Вовкин по e-mail пишет: "Последние мои послания - какой-то бред. Когда жизнь идет однообразно, ощущаешь дефицит полноценности. Поэтому и мысли рождаются "полуфабрикатными", но, слава Богу, что и они иногда случаются (под влиянием моей girl friend, кому я и пишу). Береги себя". Естественно, берегу. Денно и нощно. Насчет обращения, конечно же, художественное преувеличение. Никакая я уже не girl и даже не friend. И меньше, чем кто-либо другой на свете, способна расцветить чье-либо существование. Самой едва хватает света и красок. Жаль его, конечно. Старт был совсем другой: Латинская Америка, вилла где-то в Перу, киношники в гостях не переводились... Жаль нас всех, пинком отброшенных от полноценной жизни. Даже не социумом, а временем. Если к этому отнестись философски, грусть-печаль немного отпускает. Мой обожаемый Иван Сергеевич на эту тему пространно высказался: "Помните: жизнь только того не обманет, кто не размышляет о ней и, ничего от нее не требуя, принимает спокойно ее немногие дары и спокойно пользуется ими. Идите вперед, пока можете, а подкосятся ноги, сядьте близ дороги да глядите на прохожих без досады и зависти: ведь и они недалеко уйдут!.. кто скажет, что такое жизнь, что такое истина? Вспомните,
к т о не дал на этот вопрос ответа..." Эта ненавязчивая разрядка на "к т о" полностью, на мой взгляд, опровергает мнение, что Тургенев был чужд религиозности.
Снижая пафос: недавно смотрела с раскрытой варежкой сюжет по телевизору о
норвежских пенсионерах. На заслуженный отдых они уходят в 67 лет (и мужчины, и женщины), получают примерно 1500 евро пенсии и начинают отрываться. По полгода отдыхают на Канарах и в других теплых уголках, летом навещают родину. Пляшут на дискотеках, романятся, занимаются своими хобби. Мечта, а не старость. Причем живут долго, что немаловажно в данном контексте. Недавно в метро ехала такая группа пенсионеров-западников. Вели себя как цыгане. На окружающих ноль внимания, громко общались и заливались жизнерадостным смехом. Типичная туристическая эйфория, но и еще уверенность в себе людей, достойно коротающих свой век. Наш измученный после трудового дня народ сидел с выражением приговоренных к электрическому стулу. Разница бросалась в глаза.