Раздался звук одиночного выстрела. Затем грянули очереди из автоматов.
Труд целых столетий уничтожался всего за одну ночь. И все равно факт оставался фактом – была печаль, но где-то пролегал и конец всех печалей.

Свой последний роман Олдос Хаксли написал за год до смерти и спустя тридцать лет после культового "О, дивный новый мир". ХХ век был временем литературных антиутопий, самую известную книгу Хаксли нередко издавали под одной обложкой с замятинским "Мы" и "1984" Оруэлла - классическими "анти". Но на деле, "Дивный мир" в куда большей степени утопия. Да, гротескная, основанная на селекции и химически стимулированном довольстве вместо демократических принципов, но это рабочая модель общества, в котором все счастливы.

Тут уж кто какие барабаны слышит (или музыку сфер, если вам так больше нравится), Хаксли изначально настроен на конструктивное мироустройство с минимумом боли и страданий. А равные возможности, социальные лифты и прочие завоевания демократии в его системе координат не столь значимы и ведут к еще большему закабалению. То есть, вот прорвался ты наверх, добыл потом и кровью престижную должность и солидный доход, что будешь делать?

Правильно, усиленно потреблять, косвенно способствуя разрушению экологии. Сделает это тебя счастливым? Нет, комфорта больше, но он не синоним счастья. Высокая должность влечет большую ответственность, необходимость поддерживать отношения с неприятными людьми, noblesse oblige, представительские расходы и дефицит уже на другом уровне (суп жидок - жемчуг мелок) Плюс страх не удержаться на завоеванных позициях - сплошная невроз.

"Нет, ребята, все не так" и "мы пойдем другим путем" - говорит Хаксли. Прежде, и гораздо важнее, поменять точку сборки, мироощущение, мировосприятие. Профессор Преображенский говорил, что разруха в головах, но там же и неврозы, агрессия, неумеренное бездумное потребительство. И вот, своим финальным посланием миру писатель делает утопию, основанную на принципах нью-эйджизма со взятым за основу буддистским мировоззрением.

"Остров": о том, как замечательно все могло бы быть. если бы люди начали жить. относиться к природе, строить отношения разумно. Беспринципный циничный эгоист с отягощенной совестью и кучей комплексов, развившихся из детских психотравм попадает на райский тропический остров. где устроена правильная и справедливая жизнь. Смотрит, разговаривает, знакомится с людьми, вникает в функционирование учреждений и принципы в основе общественных институтов.

По сути книга не роман, а такой философский нон-фикшн на тему "как нам обустроить мир". Тут, примерно как в индийском фильме, где персонажи то и дело принимаются танцевать - всякий герой лектор, освещающий какую-то из сторон местной жизни. Вот так мы учимся осознанному пребыванию в "здесь и сейчас", так утишаем боль, так сублимируем агрессию в полезную деятельность, так учим, так лечим. так воспитываем детей, так устроена наша система призрения пожилых и сирот, так улучшаем генофонд,.так развлекаемся.

Хаксли был адептом ЛСД, много экспериментировал с этим веществом, инъекция 100 мкг которого помогла ему покинуть мир без мучений - писатель умирал от рака горла, а случилось это, к слову, в день убийства Кеннеди. Так вот, островитяне употребляют лекарство Мокша на основе растительных экстрактов. по воздействию схожее с производными лизергиновой кислоты. Название неслучайно, мокша в индуизме - выход из колеса Сансары, освобождение от круговорота рождений и смертей. Не нужно на этом основании делать вывод, что там все торчки обдолбанные. Мокшу употребляют крайне редко, в ритуальных целях и после серьезной психической подготовки длительными медитациями. "Медитация - ежедневная пища, мокша - банкет," - говорит героиня.

Признаюсь, я взялась за эту книгу только и исключительно потому, что аудиоверсию исполнил Игорь Князев, просто слушаю у него все. И да, это превосходное исполнение, хотя формат череды перетекающих одна в другую лекций изрядно утомителен. Ну вот должно в книге что-то происходить, помимо просветительства и психоделики. Собственно, и произойдет, в конце, удивительно созвучном аксеновскому "Острову Крыму", написанному через семнадцать лет.

И эта концовка буквально опрокидывает в "здесь и сейчас". Такое:

Смотри,
это твой шанс узнать, как выглядит изнутри
то, на что ты так долго глядел снаружи;
запоминай же подробности, восклицая "Vive la Patrie!"