппарата две девушки, спрятавшие свои истинные лица под толстым слоем косметики, в ожидании горячего напитка обсуждали парней, с которыми они познакомились вчера в ночном клубе.
Люди не замечали собаку, которая пришла к ним за помощью. Или делали вид, что не замечали.
Нет, наверное, некоторые всё же замечали, просто отводили глаза в сторону.
Потому что больно. Очень.
Больно смотреть на страдания. Особенно когда ты не можешь помочь. Или не хочешь…
Собака еле волочила свои лапы по оживленной улице, но если со стороны посмотреть: ни единой души вокруг не было. Люди были, а душ в них не было. Бездушные какие-то люди.
Будто и не живые вовсе.
С каждым шагом она чувствовала, как последние силы покидают её тело. Каждой своей клеточкой чувствовала. Но шла… Шла к людям. Только они могли помочь.
В какой-то момент собака больше не смогла идти и упала прямо посреди улицы.
В глазах её больше не было надежды. Последний уголек потух. Ну или почти потух. Тлел он еле-еле… Еще чуть-чуть и потухнет навсегда. А ведь когда-то в этих глаза горел огонь.
Настоящее кострище!
Но то было когда-то. Теперь же они были наполнены только болью и безысходностью.
«Не помогли!» — думала собака. Без упрека думала, но с сожалением.
Она до последнего в людей верила. Потому и шла к ним из последних сил, несмотря ни на что. А толку?
Школьники посмотрели на собаку и громко засмеялись. Легко им смеяться с чужого горя. Чужое — это ведь не своё. Когда своё, они плачут. Лысый мужчина только что закончил выяснять отношения с женой по телефону, как снова перешел на крик.
На этот раз причиной его негодования была собака, та самая, что упала:
«Чего ты тут развалилась под ногами? Другого места, что ли, не нашла?».
Он еще немного возмущался, потом переступил и пошел себе дальше, потому что его уже заждались мужики, которые в пивнушке отмечали получку.
А две девушки, что стояли у кофейного аппарата, посмотрели на неё лишь мельком.
Услышали они, как лысый ругается и синхронно повернули свои головы. Как роботы. Или куклы.
Но быстро поняли, что зрелища не будет, и продолжили обсуждать парней, с которыми...
...вряд ли встретятся снова.
У людей на улице были куда более важные дела, чем смотреть на собаку, неподвижно лежавшую на тротуаре.
И уж тем более в их головах не возникало даже мысли о том, чтобы ей помочь.
Она поняла, что зря. Зря шла к людям. Проще было остаться ей там, в безлюдных закоулках, где никто бы её не видел, никто бы не кричал и не смеялся над ней.
Собака закрыла глаза, но в этот самый момент она почувствовала, что до неё кто-то дотронулся.
— Эй, ты чего? Что с тобой?
Она открыла глаза и увидела над собой молодую девушку. А в её глазах… В её глазах не было безразличия.
Наоборот, встревоженные были её глаза.
— Живая! Слава Богу живая!
Девушка достала из рюкзака бутылку с водой, наливала воду себе на ладошку и из неё поила собаку.
Уголек надежды вдруг вспыхнул.
Нет, не загорелся, но стал аленьким. Из несчастных собачьих глаз потекли слезы.
Еле заметные, но это были слезы. Слезы счастья. «Не зря. Не зря я пришла к людям!».
Потом девушка достала бутерброд и стала понемногу отламывать и кормить собаку.
— Ешь-ешь, моя хорошая, но не торопись, потихоньку. Много сразу нельзя.
Это всё происходило посреди оживленной улицы. По которой шли люди. Бездушные. Хотя нет! Прошу простить. Не заметил сразу. Были на той улице и люди с душой.
Вот бабушка стоит рядом со скамейкой, на которой пять минут назад школьники прыгали.
Стоит и еле слышно читает молитву: «Помоги, Боже, этой доброй девушке!».
Мама с двумя детьми проходила мимо и уголки её губ дрогнули: «Смотрите, дети, пока есть такие люди, как вот эта девушка, еще не всё потеряно, еще мы можем называться людьми».
Да, мир не без добрых людей. Поэтому у других собак не зря теплится надежда. Не зря.
— Пойдешь со мной? — спросила девушка собаку, гладя её по голове.
По глазам было видно, что собака была готова идти с ней куда угодно. Да хоть на край света, да хоть в Антарктиду. Что, холодно там? А её тепла на двоих хватит!
Потому что, в отличие от людей, собаки не для себя живут, а для них. Людей.
Пока Ирина думала, как взять собаку на руки, чтобы было удобно нести, она встала. Сама.
Потому что небезразличие этой прекрасной девушки вдохнуло в ее тело новые силы.
Она сама. Сама сможет идти. Было бы только с кем. Одной в этом мире очень тяжело…
А девушка явно не ожидала такого, но очень обрадовалась. Значит, будет жить. Значит, хочет!
И они пошли.
А люди… Были те, кто с улыбкой смотрел им вслед, а были и те, кто так ничего и не понял.
Жаль. Жаль, что не поняли. Маяковский в свое время писал о хорошем отношении к лошадям, а мне очень хочется написать о том же, только к собакам. Неужели они не заслуживают на это? Что бы люди не говорили, как бы они не считали, но собаки стали частью нас. Неотъемлемой частью. Они друзья, которые не предают.
Чего нельзя о людях сказать, к сожалению. Люди часто предают, даже когда не хотят этого...
— Ира, ты кого привела? — перед девушкой с собакой нарисовалась управляющая приютом. — О боже! Только этого нам не хватало. Я тебе что говорила вчера? Ты чем слушала?
Не поймите неправильно: она совсем не против животных. Наоборот, она им помогает, чем может.
В меру своих сил и возможностей, как говорится. Но сейчас приют был переполнен бездомными собаками и кошками. Потому что предателей стало больше.
Их с трудом удавалось прокормить. С большим трудом. Поэтому в приют больше никого не брали. Да и места не было. Поэтому женщина в очках и накинулась на Иру.
Она не хотела, чтобы…
Но Ира улыбнулась ей.
— Светлана Владимировна, это со мной. То есть моя собака. Она тут посидит, а потом мы с ней домой пойдем. Уверена, что Жулька и Арчи будут ей рады.
Вспыхнул тогда огонь из тлеющего уголька, загорелись глаза собаки не то радостью, не то счастьем.
А может, и тем, и другим.
Как же долго она шла…
ЗАМЕТКИ О ЖИВОТНЫХ.
