.....- Погоди секунду. - Я убедился что она поймала мой интригующий взгляд и отбежал в сторону.
Зелень была повсюду, трава высокая по самые коленки, солнце не пекло а ветер был чистым и прозрачным как никогда. Невидимая нить растянулась от меня и до нее. Она меня держит, держит рядом с собой, я это видел почти физически. Незримой нитью по которой наверное передаются особые данные, может чувства. Я нашел маленькую полянку на которой росли те самые синенькие цветочки. Сорвал несколько штук и поспешил сократить эту незримую нить. Ее нельзя оставлять долго растянутой, она может уменьшиться и что еще хуже исчезнуть.
- Какие милые...
Легкий отблеск синевы от лепесточков в ее глазах. Глаза сверкали, сверкали синевой и хрусталем. Я с невероятной силой почувствовал как данные побежали по нашей с ней незримой нити и мы оба почувствовали одно и тоже. Любовь. Ветер легонько шевелил ее волосы и я чувствовал как мои глаза непроизвольно улыбались, потому что ее глаза тоже улыбались и следили за моими. Я почувствовал вкус ее губ на кончике языка и обнял ее за талию.
- Любимая... - голос был беззвучным потому что нес в себе нежность и старался быть самым нежным на свете только для нее. Теплое тело под летним платьем чувствовалось как если бы совершенно не было одежды. - Давай каждое первое июня сюда приезжать? Здесь очень красиво.
- Давай любимый. Здесь правда красиво, но самое красивое это эти маленькие цветочки, спасибо тебе. - Она снова поцеловала мои губы, а я так же незаметно прикоснулся кончиком языка к ее губам, чтобы почувствовать еще раз этот вкус. Вкус тепла, мягкости, нежности, желания... и... женственности. Я разложил эти вкусы и убрал в свою память. Они мне обязательно понадобятся... обязательно. Ничего не бывает вечным, особенно счастье. Я пнул свою мудрость по больнее и заставил себя снова улыбнуться, пока она не видела моего лица.
- Пойдем?
- Пойдем любимый, ты самый прекрасный мужчина на свете.
Я заметил как наша нить сократилась когда я обнял ее за плечи. Нить была большой, широкой словно водопроводный шланг. Ее очень и очень трудно было порвать, даже если очень сильно растянуть....

->>Знаешь, мне такой страшный сон приснился! Меня до сих пор трясёт от
->>пережитого, пальцы по клавишам бегают, оступаясь и срываясь в какой-то немой
->>крик…Ты мне сказал, что я дура, что я тебя не люблю. Что никогда не любила.
->>Бросила, попользовав. Что я – такая же как все. Что думаю только о себе, что
->>живу не настоящим, а лишь созданным моей фантазией. «Уходи. Я всегда был
->>один, один и останусь»… Во сне шёл дождь. Липкий, тягучий, холодный не по
->>летнему. А я бежала к тебе, бросив всё, уворачиваясь от его ощупывающих
->>неприятных нитей… Дождь, похожий на пот. От него даже пахло дрянью.
->>Подвернула ногу, губу прикусила – больно… но от твоих слов («тысячу слов
->>вранья… не любишь, теперь вижу…») было куда хуже. Зачем я так бежала?
->>Невозможно опоздать на поезд, который уже ушёл, шептал кто-то ласково на
->>ухо. А я бежала, захлёбываясь этим приторным дождём, пропитанным пылью
->>ветром. Я к тебе…Ты спокойным казался – как всегда. Но что-то неуловимое,
->>страшное в тебе было. Или плыло всё перед глазами, в слезах, готовых
->>пролиться, плавясь?.. «Мне нужна всего минута, не больше – и всё»… И
->>невероятно страшно было говорить тебе то, что казалось бы, говорила столько
->>раз…«Я никогда… никогда не врала тебе. Ни единым словом. Помнишь, я сказала
->>как-то, что никогда тебя не оставлю, пока ты сам этого не… Я не врала. Это
->>правда! Я маме сказала, что нет у меня никого, дороже сына и тебя! Нет и не
->>будет…»А потом слова кончились, будто кто-то выключил свет. Хлынули мерзкие,
->>пошлые слёзы. И я ушла, из рук твоих вырвавшись. И шла куда-то, не разбирая
->>дороги, потом сидела на ступеньках цирка, и слёзы всё лились и лились… Дождь
->>шёл, меня кто-то пытался утешить, спрашивали, не надо ли вызвать врача… Не
->>надо врача. Врач не вылечит никогда. Не объяснит тебе, насколько ты ошибся…
->>А ты никогда первым не позвонишь. Даже если тебе будет очень плохо, даже
->>если ты поймёшь потом, что я тебе нужна. Ты же лев. Львы никогда ни перед
->>кем не…Я проснулась сегодня утром с жутким ощущением реальности
->>произошедшего. Я с пяти утра ходила по квартире, повторяя: «Такого не могло
->>быть… никак не могло. Это просто сон. Мне приснилось…»Мы же так любим друг
->>друга…если я тебя потеряю, что-то в нас обоих остановится, умрёт
->>безвозвратно, никакой реаниматор-виртуоз не вернёт… ну скажи же, что сны –
->>галиматья… Я очень тебя прошу.Или хотя бы соври, что ничего не
->>случилось.Пожалуйста…
....
->>Я не могу без тебя. Что ты наделал?!. у меня уже слов не осталось, чтобы...
->>Ты - воздух, которым я дышу. Когда ты это поймёшь, наконец?..

...точка на экране то увеличивалась то уменьшалась, медленно пульсировала и казалось можно так сидеть вечность и смотреть на последнюю точку предложения. Нехочется не шевелиться не вставать не курить не пить не есть. Просто так сидеть и смотреть на эту точку. Черную на белом фоне. "Пожалуйста..." когда выговариваешь это слово оно жгет язык, правдой или не правдой, но чем то жгет. "..хотя бы соври, что ничего не случилось." Врать врать и врать... дальше врать. Себе, ей, ему, им... всем. Зачем им знать правду? Ничего не изменится не от правды не от лжи. Зачем говорить правду... "Я не могу без тебя. Что ты наделал?". Прошлое очень тяжелая ноша, зачем ее нести, если она не пригодится, никогда не пригодится прошлое... ни-ког-да... не пригодится... прошлое... настоящее - пресная вода, никакого значения не имеет вкус пищи, пища только для того чтобы не болел живот. Абсолютно всеравно что пойдет в пищу. Так проще...
...ее глаза были пустыми и безцветными, я пытался найти хоть капельку нежности... нет пустота, пустота которую она прячет. Мне стало страшно когда я заглянул в эту пустоту. Это моя вина, я должен все исправить. Ее имя... теперь оно звучало по другому и было грубым и никак не вязалось с мягкостью и нежностью... она не обернулась, просто вышла в дверь и скрылась за поворотом. Я не смог ее остановить.. не смог.. не смог. Ее фигуру отгородили летние деревья и я сново сел в кресло. Частица ее самой осталась стоять на столе в виде теплой домашней еды. Стоит только открыть крышку и весь мир наполнится ей самой. Это нужно убрать от лишних глаз. Не стоят они того что бы смотреть на то в чем есть ее частица. Сквозь стекло банки билось тепло и проникало в мою руку когда я взялся убирать со стола, на секунду я остановился чтобы почувствовать это тепло... это ее тепло. Захотелось прижать к щеке, на лице кожа тонкая и чувствительней загрубевших ладоней, она пропустит тепло внутрь... никогда не пригодится прошлое... реальность возвращалась так же неожиданно как и исчезала всегда. Я посмотрел на теплую банку с едой и открыл холодильник. Звук захлопнувшейся цверцы отсек всю теплоту и я сново остался один. Я не смогу это есть в любом случае, решил я для себя, без ее разрешения - не-смо-гу.

Нахрена мне весь мир, если в нем нет тебя?

Не смотри на меня с грустью,
Все пройдет, пустяки.
Просто нас занесло в устье
Фатальной реки.
Опьяненные нашей встречей,
Мы забыли с тобой,
Что день караулит вечер,
А отливы - прибой.
Все, все происходит
В мире не так,
По чьей-то неведомой нам воле.
А так, как должно быть
Только в мечтах,
В наших мечтах, но не более.
Не смотри на меня с печалью:
Час прощанья пробит.
Мы же знали про все вначале,
Только делали вид.
Что не чувствуем чужой боли
И что Бог нас простит
За классический треугольник
И за слезы обид.
Но ты опоздала, а не она,
Та, что пришла до тебя.
А жизнь нам осталась что-то должна,
Коль мы расстаемся любя.
Все, все происходит
В мире не так,
По чьей-то, неведомой нам воле.
А так, как должно быть, -
Только в мечтах,
В наших мечтах, но не более.
Да, ты опоздала, а не она,
Та, что пришла до тебя.
А жизнь нам осталась что-то должна,
Коль мы расстаемся любя.
Ты восходила в небе унылом,
Грустившим осенним дождем,
И ночь удивилась, когда озарилась
Твоим необычным огнем,
И все ожило, и все заиграло,
Как будто настала весна

...она пахла женщиной, настоящей, не поддельной. Я вдыхал ее запах наполняя легкие ее запахом. Волосы щекотно касались моего носа тем самым не давая мне погрузиться полностью в себя, я провел носом по ее плечу стирая щекотку и поднял голову. Наши взгляды встретились. В первые мы смотрели друг на друга глаза в глаза откровенно. От этой откровенности мое мужское начало дало о себе знать незамедлительно и я нисколько не постеснялся того что она это почувствовала, а она почувствовала непременно, я это заметил сразу же, по ее телу прошла волна. Я коснулся ее губ губами, это было в первый раз наедине и этот поцелуй очень отличался от тех что были раньше, к нежности ее губ прибавилась страсть, дыхание и легкая дрож. Даже если бы я захотел успокоить себя, в тот момент у меня бы ничего не получилось, я потерял голову и прижал ее к себе всем телом, я забыл что такое нежность и сейчас с легкой болью удовольствия впускал в себя ее нежность. Ее теплые ладони обняли меня за шею и я покрылся мурашками от непривычки. Никто и никогда не брал мое лицо в ладони во время поцелуя... я на секунду замер чтобы в полной мере почувствовать на себе, ее ласку. Она заметила это и слегка улыбнулась, этим самым немного приведя меня в чувство. Мои глаза остановились на уголке ее губ который слегка приподнимался в улыбке. Я вновь нырнул в ее нежность и приник к этому уголку ощущая теплоту и мягкость ее губ и кожи одновременно. Еле касаясь проскользил щекой по ее щеке и утонул лицом в ее волосах. Ее губы были на уровне моего уха..
- Любимый.. - прошептала она и я почувствовал что больше не могу себя сдерживать. Давя в себе дикое желание разорвать все пуговицы я с легкой дрожью в руках расстегивал пуговицу за пуговицей. Ее ладони скользили по моей спине, груди, шее, щекам, губам... я приник к ее губам и сново замер запоминая каждую единицу наслаждения которое испытывал в тот момент. Теплоту губ, вкус поцелуя, количество страсти, легкую дрож, ее движения губ, ее язычек...я наконец расстегнул последнюю пуговицу и спустился вниз чтобы почувствовать ее тело на вкус, слегка соленое, трепетное женское тело, изгиб груди, твердость сосочка, язык почувствовал сладость на самом кончике ее соска и я как младенец приник к ее груди. Руки слегка дрожали и я поспешил их спрятать обняв ее за талию и прижав к себе плотнее. Она сняла с меня рубашку и я почувствовал кожей какое горячее у нее тело...
- Милый...- прошептала она и я не смог больше сдерживать себя, войдя в ее разгоряченную плоть с трудом сдерживая стон...

...- Что ты видишь?
Я улыбнулся ее вопросу, мне было не ловко отвечать, потому что я видел глубину ее глаз, легкие морщинки у краешек глаз, розовые губы не накрашенные, чистые и наверняка очень теплые, ее волосы которыми без ее ведома играл ветер...ее голос вернул меня в реальность и я почувствовал запах дыма сигарет.
- Что ты видишь? Ну скажи, что ты сейчас видишь?
Я затянулся и посмотрел по сторонам на эту Богом забытую улицу с чахлыми домами и развалинами.
- Вот что видишь то и скажи. - Она ждала ответ.
- Улицу вижу, - ответил я, - пыль на дороге, развалившийся дом, камни мелкие под ногами, машину вижу.
- А больше ничего? - Я снова посмотрел в ее глаза и мир сжалился надо мной и остановил время. Серые радужки глаз переливались в дневном свете и сходились на черном зрачке в котором небыло дна. Я смотрел в эту бездну и держал в руках время недавая ему запуститься вновь. Вынырнул. Скользнул взглядом по ее щеке и вспомнил как касался ее губами. Взгляд остановился именно на том месте где мои губы прикасались. Никаких следов. Просто мягкая прохладная кожа... Как в замедленом кино я посмотрел на ее губы, чуть розовые, с острыми уголками я всем организмом ощутил мягкость этих губ на своих губах. Задержка в секунду и время продолжило свой бег.
- Тебя вижу, - ответил я и невольный вздох прокрался в легкие....

...мне совершенно не хотелось спать, потому что я проснулся всего лишь пол часа назад. Я сидел на ступеньках балкона и курил сигарету держа в другой руке бутылку пива. Июльская ночь напевала террадами кузнечиков, птиц и шелестом ветра в ветвях. Легкой прохладой природа ласкала мою кожу, а я смотрел на луну то и дело прятавшуюся в ночных облаках. Вспомнилась работа в охране, сколько ночей я простоял на посту глядя в ночное небо, не сходя с места до раннего утра пока небо не светлело. Точно такие же ночи, обсалютно не меняющиеся от времени. Только мы меняемся, когда то в это же самое время я стоял на улице прислонившись спиной к дереву и ждал рассвета, сейчас проснувшись после суточной смены сижу на балконе с бутылкой пива в руке и сигаретой. Ощущение что я вижу все это один не покидало меня. Мне очень хотелось поделиться увиденным с ней. Рассказать описать... Но больше всего хотелось показать, глаза намного больше понимают чем уши. Я хотел чтобы она видела то что вижу сейчас я, это небо. Я хотел чтобы она слышала то что слышу сейчас я, летнюю ночную каканаду природы. Я хотел чтобы она вдохнула этот ночной воздух, к которому стоит только прислушаться и сразу заметишь различия ночного воздуха от дневного или утреннего. К своим странностям я привык с детства, и ни с кем не делился ими, знал что не поймут, засмеют. Я различал по запаху ночь, день вечер и утро. Так же весну зиму лето и осень. Различал по запаху тело человека. Тот самый запах что не слышно всем и каждому, мне был слышен всегда. И женщины взрослые в женские дни источали свой запах, который я не спутал бы никогда. Но больше всего мне нравился запах жасмина начинающимся летом. Проходя мимо акаций жасминовых я всегда сдерживал себя чтобы не нарвать домой и не поставить у кровати этот чудесный запах. А сейчас ночь, и я сидел вдыхал ее аромат изредка приникая к бутылке с пивом и затягиваясь сигаретой, не отрывая взгляда от луны играющей со мной в прятки на пару с облаками...

...еда была аппетитной, потому что была домашней, от нее пахло домом уютом и женскими руками. Я испытал стыд от того что она принадлежала мне в этот момент. Женские руки которыми она была приготовлена принадлежали не мне. Но эти руки я уже готов был целовать безпристанно. Первая порция с ложкой отправилась в рот и я почувствовал нежность ее рук. Мне стало стыдно, я чувствовал ее нежность без ее разрешения, я целовал эти руки, но она даже не знала об этом. Значит я воспользовался ее нежностью без согласия. Я поглащал эту пищу что она приготовила, впитывая ее саму, всю какой она была, вся она была в этом обеде, ее ласковые и теплые ладони, ее наверняка очень мягкие губы и бездонные серые глаза, ее запах, домашний и нежный, наполненый лишь добротой и мягкостью. Я не смел смотреть ей в глаза во время еды. Я питал не только пишу но и ее саму, в том что она приготовила своими руками. Не в силах поднять глаза я всей душой краснел от ощущения домашнего уюта исходящего от этой еды. Еды приготовленной ее мягкими теплыми ладонями. Когда еда закончилась я не поднимая глаз отвернулся к раковине и принялся мыть посуду с ощущением потери всего что было в ней. Я смывал водой и чистящим средством то что хотел вылизать языком, чтобы хоть немного еще протянуть то ощущение что испытал. Но я был не один и самоконтроль дико взъерепеневшись моим желаниям стукнул трезвостью мысли в голову и я вычистил до блеска губкой всю посуду, прислушиваясь к шорохам сзади сидевшей на стуле той чьи руки я никогда не забуду...

... когда ее ладонь коснулась моей щеки я невольно застыл как изваяние не в силах пошевелиться, она такая теплая... я не смел пошевельнуться чтобы не спугнуть ненароком ее со своей щеки. Мурашки покрыли мою спину и шею. Такой нежности я не чувствовал очень давно, даже память верная подруга не смогла упрекнуть меня в этом. Я смотрел в ее глаза и тонул. Время замерло и я стоял и наслаждался теплом ее ладошки на своей небритой щеке глядя в ее глаза. И никто не мог нарушить этот момент, потому что время остановилось и в нем были только ее ладонь и моя щека. Тепло ладони распространялось по моему лицу плавно словно густой мед заливал пустые ячейки в сотах. Я смотрел в ее глаза и видел как постепенно ее губы превращались в улыбку. Она наверняка чувствует мое ЭТО состояние, ее глаза сново засверкали от того что наполнились влагой. Она улыбнулась и ее голос вывел меня из ступора.
- Ну что ты?
- М? - не членораздельно мыкнул я.
- Что с тобой? - Сново спросила она.
- Все в порядке, - ответил я, замечая как постепенно возвращаются, слух, серость улицы, грязные и рваные обои тамбура, залапанное отпечатками стекло двери, задымленный моей сигаретой воздух и моя усталость.
Бычек полетел в урну и я вернулся к своей работе....

...сидя в темноте я боролся со сном как мог, это уже было привычкой, бороться со сном. Несколько рюмок водки и пол бутылки пива тщетно пытались меня свалить в глубокий сон. Я не хотел засыпать, чувствовал рукой ее руку, точнее сказать чувствовал под одеждой ее кожу Представлял себе на ощупь какая она мягкая и... и домашняя. Приступ одиночества сново сковал мои мысли и я в очередной раз жутко захотел прижать ее к себе, пригреть и просто самому прижаться. Обычно такого не случалось с незнакомыми мне женщинами, но это был особый случай и я понимал это и немного побаивался своих порывов. Черезчур сильными импульсами во мне просыпалось желание сделать что то что выходило за рамки первого знакомства. Меня это немного пугало. Краем глаза я еще раз осмотрел ее пытаясь найти в ней что то чужое, другое, что погасит желания. Было слишком темно, а я был слишком усталым чтобы анализировать правильность своих мыслей, по этому доверился ей целиком и полностью, незаметив сам, как обнял ее за плечи я уткнулся носом в душистые волосы и успел только вдохнуть ее запах...сон....