Жизнь – боль, взросление - травма. Всегда.

Катю изнасиловал папа – травма. У Васи умерла мама – травма. Другой Кате не купили сережки с бриллиантами на день рождения – травма. Второй Вася увидел, как мама с папой занимаются сексом – травма. Третья Катя нашла дохлого воробья – травма. Совсем иной Вася голодал пока его родители бухали – травма. И так до бесконечности. Все мы - череда Кать, Вась и Патриков, ставших самими собой благодаря своей травме, и барахтающихся в ее последствиях до конца жизни. Впрочем, зря я о травме в единственном числе, ведь некоторые получают целый комплект "выигрышных" билетов.

Скажете, у кого-то суп жидок, а у кого-то жемчуг мелок? А вы точно хотите поговорить об этом? Каким травмометром надо измерять наше прошлое, чтобы оценить чья травма "травмее"?!

Кого-то мамка с папкой любили, холили и лелеяли, а он выбрался из дома-полная-чаша, увидел, как старушку трамваем переехало и понеслась… судьба по кочкам. А вот Эдварда Сент-Обина родители не любили, отец насиловал, мать не замечала, а он пережил это и стал крутым писателем. И если честно в этом для меня самая большая загадка, как при одинаковых картах кто-то остается в дураках, а кто-то с джекпотом? Понятно, что тут к психологии подключается физиология и внешние факторы, но все равно это совершенно удивительно.

Сборник повестей о Патрике Мелроузе для меня – пять итераций ужаса.

Ужасно больно
В первой повести "Ничего страшного" - страшно всё. Беспомощность ребенка в мире равнодушных взрослых. Абсолютный эталон детства, как бесконечной травмы

Ужасно безумно
"Плохая новость" - такая эскалация наркотического безумия, с которой раньше у меня ассоциировался только "Trainspotting" Бойла и немного "Страх и ненависть в Лас-Вегасе" Гиллиама и "Роман с кокаином" Агеева (забавно, что все три вещи имеют литературную основу, но Уэлша и Томпсона я не читала, а вот Агеева, говорят тоже экранизировали, но я не смотрела)

Ужасно скучно
Высасывающая пустота "Робкой надежды", по мне так лишена этой самой надежды вовсе. Бессмысленная и беспощадная светская жизнь, как попытка заткнуть дыру в фюзеляже падающего самолета.

Ужасно знакомо
"Молоко матери" - повесть о настоящем человеке, где слово "настоящий" не имеет героического пафоса, а лишь подтверждает невероятную реалистичность персонажа. Автор не скрывал, что это серия "Патрик Мелроуз" во многом автобиографическая история. В отношении первой части, с ее сценами насилия – это вызывает вполне естественные шок, гнев и сочувствие, но именно в четвертой повести герой и автор стали мне пугающе понятны и близки, пусть и с поправкой на разницу мужской и женской психологии.

Ужасно печально
Повесть "Подводя итог" вышла в свет через двадцать лет после "Ничего страшного" и можно лишь порадоваться, что российский читатель не познал этих мук ожидания, просто ничего не зная об авторе и Патрике Мелроузе. И здесь моя эмпатия к герою переросла в слияние. Да, взросление – это травма, но, как и Патрику мне часто кажется, что финальным этапом взросления становится не самостоятельная жизнь, не браки, не даже собственные дети - только смерть родителей делает нас собой, как бы чудовищно это не звучало. И это трудный и уникальный (ладно такой же уникальный, как и любой другой) момент жизни, распутье, когда ты впервые в жизни можешь выбрать свой путь без оглядки…

И, признаться, я не поняла, что выбрал Патрик, когда валяясь в обнимку с подушкой в коморке на лондонском чердаке, он "передумал все думы", протянул руку и…

https://chto-chitat.livejournal.com/14174216.html