Джек Лондон  -  Анне Струнской  . Дорогая Анна: я говорил, что всех людей можно разделить на виды?  Если говорил, то позволь уточнить – не всех.    Ты ускользаешь, я не могу отнести тебя ни к какому виду, я не могу раскусить тебя.  Я могу похвастаться, что из 10 человек я могу предсказать поведение девяти.  Судя по словам и поступкам, я могу угадать сердечный ритм девяти человек из десяти.  Но десятый для меня загадка, я в отчаянии, поскольку это выше меня.  Ты и есть этот десятый.   Бывало ли такое, чтобы две молчаливые души, такие непохожие,  так подошли друг другу? Конечно, мы часто чувствуем одинаково,  но даже когда мы ощущаем что-то по-разному, мы все таки понимаем друг друга,  хоть у нас нет общего языка. Нам не нужны слова, произнесенные вслух.  Мы для этого слишком непонятны и загадочны. Должно быть Господь смеётся,  видя наше безмолвное действо.   Единственный проблеск здравого смысла во всём этом – это то,  что мы оба обладаем бешенным темпераментом, достаточно огромным,  что нас можно было понять. Правда, мы часто понимаем друг друга,  но неуловимыми проблесками, смутными ощущениями, как будто призраки,  пока мы сомневаемся, преследуют нас своим восприятием правды.  И всё же я не смею поверить в то, что ты и есть тот десятый человек,  поведение которого я не могу предсказать.