Я и ветер. И нет места ничему другому. Нет, мне совсем не страшно. Стоит единожды ступить на высоту и полностью сосредоточиться - и страх отступает.

Харуки Мураками из числа писателей, которые всю жизнь пишут одну книгу. Те же герои словно бы перемещаются у него из одних декораций в другие, не слишком отличные; продолжают в незапамятные времена начатый разговор: слушают любимые автором классику и джаз; подробно описывают приготовление незамысловатой еды. Со спокойным достоинством делают свое дело, зарабатывая столько. чтобы хватило на скромные повседневные потребности и удавалось немного отложить.

Встречают, теряют и снова находят любимых женщин, независимых и не посягающих на все их внутреннее пространство - никакого "и все, что нам нужно, это только любовь", всегда сдержанная прохладная отстраненность. Его персонажи в наибольшей из возможных степеней опровергают джондонновское "человек не может быть как остров, сам по себе". Именно что архипелаг из островов, соединенных цепочками суши, в прилив затопляемых, но в отлив можно себе позволить быть вместе.

Потому не стоит ждать от муракамиевского сборника "Токийские легенды" страстей-мордастей, леденящих кровь и вздыбливающих рудиментарные волоски вдоль позвоночника, какие привычны для городских легенд. Правильная настройка две трети успеха, если под успехом подразумевать потенциальное удовольствие от чтения: не жди больше. чем он может тебе дать. Но тем, что у него есть, поделится щедро, и если ваша встреча случится в нужное время в нужном месте, это станет читательским счастьем, нет - пожмешь плечами, "чушь какая-то".

Книжка совсем небольшая, включает пять рассказов(?), мини-повестей(?), очерков(?) Скорее среднего между тем, другим и третьим. "Случайный путник" о странных совпадениях. Не то, чтобы пугающих просто удивительных, курьезных, слегка абсурдистских без намека на назидательную концовку в рамках обыденной логики - в застольных беседах о сверхъестественном такого не расскажешь. "Бухта Ханалей", а здесь готовая легенда об одноногом дайвере, который, якобы появляется иногда на гавайском пляже, хотя рассказана и обыграна довольно неожиданно.

"Где бы оно ни нашлось" очень мураками-стайл история о токийском небоскребе, среди обитателей которого имеется, как оказалось, немало любителей подниматься по лестницам пешком - такая альтернатива пробежкам и тренажерному залу. И вот, между двадцать четвертым и двадцать шестым этажами бесследно исчезает мужчина. "Перекати-камень в форме почки" , можно бы назвать очередным "мы странно встретились и странно разошлись", но мне больше нравится "люди встречаются для того, чтобы сказать друг другу что-то важное и быть услышанными, а после каждый следует своей дорогой".

Финальная ударная "Обезьяна из Синагавы" и объемом больше прочих, и фирменных фишек Мураками в ней побольше: молодая женщина начинает забывать свое имя, ни на какие другие сведения эта амнезия не распространяется, но с именем очень неудобно, ей по роду работы часто приходится представляться клиентам и можно предположить, какое впечатление на них производит пауза в разговоре после вопроса об имени обслуживающего их специалиста. Да и просто страшно, вдруг это первый симптом заболевания? Не говоря о болезненном чувстве ущербности, которое охватывает всякий раз, когда не можешь вспомнить какое-то слово, умноженном на сто, потому что речь о твоем собственном имени

Простой выход найден скоро, Мидзуки Андо заказывает серебряный браслет,на котором выгравировано ее имя. Но когда предоставляется возможность необременительно для финансов и времени проконсультироваться у специалиста, не преминет ею воспользоваться. Дальше будет совершенный сюр с говорящей обезьяной, хотя, вспомним "Охоту на овец", - вполне муракамиевский.