С высоты на нас глядело мудрое заботливое, хотя и суровое лицо Иосифа Сталина. Сейчас оно находилось в третьей четверти, и громадные искусственные горные цепи его бровей, носа и усов глубокой, резкой тенью безатмосферной ночи покрывали нивелированные равнины щек и подбородка.

Обязательно нужно начать с благодарности Владимиру Марченко. Книги как люди, разные. Простенькие бубнят незамысловатые истории, раздувая щеки и осознавая себя гигантами мысли. Такие народу любезны, а что умного ничего не скажут, так мы не за тем книгу берем, чтобы думать - у лошади голова большая, она пусть думает. Иногда появляются безумно сложные и сильно не для всех, нуждающиеся в дополнительном переводе с русского на понятный, да и тогда мало кто захочет/сумеет оценить, потому что требуют серьезного труда, а от работы кони дохнут, и это у лошади голова..

Но именно они превращают чтение в процесс, заставляющий мозг читателя функционировать на предельно допустимых оборотах, и оставляют на выходе понимание важного аспекта действительности, к осознанию которого прежде немыслимо было подступиться. Таковы "Опоздавшие к лету" Лазарчука; так в лучших образцах прозы пишут Мьевиль и Нил Стивенсон, таков Дукай. Невероятно сложные для понимания, интеллектоемкие конструкты, в которых романный объем (а Дукай тяготеет к монументальным формам) отчасти адаптирует читателя к осмыслению сложных идей, тонкой нитью ввязанных в ткань романа.

Не то с рассказами. малая форма требует компактности, вмещающей столько смысла, сколько роман или повесть, по крайней мере, у Яцека Дукая это так. Справедливости ради, у него и рассказы больше похожи на повести, никак не на страничку-две. И тут наконец добралась до того, с чего начинала. Для того, чтобы решиться на перевод архисложных художественных текстов, осознавая исчезающую малость потенциальной аудитории, нужно обладать немалым мужеством и верой в собственные силы (одержимость предметом принимается априори). С"Собором" Марченко сделал это блестяще, из семи произведений, составляющих сборник им переведены четыре наиболее сложных. Немалый читательский опыт научил обращать внимание на переводчика, с переводной литературой львиная доля впечатления зависит от качества его работы. А теперь немного о тех вещах, которые произвели сильное впечатление.

"Собор" - мир далекого будущего, космическая экспансия человечества давно стала обыденностью, впрочем, не отменив необходимости заботиться о ресурсах: нанотехнологии значительно расширили возможности, но не совершили чуда, сделав их безграничными. Или все-таки совершили? В противном случае, чем объяснить, что мемориальный собор, выросший из нанозерен живокриста на отдаленном астероиде, чтобы почтить подвиг астронавта, который пожертвовал собой для спасения экипажа. Как объяснить, что архитектурный шедевр, поражающий изысканностью отделки, вырос до размеров, превосходящих астероид, давно став новым символом веры, и продолжает расти? Или больше не продолжает? Разобраться на месте отправлен с инспекторской поездкой папский эмиссар. Предупреждаю, чтение нелегкое, но оно того стоит. В качестве бонуса анимированная версия Katedra (The Cathedral) by Tomasz Bagi'nski.

"Иррехааре", ну, городскую легенду о компьютерной игре, затягивающей игроков в виртуал, вчера вспоминала. и вообще, не вполне моя тема. Но на всякий случай замечу, что Феликс Пальма, применив некоторую сноровку, сумел размазать идею этой повести по "Карте времени", объемом под семьсот страниц, и даже пользуется успехом.

"EXTENSА" - самое сложное изо всей книги, попробую объяснить, как сама поняла. Очень далекое будущее, в котором подавляющее большинство людей уже и не люди вовсе в нашем понимании. Как бы объяснить, отчасти людены Стругацких - сверхчеловечество, обладающее немыслимыми возможностями и давно покинувшее материнскую планету. Но при этом сохраняется анклав сообщества, живущего приблизительно в наших с вами реалиях, даже менее продвинутого технологически и более тяготеющего к патриархальности (экстенсивно). Ненадежной гарантией стабильности служит договор, о котором все знают, но никто не знает, в чем он заключается. А земля меж тем претерпевает странные изменения, животные мутируют; жизнеспособных детей тоже рождается все меньше. Но именно эти экстенсивные люди оказываются способными, пройдя сквозь сложные и мучительные изменения, противостоять уничтожению человеческой расы.

И моя самая большая любовь "Школа". Немного "Оливер Твист", немного "Цветы для Элджернона", немного "Заводной апельсин", но в целом совершенно оригинальное по концепции и исполнению произведение, которое гарантированно не оставит вас равнодушным. Дукай великолепен, хотя сильно не для всех.