Женщина-кликуша была знакома всем векам и всем народам; но только в самое близкое к нам время начали устанавливаться более правильные взгляды на нее, как на известное патологическое явление в общественной жизни, порождаемое иногда теми условиями, под гнетом которых надламывается женская натура.

Признать болезненное состояние женщины за влияние дьявольской силы и таким образом обезобразить женщину — это немыслимо было для древнего грека. Бешенство и безумство не могли, конечно, не возбуждать в греке суеверного страха и удивления, но никогда не служили предметом боготворения и почитания; древний грек обоготворял мир светлый, человеческий. Женщина того времени хотя и болела, страдала теми же болезнями, какие испытывает и теперь, но все симптомы ее расстроенного организма принимались, в глазах верующей массы, за действие «демона» (1а1т\уу) — светлого гения, присущего всякому человеку и говорившего его устами. Медики, как Гиппократ , объясняли это явление совершенно естественными причинами; напротив, школа Платона продолжала утверждать их неестественное значение,— а между тем с Востока шло новое учение о людях, одержимых демоном уже в значении злой, нечистой силы.

Аполлоний Тианский, живший в I веке по Р. X. , посмотрел внимательно на демона, поселившегося в юноше, и демон завыл печально, дав обещание выйти из своей жертвы и больше уж ни в кого не входить. Под восточным влиянием (магов, халдеев) в последние минуты греко-римского мира появляется колдовство, или тайное знание, заставляющее богов служить человеку, и халдей становится идолом, перед которым пресмыкается теперь римская женщина, красноречиво описанная Ювеналом. Мрачные суеверия Востока переходили в Европу через Африку, Рим и Византию, и так мало-помалу слагался чудовищный период средневекового колдовства.
Типом женщины в древней Германии, как и в древней Греции, служила прекрасная валькирия, светлая дева Оди-на (Wunschm?dchen, w?lschelweib, скандинавск.— ?skmeyar); в ней почитали «нечто святое»; но, вступив в период колдовства, германская женщина должна была пожертвовать всем, что в ней было чистого и святого, и пасть в объятия мерзостного козла. Еще в первые века христианства болезнь считалась делом злого духа.

Григорий Богослов рассказывает, что какой-то страж начал раз бить благочестивого человека Исаака, жившего близ Сполето. Вдруг напал на стража злой дух, поверг его к ногам угодника божия и устами его начал кричать: «Исаак изгонит меня». Имя Исаака до того времени никому не было известно, и таким образом злой дух, кричавший, что Исаак может изгнать его, ясно обнаружил способность предвещания. С XIII века начинает развиваться понятие о «дьявольском шабаше» (synagoga diabolica) и доходит до полного торжества в XV веке во время появления Шпрен-герова «Млата на колдуний». Женщина, получившая злое значение, в течение долгого времени носила название немилостивой, Ингольды (Unholdin), и слово «колдунья» (Нехе) встречалось редко; но в XVI—XVII веках оно приобретает всеобщую известность, и тогда наступает знаменитая эпоха сожжения колдуний. Еще с IV века медики (По-сидоний) начали утверждать, что вселение дьявола в человека есть мечта, обман, но, несмотря на это, в течение ряда веков, если не в каждом доме, то в каждом местечке, в каждом городке можно было услышать сакраментальные слова: «Exite, immundi spiritus, quicuunque estis, aut unus, a plures!»

Помещенная в церкви, у церковных дверей, на коленях, с связанными руками и ногами, с концом одежды патера, накинутой на шею, несчастная больная, вопрошаемая грозными словами, относящимися к демону, и кропимая святой водой, «отчитывается» — вот судьба средневековой девушки, одержимой нечистым духом. Ни одна женщина, ни одна девушка не могла быть уверена ни на один час, что она не будет объявлена колдуньей. В 1491 году монахини в Камбре подверглись беснованию, мучившему их более четырех лет. Один из бесов, изгнанных монахами, объявил, что он вместе со своими товарищами послан был в монастырь монахинею Жанною Потвер, которую он посетил 434 раза, и несчастная монахиня должна была умереть под пыткой. Беснование монахинь святой Бригитты, начавшееся от одной молодой девушки, постригшейся от несчастной любви, продолжалось десять лет.

Прошло шестьдесят лет, и в 1613 году бесы снова овладели монастырем святой Бригитты. В 1552 году бесновались монахини Клиторнского монастыря близ Страсбурга и в бешенстве кусали друг друга. В 1554 году восемьдесят еврейских девушек, обращенных в христианство и живших в одном из римских монастырей, вдруг оказались бесноватыми. В 1560 году взбесновались монахини Назаретского монастыря в Кельне и объявили, что имели ночное посещение дьявола. То же самое делалось с детьми, жившими в приютах и институтах в Мелле, в Риме и т. д.